если бы
Продолжение истории про сумасшедшую рыбу.
В имеющейся у меня книги еврейского юмора (M. Nuél, Das große Buch der jüdischen Witze; первое издание - 1907 года, а современное выпущено издательством "Анаконда") нашелся такой текст.
Раввин городка Ярослав объявил однажды своей общине, что он должен на какое-то время удалиться от дел, чтобы спокойно, без помех, поразмышлять о чём-то, что переполняет его душу.
Люди были горды, что в их среде пребывает такой светоч Израиля, и пообещали не тревожить его, пока он будет, удалившись от мира, прислушиваться к своему внутреннему голосу.
Однако неделя проходила за неделей, а раввин всё не появлялся в синагоге. Он всё сидел дома и размышлял. В конце концов люди стали беспокоиться и послали к нему человека, который должен был выяснить, до чего глубокого и важного он додумался.
- Раби, - спросил посланник, - Удалось ли Вам до чего-нибудь додуматься?
Раввин сказал:
- Вот до чего я додумался:
Если бы все люди в мире стали одним человеком...
И если бы все деревья в мире стали одним деревом...
И если бы все топоры в мире стали одним топором...
И если бы все моря в мире стали одним морем...
- Нууу? - спросил посланник нетерпеливо.
Раввин продолжил:
- И если бы этот человек, в которого превратились все люди в мире, взял бы топор, в который превратились все топоры в мире, и срубил бы дерево, в которое превратились все деревья в мире, и это дерево упало бы в море, в которые превратились все моря в мире...
Он остановился, будучи потрясён своими мыслями, и неподвижно смотрел перед собой.
- Нууу? - спросил посланник снова.
- Вот я и думаю, и думаю, - сказал раввин, - это же какой грохот был бы!
Чтобы увидеть этот текст в оригинале - т.е. по-немецки - можно открыть эту книгу на Goofle Books и сделать поиск, например, на слово "Axt" ("топор").
Про автора этой книги удалось найти не много. Его настоящее имя Manuel (Mandel) Schnitzer. Он родился в 1861 "в раввинской семье" в городке Andrychów - сейчас он в Польше, тогда был в Австро-Венгрии (в "Западной Галиции"). Был журналистом и писателем - по-видимому, до 1890 года в Вене, потом в Берлине. Его ранние литературные произведения были в основном описаниями быта и семейной жизни. Кроме того, он писал фельетоны, а во время Первой мировой войны - стихотворения, призывающие покупать военные облигации: "Wie Trompetenton so schmettert es drein: | Für Deutschland setzen wir alles ein. | Offen das Herz und offen die Hand, | Alles und alles dem Vaterland!" Кроме сборников еврейского юмора, он публиковал в газетах многочисленные статьи на еврейскую-библейскую-талмудическую-итд. тему. Умер в апреле 1941 года в Берлине; при каких обстоятельствах - не удалось найти. Последняя публикация - рассказ "Плохой учитель", в том же месяце, в нью-йоркском журнале "Aufbau", основанном еврейскими интеллектуалами из Германии. Последняя публикация в Германии - рассказ "Загадка царицы Савской", в конце 1937 года, в журнале гамбургского еврейского культурного объединения.
Сюжет про человека, топор, дерево и море, естественно, известен "всем" - не меньше, чем анекдот про сумасшедшую рыбу, поскольку у Самуила Маршака есть стихотворение "Кабы реки и озера слить бы в озеро одно..." В первый момент я, конечно, подумал - вот, наверное, в детстве Маршаку рассказывали эту раввинскую байку, а потом он написал стишок по его мотивам; и никто не знает, откуда он взял этот сюжет, а я вот его обнаружил, вот какой я молодец. Но во второй момент я вспомнил, что это стихотворение Маршака считается переводом английской песенки из цикла Матушки Гусыни - и действительно, английский стишок "If all the seas were one sea..." известен не меньше русского. Но может быть, хоть по какому-нибудь формальному признаку стихотворение Маршака больше похоже на еврейскую байку, чем на английский стишок?.. С одной стороны, в английском тексте после каждого если говорится "What a great sea/tree/ax/man that would be!" - а у Маршака ничего такого нет, и в еврейском тексте тоже. Но с другой стороны, у Маршака "объекты" перечислены точно в том же порядке, что по-английски: море-дерево-топор-человек, а в еврейском тексте порядок другой: человек-дерево-топор-море. Впрочем, порядок мог поменяться где угодно - в конце концов, сам составитель сборника мог его поменять, решив, что "так логичнее".
Наконец, по поводу "If all the seas were one sea..." в энциклопедиях Nursery Rhymes говорится, что оно впервые было опубликовано в сборнике английского фольклора 1842 года -- это, по-видимому, один из первых таких сборников, его автором был Джеймс Холливел (James Orchard Halliwell-Phillipps, 1820-1889; почитайте его биографию: он воровал старые книги, вырезал из них страницы и продавал их или склеивал в "альбомы" - таким образом он испортил около 800 книг; из-за этой пагубной привычки его потенциальный тесть, Sir Thomas Phillipps, отменил согласие на свадьбу, и Холливелу пришлось жениться на его дочери тайно) -- а дальше о происхождении этого стихотворения не известно ничего - включая его связь с размышлениями раввина из городка Ярослава в Западной Галиции.
В имеющейся у меня книги еврейского юмора (M. Nuél, Das große Buch der jüdischen Witze; первое издание - 1907 года, а современное выпущено издательством "Анаконда") нашелся такой текст.
Раввин городка Ярослав объявил однажды своей общине, что он должен на какое-то время удалиться от дел, чтобы спокойно, без помех, поразмышлять о чём-то, что переполняет его душу.
Люди были горды, что в их среде пребывает такой светоч Израиля, и пообещали не тревожить его, пока он будет, удалившись от мира, прислушиваться к своему внутреннему голосу.
Однако неделя проходила за неделей, а раввин всё не появлялся в синагоге. Он всё сидел дома и размышлял. В конце концов люди стали беспокоиться и послали к нему человека, который должен был выяснить, до чего глубокого и важного он додумался.
- Раби, - спросил посланник, - Удалось ли Вам до чего-нибудь додуматься?
Раввин сказал:
- Вот до чего я додумался:
Если бы все люди в мире стали одним человеком...
И если бы все деревья в мире стали одним деревом...
И если бы все топоры в мире стали одним топором...
И если бы все моря в мире стали одним морем...
- Нууу? - спросил посланник нетерпеливо.
Раввин продолжил:
- И если бы этот человек, в которого превратились все люди в мире, взял бы топор, в который превратились все топоры в мире, и срубил бы дерево, в которое превратились все деревья в мире, и это дерево упало бы в море, в которые превратились все моря в мире...
Он остановился, будучи потрясён своими мыслями, и неподвижно смотрел перед собой.
- Нууу? - спросил посланник снова.
- Вот я и думаю, и думаю, - сказал раввин, - это же какой грохот был бы!
Чтобы увидеть этот текст в оригинале - т.е. по-немецки - можно открыть эту книгу на Goofle Books и сделать поиск, например, на слово "Axt" ("топор").
Про автора этой книги удалось найти не много. Его настоящее имя Manuel (Mandel) Schnitzer. Он родился в 1861 "в раввинской семье" в городке Andrychów - сейчас он в Польше, тогда был в Австро-Венгрии (в "Западной Галиции"). Был журналистом и писателем - по-видимому, до 1890 года в Вене, потом в Берлине. Его ранние литературные произведения были в основном описаниями быта и семейной жизни. Кроме того, он писал фельетоны, а во время Первой мировой войны - стихотворения, призывающие покупать военные облигации: "Wie Trompetenton so schmettert es drein: | Für Deutschland setzen wir alles ein. | Offen das Herz und offen die Hand, | Alles und alles dem Vaterland!" Кроме сборников еврейского юмора, он публиковал в газетах многочисленные статьи на еврейскую-библейскую-талмудическую-итд. тему. Умер в апреле 1941 года в Берлине; при каких обстоятельствах - не удалось найти. Последняя публикация - рассказ "Плохой учитель", в том же месяце, в нью-йоркском журнале "Aufbau", основанном еврейскими интеллектуалами из Германии. Последняя публикация в Германии - рассказ "Загадка царицы Савской", в конце 1937 года, в журнале гамбургского еврейского культурного объединения.
Сюжет про человека, топор, дерево и море, естественно, известен "всем" - не меньше, чем анекдот про сумасшедшую рыбу, поскольку у Самуила Маршака есть стихотворение "Кабы реки и озера слить бы в озеро одно..." В первый момент я, конечно, подумал - вот, наверное, в детстве Маршаку рассказывали эту раввинскую байку, а потом он написал стишок по его мотивам; и никто не знает, откуда он взял этот сюжет, а я вот его обнаружил, вот какой я молодец. Но во второй момент я вспомнил, что это стихотворение Маршака считается переводом английской песенки из цикла Матушки Гусыни - и действительно, английский стишок "If all the seas were one sea..." известен не меньше русского. Но может быть, хоть по какому-нибудь формальному признаку стихотворение Маршака больше похоже на еврейскую байку, чем на английский стишок?.. С одной стороны, в английском тексте после каждого если говорится "What a great sea/tree/ax/man that would be!" - а у Маршака ничего такого нет, и в еврейском тексте тоже. Но с другой стороны, у Маршака "объекты" перечислены точно в том же порядке, что по-английски: море-дерево-топор-человек, а в еврейском тексте порядок другой: человек-дерево-топор-море. Впрочем, порядок мог поменяться где угодно - в конце концов, сам составитель сборника мог его поменять, решив, что "так логичнее".
Наконец, по поводу "If all the seas were one sea..." в энциклопедиях Nursery Rhymes говорится, что оно впервые было опубликовано в сборнике английского фольклора 1842 года -- это, по-видимому, один из первых таких сборников, его автором был Джеймс Холливел (James Orchard Halliwell-Phillipps, 1820-1889; почитайте его биографию: он воровал старые книги, вырезал из них страницы и продавал их или склеивал в "альбомы" - таким образом он испортил около 800 книг; из-за этой пагубной привычки его потенциальный тесть, Sir Thomas Phillipps, отменил согласие на свадьбу, и Холливелу пришлось жениться на его дочери тайно) -- а дальше о происхождении этого стихотворения не известно ничего - включая его связь с размышлениями раввина из городка Ярослава в Западной Галиции.