Евсюковы без погон?
Милиционер, расстрелявший посетителей магазина, и вот эта дискуссия в ЖЖ стали поводом написать о том, как "гражданское оружие" влияет на преступность. С одной стороны, есть мнение, что посетители магазина имели бы возможность дать отпор, и трагедии бы не было. С другой стороны, если бы оружие было более доступно, такие трагедии могли бы быть чаще.
Вопреки распространенному мнению, нет никакого стопроцентного доказательства, что есть вообще какая-либо связь. Проблемы оценки эффективности легализации как средства сдерживания преступников (или как фактора, увеличивающего насилие в обществе) связаны с вопросами методологии.
Во-первых, что такое легализация оружия?
Где и как оно легализовано? Самая вооруженная в мире страна - это США, но даже там конкретные правила разнятся от штата к штату. Во многих других странах оружие разрешено, но это вовсе не означает, что с ним можно разгуливать где угодно. В России, например, можно хранить дома огнестрельное гладкоствольное и нарезное оружие с определенной длиной ствола. Нарезные охотничьи винтовки с оптическими прицелами и лазерными целеуказателями - это грозное оружие с колоссальной прицельной дальностью стрельбы. Да, приобрести их можно лишь после нескольких лет хранения гладкоствольного ружья и последующего специального разрешения, но в принципе такое оружие в домах россиян хранится. Разрешенные гладкоствольные охотничьи ружья - это тоже оружие, из которого убивают лосей и медведей. У него не очень большая прицельная дальность и довольно длинные ствол и приклад, так что незаметно его использовать довольно сложно. Однако в домах россиян такое оружие хранится. Кроме того, при наличии разрешения, можно купить травматические или газовые пистолеты, а также в свободной продаже находятся пневматическое оружие, электрошокеры, баллончики со слезоточивым газом или перцовой смесью и т.д. Как еще можно оружие легализовать? Можно разрешить хранить дома автоматическое оружие, а также пистолеты и револьверы. Кроме того, можно разрешить их хранить в автомобиле, можно разрешить их скрытно носить в определенных условиях (например, на улице, но не в общественном учреждении), можно разрешить их носить вообще везде и всегда. Открыто носить оружие не разрешается даже в Техасе. При этом правила хранения и ношения в какой-то мере нарушаются везде, и это мало кто отрицает.
На карте изображены страны, где оружие иметь можно, но условия хранение/ношения могут варьироваться даже в пределах одной страны.
Во-вторых, что такое применение оружия?
Сторонники легализации утверждают, что распространение оружия, как ни странно, приводит к снижению случаев его применения. Преступник, по их мнению, всегда найдет способ приобрести оружие, а законопослушная жертва оказывается беззащитной. Если же оружие есть у всех, то трагедию можно предотвратить, поскольку преступник просто не рискнет доставать напасть на потенциально вооруженного человека. Однако здесь кроется некоторая методологическая сложность: если преступник угрожает оружием, но не стреляет, считать ли это применением оружия? Сторонники легализации думают, что да, и это очень поддерживает их статистически. Вот, например, две иллюстрации из книги главного сторонника вооруженной Америки в академических кругах Джона Лотта:
Иллюстрации эти интересны, потому что в 1986 г. один за одни американские штаты стали разрешать скрытно носить оружие, а в Канаде, напротив, несколько ужесточилось законодательство в отношении контроля за оружием на руках у населения, хотя о полном запрете речь даже не идет. Интересно, впрочем, что для иллюстрации статистики по убийствам Лотт взял разные годы по разным штатам в период 1986-1990, когда уже наблюдалось общее снижение преступности по стране. Есть примеры и других стран. В Великобритании, например, увеличилось количество ограблений в период снижения количества охотничьего оружия.
Из иллюстрации следует, что рост ограблений несопоставим со сниженим числа ружей, однако справедливости ради следует отметить, что в 1997 г. хранение боевого оружия в Англии было запрещено, и это тоже могло быть фактором.
В Австралии правительство в 1997 г. отобрало у населения полуавтоматические винтовки, и это совпало с ростом вооруженной преступности.
Однако на иллюстрации явно видно, что речь рост преступности был и в 1996 г., когда оружие было, а в 1998 г. вооруженные ограбления вернулись на прежний уровень.
Лотт использует эти иллюстрации, чтобы показать, как оружие помогает снизить уровень вооруженной преступности, но его выводы неочевидны, и приведенные в тексте иллюстрации явно говорят о неоднозначности выводов. Есть и более красивые графики, например часто обсуждаемый в ЖЖ график оружия у населения/вооруженных преступлений в Литве.
Даже если поверить, что это точная информация, сам по себе этот график лишен смысла, потому что, во-первых, на нем только пистолеты - а охотничьих ружей до этого в Литве не было? Во-вторых, пистолетов в стране с населением почти три миллиона человек около 13 с половиной тысяч, т.е. меньше, чем у каждого двухсотого (это если предположить, что они максимум по одному у человека), так что вряд ли преступников останавливает возможность наличия оружия у жертвы. В-третьих, по графику видно, что основное снижение числа вооруженных преступлений произошло до широкого распространения оружия. В-четвертых, нет динамики соседних стран в тот же период, ведь тенденция может быть характерной не только для Литвы. Ниже еще один американский график, который показывает, что ни распространение оружия, ни возможность носить его скрытно, на количество преступлений не влияют.
Таким образом, графики могут быть любыми и сами по себе они ничего не показывают, кроме средней температуры по больнице, хотя бывают очень красивыми. Я буду несправедлив к Лотту и его сторонникам, если не скажу, что на этом они не останавливаются. У них есть и более глубокие исследования с регрессиями и корреляциями, где доказывается статистическая значимость наличия оружия как фактора снижения преступности, например, John R. Lott, Jr. and David B. Mustard, "Crime, Deterrence, and Right-to-Carry Concealed Handguns". Помимо Лотта, разумеется, есть и другие академические сторонники распространения оружия, но на него чаще всего ссылаются, поэтому я пишу о нем так много.
Однако есть и противники этой идеи. Например, Мэтью Миллер, Дебора Азраэль и Дэвид Хеминвей доказывают, сравнивая статистически особенности 50 американских штатов, что распространение оружия приводит к увеличению числу жертв среди женщин. K M Grassel, G J Wintemute, M A Wright and M P Romero утверждают, что распространение оружия приводит к увеличению числа самоубийств с оружием, потому что психологический барьер ниже. Tomislav V. Kovandzic, Thomas B. Marvell and Lynne M. Vieraitis перепробовали несколько моделей регрессии и пришли к выводу, что распространение оружия никак не влияет на преступность. Вот здесь можно посмотреть текущую ооновскую статистику убийств по разным странам, и в общем довольно явно видно, что распространение оружия является не главным фактором, определяющим уровень насилия в обществе. Гораздо важнее торжество закона и благополучие общества в целом.
В-третьих, почему многие действительно хотят иметь оружие, хотя наука не может доказать, что это сделает общество безопаснее?
Ответ на этот вопрос очевиднее многих. Наличие оружия защитит не все общество, а лишь вооруженную его часть. На самом деле мы говорим о психологической защищенности, о возможности не остаться один на один с вооруженным преступником. Лотт пишет, что почти 50% проникновений в дома в Канаде и Великобритании, где законы об оружии строже, чем в США, случаются, когда владельцы дома, тогда как в США этот показатель равен 13%. Кроме того, по его данным, свыше 50% осужденных больше боятся отпора со стороны вооруженных жертв, чем полиции. Понятно, о чем идет речь: о чувстве беззащитности, унижения и страха от невозможности защитить себя и свою семью. Оружие дает ощущение (или иллюзию) безопасности, контроля над ситуацией тем, у кого оно есть. Производители вооружения, разумеется, заинтересованы в появлении новых рынков, а потому поддерживают всевозможные ассоциации стрелков, а ассоциации стрелков объединяют мужчин, стремящихся обезопасить свой дом. Вот в Литве таких меньше половины процента. Каждое ли общество готово проголосовать, чтобы меньше половины процента его членов чувствовали себя защищенными, зная, что платой за это будет страх, что "вот тот козел" может оказаться вооруженным?
Я не выступаю в данном случае ни за, ни против легализации оружия, я лишь предлагаю спорить аргументированно, а не просто ссылаться на "успешный пример" США или Литвы. "Гражданское оружие" - это не повышение безопасности общества в целом и не снижение количества вооруженного насилия, а лишь изменение его природы. Между тем, в реальности надо говорить о повышении эффективности работы правоохранительных органов, раскрываемости преступлений и нашей ответственности за собственное поведение, а споры о пистолетах просто уводят дискуссию в сторону. Если вместо бейсбольных бит, монтировок и травматических пистолетов, водители начнут возить с собой боевое оружие, вряд ли наша страна станет безопаснее.
Вопреки распространенному мнению, нет никакого стопроцентного доказательства, что есть вообще какая-либо связь. Проблемы оценки эффективности легализации как средства сдерживания преступников (или как фактора, увеличивающего насилие в обществе) связаны с вопросами методологии.
Во-первых, что такое легализация оружия?
Где и как оно легализовано? Самая вооруженная в мире страна - это США, но даже там конкретные правила разнятся от штата к штату. Во многих других странах оружие разрешено, но это вовсе не означает, что с ним можно разгуливать где угодно. В России, например, можно хранить дома огнестрельное гладкоствольное и нарезное оружие с определенной длиной ствола. Нарезные охотничьи винтовки с оптическими прицелами и лазерными целеуказателями - это грозное оружие с колоссальной прицельной дальностью стрельбы. Да, приобрести их можно лишь после нескольких лет хранения гладкоствольного ружья и последующего специального разрешения, но в принципе такое оружие в домах россиян хранится. Разрешенные гладкоствольные охотничьи ружья - это тоже оружие, из которого убивают лосей и медведей. У него не очень большая прицельная дальность и довольно длинные ствол и приклад, так что незаметно его использовать довольно сложно. Однако в домах россиян такое оружие хранится. Кроме того, при наличии разрешения, можно купить травматические или газовые пистолеты, а также в свободной продаже находятся пневматическое оружие, электрошокеры, баллончики со слезоточивым газом или перцовой смесью и т.д. Как еще можно оружие легализовать? Можно разрешить хранить дома автоматическое оружие, а также пистолеты и револьверы. Кроме того, можно разрешить их хранить в автомобиле, можно разрешить их скрытно носить в определенных условиях (например, на улице, но не в общественном учреждении), можно разрешить их носить вообще везде и всегда. Открыто носить оружие не разрешается даже в Техасе. При этом правила хранения и ношения в какой-то мере нарушаются везде, и это мало кто отрицает.
На карте изображены страны, где оружие иметь можно, но условия хранение/ношения могут варьироваться даже в пределах одной страны.
Во-вторых, что такое применение оружия?
Сторонники легализации утверждают, что распространение оружия, как ни странно, приводит к снижению случаев его применения. Преступник, по их мнению, всегда найдет способ приобрести оружие, а законопослушная жертва оказывается беззащитной. Если же оружие есть у всех, то трагедию можно предотвратить, поскольку преступник просто не рискнет доставать напасть на потенциально вооруженного человека. Однако здесь кроется некоторая методологическая сложность: если преступник угрожает оружием, но не стреляет, считать ли это применением оружия? Сторонники легализации думают, что да, и это очень поддерживает их статистически. Вот, например, две иллюстрации из книги главного сторонника вооруженной Америки в академических кругах Джона Лотта:
Иллюстрации эти интересны, потому что в 1986 г. один за одни американские штаты стали разрешать скрытно носить оружие, а в Канаде, напротив, несколько ужесточилось законодательство в отношении контроля за оружием на руках у населения, хотя о полном запрете речь даже не идет. Интересно, впрочем, что для иллюстрации статистики по убийствам Лотт взял разные годы по разным штатам в период 1986-1990, когда уже наблюдалось общее снижение преступности по стране. Есть примеры и других стран. В Великобритании, например, увеличилось количество ограблений в период снижения количества охотничьего оружия.
Из иллюстрации следует, что рост ограблений несопоставим со сниженим числа ружей, однако справедливости ради следует отметить, что в 1997 г. хранение боевого оружия в Англии было запрещено, и это тоже могло быть фактором.
В Австралии правительство в 1997 г. отобрало у населения полуавтоматические винтовки, и это совпало с ростом вооруженной преступности.
Однако на иллюстрации явно видно, что речь рост преступности был и в 1996 г., когда оружие было, а в 1998 г. вооруженные ограбления вернулись на прежний уровень.
Лотт использует эти иллюстрации, чтобы показать, как оружие помогает снизить уровень вооруженной преступности, но его выводы неочевидны, и приведенные в тексте иллюстрации явно говорят о неоднозначности выводов. Есть и более красивые графики, например часто обсуждаемый в ЖЖ график оружия у населения/вооруженных преступлений в Литве.
Даже если поверить, что это точная информация, сам по себе этот график лишен смысла, потому что, во-первых, на нем только пистолеты - а охотничьих ружей до этого в Литве не было? Во-вторых, пистолетов в стране с населением почти три миллиона человек около 13 с половиной тысяч, т.е. меньше, чем у каждого двухсотого (это если предположить, что они максимум по одному у человека), так что вряд ли преступников останавливает возможность наличия оружия у жертвы. В-третьих, по графику видно, что основное снижение числа вооруженных преступлений произошло до широкого распространения оружия. В-четвертых, нет динамики соседних стран в тот же период, ведь тенденция может быть характерной не только для Литвы. Ниже еще один американский график, который показывает, что ни распространение оружия, ни возможность носить его скрытно, на количество преступлений не влияют.
Таким образом, графики могут быть любыми и сами по себе они ничего не показывают, кроме средней температуры по больнице, хотя бывают очень красивыми. Я буду несправедлив к Лотту и его сторонникам, если не скажу, что на этом они не останавливаются. У них есть и более глубокие исследования с регрессиями и корреляциями, где доказывается статистическая значимость наличия оружия как фактора снижения преступности, например, John R. Lott, Jr. and David B. Mustard, "Crime, Deterrence, and Right-to-Carry Concealed Handguns". Помимо Лотта, разумеется, есть и другие академические сторонники распространения оружия, но на него чаще всего ссылаются, поэтому я пишу о нем так много.
Однако есть и противники этой идеи. Например, Мэтью Миллер, Дебора Азраэль и Дэвид Хеминвей доказывают, сравнивая статистически особенности 50 американских штатов, что распространение оружия приводит к увеличению числу жертв среди женщин. K M Grassel, G J Wintemute, M A Wright and M P Romero утверждают, что распространение оружия приводит к увеличению числа самоубийств с оружием, потому что психологический барьер ниже. Tomislav V. Kovandzic, Thomas B. Marvell and Lynne M. Vieraitis перепробовали несколько моделей регрессии и пришли к выводу, что распространение оружия никак не влияет на преступность. Вот здесь можно посмотреть текущую ооновскую статистику убийств по разным странам, и в общем довольно явно видно, что распространение оружия является не главным фактором, определяющим уровень насилия в обществе. Гораздо важнее торжество закона и благополучие общества в целом.
В-третьих, почему многие действительно хотят иметь оружие, хотя наука не может доказать, что это сделает общество безопаснее?
Ответ на этот вопрос очевиднее многих. Наличие оружия защитит не все общество, а лишь вооруженную его часть. На самом деле мы говорим о психологической защищенности, о возможности не остаться один на один с вооруженным преступником. Лотт пишет, что почти 50% проникновений в дома в Канаде и Великобритании, где законы об оружии строже, чем в США, случаются, когда владельцы дома, тогда как в США этот показатель равен 13%. Кроме того, по его данным, свыше 50% осужденных больше боятся отпора со стороны вооруженных жертв, чем полиции. Понятно, о чем идет речь: о чувстве беззащитности, унижения и страха от невозможности защитить себя и свою семью. Оружие дает ощущение (или иллюзию) безопасности, контроля над ситуацией тем, у кого оно есть. Производители вооружения, разумеется, заинтересованы в появлении новых рынков, а потому поддерживают всевозможные ассоциации стрелков, а ассоциации стрелков объединяют мужчин, стремящихся обезопасить свой дом. Вот в Литве таких меньше половины процента. Каждое ли общество готово проголосовать, чтобы меньше половины процента его членов чувствовали себя защищенными, зная, что платой за это будет страх, что "вот тот козел" может оказаться вооруженным?
Я не выступаю в данном случае ни за, ни против легализации оружия, я лишь предлагаю спорить аргументированно, а не просто ссылаться на "успешный пример" США или Литвы. "Гражданское оружие" - это не повышение безопасности общества в целом и не снижение количества вооруженного насилия, а лишь изменение его природы. Между тем, в реальности надо говорить о повышении эффективности работы правоохранительных органов, раскрываемости преступлений и нашей ответственности за собственное поведение, а споры о пистолетах просто уводят дискуссию в сторону. Если вместо бейсбольных бит, монтировок и травматических пистолетов, водители начнут возить с собой боевое оружие, вряд ли наша страна станет безопаснее.