В каждой строчке только точки
1.
В книге "Французская элегия 18-19 веков" (Радуга, 1989, оригиналы и переводы) обнаружилось следующее стихотворение Андре Шенье в переводе Бенедиктова:
Красавицы! Мужским оставьте головам
Науки тяжкий труд! А вы... Довольно вам
Занятий женственных и лёгких дарований.
Как видеть было б жаль ........... созданий,
С математическим анализом в борьбе,
Согбенных над сухим, холодным a+b!
И если б их уста те формулы шептали,
То после, ночью, вряд они шептать бы стали,
Так нежно, сладостно и трепетно дыша
Средь вздрагиваний, ласк и стонов наслажденья:
"О ангел мой! Люблю... мой друг!.. моя душа" -
Все эти имена последнего томленья.
В наши просвещённые времена, наверное, многие не согласятся с мыслью автора... Но я не о том.
Во-первых, вот оригинал (в том виде, в котором он напечатан в этой книге) для тех, кто может его прочесть.
Belles, le ciel a fait pour les mâles cerveaux
L'infatigable étude et les doctes travaux.
Pour vous sont les talents aimables et faciles.
O le sinistre emploi pour les grâces...
De poursuivre une sphère en ses cercles nombreux,
Ou du sec A plus B les sentiers ténébreux!
Quelle bouche immolée à leurs phrases si dures
Aura jamais la nuit les suaves murmures,
Et pourra s'amollir à soupirer: mon cœur,
Mon âme, et tous ces noms d'amoureuse langueur?
Во-вторых, что это за пропущенное слово в четвёртой строчке перевода? Какие создания имеются в виду? Бенедиктов не смог найти подходящего слова? Впрочем, тот факт, что точек там много (10) как будто свидетельствует о том, что имеется в виду какое-то определённое слово. Неужели настолько неприличное, что советская цензура не пропустила? Я уже почти придумал подходящее неприличное слово из 10 букв, но решил посмотреть, знаком ли этот текст интернету...
Гугл находит четыре страницы с текстом этого стихотворения; в трёх эта строчка выглядит так: "Как видеть было б жаль божественных созданий". Почему же в книге там точки? Вспоминается, что до революции цензура иногда заставляла выбрасывать, или заменять точками, слова, связанные с богом, религией итп. Вот один, довольной яркий в своей абсурдности, пример.
2.
В книге "Поп и мужик" (Academia, 1931) - это такой раннесоветский сборник русских сказок, в основном высмеивающих попов - в предисловии рассказывается, что до революции из-за цензуры такие сказки было трудно публиковать. Впрочем, в конце 19 века на Украине вышло несколько сборников с большим количеством таких сказок, но приходилось ставить точки. Например, была сказка под названием "П... молодиця та циган". Вот отрывок из одной сказки: "П... i дума собi: ну, стiй же, я тебе у ц... вистрамлю". А вот из другой: "жiнка дома заставалась, та принадила до себе i п..., i д..., i дяка". Все известные неприличные слова тут ни при чём: "п..." во всех случаях это поп, "ц..." во второй цитате - церковь, а развратная жена "принадила" попа, дьякона и дьячка. Автор предисловия считает, что дьячка не заменили точками "вследствие незначительности его сана".
3.
Может быть, пропуск в переводе Бенедиктова - по подобным причинам? Он написал "божественных", цензура заставила заменить это слово точками, а редакторы конца 20 века не смогли раскопать, какое слово имелось в виду?
На самом деле, тут имеет место нечто более таинственное. Посмотрим на четвёртую строчку оригинала: "O le sinistre emploi pour les grâces...". По-видимому, это переводится примерно так: "О зловещее занятие для [таких-то] прелестниц". Из-за того, что в конце строчки стоит обычное многоточие, я не сразу заметил, что и в оригинале не хватает слова. Таким образом, возникает ещё одна версия: Бенедиктов просто перевёл многоточие многоточием.
Но и это ещё не совсем всё. Французский текст находится в интернете легко, и в некоторых случаях его четвёртая строчка выглядит так: "O le sinistre emploi pour les grâces badines". В примечании написано, что слово "badines" (весёлые, шутливые, легкомысленные, праздные?) восстанавливается по рукописи. Если я правильно всё понимаю, со словом "badines" строчка является полной с точки зрения ритма, но рифма плохая, и, наверное, поэтому Шенье её выкинул. А другой рифмы не нашёл - может быть, ему как раз было пора на гильотину...
В книге "Французская элегия 18-19 веков" (Радуга, 1989, оригиналы и переводы) обнаружилось следующее стихотворение Андре Шенье в переводе Бенедиктова:
Красавицы! Мужским оставьте головам
Науки тяжкий труд! А вы... Довольно вам
Занятий женственных и лёгких дарований.
Как видеть было б жаль ........... созданий,
С математическим анализом в борьбе,
Согбенных над сухим, холодным a+b!
И если б их уста те формулы шептали,
То после, ночью, вряд они шептать бы стали,
Так нежно, сладостно и трепетно дыша
Средь вздрагиваний, ласк и стонов наслажденья:
"О ангел мой! Люблю... мой друг!.. моя душа" -
Все эти имена последнего томленья.
В наши просвещённые времена, наверное, многие не согласятся с мыслью автора... Но я не о том.
Во-первых, вот оригинал (в том виде, в котором он напечатан в этой книге) для тех, кто может его прочесть.
Belles, le ciel a fait pour les mâles cerveaux
L'infatigable étude et les doctes travaux.
Pour vous sont les talents aimables et faciles.
O le sinistre emploi pour les grâces...
De poursuivre une sphère en ses cercles nombreux,
Ou du sec A plus B les sentiers ténébreux!
Quelle bouche immolée à leurs phrases si dures
Aura jamais la nuit les suaves murmures,
Et pourra s'amollir à soupirer: mon cœur,
Mon âme, et tous ces noms d'amoureuse langueur?
Во-вторых, что это за пропущенное слово в четвёртой строчке перевода? Какие создания имеются в виду? Бенедиктов не смог найти подходящего слова? Впрочем, тот факт, что точек там много (10) как будто свидетельствует о том, что имеется в виду какое-то определённое слово. Неужели настолько неприличное, что советская цензура не пропустила? Я уже почти придумал подходящее неприличное слово из 10 букв, но решил посмотреть, знаком ли этот текст интернету...
Гугл находит четыре страницы с текстом этого стихотворения; в трёх эта строчка выглядит так: "Как видеть было б жаль божественных созданий". Почему же в книге там точки? Вспоминается, что до революции цензура иногда заставляла выбрасывать, или заменять точками, слова, связанные с богом, религией итп. Вот один, довольной яркий в своей абсурдности, пример.
2.
В книге "Поп и мужик" (Academia, 1931) - это такой раннесоветский сборник русских сказок, в основном высмеивающих попов - в предисловии рассказывается, что до революции из-за цензуры такие сказки было трудно публиковать. Впрочем, в конце 19 века на Украине вышло несколько сборников с большим количеством таких сказок, но приходилось ставить точки. Например, была сказка под названием "П... молодиця та циган". Вот отрывок из одной сказки: "П... i дума собi: ну, стiй же, я тебе у ц... вистрамлю". А вот из другой: "жiнка дома заставалась, та принадила до себе i п..., i д..., i дяка". Все известные неприличные слова тут ни при чём: "п..." во всех случаях это поп, "ц..." во второй цитате - церковь, а развратная жена "принадила" попа, дьякона и дьячка. Автор предисловия считает, что дьячка не заменили точками "вследствие незначительности его сана".
3.
Может быть, пропуск в переводе Бенедиктова - по подобным причинам? Он написал "божественных", цензура заставила заменить это слово точками, а редакторы конца 20 века не смогли раскопать, какое слово имелось в виду?
На самом деле, тут имеет место нечто более таинственное. Посмотрим на четвёртую строчку оригинала: "O le sinistre emploi pour les grâces...". По-видимому, это переводится примерно так: "О зловещее занятие для [таких-то] прелестниц". Из-за того, что в конце строчки стоит обычное многоточие, я не сразу заметил, что и в оригинале не хватает слова. Таким образом, возникает ещё одна версия: Бенедиктов просто перевёл многоточие многоточием.
Но и это ещё не совсем всё. Французский текст находится в интернете легко, и в некоторых случаях его четвёртая строчка выглядит так: "O le sinistre emploi pour les grâces badines". В примечании написано, что слово "badines" (весёлые, шутливые, легкомысленные, праздные?) восстанавливается по рукописи. Если я правильно всё понимаю, со словом "badines" строчка является полной с точки зрения ритма, но рифма плохая, и, наверное, поэтому Шенье её выкинул. А другой рифмы не нашёл - может быть, ему как раз было пора на гильотину...