Ракоци_19. Дорога в тюрьму. Карп
Выписки из гл. 11
Перевод с венгерского Balla Olga
yettergjart
В дороге - судя по воспоминаниям Ракоци - полковник Солари относился к нему довольно снисходительно, но охранял его с величайшей осторожностью и согласно строжайшему военному уставу. «Двое стражников стояли у входа, двое - с обнажёнными мечами - в моей комнате, дверь в которую была открыта днём и ночью; когда я ложился спать, они стояли около моей кровати.» Всё это, впрочем, по-видимому, не мешало его сну, «только лишало еду всякого вкуса». Полковник Солари изумлялся спокойствию князя-пленника. Однако Ракоци всю дорогу от Мишкольца до Буды был озабочен и взволнован, внешнее его спокойствие было лишь следствием его высокого самообладания.
В Буде он получил письмо от жены, и это добавило оснований его тревогам. Шарлотта Амалия писала, что у Лонгеваля нашли и его письмо. Содержания этого письма Ракоци точно не помнил, он не был уверен даже в том, первое или второе его письмо оказалось теперь в руках императора. Таким образом, он не мог как следует обдумать, в чём его могут обвинять, и, соответственно, не знал, как ему защищаться. Ситуация становилась всё более сложной; теперь он не знал даже того, куда его везут.
Об этой дороге Ракоци в народной памяти сохранилось одно любопытное событие. Когда его везли в направлении Дьёра, там как раз проходила ярмарка. Участники ярмарки приветствовали Ракоци, встав в ряд и сняв шляпы, а солдаты, охранявшие мост между Дьёром и Абдой, поднесли пленнику свежевыловленного карпа. Ракоци наградил их, но рыбу отпустил в Дунай: «Плыви, радуйся свободе! Вот если бы Провидение было ко мне так же милостиво, как я к тебе, и вернуло бы мне свободу!»
Перевод с венгерского Balla Olga
yettergjart
В дороге - судя по воспоминаниям Ракоци - полковник Солари относился к нему довольно снисходительно, но охранял его с величайшей осторожностью и согласно строжайшему военному уставу. «Двое стражников стояли у входа, двое - с обнажёнными мечами - в моей комнате, дверь в которую была открыта днём и ночью; когда я ложился спать, они стояли около моей кровати.» Всё это, впрочем, по-видимому, не мешало его сну, «только лишало еду всякого вкуса». Полковник Солари изумлялся спокойствию князя-пленника. Однако Ракоци всю дорогу от Мишкольца до Буды был озабочен и взволнован, внешнее его спокойствие было лишь следствием его высокого самообладания.
В Буде он получил письмо от жены, и это добавило оснований его тревогам. Шарлотта Амалия писала, что у Лонгеваля нашли и его письмо. Содержания этого письма Ракоци точно не помнил, он не был уверен даже в том, первое или второе его письмо оказалось теперь в руках императора. Таким образом, он не мог как следует обдумать, в чём его могут обвинять, и, соответственно, не знал, как ему защищаться. Ситуация становилась всё более сложной; теперь он не знал даже того, куда его везут.
Об этой дороге Ракоци в народной памяти сохранилось одно любопытное событие. Когда его везли в направлении Дьёра, там как раз проходила ярмарка. Участники ярмарки приветствовали Ракоци, встав в ряд и сняв шляпы, а солдаты, охранявшие мост между Дьёром и Абдой, поднесли пленнику свежевыловленного карпа. Ракоци наградил их, но рыбу отпустил в Дунай: «Плыви, радуйся свободе! Вот если бы Провидение было ко мне так же милостиво, как я к тебе, и вернуло бы мне свободу!»