У собак тоже было детство.
Утро. Я помню это утро. Оно еще было не такое как у взрослых, когда еще совсем рано и новый день только просыпается, но ты уже встал, а такое когда дней еще очень-очень много, лето почти бесконечное, еще только июнь и на улице еще очень тепло. Такое утро, в котором хочется проснуться, а не жалеть, что ещё не вечер, и не день. Утро в котором совсем нет времени.
Это утро где-нибудь в деревне, когда рядом пруд, компания друзей и главный друг. А еще обязательно девчонка. И все такое интересное и нескончаемое и время тянется медленно или почти стоит. И ты как бы его торопишь, ну давай быстрее, ну еще быстрее, впереди будет интереснее.
И я помню такое голубое небо и все пахнет солнцем. И много много звуков, ты еще потягиваешься, и немного жмуришься. Открываешь глаза и миллионы звуков появляются вокруг. За окном все зеленое и яркое, и солнце, обязательно много солнца. Летнего и теплого. И голубое небо с облаками. Соседская собака Тупа, которая на всех гавкает, но никого не кусает. Я даже пытался научить ее паре слов, но некоторым просто не дано. Все как у людей.
Разные звуки и ты слышишь взрослых. Твоих взрослых. Они уже давно не спят. Взрослые вообще никогда не спят, только будят и укладывают спать. Вечно занятые.
И ты идешь вниз и тебя встречает улыбка.
И сидит он, такой же вечный как это время. Он всегда был тут и всегда будет. Время еще не начало отчет.
Или стоит у плиты. И готовит тебе жаренную картошку. Утром. Огромную такую сковородку жаренной картошки. И на ней все шкварчит, в масле. Может даже сливочном, так же вкуснее. И снизу она особенно вкусная, немного подгоревшая и как склеенная одна с другой. Не такая как сейчас принято, с идеальной сковордки с тефлоновым покрыием, которая думает за нас и на которой картошка идеально ровная, а такая настоящая жаренная картошка.
И говорит доброе утро и улыбается. Такой же теплой, самособой разумеющейся улыбкой.
-Ну Деееее! Ну ты что!? Опять картошка?? Я не могу по утрам!
В калитке уже стоит Костян, твой друг, настоящий новый друг, с которым ты снюхался буквально пару дней назад. У вас впереди пруд, солнце и гонять мяч вдвоем. Ты даже думаешь рассказать ему свой большой секрет. Да и вообще, Вы прям друзья-друзья теперь.
- Ну куда мне столько! Я не съем!!
Но ты понимаешь, что он старался, и как то неудобно ничего не съесть. Да и вообщем то она вкусная. И ты очень быстро ее съедаешь, почти запихиваешь в себя.
- Спасибо Деее. Я пойду, ладно?
- Беги. Приходи на обед!
- Да-да! Пока.
И ты целуешь его в щеку. Очень быстро и очень смущенно. Тебе как бы неловко, там же Костян и вообще ты уже большой.
И бегом на пруд. Все уже там и ты боишься пропустить мгновение этого дня, которое в твоем восприятии все ещё утро. Всё такая вкусное и настоящее. Мокрая шерсть и бегать за хвостом. Плескаться до вечера, а потом еще гулять пол ночи. А домой совсем не хочется, ни обеда, ни ужина. И опять взрослые, которые не спят, но укладывают. Забегаешь домой, отпрашиваешься, и бегом обратно. Что бы совсем тратить времени. Все как у взрослых, и вечер еще интереснее дня, а потом взросление, костеры, первые робкие поцелуи. И ты уже все знаешь и гулять можно долго.
А потом, однажды ты просыпаешься по настоящему утром и думаешь, что отдал бы все, что есть, и даже больше, чтобы он еще хоть один разок пожарил тебе картошку.
Это утро где-нибудь в деревне, когда рядом пруд, компания друзей и главный друг. А еще обязательно девчонка. И все такое интересное и нескончаемое и время тянется медленно или почти стоит. И ты как бы его торопишь, ну давай быстрее, ну еще быстрее, впереди будет интереснее.
И я помню такое голубое небо и все пахнет солнцем. И много много звуков, ты еще потягиваешься, и немного жмуришься. Открываешь глаза и миллионы звуков появляются вокруг. За окном все зеленое и яркое, и солнце, обязательно много солнца. Летнего и теплого. И голубое небо с облаками. Соседская собака Тупа, которая на всех гавкает, но никого не кусает. Я даже пытался научить ее паре слов, но некоторым просто не дано. Все как у людей.
Разные звуки и ты слышишь взрослых. Твоих взрослых. Они уже давно не спят. Взрослые вообще никогда не спят, только будят и укладывают спать. Вечно занятые.
И ты идешь вниз и тебя встречает улыбка.
И сидит он, такой же вечный как это время. Он всегда был тут и всегда будет. Время еще не начало отчет.
Или стоит у плиты. И готовит тебе жаренную картошку. Утром. Огромную такую сковородку жаренной картошки. И на ней все шкварчит, в масле. Может даже сливочном, так же вкуснее. И снизу она особенно вкусная, немного подгоревшая и как склеенная одна с другой. Не такая как сейчас принято, с идеальной сковордки с тефлоновым покрыием, которая думает за нас и на которой картошка идеально ровная, а такая настоящая жаренная картошка.
И говорит доброе утро и улыбается. Такой же теплой, самособой разумеющейся улыбкой.
-Ну Деееее! Ну ты что!? Опять картошка?? Я не могу по утрам!
В калитке уже стоит Костян, твой друг, настоящий новый друг, с которым ты снюхался буквально пару дней назад. У вас впереди пруд, солнце и гонять мяч вдвоем. Ты даже думаешь рассказать ему свой большой секрет. Да и вообще, Вы прям друзья-друзья теперь.
- Ну куда мне столько! Я не съем!!
Но ты понимаешь, что он старался, и как то неудобно ничего не съесть. Да и вообщем то она вкусная. И ты очень быстро ее съедаешь, почти запихиваешь в себя.
- Спасибо Деее. Я пойду, ладно?
- Беги. Приходи на обед!
- Да-да! Пока.
И ты целуешь его в щеку. Очень быстро и очень смущенно. Тебе как бы неловко, там же Костян и вообще ты уже большой.
И бегом на пруд. Все уже там и ты боишься пропустить мгновение этого дня, которое в твоем восприятии все ещё утро. Всё такая вкусное и настоящее. Мокрая шерсть и бегать за хвостом. Плескаться до вечера, а потом еще гулять пол ночи. А домой совсем не хочется, ни обеда, ни ужина. И опять взрослые, которые не спят, но укладывают. Забегаешь домой, отпрашиваешься, и бегом обратно. Что бы совсем тратить времени. Все как у взрослых, и вечер еще интереснее дня, а потом взросление, костеры, первые робкие поцелуи. И ты уже все знаешь и гулять можно долго.
А потом, однажды ты просыпаешься по настоящему утром и думаешь, что отдал бы все, что есть, и даже больше, чтобы он еще хоть один разок пожарил тебе картошку.