Что на самом деле происходит в стране
Вчера я была на митинге в поддержку Навального и меня провели в бэкстейдж - это за сценой, где все готовится и организуется.
Никогда я не была в таких пространствах и ожидала увидеть агрессивный и испуганный хаос - все бегают с безумными глазами и суетятся, орут друг на друга и выясняют, почему не подвезли салфеток и винограду артистам. Я сама готовилась включиться в этот хаос и тоже бегать и добывать салфетки.
Но реальность оказалась другой. Там было тихо и был порядок, между этих белых шатров. Никто ни на кого не орал. Все тихонько переговаривались по рациям, у всех в ушах были воткнуты наушники. На месте были и салфетки и виноград. 90 процентов людей были младше 35 лет.
Я увидела, что нет никакого страха среди них, что нет ожидания, что кто-то придет и оценит их работу или отругает их за условный виноград, что люди совершенно спокойно и точно делают что-то свое. Я поприставала к окружающим с вопросом - чем я могу помочь, но все улыбались мне в ответ и говорили- если ты хочешь горячего кофе, то вон оно там, а если пирожков с мясом, то вон они здесь.
Мимо бродил Навальный под дождем в желтом дождевике, Парфенов смеялся о чем-то возле сцены, приехал Быков, гораздо более худой, молодой и загорелый, чем на своих фотографиях.
Я выбрала тогда носить горячий кофе тем, кто замерз - мальчику на площадке с камерой-краном, охране возле сцены (у меня был браслет-вездеход), какой-то французской журналистке за ограждениями принесла горячего шоколаду. Было мокро и холодно и при этом было безопасно и спокойно.
Спустя время моя приятельница подвела меня к молодому человеку, который стоял возле одного из шатров и представила - "Артем, - сказала она, - это и есть человек, который все это организовал". У Артема в ушах была такая же как у всех рация, выглядел он очень спокойным и на вид ему было не более тридцати лет.
Я во все глаза уставилась на него. Огромное мероприятие. Громадное. У меня в голове обычно такие масштабы не помещаются. А он, вместо того, чтобы биться во всевозможных орг-истериках, спокойно стоит. Я ему говорю- ох, спасибо вам, это потрясающе и получается - уже видно- что очень хорошо и славно и вы такой спокойный.
А он говорит- сейчас я вам кое-что покажу. Залезает правой рукой в левый рукав ветровки, вытягивает оттуда еще один рукав от свитера и на моих глазах выжимает этот краешек рукава так, что на землю струйкой течет вода.
- Это я, в общем, волнуюсь, - говорит.
И уходит потом, улыбнувшись на прощание.
А подруга моя мне говорит с огромным уважением - "Понимаешь, он работает экономистом. Он ни фига не профи, не продюсер, никогда не был в этом бизнесе. Он взял отпуск и пришел волонтером в штаб. И стал впахивать. И сказал- даже если это все мероприятие грохнется, всю финансовую и моральную ответственность я беру на себя. И у него есть значок- "Я не за Навального, я просто здесь живу".
"И я сюда пришла, - говорит она, - потому что я не могу больше на это все смотреть и не хочу это все терпеть. Я делаю это для себя" - а на ней была вся продюсерская часть концерта.
А я вдруг наконец-то поняла с ослепляющей ясностью, что это не конфликт поколений, у нас в стране и даже не политический. Ну или я не разбираюсь в названиях.
Это конфликт людей с внутренней самоцензурой и с внешней. И именно этот конфликт происходит в нашей стране.
Таких вот артемов, саш и наташ никто не воспитывал как "советских инженеров" или как "строителей коммунизма" - но они берут на себя гигантские объемы работы и ответственности. И берут не для того, чтоб их потом похвалили, наградили, или просто не ругали бы.
Внутри у них есть камертон, называйте это совестью, любовью к себе, достоинством, ответственностью, - который не позволяет давать вытирать о себя ноги. Который не позволяет рассчитывать на то, что есть васи, глаши и даши, которые сделают это за тебя. Я не знаю, как они такими получились, такие люди, ведь и Акунин такой, и Артем такой, и моя подруга такая.
Эта та самая горизонталь, о которой сегодня так точно написала Людмила Петрановская. Когда нет ожидания, что придет кто-то взрослый, а еще лучше - родитель, и наругает, или похвалит, но заодно и научит, и исправит, и защитит, и изменит.
Это душа, личность, наполненная чем-то иным, чем ожиданием оценки от кого бы то ни было - потому что такая оценка самого себя встроена внутри.
Самого главного, что всегда есть в нашей стране, не было вчера на задней площадке огромного политического концерта - не было страха.
И теперь, когда я вижу свиномордые лица за рулем дорогих машин, когда директор книжного магазина "Москва" подобострастно убирает тираж детской книги "Флаги мира" из продажи только потому что у одного из депутатов приключилась на эту тему истерика, когда я слышу, как многим таким артемам в эти дни отказывают взрослые важные дяденьки и тетеньки в площадках, оборудовании, поддержке, когда на выступление Навального в Сокольниках приезжает трясущийся, белый от страха префект округа, я понимаю, сколько в них страха, в этих людях. Как в детях, которых часто и жестоко наказывали и унижали.
Они боятся так, словно бы они боятся расстрела. Они такие толстые и оплывшие, предполагаю, потому, что все время едят от бессознательного ужаса. Им так мало денег, потому что им страшно. Все время страшно. Я предполагаю.
Но это совершенно не мое дело, что им. Я не знаю, куда они денутся потом, когда мир изменится окончательно. Я очень рада, что была вчера на концерте. Я совершенно не за Навального, хотя я его уважаю за большой труд и мужество - но, в общем, на его месте мог бы быть кто-то другой.
Я, как вчера очень точно сказал Григорий Шалвович со сцены, просто жестко отношусь к режиму.
Я просто хотела бы быть рядом и вместе с такими, как Артем. Они для меня свои.
Никогда я не была в таких пространствах и ожидала увидеть агрессивный и испуганный хаос - все бегают с безумными глазами и суетятся, орут друг на друга и выясняют, почему не подвезли салфеток и винограду артистам. Я сама готовилась включиться в этот хаос и тоже бегать и добывать салфетки.
Но реальность оказалась другой. Там было тихо и был порядок, между этих белых шатров. Никто ни на кого не орал. Все тихонько переговаривались по рациям, у всех в ушах были воткнуты наушники. На месте были и салфетки и виноград. 90 процентов людей были младше 35 лет.
Я увидела, что нет никакого страха среди них, что нет ожидания, что кто-то придет и оценит их работу или отругает их за условный виноград, что люди совершенно спокойно и точно делают что-то свое. Я поприставала к окружающим с вопросом - чем я могу помочь, но все улыбались мне в ответ и говорили- если ты хочешь горячего кофе, то вон оно там, а если пирожков с мясом, то вон они здесь.
Мимо бродил Навальный под дождем в желтом дождевике, Парфенов смеялся о чем-то возле сцены, приехал Быков, гораздо более худой, молодой и загорелый, чем на своих фотографиях.
Я выбрала тогда носить горячий кофе тем, кто замерз - мальчику на площадке с камерой-краном, охране возле сцены (у меня был браслет-вездеход), какой-то французской журналистке за ограждениями принесла горячего шоколаду. Было мокро и холодно и при этом было безопасно и спокойно.
Спустя время моя приятельница подвела меня к молодому человеку, который стоял возле одного из шатров и представила - "Артем, - сказала она, - это и есть человек, который все это организовал". У Артема в ушах была такая же как у всех рация, выглядел он очень спокойным и на вид ему было не более тридцати лет.
Я во все глаза уставилась на него. Огромное мероприятие. Громадное. У меня в голове обычно такие масштабы не помещаются. А он, вместо того, чтобы биться во всевозможных орг-истериках, спокойно стоит. Я ему говорю- ох, спасибо вам, это потрясающе и получается - уже видно- что очень хорошо и славно и вы такой спокойный.
А он говорит- сейчас я вам кое-что покажу. Залезает правой рукой в левый рукав ветровки, вытягивает оттуда еще один рукав от свитера и на моих глазах выжимает этот краешек рукава так, что на землю струйкой течет вода.
- Это я, в общем, волнуюсь, - говорит.
И уходит потом, улыбнувшись на прощание.
А подруга моя мне говорит с огромным уважением - "Понимаешь, он работает экономистом. Он ни фига не профи, не продюсер, никогда не был в этом бизнесе. Он взял отпуск и пришел волонтером в штаб. И стал впахивать. И сказал- даже если это все мероприятие грохнется, всю финансовую и моральную ответственность я беру на себя. И у него есть значок- "Я не за Навального, я просто здесь живу".
"И я сюда пришла, - говорит она, - потому что я не могу больше на это все смотреть и не хочу это все терпеть. Я делаю это для себя" - а на ней была вся продюсерская часть концерта.
А я вдруг наконец-то поняла с ослепляющей ясностью, что это не конфликт поколений, у нас в стране и даже не политический. Ну или я не разбираюсь в названиях.
Это конфликт людей с внутренней самоцензурой и с внешней. И именно этот конфликт происходит в нашей стране.
Таких вот артемов, саш и наташ никто не воспитывал как "советских инженеров" или как "строителей коммунизма" - но они берут на себя гигантские объемы работы и ответственности. И берут не для того, чтоб их потом похвалили, наградили, или просто не ругали бы.
Внутри у них есть камертон, называйте это совестью, любовью к себе, достоинством, ответственностью, - который не позволяет давать вытирать о себя ноги. Который не позволяет рассчитывать на то, что есть васи, глаши и даши, которые сделают это за тебя. Я не знаю, как они такими получились, такие люди, ведь и Акунин такой, и Артем такой, и моя подруга такая.
Эта та самая горизонталь, о которой сегодня так точно написала Людмила Петрановская. Когда нет ожидания, что придет кто-то взрослый, а еще лучше - родитель, и наругает, или похвалит, но заодно и научит, и исправит, и защитит, и изменит.
Это душа, личность, наполненная чем-то иным, чем ожиданием оценки от кого бы то ни было - потому что такая оценка самого себя встроена внутри.
Самого главного, что всегда есть в нашей стране, не было вчера на задней площадке огромного политического концерта - не было страха.
И теперь, когда я вижу свиномордые лица за рулем дорогих машин, когда директор книжного магазина "Москва" подобострастно убирает тираж детской книги "Флаги мира" из продажи только потому что у одного из депутатов приключилась на эту тему истерика, когда я слышу, как многим таким артемам в эти дни отказывают взрослые важные дяденьки и тетеньки в площадках, оборудовании, поддержке, когда на выступление Навального в Сокольниках приезжает трясущийся, белый от страха префект округа, я понимаю, сколько в них страха, в этих людях. Как в детях, которых часто и жестоко наказывали и унижали.
Они боятся так, словно бы они боятся расстрела. Они такие толстые и оплывшие, предполагаю, потому, что все время едят от бессознательного ужаса. Им так мало денег, потому что им страшно. Все время страшно. Я предполагаю.
Но это совершенно не мое дело, что им. Я не знаю, куда они денутся потом, когда мир изменится окончательно. Я очень рада, что была вчера на концерте. Я совершенно не за Навального, хотя я его уважаю за большой труд и мужество - но, в общем, на его месте мог бы быть кто-то другой.
Я, как вчера очень точно сказал Григорий Шалвович со сцены, просто жестко отношусь к режиму.
Я просто хотела бы быть рядом и вместе с такими, как Артем. Они для меня свои.