О папеньке. Вильгельм.
Почти каждого отца можно поблагодарить за что-то большее, чем просто пару толчков и оргазм, следствием которого являемся мы, их дети. А отец у меня был славный малый. Он возил товары из Китая в Европу, продавал втридорога, но все равно получалось дешевле, чем в магазинах. А учитывая страсть, которую тогдашняя молодежь питала к самым странным и идиотским(уже по современным меркам) фасонам зарабатывал он неплохо.
Но учитывая, что с матерью они и так были не сильно в ладах, и плюс мама не умела разговаривать - дела в семье не клеились ещё до моего рождения. Отец думал, что сможет удержать мать хотя бы мною, а я родился в помете один, но он промахнулся в расчетах. Как-то он тоже промахнулся и вместо Европы приплыл к арабам, но это отдельная история, и как это у него это получилось я до сих пор не могу понять.
Он достоин целой книги сам, очень жалею, что просрал(другого слова не подберешь) его заметки путешественника, там было много технической информации и рассказов про нравы. Где-то в океане до сих пор плавает её книга. Он верит, что плавает, потому что «рукописи не только не горят, но не тонут, не разлагаются, и океан им ни по чем!».
Его звали Герман Вильгельм Юстас. Меня назвали просто Юстас, мама вообще была против имен(она их не выговаривала), и они порешили на Юстасе.
Где он сейчас плавает - я до сих пор не знаю. Без него, на самом деле, тяжело, и он точно помог бы мне с советом, что делать с моей новой идеей.
Но учитывая, что с матерью они и так были не сильно в ладах, и плюс мама не умела разговаривать - дела в семье не клеились ещё до моего рождения. Отец думал, что сможет удержать мать хотя бы мною, а я родился в помете один, но он промахнулся в расчетах. Как-то он тоже промахнулся и вместо Европы приплыл к арабам, но это отдельная история, и как это у него это получилось я до сих пор не могу понять.
Он достоин целой книги сам, очень жалею, что просрал(другого слова не подберешь) его заметки путешественника, там было много технической информации и рассказов про нравы. Где-то в океане до сих пор плавает её книга. Он верит, что плавает, потому что «рукописи не только не горят, но не тонут, не разлагаются, и океан им ни по чем!».
Его звали Герман Вильгельм Юстас. Меня назвали просто Юстас, мама вообще была против имен(она их не выговаривала), и они порешили на Юстасе.
Где он сейчас плавает - я до сих пор не знаю. Без него, на самом деле, тяжело, и он точно помог бы мне с советом, что делать с моей новой идеей.