По крайней мере, тележка вроде бы присутствовала уже в самом первом изводе этой истории, так что весьма возможно, что она и правда была и произвела впечатление на пересказчиков. В принципе, вполне благочестивый способ, который даёт возможность ещё и добровольцам, которые эту тележку протащат хоть немного, приобрести благую заслугу за дело сострадания и милосердия.
Ага, с Якуси :). Но это же вообще обычно излагается как история с благополучным концом - кажется, ни в одной пьесе про Хангана до смерти героев так и не доходит, только в отоги-дзоси (хотя за Дзёрури не поручусь - там, кажется, и версия его гибели в бою имеется, не удалось проверить).
С ним самым. Я когда читал, почему-то финальную сцену представил в совершенно бродвейском ключе: Якуси и Ханган парят в воздухе и дуэтом исполняют нечто совсем неяпонское, наподобие дуэтов и мюзикла Chess :)
А мне, когда про Хангана материалы смотрел, стало любопытно, как в супер-кабукинской постановке пьесы про Оокунинуси выглядел заяц. Не могли же без него обойтись! Вообще звери на сцене Кабуки - интересная тема. Обезьян обычно играли люди, но в "Саннин Китиса" (мы сейчас в этой увлекательнейшей пьесе копаемся) была традиция (далее по рассказу Кадзуёси Кусида): в проходной сцене с обезьянкой и её вожатым в роли обезьяны выступала собака. Кикугоро Пятый (или Шестой) решил для пущей убедительности заменить собаку на настоящую макаку. На репетициях всё шло хорошо, а на первом представлении обезьянка увидела со сцены, с каким аппетитом зрители закусывают, вырвалась и рванула в зал: "там кормят!" Безобразницу заменили на ребёнка-актёра, более дисциплинированного. Правда, в нынешних постановках "Троих Китиса" эту сцену вообще обычно пропускают.
Не думал, что театральная лошадь столь сложно устроена. Очень интересно.
Конь-людоед, я читал о таких у Лескова. Такие кони людей собственно не едят, но калечат всадников намеренно. Изворачиваясь, он кусает наездника за колено, травмируя коленный сустав. Человек не умирал, но превращался в инвалида.
Comments 15
Reply
(The comment has been removed)
Reply
Reply
А откуда вообще взялась тележка? Для пущего эффекту придумали, или прототип и сам на тележке к источникам добирался?
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Вообще звери на сцене Кабуки - интересная тема. Обезьян обычно играли люди, но в "Саннин Китиса" (мы сейчас в этой увлекательнейшей пьесе копаемся) была традиция (далее по рассказу Кадзуёси Кусида): в проходной сцене с обезьянкой и её вожатым в роли обезьяны выступала собака. Кикугоро Пятый (или Шестой) решил для пущей убедительности заменить собаку на настоящую макаку. На репетициях всё шло хорошо, а на первом представлении обезьянка увидела со сцены, с каким аппетитом зрители закусывают, вырвалась и рванула в зал: "там кормят!" Безобразницу заменили на ребёнка-актёра, более дисциплинированного. Правда, в нынешних постановках "Троих Китиса" эту сцену вообще обычно пропускают.
Reply
Не думал, что театральная лошадь столь сложно устроена. Очень интересно.
Конь-людоед, я читал о таких у Лескова. Такие кони людей собственно не едят, но калечат всадников намеренно. Изворачиваясь, он кусает наездника за колено, травмируя коленный сустав. Человек не умирал, но превращался в инвалида.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment