Солнце моё, взгляни на меня...
Продолжаю читать интереснейшую книгу "Lighting the Shakespearean Stage" (я уже писала о ней в связи с масляными лампами).
Теперь дело дошло до анализа естественного освещения. Грейвз приводит массу любопытной информации: когда в какие дни начинало смеркаться, как была освещена сцена открытого амфитеатра в зависимости от её ориентации, и как эта освещённость менялась в разное время года и в разные часы, как сочеталось естественное и искусственное освещение в театре закрытом, и т.д. Среди прочего выдвигает свою версию того, почему в открытых театрах ложи для знати располагались в таком, казалось бы, неудобном месте: непосредственно по сторонам от сцены. В качестве причин обычно называют две: во-первых, желание не столько на других посмотреть, сколько себя показать (ну, за этим знать и во времена Пушкина продолжала ходить в театры, так что вполне правдоподобно), во-вторых, возможность максимально отчётливо слышать текст пьесы. К этим причинам Грейвз добавляет ещё одну. На основе расчётов и собственных наблюдений он показывает, что с большинства зрительских мест в поле зрения попадает светлое небо, поэтому закрытая навесом сцена кажется темнее, а контраст между светлыми и затенёнными областями может вызывать некоторый дискомфорт. В то же время, с мест для знати (фото справа) небо в окоём не попадает, поэтому оттуда удобнее не только слушать, но и смотреть.
.
Теперь дело дошло до анализа естественного освещения. Грейвз приводит массу любопытной информации: когда в какие дни начинало смеркаться, как была освещена сцена открытого амфитеатра в зависимости от её ориентации, и как эта освещённость менялась в разное время года и в разные часы, как сочеталось естественное и искусственное освещение в театре закрытом, и т.д. Среди прочего выдвигает свою версию того, почему в открытых театрах ложи для знати располагались в таком, казалось бы, неудобном месте: непосредственно по сторонам от сцены. В качестве причин обычно называют две: во-первых, желание не столько на других посмотреть, сколько себя показать (ну, за этим знать и во времена Пушкина продолжала ходить в театры, так что вполне правдоподобно), во-вторых, возможность максимально отчётливо слышать текст пьесы. К этим причинам Грейвз добавляет ещё одну. На основе расчётов и собственных наблюдений он показывает, что с большинства зрительских мест в поле зрения попадает светлое небо, поэтому закрытая навесом сцена кажется темнее, а контраст между светлыми и затенёнными областями может вызывать некоторый дискомфорт. В то же время, с мест для знати (фото справа) небо в окоём не попадает, поэтому оттуда удобнее не только слушать, но и смотреть.
.