П.М.Тарских о южном походе полка Красных Орлов
КРАТКИЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ СПРАВКИ.
Полк организационно оформился 15 июля 1918 г. в с. Катайске из отpядов Григорьева, Кобякова, Бургетова, Осколкова, Ослоповского, полку было присвоено звание "Первый крестьянский коммунистический красный полк", командир полка был т. Подпорин и его заместителем т. Акулов Ф.Е., командир батальонов, первого Осколков, второго Бургетов, третьего т. Жуков, командиры рот: первой Григорьев, второй Кобяков, третьей роты Тарских, четвёртой Коврыгин, пятой роты Полуяхтов, шестой Ляпин, седьмой Крутаков, восьмой Ослоповский, начальник хозчасти Судаков, начальник пулемётной команды Таланкин, нач. хозяйственной команды Хмылыгин, адъютант полка Дудин, комиссаром полка был Юдин, но он в полк прибыл позднее. За весь период существования полка были следующие командиры: Подпорин, Акулов, Ослоповский, Кобяков и Шумилов, комиссары полка: Юдин, Коврыгин, Циховский, Овчинников и Тарских.
ПАРТИЙНАЯ РАБОТА В ПОЛКУ.
Свое название коммунистический полк вполне оправдал. В Кушве была созвана полковая партийная конференция, на конференции выявилось, что в полку имеется тысяча коммунистов. Конференция избрала полковое партбюро из пяти человек: Стриганов, Циховский, Коврыгин, Тарских, Кутузов. Полковому бюро конференция поручила создать в ротах и командах партийные ячейки. Вся партийная работа оформилась, но полковое бюро сначала сделало громадную ошибку, т.е. работу построило по типу армейских комитетов старой армии, но в это дело вмешался дивизионный [1] комитет и работа была исправлена. С развертыванием партийной работы окончательно в полку излечили случаи мародерства, трусости и друг. болезненные явления. В ротах и командах был введён статут комиссарства. Председатель ротной ячейки был старшина роты или команды. Была налажена тесная связь с местным населением, особенно с советами и партийными ячейками, оказывая взаимную помощь, изживая все болезненные явления, рассчитывая на имеющиеся партийные силы, бюро решило издавать свою полковую газету, которая сыграла громадную роль во всех отношениях.
Название газета носила: "Боевой клич Красных Орлов". Газета печаталась на машинке, размножалась на шапирографе и ежедневно рассылалась по ротам, у многих кр-цев полка сохранились экземпляры любимой ими газеты. Как бы много пользы не приносила газета, но её существование было недолгое, за неимением бумаги была закрыта.
РАБОТА СРЕДИ КОЛЧАКОВСКИХ СОЛДАТ.
Застращённые колчаковские солдаты никак не хотели попасть в плен, боясь расстрела. Полковое бюро решило найти способ и повести работу среди колчаковских солдат. Способ был найден. Навьючивали на лошадей газеты, письма и отправляли к противнику. Результат сказался, скоро партия солдат в 90 человек перешла к нам, имея на руках письма, доказывая, что согласно писем сдались, эта работа стала углубляться, и переход на нашу сторону увеличился. Характерно то, как были проработаны решения VIII-й Всесоюзной конференции по отношению к среднему крестьянству, то ещё более повысило дух и бодрость каждого бойца. Так как в полку большинство было крестьян, партийная работа всё углублялась, прибывающее пополнение перерабатывалось и вербовалось в партию. В августе в 19 году к созыву армейской партконференции в полку насчитывалось до полуторы тысячи коммунистов, а в партийную неделю, почти, некого было вербовать в партию.
Тарских. [2]
КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ ПОЛКА "КРАСНЫХ ОРЛОВ" НА ЮЖНОМ ФРОНТЕ.
НА ЮЖНЫЙ ФРОНТ.
При занятии г.Ишима 29-я дивизия была снята с фронта, в том числе и полк "Красных Орлов". После небольшой передышки в районе Ялуторовска, 20 декабря 1919 года полк погрузился в вагоны для отправки на Южный фронт. Первая из трудностей - это преодолеть путь по железной дороге из Сибири на Юг, при окончательно разрушенном транспорте гражданской войной, но полк и с этой задачей справился блестяще. Первые заслуги каждого из красноармейцев те, что проезжая мимо родных сёл, деревень, мимо родных хат, семей не было ни одного отстающего.
Путь до Москвы был более сносный, за исключением Камы, где пришлось спускать вагоны на лёд на себе. От Москвы ехать пришлось по разрушенной дороге Деникиным, Надо прокладывать путь, бороться с заносами, очищать станции от мёртвых, прибирать больных тифом, заготовлять для паровозов теплушек, восстанавливать телеграфную и телефонную связь. Так путь продолжался до ст. Купянск.
ТИФ.
За Москвой запасы продовольствия истощились, получить негде и пробраться на юг очень трудно. По этой причине красноармейцы полка сначала частично стали болеть тифом, заразился почти весь полк, в том числе и комсостав. В каждом эшелоне половина вагонов была приспособлена для больных; медперсонала не хватало, в полку даже не было врача, кр-цы ходили один за другим, переболевшие тифом ходили за больными, в местных госпиталях оставаться не хотели, да не хотело и командование растерять по дороге своих орлов. Тиф мы победили, смертностей от тифа в полку было всего две. [3] Умер от тифа Комбат, первого батальона, т. Сурмин и один из кр-цев в первой роте.
БОРЬБА С МОХНО.
Из Купянска бригада двинулась на ст. Синельниково. 20 апреля вышли из вагонов и заняли местечко Кривой рог. Для многих было не понятно, что противника нет, а двигаемся в боевом порядке. После Кривого рога было приказано занять Дубровку, Михайловку - это большое мохновское гнездо. Не имея опыта борьбы с Мохно, мы понесли потери, наша комендантская команда была целиком захвачена мохновцами. Комендант полка т. Воскресенский и семь товарищей наших были рас стреляны мохновцами. Полку было приказано двигаться на Гуляй поле. Мохновцы заграждали путь мелкими отрядами, то вступали в бой или отходили в сторону, нападая с фланга и с тыла, как ни маневрировали, но Гуляй поле спасти не удалось. Мохно, чувствуя нашу боеспособность, большого боя не принял, а после небольшой стычки из Гуляй поля отступил на ст.Пологи. Полку было немедленно приказано занять и Пологи. Мохно тоже отступил без бея и вот, после чего борьба в Мохновцами приняла характер партизанщины, не проходило ни одной ночи, чтобы мохновцы на нас не нападали. По приказу Нач.тыла армии, мы выслали 4-ю роту в Гуляй поле для проведения одной операции, как было ни рисковано послать роту в мохновское царство, но приказ надо выполнить. Рота под командой т.Сухарева своей цели достигла. Мохновцами на площади Гуляй поле рота была аттакована с 3-х сторон в конном строю. Рота ощетинилась, пулемёты загрохотали, но аттака была настолько сильна, что выхода не было, кроме как или умереть, или победить. По численности противника, на победу рассчитывать трудно. Мохно уже у цели, надеясь, что рота сдаётся без боя, но вдруг, как один затрещали четыре максима, закувыркались мохновцы, завалили улицы трупами лошадей и людей. Смельчаки [4] из роты бросились на аттакующих, забрали три пулемёта и восемь верховых лошадей. Мохновцы не удержались, снова возобновились аттака, но рота оказалась уже с семью пулемётами и ощетинилась, недопуская мохновцев ни с одной стороны. Видя, что аттакой роту не взять, мохновцы перешли к осаде, и рота оказалась в мохновском кольце. Положение безвыходное, связи с полком нет. Надо пробиваться к своим. Сухарев расставил силы так: четыре максима на ходу с тачанок пробивают путь по одной из улиц; три максима защищают от аттакующих, путь был пробит.Из Гуляй поле рота вышла в чистое поле, но до полка ещё 18 верст двигаться надо. Мохновцы в ярости заграждают путь, нападают с флангов, с тыла, а у наших патронов стало мало, надо каждую пулю беречь, иначе не спасёмся. Роте послали подкрепление из конной разведки, семьдесят сабель которой и оказали помощь для роты. Вечером рота вернулась. Не вернулся только один старшина роты - был убит мохновцами.
На следующее утро взволнованный почтарь бежит в штаб полка, спрашиваем: "Что случилось?" "Надо Вашего командира к проводу". Командир пошёл. Выколачивает: "У аппарата комиссар полка "Красных Орлов", - Гуляй поле отвечает: "У аппарата батько Мохно". И не отрываясь от ленты телеграфа читает: "Передайте привет красноармейцам вашего полка, за их храбрость и геройство от Мохно". После того мохновцы ещё раз задумали прорваться на ст. Пологи, нашли слабое место, сняли у нас заставу, но как прорвались в центр к штабу полка, получилось что-то невероятное, из каждого окна полкового штаба застучал максим, из каждой халупы, из каждого двора грохот выстрелов. Посёлок превратился в сплошной гул выстрелов, мало кто спасся из мохновцев и только те, кто залез в солому, в разный муссор и пролежали - этот ужасный день даже для нас самих, ибо мы боялись, что перебьём самих себя, а стрельбу прекратить нельзя, так как каждый стрелок действует самостоятельно. [5]
Тов .ДЗЕРЖИНСКИЙ НА ст. ПОЛОГИ.
Связи нет ни с кем, мы на ст. Пологи одни, ни штаба бригады, ни штаба других полков вызвать не дожем. "Что за чёрт", - ругаются телефонисты. Со станции доносится пыхтение паровоза и стук колёс. Какой то пришел поезд, кое кто в штабе повеселел, стало быть связь есть, но неожиданно в штаб забегает комендант полка, растерянно докладывает, что поезд со стороны Орехово и кто-то с поездом приехал, зовёт к себе комиссара полка. Я иду, не зная в чём дело. Захожу в служебный вагон, из двух присутствующих в вагоне я узнал т.Дзержинского сразу, хотя его никогда не видел, а он мне протягивает удостоверение в рамке за стеклом, за подписью т.Ленина. Я ошеломлён, даю своё удостоверение, но он не смотрит, а начинает расспрашивать, как обстоят дела, а я спрашиваю его, как он попал. Он отвечает: "Я из Александровска проехал свободно в Орехово, пытались задержать, но мы проскочи ли". На этом заканчивает, и опять ко мне вопросы, что делается в Гуляй поле, в Такмаке и т.д. "Мохновцы кругом, а мне надо бы в Гуляй поле организовать Ревком", - говорит т.Дзержинский. Я рассказал, что пока нельзя попасть ни в Гуляй поле, ни в Такмак, надо обождать.
Разговоры кончились, он попрощался и предупредил, чтобы ни кто не знал о его присутствии на станции, что случилось, ни я, ни комендант станции не знали, когда и как уехал т.Дзержинский со станции.
ВРАНГЕЛЬ.
Мохновцев заставили покинуть район Гуляй поле и Полог, и решили двигаться через Мелитополь по направлению к Перекопу на побережье Сиваша. Ну, ребята, здесь отдыхать будем. Врангель в Крыму за Сивашем, мохновцев нет, будто бы совсем без войны, за сутки ни одного выстрела, но так продолжалось [6] не долго. В одно прекрасное утро, ровно в 3 часа утра, загремели пушки над Перекопом, затрещали пулемёты. Участок хотя не наш, но становится жутко, да и части, занимающие Перекоп, нам не знакомы. У всех взоры на Перекоп. Ждать долго не пришлось, из штаба приказ - сниматься и быстро под Перекоп. Мы запоздали, Волынский полк (нашей бригады) уже в бою и взял у врангелевцев два полка. Мы в восторге, ночь провели спокойно. С рассветом двинулись всей бригадой вдоль берега Сиваша на Перекоп, имея справа группу войск Нестерова. Настроение очень бодрое, командиры полков и комбригад в цепи двигались вперёд, врангелевцы бегут. Но вдруг получилось невероятное, затрещали с правого фланга пулемёты, пули вдоль цепи, пошла стрельба и с тыла, нас вынудили тесниться к Сивашу, положение с минуты на минуту ухудшалось. Наш фланг тоже в Сиваше не миновало. Тут было что-то, что нельзя описать. Спустившись в Сиваш, в этом вязком болоте мы не могли защищаться, нас просто расстреливали. Сверху над самыми головами аэропланы с пулемётами, сзади пулемёты в болоте вязнут. Тут мы потеряли столько бойцов как из полка, так и из бригады, что за всю гражданскую войну столько не теряли. С Сиваша пришлось отступать около пяти вёрст. Результат боя таков, что из бригады создали один полк, и тот не совсем смогли укомплектовать. Славные из славных бойцов Урала легли от вражеской пули в Сиваше.
ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ПЕРЕКОПА.
Только что сформированный сводный полк из частей бригады снова пошёл в бой. Врангелевцы наседают. Надо было спасти обозы, отступающие к Александровску. Спасения не было ни днём, ни ночью. Защищались от кавалерии все обозчики, штабники, хозяйственники.
Мы боялись быть отрезанными и что нас снова загонят не в Сиваш, а в Днепр. Отступление было завершено в порядке, у Александровска получили подкрепление и перешли в контрнаступление на Врангеля. [7] После чего были отведены для пополнения в тыл. За период отступления мы потеряли одного из лучших героев полка т.Кобякова.
Полк был пополнен, но к нашему несчастью был получен приказ из штаба фронта, влить 85-ю бригаду в 3-ю дивизию, приказ был исполнен. Все кр-цы были влиты в 3-ю дивизию, остались штабы и часть комсостава. Штабы возбудили ходатайство в РВС республики о восстановлении снова бригады. Бригада была восстановлена, но уже не было тех героев, которые храбро сражались на Урале и т.д. Боеспособность упала и восстановить было очень трудно. Во время последнего наступления на Врангеля, бригада снова попадает врангельской каваллерии и 253 полк захвачен полностью, после чего всю бригаду расформировали. Оставшееся знамя, добытое кровью, я передал комиссару штаба 4-й армии т.Конконову и расписку сдал в штаб при Урво.
Тарских [Павел Мамонтович] [8]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.205.Л.1-8.
Полк организационно оформился 15 июля 1918 г. в с. Катайске из отpядов Григорьева, Кобякова, Бургетова, Осколкова, Ослоповского, полку было присвоено звание "Первый крестьянский коммунистический красный полк", командир полка был т. Подпорин и его заместителем т. Акулов Ф.Е., командир батальонов, первого Осколков, второго Бургетов, третьего т. Жуков, командиры рот: первой Григорьев, второй Кобяков, третьей роты Тарских, четвёртой Коврыгин, пятой роты Полуяхтов, шестой Ляпин, седьмой Крутаков, восьмой Ослоповский, начальник хозчасти Судаков, начальник пулемётной команды Таланкин, нач. хозяйственной команды Хмылыгин, адъютант полка Дудин, комиссаром полка был Юдин, но он в полк прибыл позднее. За весь период существования полка были следующие командиры: Подпорин, Акулов, Ослоповский, Кобяков и Шумилов, комиссары полка: Юдин, Коврыгин, Циховский, Овчинников и Тарских.
ПАРТИЙНАЯ РАБОТА В ПОЛКУ.
Свое название коммунистический полк вполне оправдал. В Кушве была созвана полковая партийная конференция, на конференции выявилось, что в полку имеется тысяча коммунистов. Конференция избрала полковое партбюро из пяти человек: Стриганов, Циховский, Коврыгин, Тарских, Кутузов. Полковому бюро конференция поручила создать в ротах и командах партийные ячейки. Вся партийная работа оформилась, но полковое бюро сначала сделало громадную ошибку, т.е. работу построило по типу армейских комитетов старой армии, но в это дело вмешался дивизионный [1] комитет и работа была исправлена. С развертыванием партийной работы окончательно в полку излечили случаи мародерства, трусости и друг. болезненные явления. В ротах и командах был введён статут комиссарства. Председатель ротной ячейки был старшина роты или команды. Была налажена тесная связь с местным населением, особенно с советами и партийными ячейками, оказывая взаимную помощь, изживая все болезненные явления, рассчитывая на имеющиеся партийные силы, бюро решило издавать свою полковую газету, которая сыграла громадную роль во всех отношениях.
Название газета носила: "Боевой клич Красных Орлов". Газета печаталась на машинке, размножалась на шапирографе и ежедневно рассылалась по ротам, у многих кр-цев полка сохранились экземпляры любимой ими газеты. Как бы много пользы не приносила газета, но её существование было недолгое, за неимением бумаги была закрыта.
РАБОТА СРЕДИ КОЛЧАКОВСКИХ СОЛДАТ.
Застращённые колчаковские солдаты никак не хотели попасть в плен, боясь расстрела. Полковое бюро решило найти способ и повести работу среди колчаковских солдат. Способ был найден. Навьючивали на лошадей газеты, письма и отправляли к противнику. Результат сказался, скоро партия солдат в 90 человек перешла к нам, имея на руках письма, доказывая, что согласно писем сдались, эта работа стала углубляться, и переход на нашу сторону увеличился. Характерно то, как были проработаны решения VIII-й Всесоюзной конференции по отношению к среднему крестьянству, то ещё более повысило дух и бодрость каждого бойца. Так как в полку большинство было крестьян, партийная работа всё углублялась, прибывающее пополнение перерабатывалось и вербовалось в партию. В августе в 19 году к созыву армейской партконференции в полку насчитывалось до полуторы тысячи коммунистов, а в партийную неделю, почти, некого было вербовать в партию.
Тарских. [2]
КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ ПОЛКА "КРАСНЫХ ОРЛОВ" НА ЮЖНОМ ФРОНТЕ.
НА ЮЖНЫЙ ФРОНТ.
При занятии г.Ишима 29-я дивизия была снята с фронта, в том числе и полк "Красных Орлов". После небольшой передышки в районе Ялуторовска, 20 декабря 1919 года полк погрузился в вагоны для отправки на Южный фронт. Первая из трудностей - это преодолеть путь по железной дороге из Сибири на Юг, при окончательно разрушенном транспорте гражданской войной, но полк и с этой задачей справился блестяще. Первые заслуги каждого из красноармейцев те, что проезжая мимо родных сёл, деревень, мимо родных хат, семей не было ни одного отстающего.
Путь до Москвы был более сносный, за исключением Камы, где пришлось спускать вагоны на лёд на себе. От Москвы ехать пришлось по разрушенной дороге Деникиным, Надо прокладывать путь, бороться с заносами, очищать станции от мёртвых, прибирать больных тифом, заготовлять для паровозов теплушек, восстанавливать телеграфную и телефонную связь. Так путь продолжался до ст. Купянск.
ТИФ.
За Москвой запасы продовольствия истощились, получить негде и пробраться на юг очень трудно. По этой причине красноармейцы полка сначала частично стали болеть тифом, заразился почти весь полк, в том числе и комсостав. В каждом эшелоне половина вагонов была приспособлена для больных; медперсонала не хватало, в полку даже не было врача, кр-цы ходили один за другим, переболевшие тифом ходили за больными, в местных госпиталях оставаться не хотели, да не хотело и командование растерять по дороге своих орлов. Тиф мы победили, смертностей от тифа в полку было всего две. [3] Умер от тифа Комбат, первого батальона, т. Сурмин и один из кр-цев в первой роте.
БОРЬБА С МОХНО.
Из Купянска бригада двинулась на ст. Синельниково. 20 апреля вышли из вагонов и заняли местечко Кривой рог. Для многих было не понятно, что противника нет, а двигаемся в боевом порядке. После Кривого рога было приказано занять Дубровку, Михайловку - это большое мохновское гнездо. Не имея опыта борьбы с Мохно, мы понесли потери, наша комендантская команда была целиком захвачена мохновцами. Комендант полка т. Воскресенский и семь товарищей наших были рас стреляны мохновцами. Полку было приказано двигаться на Гуляй поле. Мохновцы заграждали путь мелкими отрядами, то вступали в бой или отходили в сторону, нападая с фланга и с тыла, как ни маневрировали, но Гуляй поле спасти не удалось. Мохно, чувствуя нашу боеспособность, большого боя не принял, а после небольшой стычки из Гуляй поля отступил на ст.Пологи. Полку было немедленно приказано занять и Пологи. Мохно тоже отступил без бея и вот, после чего борьба в Мохновцами приняла характер партизанщины, не проходило ни одной ночи, чтобы мохновцы на нас не нападали. По приказу Нач.тыла армии, мы выслали 4-ю роту в Гуляй поле для проведения одной операции, как было ни рисковано послать роту в мохновское царство, но приказ надо выполнить. Рота под командой т.Сухарева своей цели достигла. Мохновцами на площади Гуляй поле рота была аттакована с 3-х сторон в конном строю. Рота ощетинилась, пулемёты загрохотали, но аттака была настолько сильна, что выхода не было, кроме как или умереть, или победить. По численности противника, на победу рассчитывать трудно. Мохно уже у цели, надеясь, что рота сдаётся без боя, но вдруг, как один затрещали четыре максима, закувыркались мохновцы, завалили улицы трупами лошадей и людей. Смельчаки [4] из роты бросились на аттакующих, забрали три пулемёта и восемь верховых лошадей. Мохновцы не удержались, снова возобновились аттака, но рота оказалась уже с семью пулемётами и ощетинилась, недопуская мохновцев ни с одной стороны. Видя, что аттакой роту не взять, мохновцы перешли к осаде, и рота оказалась в мохновском кольце. Положение безвыходное, связи с полком нет. Надо пробиваться к своим. Сухарев расставил силы так: четыре максима на ходу с тачанок пробивают путь по одной из улиц; три максима защищают от аттакующих, путь был пробит.Из Гуляй поле рота вышла в чистое поле, но до полка ещё 18 верст двигаться надо. Мохновцы в ярости заграждают путь, нападают с флангов, с тыла, а у наших патронов стало мало, надо каждую пулю беречь, иначе не спасёмся. Роте послали подкрепление из конной разведки, семьдесят сабель которой и оказали помощь для роты. Вечером рота вернулась. Не вернулся только один старшина роты - был убит мохновцами.
На следующее утро взволнованный почтарь бежит в штаб полка, спрашиваем: "Что случилось?" "Надо Вашего командира к проводу". Командир пошёл. Выколачивает: "У аппарата комиссар полка "Красных Орлов", - Гуляй поле отвечает: "У аппарата батько Мохно". И не отрываясь от ленты телеграфа читает: "Передайте привет красноармейцам вашего полка, за их храбрость и геройство от Мохно". После того мохновцы ещё раз задумали прорваться на ст. Пологи, нашли слабое место, сняли у нас заставу, но как прорвались в центр к штабу полка, получилось что-то невероятное, из каждого окна полкового штаба застучал максим, из каждой халупы, из каждого двора грохот выстрелов. Посёлок превратился в сплошной гул выстрелов, мало кто спасся из мохновцев и только те, кто залез в солому, в разный муссор и пролежали - этот ужасный день даже для нас самих, ибо мы боялись, что перебьём самих себя, а стрельбу прекратить нельзя, так как каждый стрелок действует самостоятельно. [5]
Тов .ДЗЕРЖИНСКИЙ НА ст. ПОЛОГИ.
Связи нет ни с кем, мы на ст. Пологи одни, ни штаба бригады, ни штаба других полков вызвать не дожем. "Что за чёрт", - ругаются телефонисты. Со станции доносится пыхтение паровоза и стук колёс. Какой то пришел поезд, кое кто в штабе повеселел, стало быть связь есть, но неожиданно в штаб забегает комендант полка, растерянно докладывает, что поезд со стороны Орехово и кто-то с поездом приехал, зовёт к себе комиссара полка. Я иду, не зная в чём дело. Захожу в служебный вагон, из двух присутствующих в вагоне я узнал т.Дзержинского сразу, хотя его никогда не видел, а он мне протягивает удостоверение в рамке за стеклом, за подписью т.Ленина. Я ошеломлён, даю своё удостоверение, но он не смотрит, а начинает расспрашивать, как обстоят дела, а я спрашиваю его, как он попал. Он отвечает: "Я из Александровска проехал свободно в Орехово, пытались задержать, но мы проскочи ли". На этом заканчивает, и опять ко мне вопросы, что делается в Гуляй поле, в Такмаке и т.д. "Мохновцы кругом, а мне надо бы в Гуляй поле организовать Ревком", - говорит т.Дзержинский. Я рассказал, что пока нельзя попасть ни в Гуляй поле, ни в Такмак, надо обождать.
Разговоры кончились, он попрощался и предупредил, чтобы ни кто не знал о его присутствии на станции, что случилось, ни я, ни комендант станции не знали, когда и как уехал т.Дзержинский со станции.
ВРАНГЕЛЬ.
Мохновцев заставили покинуть район Гуляй поле и Полог, и решили двигаться через Мелитополь по направлению к Перекопу на побережье Сиваша. Ну, ребята, здесь отдыхать будем. Врангель в Крыму за Сивашем, мохновцев нет, будто бы совсем без войны, за сутки ни одного выстрела, но так продолжалось [6] не долго. В одно прекрасное утро, ровно в 3 часа утра, загремели пушки над Перекопом, затрещали пулемёты. Участок хотя не наш, но становится жутко, да и части, занимающие Перекоп, нам не знакомы. У всех взоры на Перекоп. Ждать долго не пришлось, из штаба приказ - сниматься и быстро под Перекоп. Мы запоздали, Волынский полк (нашей бригады) уже в бою и взял у врангелевцев два полка. Мы в восторге, ночь провели спокойно. С рассветом двинулись всей бригадой вдоль берега Сиваша на Перекоп, имея справа группу войск Нестерова. Настроение очень бодрое, командиры полков и комбригад в цепи двигались вперёд, врангелевцы бегут. Но вдруг получилось невероятное, затрещали с правого фланга пулемёты, пули вдоль цепи, пошла стрельба и с тыла, нас вынудили тесниться к Сивашу, положение с минуты на минуту ухудшалось. Наш фланг тоже в Сиваше не миновало. Тут было что-то, что нельзя описать. Спустившись в Сиваш, в этом вязком болоте мы не могли защищаться, нас просто расстреливали. Сверху над самыми головами аэропланы с пулемётами, сзади пулемёты в болоте вязнут. Тут мы потеряли столько бойцов как из полка, так и из бригады, что за всю гражданскую войну столько не теряли. С Сиваша пришлось отступать около пяти вёрст. Результат боя таков, что из бригады создали один полк, и тот не совсем смогли укомплектовать. Славные из славных бойцов Урала легли от вражеской пули в Сиваше.
ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ПЕРЕКОПА.
Только что сформированный сводный полк из частей бригады снова пошёл в бой. Врангелевцы наседают. Надо было спасти обозы, отступающие к Александровску. Спасения не было ни днём, ни ночью. Защищались от кавалерии все обозчики, штабники, хозяйственники.
Мы боялись быть отрезанными и что нас снова загонят не в Сиваш, а в Днепр. Отступление было завершено в порядке, у Александровска получили подкрепление и перешли в контрнаступление на Врангеля. [7] После чего были отведены для пополнения в тыл. За период отступления мы потеряли одного из лучших героев полка т.Кобякова.
Полк был пополнен, но к нашему несчастью был получен приказ из штаба фронта, влить 85-ю бригаду в 3-ю дивизию, приказ был исполнен. Все кр-цы были влиты в 3-ю дивизию, остались штабы и часть комсостава. Штабы возбудили ходатайство в РВС республики о восстановлении снова бригады. Бригада была восстановлена, но уже не было тех героев, которые храбро сражались на Урале и т.д. Боеспособность упала и восстановить было очень трудно. Во время последнего наступления на Врангеля, бригада снова попадает врангельской каваллерии и 253 полк захвачен полностью, после чего всю бригаду расформировали. Оставшееся знамя, добытое кровью, я передал комиссару штаба 4-й армии т.Конконову и расписку сдал в штаб при Урво.
Тарских [Павел Мамонтович] [8]
ЦДООСО.Ф.41.Оп.2.Д.205.Л.1-8.