УПУЩЕННЫЙ ШАНС РОССИИ
Продолжаю искать ответ на вопрос: «Нужна ли русскому народу твердая рука?», поставленный в моем предыдущем очерке. Потребность в «твердой руке» - органическая особенность русского пути или иллюзия, внушенная идеологами авторитаризма? Был ли у нас шанс на другую, человеческую историю?
Был и не раз, но, чтобы разглядеть реальные альтернативы русской истории, приходится продираться сквозь дебри официального мифотворчества
Господин Великий Новгород или Александр Невский
Память о могуществе Великого Новгорода каждый русский до сих пор носит с собой в кармане, даже не подозревая об этом. Наша копейка - это новгородская деньга с изображением всадника с копьем. Отсюда собственно слово «копейка». Московками являлись сабляницы - на аверсе чеканили всадника с саблей, что неудивительно для Москвы, которая была улусом Золотой Орды. Сабля - оружие степи, а потому являлась органическим элементом московской иконографии власти. Новгород не знал ордынского завоевания и хранил память о досабельном периоде Руси. Будучи подчинен Иваном III в 1478 году, он тем не менее обладал эталонной валютой из серебра, которая была в два раза тяжелее московской.
В первой четверти XVI века московские сабляницы совсем испортились обрезами и подмесями. Осуществила первую денежную реформу в истории страны мать Ивана Грозного Елена Глинская в 1535 году. Она и создала московскую копейку по подобию новгородской, что должно было сразу вызвать к ней доверие. Выходит, что Новгород, политически уничтоженный, одержал символическую экономическую победу над Москвой, власть которой и тогда, и позднее лежала за пределами экономики, в сфере насилия или, как бы мы сказали сегодня, в плоскости административного ресурса. Пройдет еще несколько столетий, и Петр I решит, что всадник с копьем - не абстрактный знак власти, а образ святого Георгия Победоносца. Так память о Новгороде замещалась новыми смыслами. Новгородский «копейщик» сделался гербом разграбившей его Москвы.
С Новгородом это будет происходить постоянно. По умыслу или стихийно его история стирается из прошлого России. Между тем еще в середине XIII и даже в начале XV века это было самое могущественное государство на территории нашей будущей страны, много превосходившее по своим размерам Московское княжество. Вместе с двумя другими республиками - Псковом и Вяткой - Господин Великий Новгород занимал весь север Руси: это нынешние Ленинградская, Новгородская, Псковская, Мурманская, Архангельская, Вологодская, Ивановская, Пермская, Кировская области, республики Карелия и Коми, а также часть Латвии, Эстонии и Финляндии. Для сравнения: Москва при Иване Калите, в первой половине XIV века, контролировала даже не всю современную Московскую область.
Новгород - первый русский город, упомянутый в «Повести временных лет». Придел Иоакима и Анны новгородской Святой Софии в основании своем старше киевской Софии, именно в Новгороде была написана древнейшая русская книга - Остромирово Евангелие. Данные археологии подкрепляют свидетельство древнейшей летописи: из всех городов будущей Руси в Новгороде фиксируется старейший культурный слой - он относится к середине X века. Вероятно, «новым» этот город считался по отношению к Городищу, где, как полагают, и обосновался Рюрик около середины IX века. Археологические находки на Городище указывают на плотность здесь скандинавского населения в IX и особенно в X веках.
Советский историк Борис Александрович Рыбаков почти всю жизнь посвятил борьбе против первородства Новгорода и так называемой норманнской теории. Город на Волхове он считал «новым» по отношению не к норманнскому Городищу, а к Киеву, и относил возникновение последнего чуть ли не к VI веку. Среди прочего, это дало основание отпраздновать в 1982 году 1500-летие Киева.
Я еще застал старика Рыбакова на историческом факультете МГУ. Академик совсем выжил из ума, но был величествен и страшен. Драматически играя кустистыми бровями, - это делало его похожим на Чуба из «Ночи перед Рождеством», - он на протяжении почти всех лекций зачем-то рисовал на доске «хляби небесные» к немалому замешательству студентов. Про академика тогда ходил такой анекдот:
- Борис Александрович, в Киеве нашли норманнский клад IX века.
- Закопайте немедленно!
Согласно советской концепции истории, Киев не имел не только никакого отношения к норманнам, он самим своим существованием доказывал, что русская государственность формировалась независимо от варяжских конунгов. Для этого Киеву непременно нужно было быть древнее Новгорода, отчего академик Рыбаков был готов возводить киевских славян чуть ли не к геродотовым песьеголовцам.
ДАЛЬШЕ - http://www.snob.ru/selected/entry/76242
Был и не раз, но, чтобы разглядеть реальные альтернативы русской истории, приходится продираться сквозь дебри официального мифотворчества
Господин Великий Новгород или Александр Невский
Память о могуществе Великого Новгорода каждый русский до сих пор носит с собой в кармане, даже не подозревая об этом. Наша копейка - это новгородская деньга с изображением всадника с копьем. Отсюда собственно слово «копейка». Московками являлись сабляницы - на аверсе чеканили всадника с саблей, что неудивительно для Москвы, которая была улусом Золотой Орды. Сабля - оружие степи, а потому являлась органическим элементом московской иконографии власти. Новгород не знал ордынского завоевания и хранил память о досабельном периоде Руси. Будучи подчинен Иваном III в 1478 году, он тем не менее обладал эталонной валютой из серебра, которая была в два раза тяжелее московской.
В первой четверти XVI века московские сабляницы совсем испортились обрезами и подмесями. Осуществила первую денежную реформу в истории страны мать Ивана Грозного Елена Глинская в 1535 году. Она и создала московскую копейку по подобию новгородской, что должно было сразу вызвать к ней доверие. Выходит, что Новгород, политически уничтоженный, одержал символическую экономическую победу над Москвой, власть которой и тогда, и позднее лежала за пределами экономики, в сфере насилия или, как бы мы сказали сегодня, в плоскости административного ресурса. Пройдет еще несколько столетий, и Петр I решит, что всадник с копьем - не абстрактный знак власти, а образ святого Георгия Победоносца. Так память о Новгороде замещалась новыми смыслами. Новгородский «копейщик» сделался гербом разграбившей его Москвы.
С Новгородом это будет происходить постоянно. По умыслу или стихийно его история стирается из прошлого России. Между тем еще в середине XIII и даже в начале XV века это было самое могущественное государство на территории нашей будущей страны, много превосходившее по своим размерам Московское княжество. Вместе с двумя другими республиками - Псковом и Вяткой - Господин Великий Новгород занимал весь север Руси: это нынешние Ленинградская, Новгородская, Псковская, Мурманская, Архангельская, Вологодская, Ивановская, Пермская, Кировская области, республики Карелия и Коми, а также часть Латвии, Эстонии и Финляндии. Для сравнения: Москва при Иване Калите, в первой половине XIV века, контролировала даже не всю современную Московскую область.
Новгород - первый русский город, упомянутый в «Повести временных лет». Придел Иоакима и Анны новгородской Святой Софии в основании своем старше киевской Софии, именно в Новгороде была написана древнейшая русская книга - Остромирово Евангелие. Данные археологии подкрепляют свидетельство древнейшей летописи: из всех городов будущей Руси в Новгороде фиксируется старейший культурный слой - он относится к середине X века. Вероятно, «новым» этот город считался по отношению к Городищу, где, как полагают, и обосновался Рюрик около середины IX века. Археологические находки на Городище указывают на плотность здесь скандинавского населения в IX и особенно в X веках.
Советский историк Борис Александрович Рыбаков почти всю жизнь посвятил борьбе против первородства Новгорода и так называемой норманнской теории. Город на Волхове он считал «новым» по отношению не к норманнскому Городищу, а к Киеву, и относил возникновение последнего чуть ли не к VI веку. Среди прочего, это дало основание отпраздновать в 1982 году 1500-летие Киева.
Я еще застал старика Рыбакова на историческом факультете МГУ. Академик совсем выжил из ума, но был величествен и страшен. Драматически играя кустистыми бровями, - это делало его похожим на Чуба из «Ночи перед Рождеством», - он на протяжении почти всех лекций зачем-то рисовал на доске «хляби небесные» к немалому замешательству студентов. Про академика тогда ходил такой анекдот:
- Борис Александрович, в Киеве нашли норманнский клад IX века.
- Закопайте немедленно!
Согласно советской концепции истории, Киев не имел не только никакого отношения к норманнам, он самим своим существованием доказывал, что русская государственность формировалась независимо от варяжских конунгов. Для этого Киеву непременно нужно было быть древнее Новгорода, отчего академик Рыбаков был готов возводить киевских славян чуть ли не к геродотовым песьеголовцам.
ДАЛЬШЕ - http://www.snob.ru/selected/entry/76242