Я расскажу тебе страшную сказку 8)
В одном тёмном-тёмном городе (начинается на "М") есть тёмная-тёмная ули.. ээ.. тёмный-тёмный проспект (и тоже на "М"). Особенно тёмный в начале декабря 18-го года (неважно какого века) - и дело вовсе не в освещении, разумеется.
На этом тёмном-тёмном проспекте стоит тёмный-тёмный дом (образчик малость сюрреальной геометрии коммунального строительства поздних 20-х 20-го).
Этот тёмный-тёмный дом был, по большей части, расселён ещё в начале 2000-х - только малое одноподъездное ответвление его "г"-образной конструкции осталось парадоксально обитаемым, да ещё старый китайский ресторанчик (в котором в лучшие времена подавали не только медузы со скорпионами, но и - омг - медвежью лапу!) как-то держался за свой внутренний прокуренный воздух - но недолго, бедняга, держался, конечно (и уже не по-медвежьи, нет).
И когда ресторанчик, наконец, поглотил тёмный-тёмный сумрак тёмного-тёмного небытия, этот тёмный-тёмный дом весь закрыли пыльным-пыльным занавесом тёмной-тёмной реставраааации. И было это в тёмном-тёмном декабре 06-го, кажется, года (неважно какого века). И медленно творились за всё более пыльной-пыльной вуалью с ритмом фальшивых окон всякие тёмные-тёмные дела. Настолько медленно и тайно, что и вовсе незаметно - возможно, потому, что в любом следующем декабре было так же темно, а скорей - всё темней и темнее.
И потом, приблизительно лет эдак 11 спустя, словно бы знаменуя столетие одного знакового тёмного переворота, вдруг упал занавес - но менее странно не стало. И тёмный-тёмный дом на тёмном-тёмном проспекте тёмного-тёмного города, несмотря на небрежную покраску неопределённо светлым тоном через щели кривых стеклопакетов, менее тёмным не стал - а щербатые пластиковые двери, заместившие своих металлических предшественниц в наростах зелёного масла, оттопыривались углами, принимая в образовавшиеся пустоты тёмный-тёмный мусор.
И тогда этот стойкий (стоический же!) тёмный-тёмный дом вновь закутался в пыльный-пыльный занавес.
Но дверям, какие бы они ни были, всё равно суждено быть дверями (и с окнами та же история, даже если они по-прежнему тёмные-тёмные) - поэтому постепенно в пыльном-пыльном занавесе начали самообразовываться прорехи. И сквозь вновь начало выглядывать. Всякое. Тёмное-тёмное, само собой.
И вот иду я вдоль давеча, на мимолётную встречу с тёмным-тёмным прошлым - а там.. ЖАБА, аааааааааа!.. ну нет, конечно, это плагиат бы был. Иду, стало быть, (по тёмному-тёмному проспекту тёмного-тёмного города, начинающимся на "М") - и вижу в прорехе пыльного-пыльного занавеса тёмного-тёмного дома:
Вижу - и знаю - что малая эта бумажечка, вдавленная в самый центр по-своему совершенной (тёмной-тёмной, ага) композиции, приклеена не иначе как на плевок.
И держится - вовсе ведь не медвежьею лапой, а именно что благодаря вот этому аффективному всплеску слюной.
Декабрь же, как-никак.
And the medium is the message.
PS Фёдор Михалыч, Вы там держитесь, пожалуйста (деньги-то Вам по-любому уже не нужны 8))
На этом тёмном-тёмном проспекте стоит тёмный-тёмный дом (образчик малость сюрреальной геометрии коммунального строительства поздних 20-х 20-го).
Этот тёмный-тёмный дом был, по большей части, расселён ещё в начале 2000-х - только малое одноподъездное ответвление его "г"-образной конструкции осталось парадоксально обитаемым, да ещё старый китайский ресторанчик (в котором в лучшие времена подавали не только медузы со скорпионами, но и - омг - медвежью лапу!) как-то держался за свой внутренний прокуренный воздух - но недолго, бедняга, держался, конечно (и уже не по-медвежьи, нет).
И когда ресторанчик, наконец, поглотил тёмный-тёмный сумрак тёмного-тёмного небытия, этот тёмный-тёмный дом весь закрыли пыльным-пыльным занавесом тёмной-тёмной реставраааации. И было это в тёмном-тёмном декабре 06-го, кажется, года (неважно какого века). И медленно творились за всё более пыльной-пыльной вуалью с ритмом фальшивых окон всякие тёмные-тёмные дела. Настолько медленно и тайно, что и вовсе незаметно - возможно, потому, что в любом следующем декабре было так же темно, а скорей - всё темней и темнее.
И потом, приблизительно лет эдак 11 спустя, словно бы знаменуя столетие одного знакового тёмного переворота, вдруг упал занавес - но менее странно не стало. И тёмный-тёмный дом на тёмном-тёмном проспекте тёмного-тёмного города, несмотря на небрежную покраску неопределённо светлым тоном через щели кривых стеклопакетов, менее тёмным не стал - а щербатые пластиковые двери, заместившие своих металлических предшественниц в наростах зелёного масла, оттопыривались углами, принимая в образовавшиеся пустоты тёмный-тёмный мусор.
И тогда этот стойкий (стоический же!) тёмный-тёмный дом вновь закутался в пыльный-пыльный занавес.
Но дверям, какие бы они ни были, всё равно суждено быть дверями (и с окнами та же история, даже если они по-прежнему тёмные-тёмные) - поэтому постепенно в пыльном-пыльном занавесе начали самообразовываться прорехи. И сквозь вновь начало выглядывать. Всякое. Тёмное-тёмное, само собой.
И вот иду я вдоль давеча, на мимолётную встречу с тёмным-тёмным прошлым - а там.. ЖАБА, аааааааааа!.. ну нет, конечно, это плагиат бы был. Иду, стало быть, (по тёмному-тёмному проспекту тёмного-тёмного города, начинающимся на "М") - и вижу в прорехе пыльного-пыльного занавеса тёмного-тёмного дома:
Вижу - и знаю - что малая эта бумажечка, вдавленная в самый центр по-своему совершенной (тёмной-тёмной, ага) композиции, приклеена не иначе как на плевок.
И держится - вовсе ведь не медвежьею лапой, а именно что благодаря вот этому аффективному всплеску слюной.
Декабрь же, как-никак.
And the medium is the message.
PS Фёдор Михалыч, Вы там держитесь, пожалуйста (деньги-то Вам по-любому уже не нужны 8))