Никонов Г.В. Воспоминания о 1-м Камышловском полку. Письмо 2-е.
Челябинск, Вокзал жел.дор. Дом 96.
3.1.34 года. Никонов Г.В.
Ветлугину Г.Г. Второе письмо для воспоминаний о 1-м Камышловском полку.
Я был на ВИЗе 1.1.34 г. и при помощи соратников по полку Журавлёва П.Л., Чертищева Степана, Кропотухина Александра, Пановых М.П., Н.П. Алекс. Петр. и Александра Ивановича.
Восстановили в памяти целый ряд событий и участвующих лиц.
Начну с командного состава: с начала формирования Красной гвардии.
В декабре 1917 года в старой больнице было первое собрание вернувшихся солдат со старой армии. Были Панов М.П., Говорухин Ф.В., Коростелёв Т.В., Кропотухин Сем., Сошилов Влад., Я, Журавлёв Ф.В. - всего было человек 15.
Собрались по инициативе Панова М.П., обсуждали, как начать организовать Сов. Власть.
Это был почин организации Красной Гвардии, но назвали организацию Союзом фронтовиков.
Одно время Федя Лызлов писал в своих воспоминаниях, говоря, что союзе фронтовиков - это реакционная группировка против Сов-власти. Это, конечно, в корне не верно, Федя и знать происходивших событий в заводе не мог, т.к. его дома не было. Он приехал, когда Сов. Власть была восстановлена. И Парт. Ячейка большевиков тоже была организована.
От этого Союза Фронтовиков были посланы первые делегаты на уездный съезд в Ирбит. Съезд устраивали Эс-Эры, и он Совласть не организовал, и нас там делегатов не признали. Я писал об этом съезде в Гор. Управе, который был, где участвовал и ты.
Члены этого Союза Фронтовиков - первые члены Ирбитско-Заводского Совдепа, как Панов М.П., я, Кропотухин Сем. Из этой же организации Союза Фронтовиков была создана Шаньгиным [86] А.А. и первая ячейка партии большевиков в последних числах декабря 17 г. Второе же собрание ячейки было в школе уже в январе 18 г.
Так вот сначала, т.е. в декабре месяце 17 г., как организовали Совдеп, то члены Союза фронтовиков назвались уже красногвардейцами, и ими руководил один из членов Союза фронтовиков Кропотухин Семён, который был первым Военным Комиссаром в Волсовдепе.
Оружие некоторые ребята привезли из армии, часть оружия была на месте от милиции, и часть оружия привозил ты из Ирбита. Это после уже собрания в Совдепе, где решено было эту гвардию усилить - увеличить её состав, т.к. их же использовали для ловли спекулянтов хлебом, устраивали заставы в полях и т.д.
В феврале был набран уже большой отряд этой гвардии и по призыву Ирбита были отправлены на Дутовский фронт человек 25,но все они были использованы Ирбитом, т.е. в самом городе по охране Сов-власти, посылались Ирбитом под Шадринск, в Невьянск и т.д.
В мае-июне был второй отряд послан Ирбитско-Заводским Совдепом в Екатеринбург - на чехословацкое восстание, тут ездил я, Шаньгин А.А., Панов А.Ив., человек 30 тоже, но были возвращены обратно, как только получили мы винтовки. Всё это время Красной гвардией в Ирбитском Заводе специально никто не командовал, а руководил военком Кропотухин Семён.
По приезде в завод Павла П. Пузанова, это уже в конце июня, Кропотухина назначили Начальником милиции, а Пузанова Военкомом. Он с красногвардейцами разъезжал по деревням, производя реквизицию и собирая контрибуцию. И ещё этим же делом [86об] занимался петроградец Кузнецов, который за перегибы был в Свердловске расстрелян.
Пузанов командовал красногвардейцами очень немного, потому что в конце июня формирование сотни было поручено Журавлёву Ф.Ст. Он стал командиром и сотни, и Красной гвардии, которая была до этого у Совдепа.
В первой половине июля 18 г., когда уже формировали полк, командный состав был первый в полку таков:
Комрот 1-й Пузанов А.Т., полуротный Шаров Неоф.
-"- 2-й Чебаков С.И., -"- Смирнов Федюня
-"- 4-й Пушкарёв Ст.Л.
-"- 5-й Буланов матрос.
-"- 6-й Ганц.
-"- 7-й Хорват.
А 3-8-9 рот командиров не вспомнили. Я помню, что Абросов, Новосёлов и Белослудский были командирами, но каких рот не вспомнил.
Комбат 1 Журавлёв Ф.Ст.
-"- 2 Некрасов.
-"- 3 Гашнайтус.
Комполка Черных. Его помощник Кангелари.
Комиссар Удинцев.
Адъютант Панов М.П. и еще второй был адъютант не русский, не помню фамилии.
Зав. делопроизводством полка по Хозчасти полка Воинков М.Е.
Я - нач. хозчасти полка.
Н-к команды связи Дёма Филаретов
Н-к пулемётной команды петроградец Иванов
Н-к сапёрной команды Смирнов А.И. (Грыгуля)
Н-к пешей разведки Коростелёв Василий Вединеич и Коростелёв Фёдор (Рыбка)
Н-к конной разведки Анчутин и Ерёмин
Н-к конного отряда Бекетов (он вскоре уехал на Ирбитские Вершины). [87]
Н-к оружейной мастерской Журавлёв Илья Н., потом Павел Никифорович Панов
Каптёр полка до обмундированию Бороздин И.М.
-"- по продовольствию Гусев Григорий
Конным двором ведал Коробейщиков Яков и Ерка Терентьев
Санчастью полка не помню, кто сначала ведал, а потом Терентьев А.Н.
Командование хозчастью полка я в августе передал Жукову Григорию, а сам ушёл командиром 1-го отделения - зам. начальника конной разведки полка (Анчутинской).
Елизарьев Ж., приведя отряд из Ирбита, ездил к Комбригу Васильеву в Егоршино, отстаивать, что б его отряд не вливали в полк: он был сторонник отрядов, но это дело не вышло у него, и он в полку никакой должности командной не занимал.
ПОД ТАГИЛОМ.
Командный состав выбыл:
Комрот 1 Пузанов А.Г. убит в Горбуновке. Вместо его был назначен Шаров А.Гр.
Комбат 1 Журавлёв Ф.Ст. в Горбуновке был ранен в ногу. Вместо его был назначен Чебаков Ст., а второй ротой вместо Чебакова командовал Федюня Смирнов.
Ранен под Горбуновой комиссар полка Удинцев (легко в голову), вместо его назначили Казанцева Ник. Сер., который был очень мало времени в полку на этой должности, куда-то выбыл.
Кангелари из полка выбыл здоровым, не помню куда, вместо его помощником [87об] был Швельнис. В Кушве и Черных из полка был куда-то назначен бригадой. Вместо его полком командовал Швельнис, помощником у него был Некрасов.
Под Выей ранило Швельниса, и он остался в вагоне, где и застрелил сам себя. Полком командовал Некрасов после него.
Под Кыном 2-й ротой командовал Упоров Ив.Ив, т.к. Смирнов Федюня выбыл по ранению.
До прихода в Пермь из полка выбыл комбат 1 Чебаков Ст.И. Батальоном командовать стал Упоров И.И. Вместо Некрасова командовал батальоном Кузьмин. 3-м батальоном командовал Пономарёв П. чердынский. Комиссаром в полку был Евсеев Николай уфалейский.
Перед Пермью в декабре 18 г. в Пашне-Александровском заводе из конной разведки нас с Шаньгиным А.А. выбрали в полковой комитет партии, но работать не пришлось, т.к. после сдачи Перми Шаньгин был назначен комиссаром полка, а я помощником командира полка, а выздоровевший Журавлёв Ф.Ст. командиром полка, а Черемных Павел М. адъютантом полка. Панов М.П. был отправлен на учебу в Москву или Самару. Жуков перед Пермью же передал хозяйство полка или Соболеву Косте или же сразу Мухину и из полка тоже выбыл.
Бригадой перед Пермью командовал Акулов уже вместо Васильева, а за Пермью - Вырышев вместо Акулова, очень недолго, после его бригадой командовал немец - старый офицер.
Вот всё, что у меня сохранилось в памяти о командном составе до Перми.
Сейчас напишу, что помню из нашей жизни полка.
"Эпизоды боев".
Первый расход пороха Ирбитско-Заводских красногвардейцев (это тех, которые были при Совдепе) был в январе-феврале у Дунайки - перестрелка со спекулянтами хлебом.
Избушку Упорова Ивана Александровича спекулянты [88] сожгли, т.к. в ней укрывалась наша застава. Совдеп срубил ему новую избушку. Я помню, этот кулачёк заявлял нам претензию в Совет.
Кстати, почему, говоришь, были собрания ваши в доме Щупова Петра. Потому, что там мы впервые пришли отбирать власть от Совета рабочих депутатов (хотя власть-то они добровольно передавали земской волостной управе), в этом Совете были Соколов Григорий, Ветлугин Евграф, которые к нам примкнули и были впоследствии большевиками.
Против нас у Колчака дрался полковник Киселёв. Штаб свой полковой он разместил в Килачёвой у Льва Ивановича (кулак-прядильщик-маслобойщик). Полк назывался 16-й Ишимский.
По тракту Осинцево-Антоново-Бичур у него был помощник Казагранди, а по тракту Ирбит-Камышлов забыл я его помощника.
Резиденция первого была в Антоновой, второго в Стриганке.
Первые бои полка в северном направлении были - это пулемётная команда и 1-я рота были посланы на Антонову-Лебёдкину. На эти же деревни бригадой были одновременно посланы со стороны Бичура-Костромы Горный полк. Горный полк зажёг Кострому. Наших Казагранди поколотил под Антоновой, они заняли Лебёдкину и к ним прислали помощь 6-7 роты. Там убило наших Клюкина Вас. Андреевича и Терентьева Куз.Ник.
Хлеба в Заводе у нас уже было мало, и я с обозом ездил в занятую Лебёдкину за хлебом. Нагребли возов 6 муки и вскоре наши роты оттуда были отозваны обратно в Завод.
В юго-восточном направлении первый раз тоже в начале второй половины июля ходили под Горки через Шмакову. Там принят бой (под Горками), оставили там Казанцева И.И., Усиевича. По возвращении оттуда устроили и укрепились уже в окопах под Шмаковой. [88об]
Второй поход в этом направлении был уже в средине августа по казённой дороге тогда не дошли по тракту. Убит был Коробейщиков Егор Сем. Третий поход был с задачей забрать орудия, стоявшие в Заречной части Шмаковой тоже в августе, в конце. Ходила конная и пешая разведка и пехота. Прошли мельничное болото (кромку) и наткнулись на заставу, что была на Стриганской дороге, и нас отбили. Там погиб братишка Фёдора Коростелёва (Рыбка). Оба эти похода были уже тогда, когда были окопы под Шмаковой.
Второй раз в северное направление ходили тоже в августе, в конце, во всяком случае, во второй половине. Это конная разведка на Неустроевку-Антоновку (Ерёминская). Не доехали до деревень - забрали в полк километров за 6 от Неустроевки 3 братьев Неустроевских, которые жили на своих покосах, скрываясь от боев. Их хорошо знал Пашка Черемных, их мы из штаба полка взяли сразу себе в разведку Анчутина. Ребята с охотой пошли, и они же рассказали, что Ерёминцы до Неустроевки совсем не доехали. Тогда послали нас, Анчутинцев, и с нами же поехал адъютант Панов М.П., чтобы доказать, что Ерёминцы трусы. Мы узнали, что Антонова занята воинской силой, не только, что местные мужики вооружились, но были и солдаты-казаки, Неустроевка тоже. Мы сбили заставу ихную у мельницы между Антоновой и Неустроевой. Тут у нас убило одного из братьев Неустроевских, взятых в плен Ерёминцами. Мы захватили трофеи - 2 лошади с сёдлами, и через сутки после нашей разведки с батальоном пехоты [89] конная разведка была послана взять Неустроевку. Ездил и сам Черных. Неустроевку взяли мы на конях перебрались вплавь через реку, под прикрытием огня пехоты, которая расположилась в опушке леса возле реки. Пехоту Черных увёл обратно, а разведке приказано было продержаться до утра в деревне. Мы ночевали, схоронили как раз убитого Неустроевца в ограде часовенки почему-то. Его потом, говорят, выкопали оттуда и схоронили на конском кладбище.
Назавтра утром Неустроеву оставили мы. К ней из Осинцевой двигалась цепь. Боя мы уже не приняли с пехотой. И еще поход помню в сторону Стриганки, это уже после того, как отбили белых из-под Боярской и Шмаковой. Тогда мы ездили только конная разведка по Казённой дороге, сбили заставу и взяли лошадей и телег - 4 штуки.
Артиллерия.
В заводе сначала было 2 пушки около церкви. Командир был не наш заводский. Не помню фамилию. Он не хотел со своей командой входить в полк и всё что-то ерепенился. Помню, у него приняли обе пушки наши артиллеристы - Таланкин Иван, Журавлёв Г. Потом прибыл Рублёв, и он стал командиром батареи, а Журавлёв Г. его помощником. [89об]
Организация хозяйства полка.
Все отряды, когда вливались в полк, имели до этого, конечно, своё хозяйство, и никто не хотел ничего сдавать в общее хозяйство полка.
У Ирбитского отряда с грехом удалось взять 2 воза муки из ограды Плишкина Ивана, где жил Елизарьев, да воз овса из ограды Якушева Панка, где был штаб отряда. Потом Миша Плотников, адъютант Ирбитского отряда, отдал в штаб Полка машинку пишущую вместе с машинистом Лалетиным.
Хозяйство создавалось так: основа была положена из хозяйства лесничества завода. Голубев всё плакал и уговаривал меня, что на всё, что вы берёте, давайте мне документ, а то меня Алапаевское правление расстреляет за растрату. Я ему все давал документы, что то-то взято в полк от имени Ревкома. Более 20 лошадей с упряжью и телегами у нас так и помещались всё время в заводской ограде в конюшне, потом кони добавлялись реквизицией в деревнях Булановой, Зайковой, Речкаловой и Осинцевой. Потом трофеи уже от боёв. Конюшни пришлось расширить. Кони стояли под домной и в угольном сарае. Овёс хранился на верху домны у колошника в ларях. Так овса у лесничества было мной принято 700 пудов. 200 пудов сразу [90] было мной отпущено Ерёмину и Бекетову, и артиллерии.
Мука сначала была использована из нашего совдепского прод-склада. Раздавали муку бабам по домам, и они сдавали уже печёным хлебом Гусеву и Анне Пановой.
Кухни походные были в заводской ограде, когда в них варили суп. Мясо сперва было тоже от лесничества, но вскоре мясо доставали путём набегов в полях на шмаковские табуны, главным образом, и пригоняли раз из Лебёдкиной. Потом стали посылать из Егоршиной в вагонах живой скот от бригады.
Кухни стали возить суп к окопам, а до тех пор, покуда я не мог организовать или были перерывы, то в окопы есть носили бабы своим сыновьям, мужьям. Наши заводские это практиковали дольше, т.к. в первую очередь из кухонь снабжали приезжих. Подвозили к нам хлеб и мясо из Писанца и Брагина Данилка Кулага и Яшка Мезенцев, а потом и оба сами в Завод пришли. Хлеб в конце нашей стоянки для населения и полка доставали с полей.
Козлов Стёпа и Ширкунов Гр.И. организовали жнитво и молотьбу шмаковских полей. Мололи в Заводе и Писанце с Боярской. Жать ходили все почти женщины. Алекс. Мих. Третьякова, я помню, ходила. [90об]
Жалованье, когда ещё были в сотне плотили по 250 рублей в месяц. Сначала и в полку платили тоже по 250 рублей, потом сбавили потерей, давали только по 40 руб. Денег у нас в Совдепе не было. Я всегда на всевозможные расходы брал деньги у жены Кангелари, у них денег была уйма. Перед ней я и отсчитывался в деньгах. Жалеть денег мне не велели, в особенности Усиевич и Кангелари всегда говорили: "Плати за всё, что натворит полк у населения. Где хлеб стопчут, где скотину убьют, где огород изломают и т.д." Платили и за то, что держали на квартирах приезжих, но за это просили деньги не все, у кого стояли на квартире.
Склад продуктов был в дер.лавках на площади, там же был склад обмундирования. Ружейная мастерская была у Хохлова в каменной лавке, во дворе у Хохлова был конный двор Анчутинской разведки.
Из Ирбитского Завода мы отступать начали после нашего удачного боя под Боярской. Киселёв со штабом из Калачёвой отступил под Ирбит. Казагранди по тому тракту, что идет Бичур-Зайково отступил до Зайковой, и вот только ядро из стриганских отступали под Камышлов, докуда - не знаю.
На Шагринском переезде наш полк беспокоили уже силы белых с другого направления, это из Ирбитских Вершин - Богдановича. Разведка, которая шла под завод и Егоршину, случайно наткнулась [91] на наш полк тут.
Я это впоследствии узнал через брата Лёвки Шубенка писанского. Знаешь, прапорщиком он был в Ирбите нач. военно-пленных офицеров в доме против Пассажа. В Красную Армию он не пошёл. Его вот эта разведка из Богдановича взяла в Писанце, где он скрывался, и говорят, что убили за работу с большевиками в Ирбите. Жена у него теперь жива, за Иваном Дмитриевичей Казанцевым.
Полк уехал под Тагил, а Анчутинцы на конях в Алапаевск. В Алапаевске Комбриг Васильев нас дослал с Жуковым брать Синячиху старую. У Жукова (это горный полк) была тогда взята с собою рота и пушка, да мы, Анчутинцы.
В Синячихе алапаевцами была организована рота, но там учитель, офицер, сын купца и поп сагитировали их на сторону белых, и они, убив председателя совдепа, перешли. Мы приняли с ними бой, зажгли из пушки деревню, выбили их. Убежали они в Кабакову. И мы уже после этого направились под Тагил.
В Тагиле ещё застали бой около станции. Но уже перевес был у нас. В этой стороне большее время нам пришлось драться под Горбуновой.
Ну, покуда хватит. Нет системы в описании событий, поэтому получается "бутерброд", именно только "воспоминания". Ну, ты что-нибудь возьмёшь из этих воспоминаний. Я ещё пишу о смешных и героических случаях - тоже пошлю тебе.
Никонов. [91об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.207.Л.86-91об.
Письмо 5-е
Письмо 6-е
3.1.34 года. Никонов Г.В.
Ветлугину Г.Г. Второе письмо для воспоминаний о 1-м Камышловском полку.
Я был на ВИЗе 1.1.34 г. и при помощи соратников по полку Журавлёва П.Л., Чертищева Степана, Кропотухина Александра, Пановых М.П., Н.П. Алекс. Петр. и Александра Ивановича.
Восстановили в памяти целый ряд событий и участвующих лиц.
Начну с командного состава: с начала формирования Красной гвардии.
В декабре 1917 года в старой больнице было первое собрание вернувшихся солдат со старой армии. Были Панов М.П., Говорухин Ф.В., Коростелёв Т.В., Кропотухин Сем., Сошилов Влад., Я, Журавлёв Ф.В. - всего было человек 15.
Собрались по инициативе Панова М.П., обсуждали, как начать организовать Сов. Власть.
Это был почин организации Красной Гвардии, но назвали организацию Союзом фронтовиков.
Одно время Федя Лызлов писал в своих воспоминаниях, говоря, что союзе фронтовиков - это реакционная группировка против Сов-власти. Это, конечно, в корне не верно, Федя и знать происходивших событий в заводе не мог, т.к. его дома не было. Он приехал, когда Сов. Власть была восстановлена. И Парт. Ячейка большевиков тоже была организована.
От этого Союза Фронтовиков были посланы первые делегаты на уездный съезд в Ирбит. Съезд устраивали Эс-Эры, и он Совласть не организовал, и нас там делегатов не признали. Я писал об этом съезде в Гор. Управе, который был, где участвовал и ты.
Члены этого Союза Фронтовиков - первые члены Ирбитско-Заводского Совдепа, как Панов М.П., я, Кропотухин Сем. Из этой же организации Союза Фронтовиков была создана Шаньгиным [86] А.А. и первая ячейка партии большевиков в последних числах декабря 17 г. Второе же собрание ячейки было в школе уже в январе 18 г.
Так вот сначала, т.е. в декабре месяце 17 г., как организовали Совдеп, то члены Союза фронтовиков назвались уже красногвардейцами, и ими руководил один из членов Союза фронтовиков Кропотухин Семён, который был первым Военным Комиссаром в Волсовдепе.
Оружие некоторые ребята привезли из армии, часть оружия была на месте от милиции, и часть оружия привозил ты из Ирбита. Это после уже собрания в Совдепе, где решено было эту гвардию усилить - увеличить её состав, т.к. их же использовали для ловли спекулянтов хлебом, устраивали заставы в полях и т.д.
В феврале был набран уже большой отряд этой гвардии и по призыву Ирбита были отправлены на Дутовский фронт человек 25,но все они были использованы Ирбитом, т.е. в самом городе по охране Сов-власти, посылались Ирбитом под Шадринск, в Невьянск и т.д.
В мае-июне был второй отряд послан Ирбитско-Заводским Совдепом в Екатеринбург - на чехословацкое восстание, тут ездил я, Шаньгин А.А., Панов А.Ив., человек 30 тоже, но были возвращены обратно, как только получили мы винтовки. Всё это время Красной гвардией в Ирбитском Заводе специально никто не командовал, а руководил военком Кропотухин Семён.
По приезде в завод Павла П. Пузанова, это уже в конце июня, Кропотухина назначили Начальником милиции, а Пузанова Военкомом. Он с красногвардейцами разъезжал по деревням, производя реквизицию и собирая контрибуцию. И ещё этим же делом [86об] занимался петроградец Кузнецов, который за перегибы был в Свердловске расстрелян.
Пузанов командовал красногвардейцами очень немного, потому что в конце июня формирование сотни было поручено Журавлёву Ф.Ст. Он стал командиром и сотни, и Красной гвардии, которая была до этого у Совдепа.
В первой половине июля 18 г., когда уже формировали полк, командный состав был первый в полку таков:
Комрот 1-й Пузанов А.Т., полуротный Шаров Неоф.
-"- 2-й Чебаков С.И., -"- Смирнов Федюня
-"- 4-й Пушкарёв Ст.Л.
-"- 5-й Буланов матрос.
-"- 6-й Ганц.
-"- 7-й Хорват.
А 3-8-9 рот командиров не вспомнили. Я помню, что Абросов, Новосёлов и Белослудский были командирами, но каких рот не вспомнил.
Комбат 1 Журавлёв Ф.Ст.
-"- 2 Некрасов.
-"- 3 Гашнайтус.
Комполка Черных. Его помощник Кангелари.
Комиссар Удинцев.
Адъютант Панов М.П. и еще второй был адъютант не русский, не помню фамилии.
Зав. делопроизводством полка по Хозчасти полка Воинков М.Е.
Я - нач. хозчасти полка.
Н-к команды связи Дёма Филаретов
Н-к пулемётной команды петроградец Иванов
Н-к сапёрной команды Смирнов А.И. (Грыгуля)
Н-к пешей разведки Коростелёв Василий Вединеич и Коростелёв Фёдор (Рыбка)
Н-к конной разведки Анчутин и Ерёмин
Н-к конного отряда Бекетов (он вскоре уехал на Ирбитские Вершины). [87]
Н-к оружейной мастерской Журавлёв Илья Н., потом Павел Никифорович Панов
Каптёр полка до обмундированию Бороздин И.М.
-"- по продовольствию Гусев Григорий
Конным двором ведал Коробейщиков Яков и Ерка Терентьев
Санчастью полка не помню, кто сначала ведал, а потом Терентьев А.Н.
Командование хозчастью полка я в августе передал Жукову Григорию, а сам ушёл командиром 1-го отделения - зам. начальника конной разведки полка (Анчутинской).
Елизарьев Ж., приведя отряд из Ирбита, ездил к Комбригу Васильеву в Егоршино, отстаивать, что б его отряд не вливали в полк: он был сторонник отрядов, но это дело не вышло у него, и он в полку никакой должности командной не занимал.
ПОД ТАГИЛОМ.
Командный состав выбыл:
Комрот 1 Пузанов А.Г. убит в Горбуновке. Вместо его был назначен Шаров А.Гр.
Комбат 1 Журавлёв Ф.Ст. в Горбуновке был ранен в ногу. Вместо его был назначен Чебаков Ст., а второй ротой вместо Чебакова командовал Федюня Смирнов.
Ранен под Горбуновой комиссар полка Удинцев (легко в голову), вместо его назначили Казанцева Ник. Сер., который был очень мало времени в полку на этой должности, куда-то выбыл.
Кангелари из полка выбыл здоровым, не помню куда, вместо его помощником [87об] был Швельнис. В Кушве и Черных из полка был куда-то назначен бригадой. Вместо его полком командовал Швельнис, помощником у него был Некрасов.
Под Выей ранило Швельниса, и он остался в вагоне, где и застрелил сам себя. Полком командовал Некрасов после него.
Под Кыном 2-й ротой командовал Упоров Ив.Ив, т.к. Смирнов Федюня выбыл по ранению.
До прихода в Пермь из полка выбыл комбат 1 Чебаков Ст.И. Батальоном командовать стал Упоров И.И. Вместо Некрасова командовал батальоном Кузьмин. 3-м батальоном командовал Пономарёв П. чердынский. Комиссаром в полку был Евсеев Николай уфалейский.
Перед Пермью в декабре 18 г. в Пашне-Александровском заводе из конной разведки нас с Шаньгиным А.А. выбрали в полковой комитет партии, но работать не пришлось, т.к. после сдачи Перми Шаньгин был назначен комиссаром полка, а я помощником командира полка, а выздоровевший Журавлёв Ф.Ст. командиром полка, а Черемных Павел М. адъютантом полка. Панов М.П. был отправлен на учебу в Москву или Самару. Жуков перед Пермью же передал хозяйство полка или Соболеву Косте или же сразу Мухину и из полка тоже выбыл.
Бригадой перед Пермью командовал Акулов уже вместо Васильева, а за Пермью - Вырышев вместо Акулова, очень недолго, после его бригадой командовал немец - старый офицер.
Вот всё, что у меня сохранилось в памяти о командном составе до Перми.
Сейчас напишу, что помню из нашей жизни полка.
"Эпизоды боев".
Первый расход пороха Ирбитско-Заводских красногвардейцев (это тех, которые были при Совдепе) был в январе-феврале у Дунайки - перестрелка со спекулянтами хлебом.
Избушку Упорова Ивана Александровича спекулянты [88] сожгли, т.к. в ней укрывалась наша застава. Совдеп срубил ему новую избушку. Я помню, этот кулачёк заявлял нам претензию в Совет.
Кстати, почему, говоришь, были собрания ваши в доме Щупова Петра. Потому, что там мы впервые пришли отбирать власть от Совета рабочих депутатов (хотя власть-то они добровольно передавали земской волостной управе), в этом Совете были Соколов Григорий, Ветлугин Евграф, которые к нам примкнули и были впоследствии большевиками.
Против нас у Колчака дрался полковник Киселёв. Штаб свой полковой он разместил в Килачёвой у Льва Ивановича (кулак-прядильщик-маслобойщик). Полк назывался 16-й Ишимский.
По тракту Осинцево-Антоново-Бичур у него был помощник Казагранди, а по тракту Ирбит-Камышлов забыл я его помощника.
Резиденция первого была в Антоновой, второго в Стриганке.
Первые бои полка в северном направлении были - это пулемётная команда и 1-я рота были посланы на Антонову-Лебёдкину. На эти же деревни бригадой были одновременно посланы со стороны Бичура-Костромы Горный полк. Горный полк зажёг Кострому. Наших Казагранди поколотил под Антоновой, они заняли Лебёдкину и к ним прислали помощь 6-7 роты. Там убило наших Клюкина Вас. Андреевича и Терентьева Куз.Ник.
Хлеба в Заводе у нас уже было мало, и я с обозом ездил в занятую Лебёдкину за хлебом. Нагребли возов 6 муки и вскоре наши роты оттуда были отозваны обратно в Завод.
В юго-восточном направлении первый раз тоже в начале второй половины июля ходили под Горки через Шмакову. Там принят бой (под Горками), оставили там Казанцева И.И., Усиевича. По возвращении оттуда устроили и укрепились уже в окопах под Шмаковой. [88об]
Второй поход в этом направлении был уже в средине августа по казённой дороге тогда не дошли по тракту. Убит был Коробейщиков Егор Сем. Третий поход был с задачей забрать орудия, стоявшие в Заречной части Шмаковой тоже в августе, в конце. Ходила конная и пешая разведка и пехота. Прошли мельничное болото (кромку) и наткнулись на заставу, что была на Стриганской дороге, и нас отбили. Там погиб братишка Фёдора Коростелёва (Рыбка). Оба эти похода были уже тогда, когда были окопы под Шмаковой.
Второй раз в северное направление ходили тоже в августе, в конце, во всяком случае, во второй половине. Это конная разведка на Неустроевку-Антоновку (Ерёминская). Не доехали до деревень - забрали в полк километров за 6 от Неустроевки 3 братьев Неустроевских, которые жили на своих покосах, скрываясь от боев. Их хорошо знал Пашка Черемных, их мы из штаба полка взяли сразу себе в разведку Анчутина. Ребята с охотой пошли, и они же рассказали, что Ерёминцы до Неустроевки совсем не доехали. Тогда послали нас, Анчутинцев, и с нами же поехал адъютант Панов М.П., чтобы доказать, что Ерёминцы трусы. Мы узнали, что Антонова занята воинской силой, не только, что местные мужики вооружились, но были и солдаты-казаки, Неустроевка тоже. Мы сбили заставу ихную у мельницы между Антоновой и Неустроевой. Тут у нас убило одного из братьев Неустроевских, взятых в плен Ерёминцами. Мы захватили трофеи - 2 лошади с сёдлами, и через сутки после нашей разведки с батальоном пехоты [89] конная разведка была послана взять Неустроевку. Ездил и сам Черных. Неустроевку взяли мы на конях перебрались вплавь через реку, под прикрытием огня пехоты, которая расположилась в опушке леса возле реки. Пехоту Черных увёл обратно, а разведке приказано было продержаться до утра в деревне. Мы ночевали, схоронили как раз убитого Неустроевца в ограде часовенки почему-то. Его потом, говорят, выкопали оттуда и схоронили на конском кладбище.
Назавтра утром Неустроеву оставили мы. К ней из Осинцевой двигалась цепь. Боя мы уже не приняли с пехотой. И еще поход помню в сторону Стриганки, это уже после того, как отбили белых из-под Боярской и Шмаковой. Тогда мы ездили только конная разведка по Казённой дороге, сбили заставу и взяли лошадей и телег - 4 штуки.
Артиллерия.
В заводе сначала было 2 пушки около церкви. Командир был не наш заводский. Не помню фамилию. Он не хотел со своей командой входить в полк и всё что-то ерепенился. Помню, у него приняли обе пушки наши артиллеристы - Таланкин Иван, Журавлёв Г. Потом прибыл Рублёв, и он стал командиром батареи, а Журавлёв Г. его помощником. [89об]
Организация хозяйства полка.
Все отряды, когда вливались в полк, имели до этого, конечно, своё хозяйство, и никто не хотел ничего сдавать в общее хозяйство полка.
У Ирбитского отряда с грехом удалось взять 2 воза муки из ограды Плишкина Ивана, где жил Елизарьев, да воз овса из ограды Якушева Панка, где был штаб отряда. Потом Миша Плотников, адъютант Ирбитского отряда, отдал в штаб Полка машинку пишущую вместе с машинистом Лалетиным.
Хозяйство создавалось так: основа была положена из хозяйства лесничества завода. Голубев всё плакал и уговаривал меня, что на всё, что вы берёте, давайте мне документ, а то меня Алапаевское правление расстреляет за растрату. Я ему все давал документы, что то-то взято в полк от имени Ревкома. Более 20 лошадей с упряжью и телегами у нас так и помещались всё время в заводской ограде в конюшне, потом кони добавлялись реквизицией в деревнях Булановой, Зайковой, Речкаловой и Осинцевой. Потом трофеи уже от боёв. Конюшни пришлось расширить. Кони стояли под домной и в угольном сарае. Овёс хранился на верху домны у колошника в ларях. Так овса у лесничества было мной принято 700 пудов. 200 пудов сразу [90] было мной отпущено Ерёмину и Бекетову, и артиллерии.
Мука сначала была использована из нашего совдепского прод-склада. Раздавали муку бабам по домам, и они сдавали уже печёным хлебом Гусеву и Анне Пановой.
Кухни походные были в заводской ограде, когда в них варили суп. Мясо сперва было тоже от лесничества, но вскоре мясо доставали путём набегов в полях на шмаковские табуны, главным образом, и пригоняли раз из Лебёдкиной. Потом стали посылать из Егоршиной в вагонах живой скот от бригады.
Кухни стали возить суп к окопам, а до тех пор, покуда я не мог организовать или были перерывы, то в окопы есть носили бабы своим сыновьям, мужьям. Наши заводские это практиковали дольше, т.к. в первую очередь из кухонь снабжали приезжих. Подвозили к нам хлеб и мясо из Писанца и Брагина Данилка Кулага и Яшка Мезенцев, а потом и оба сами в Завод пришли. Хлеб в конце нашей стоянки для населения и полка доставали с полей.
Козлов Стёпа и Ширкунов Гр.И. организовали жнитво и молотьбу шмаковских полей. Мололи в Заводе и Писанце с Боярской. Жать ходили все почти женщины. Алекс. Мих. Третьякова, я помню, ходила. [90об]
Жалованье, когда ещё были в сотне плотили по 250 рублей в месяц. Сначала и в полку платили тоже по 250 рублей, потом сбавили потерей, давали только по 40 руб. Денег у нас в Совдепе не было. Я всегда на всевозможные расходы брал деньги у жены Кангелари, у них денег была уйма. Перед ней я и отсчитывался в деньгах. Жалеть денег мне не велели, в особенности Усиевич и Кангелари всегда говорили: "Плати за всё, что натворит полк у населения. Где хлеб стопчут, где скотину убьют, где огород изломают и т.д." Платили и за то, что держали на квартирах приезжих, но за это просили деньги не все, у кого стояли на квартире.
Склад продуктов был в дер.лавках на площади, там же был склад обмундирования. Ружейная мастерская была у Хохлова в каменной лавке, во дворе у Хохлова был конный двор Анчутинской разведки.
Из Ирбитского Завода мы отступать начали после нашего удачного боя под Боярской. Киселёв со штабом из Калачёвой отступил под Ирбит. Казагранди по тому тракту, что идет Бичур-Зайково отступил до Зайковой, и вот только ядро из стриганских отступали под Камышлов, докуда - не знаю.
На Шагринском переезде наш полк беспокоили уже силы белых с другого направления, это из Ирбитских Вершин - Богдановича. Разведка, которая шла под завод и Егоршину, случайно наткнулась [91] на наш полк тут.
Я это впоследствии узнал через брата Лёвки Шубенка писанского. Знаешь, прапорщиком он был в Ирбите нач. военно-пленных офицеров в доме против Пассажа. В Красную Армию он не пошёл. Его вот эта разведка из Богдановича взяла в Писанце, где он скрывался, и говорят, что убили за работу с большевиками в Ирбите. Жена у него теперь жива, за Иваном Дмитриевичей Казанцевым.
Полк уехал под Тагил, а Анчутинцы на конях в Алапаевск. В Алапаевске Комбриг Васильев нас дослал с Жуковым брать Синячиху старую. У Жукова (это горный полк) была тогда взята с собою рота и пушка, да мы, Анчутинцы.
В Синячихе алапаевцами была организована рота, но там учитель, офицер, сын купца и поп сагитировали их на сторону белых, и они, убив председателя совдепа, перешли. Мы приняли с ними бой, зажгли из пушки деревню, выбили их. Убежали они в Кабакову. И мы уже после этого направились под Тагил.
В Тагиле ещё застали бой около станции. Но уже перевес был у нас. В этой стороне большее время нам пришлось драться под Горбуновой.
Ну, покуда хватит. Нет системы в описании событий, поэтому получается "бутерброд", именно только "воспоминания". Ну, ты что-нибудь возьмёшь из этих воспоминаний. Я ещё пишу о смешных и героических случаях - тоже пошлю тебе.
Никонов. [91об]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.207.Л.86-91об.
Письмо 5-е
Письмо 6-е