«Устойчивое развитие» как концепция, стратегия и идеология преобразования мирового порядка
«... движение современного политического национализма есть не что иное, как видоизмененное только в приемах распространение космополитической демократизации». И что формирование «... государственности по племенам и нациям есть ... не что иное, как поразительная по силе и ясности своей подготовка к переходу в государство космополитическое, сперва всеевропейское, а потом, быть может, и всемирное». (с) К. Н. Леонтьев
Начиная с 1960-х годов, на волне экономического и военно-политического могущества, в правящих кругах Запада начала вызревать идея радикальных глобальных преобразований, конечной целью которых рассматривалась узурпация власти глобальной олигархией и встроенными в нее неонацистскими кругами. Инструментом строительства этого «нового мирового порядка» была признана глобализация, для продвижения которой был сформирован «глобальный план», основные параметры которого были выдвинуты в 1962 году Д. Рокфеллером. Геополитический и гуманитарный аспекты этого плана обнародовались в 1965 году основателем Римского клуба А. Печчеи и в 1967 году Зб. Бжезинским.
В геополитической сфере под видом «объединения человечества» планом предусматривалась поэтапная девальвация и демонтаж государственных суверенитетов, которые, начиная с Европы, должны были заменяться транснациональной интеграцией и формированием на месте Вестфальской системы унифицированного глобального общества «новых кочевников» с единой космополитической идентичностью и мировой религией. Начальным этапом реализации этого плана стало создание Европейского союза и запущенный Советом Европы план «еврорегионализации», представляющий собой массовое трансграничное объединение сопредельных регионов соседних стран, ведущее к формированию и росту сепаратистских настроений, ослаблению и распаду государств.
На последующих этапах предложенную Римским клубом «десятирегиональную» модель глобальной геополитической организации предполагалось трансформировать в три объединенных общей экономикой «мировых региона» - «Западный» (Северная и Южная Америка), «Центральный» (Европа до Урала со Средиземноморским регионом) и «Восточный» (Азиатско-Тихоокеанский, включающий Австралию, Новую Зеландию и Океанию).Внерегиональный статус по этому плану получали континентальная Африка и Антарктида.
Само содержание «глобального плана» наглядно показывает, что ни самостоятельного места, ни территориального единства России и постсоветского пространства в рамках «нового мирового порядка» не предусматривается.
Реализация «глобального плана» в гуманитарной сфере предполагала установление контроля над людьми, остановку и обращение вспять социокультурного и технологического развития, резкое уменьшение численности и снижение уровня жизни населения. В связи с этим следует подчеркнуть, что управляемым, скорее всего, является не только мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 годов, но и не являющееся экономически оправданным смещение глобального технологического развития в виртуальный информационный сектор.
Под предлогом растущего экологического загрязнения, якобы ведущего к «глобальному потеплению», и необходимости рационализации использования мировых природных ресурсов предполагалось введение прямого управления этими сферами со стороны «интеллектуальной элиты и мировых банкиров».
Конечной задачей, по-видимому, считалось создание космополитической «глобальной империи». В ее рамках человечество предполагалось разделить на элитарное, «креативное» меньшинство и наделенное функцией его обслуживания «неспособное к прогрессу» косное большинство, которое, во избежание протестного объединения, предполагалось опустить в архаику.
Теоретическим фундаментом «глобального плана» на первом этапе стала группа конвергентных концепций, объединенных теорией модернизации; в практической - вовлечение в процессы конвергенции Советского Союза. Последующая эволюция теории и практики, выраженная формулой «глобального управления и сотрудничества», вывела рассматриваемые процессы на формирование концепции «устойчивого развития», воплощением которой в политической сфере стала концепция «управления конфликтами» («миростроительства»).
Вот что писал о первых шагах в этом направлении академик Д. М. Гвишиани, стоявший у его истоков:
«На протяжении 60-х годов, <...> в рамках существовавших межправительственных структур, в том числе ООН, стали складываться новые подходы к организации международного сотрудничества <...> , нацеленные на разработку глобальных программ совместных действий всех государств мира.
Одной из первых принципиально новых структур стал Консультативный Комитет ООН по применению науки и техники в целях развития (АКАСТ), созданный после прошедшей в 1963 году в Женеве конференции ООН <...>.
Отметим весьма характерную особенность: члены АКАСТ (к которым принадлежал и Гвишиани. - Авт.), состав которого утверждался Генеральным секретарем ООН, вели работу не как официальные представители своих стран и правительств, а в личном, частном качестве. <...> В составе АКАСТ были крупные ученые, представлявшие конкретные области знания. <...> Отличительной чертой комитета <...> становился междисциплинарный подход. Обладая широкой научной эрудицией и опираясь на суждения экспертов, его члены добивались выработки интегрированной картины научно-технического развития.
Одним из важнейших проектов, подготовленных АКАСТ, был „Всемирный план действий", нацеленный на интеграцию научного, технического и финансового сотрудничества развитых и развивающихся стран <...>.
Интересным новым типом научно-исследовательских организаций <...> стали „мозговые тресты" или „мозговые центры" <...>.
Они возникли сначала в США <...>. Основной задачей „мозговых центров" считались исследования, результаты которых особенно важны для принятия практических политических решений.
В этом их главное отличие от традиционных НИИ <...>.
<...> Здесь надо отметить одну важную смысловую тонкость, связанную с нашим и западным толкованием понятия „политика"
<...> . Мы привыкли понимать под „политическим" решением чисто государственное или партийное и отождествлять „власть" с государственной властью. В развитых западных странах понятие „власть" связано с последним уровнем принятия окончательных решений, а „политика" обычно означает комплекс мер по приложению, применению на практике избранного направления действий. В данном контексте, рассказывая о деятельности Римского клуба и других глобальных организаций, мы всегда говорим о „политике" и „власти" именно в этом широком „западном" смысле».
Итак, во-первых, «новые подходы <...>, нацеленные на разработку глобальных программ», результатами которых стали «Всемирный план действий» АКАСТ и «глобальный план» Римского клуба, сложились не сами. Помощь в их становлении была оказана определенным кругом научных элитариев, предумышленно оторванных от своих стран, национальных корней и интересов и объединенных в некую профессиональную корпорацию.
Во-вторых, западная трактовка «власти» и «политики» как продукта не государственных, а частных интересов и сил ставила деятельность этих элитариев, как и патронировавшей ее ООН, в подчинение «частных и независимых групп» глобальной олигархии.
В приведенной цитате сказано предельно ясно: политика на Западе не является функцией государства, которое лишь имитирует политическое участие, выполняя роль проводника определенных олигархических интересов.
Главным продуктом деятельности этих групп стал «глобальный план» Римского клуба. Именно с этим проектом связано создание научно-прикладных «мозговых центров», которые в детально рассмотренных нами докладах «Наше глобальное соседство» (1995 г.) и «Более безопасный мир: наша общая ответственность» (2004 г.) получили название «фондов и мозговых трестов».
В-третьих, основной целью этих новых организационных структур стало проведение «исследований, <...> важных для принятия практических политических решений». Иначе говоря, мир менялся в сторону глобализации не сам; его меняли преднамеренно, противопоставляя при этом государственным и общественным интересам частные и корпоративные.
В-четвертых, указанные фонды, «мозговые центры» и организации изначально создавались как универсальные инструменты глобального управления всем развитием человечества, согласие которого на это ни у кого не испрашивалось. Элитаризм, бывший одним из источников локального фашизма и нацизма, став глобальным, породил движение к глобальному фашизму и нацизму, прологом которого служат устройство, порядок, идеология и политика современного Запада.
Каким образом в «переплет» этого плана попал Советский Союз?
Определенная часть партийно-государственной элиты, предав национальные интересы страны и, по сути, согласившись на участие в ее ликвидации, не только поддержала глобалистские амбиции основателей Римского клуба, но и активно включилась в практическое осуществление этих замыслов. Скрытно став частью западного проекта, эта группа функционеров принялась сначала исподволь, а затем все более открыто подрывать и дискредитировать советские ценности, одновременно вытесняя из власти представителей здоровых сил, отстаивавших собственную проектность нашей страны. Пик ее деятельности пришелся на «перестройку».
Формально процесс конвергенции, приведший к распаду СССР и обрушившимся на нашу страну бедствиям, был запущен А. Н. Косыгиным во время его встречи с президентом США Л. Джонсоном в Гласборо (1967 г.). Фактически же, поскольку Косыгин стал главой советского правительства в ноябре 1966 года, а АКАСТ появился еще в 1963 году, можно говорить о существовании в среде советских западников определенной преемственности. Исходя из того, что в промежутке между этими событиями, в октябре 1964 года, произошла смена партийного и государственного руководства СССР, наиболее вероятной фигурой, с которой можно связать участие советских представителей в соответствующих глобалистских мероприятиях, является предшественник Косыгина в должности Председателя Совета Министров СССР А. И. Микоян.
После выстраивания общеполитической конструкции настал черед вовлечения в работу Римского клуба ведущих советских ученых. Вот что пишет об особенностях, технологии, маскировке и персоналиях этого процесса Гвишиани - зять Косыгина:
«<...> Участие в мероприятиях Римского клуба, как правило, совмещалось с официальными зарубежными командировками ученых и специалистов, интересующихся глобальной проблематикой, таких как академики Е. К. Федоров и О. Т. Богомолов, профессор С. П. Капица. В Москве и других городах удалось провести несколько встреч с членами Римского клуба. Однако, несмотря на медленное и нелегкое признание советскими идеологами глобальной проблематики, официальное оформление нашего членства в Римском клубе долго наталкивалось на труднопреодолимые препятствия. Только в 1981 году я и академик Е. К. Федоров, <...> крупный специалист в области геофизики и охраны окружающей среды, прекрасно знакомый с западными глобальными разработками, получили официальное разрешение на членство в Римском клубе»2 (курс. - Авт.).
Здесь мы видим «адреса, явки и пароли», а заодно и фамилии главных фигурантов сети, сплетенной в СССР усилиями Гвишиани и его последователей, надежно прикрытых от неприятностей высоким государственным положением тестя. А также круг научных интересов специалистов, к которым проявлялся интерес со стороны Римского клуба: геофизика, окружающая среда, экономика, естественные науки и т. д.
Зафиксируем также, что констатируется наличие в государственном и партийном руководстве жесткого сопротивления заговору, сломленного лишь к концу правления Л. И. Брежнева.
Следующим и последним в судьбе СССР поколением заговорщиков стали М. С. Горбачев, А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе и ряд других членов Политбюро «последних времен». Под крышей Римского клуба - в Международном институте прикладного системного анализа (МИПСА) в Вене и Московском институте народного хозяйства (МИНХ) были созданы конкурировавшие между собой будущие «реформаторские» команды Гайдара и Явлинского. По свидетельству авторов книги «Третий проект» С. Кугушева и М. Калашникова, они курировались КГБ СССР.
В вопросе о том, каким именно образом - открыто или «втемную» - использовался против нашей страны такой разрушительный «таран», как Б. Н. Ельцин, автор все более склоняется ко второму варианту ответа. Имей первый президент «независимой» России достаточно полное представление обо всем, что происходит в реальности, он не пытался бы с таким маниакальным упрямством зареформировать «в доску» российские спецслужбы, преобразования в которых прекратились на следующий же день после его ухода из власти. Получается, что Ельцин, возможно, пытался таким образом выйти из узких рамок отведенного ему сценарного плана действий, перетянув одеяло российской политики на себя. В полной мере не вышло. К сожалению или к счастью - уже другой вопрос, ответ на который следует поискать в «перестроечных» метаниях «архитектора» беловежского сговора между протянувшимися в нашу страну двумя руками мюнхенского полунацистского Народнотрудового союза российских солидаристов (НТС). Одна из этих рук - партия «Демократический союз», ставшая своеобразным инкубатором хаотической постперестроечной многопартийности, фокусировавшейся в пределах масонского либерально-социалистического консенсуса; другая - Национально-патриотический фронт (НПФ) «Память», который Ельцин не обходил своим вниманием еще в период руководства МГК КПСС.
Организационно выходцы из левого крыла НТС - «Демсоюза» сегодня накрепко спаяны с «оранжевым» спектром внесистемной оппозиции и маргиналами из правозащитного движения. Однако если взять идеологический срез, то агентура их влияния отнюдь не исчерпывается уличными «оранжистами», а заходит куда дальше. В том числе в либеральный блок российского правительства, укомплектованный выпускниками Гарварда и Высшей школы экономики, основанной и существующей на гранты Европейского союза, а также в президентский Совет по развитию гражданского общества и правам человека и в Комиссию Социнтерна по устойчивому глобальному обществу, членом которой является бывший спикер Совета Федерации С. М. Миронов.
В целом создается устойчивое впечатление, что с 2008 года запущен новый этап вовлечения нашей страны в «глобальный план» Римского клуба, тесно связанный с консолидацией так называемого «креативного меньшинства» вокруг идеи модернизации (создание в структурах российской власти некоего «Штаба Модернизация», возможно, датируется еще 2007 г.). В центр практической реализации этого плана поставлена связка либеральных кругов во власти с ангажированным либеральными идеями кругом экспертного сообщества, представленного рядом не входящих в систему РАН прикладных институтов, прежде всего ИНСОР.
Практическая апробация подобных идей в сфере публичной политики, рассчитанная на формирование позитивного по отношению к ним общественного мнения, осуществляется в рамках ежегодных ярославских конференций, организационно привязанных к форумам мировой политики - глобалистскому институту, воссозданному в 2008 году одновременно с выводом на «проектный режим эксплуатации» «Группы двадцати».
Что касается последователей правого крыла НТС - НПФ «Память», то они, многократно перегруппировав свои силы, проросли в созданную в 2004 году коалицию «Русский марш». На ее базе формируются объединенные структуры национал-сепаратистского движения, требующие создания в многонациональной стране с имперскими традициями «русского национального государства», интеграции России, полностью или по частям, в европейские структуры и НАТО, а также формирования на этой основе геостратегической «оси» Париж - Берлин - Москва. Как будто ниоткуда берутся идеи, которые трудно назвать иначе чем провокационными, например появившийся в мае 2010 года проект создания «Западно-Сибирской республики».
Ясно, что никакого иного способа реализации этой идейнополитической установки, кроме разрушения Российской Федерации, не существует. Именно поэтому данный проект курируется политтехнологом С. А. Белковским, который пропагандирует учреждение в России «конституционной монархии» и приглашение на престол представителя британской династии Виндзоров герцога Майкла Кентского. (Поговаривают и о принце Гарри.)
Симпатий к гремучей «оранжево-коричневой» смеси подрывных идей, способных в клочья разнести российскую государственность, не скрывает и еще один видный современный оппозиционный персонаж - блогер А. А. Навальный, являющийся одним из учредителей «Национального русского освободительного движения НАРОД». Духовное и организационное сближение с «тенями» власовцев из Русской освободительной армии - неотвратимый удел современного национализма, представители которых гордо именуют себя «национал-демократами», «национал-либералами», «национал-державниками», но при этом требуют освободить русский народ от бремени государственности, выдумывая несуществующее противоречие между народом и государством.
Случайно ли, что именно в 2010 году, перед началом своей бурной оппозиционной деятельности, в организации и финансировании которой уличают А. Б. Чубайса, Навальный проходил обучение в Йельском университете (США) по программе «Yale World Fellows» («Мировые друзья Йеля»)? Вопрос об участии или неучастии этого «героя» в структурах, связанных с Йельским орденом «Череп и кости», посетители блогосферы вправе задать ему самому.
И хотелось бы быть правильно понятым. Коррупция, с которой «борется» Навальный, отмывающий своей деятельностью не менее коррупционные деньги, чем те, которыми пользуются критикуемые им функционеры, конечно же, вещь нехорошая. Но стократ хуже, подлей, нечистоплотней и конъюнктурней использовать эту наболевшую в общественном сознании тему для борьбы против государства. Подчеркнем: не против власти, а именно против государства, которое отнюдь не может быть отождествлено с кучкой людей, волею судеб оказавшихся в нужное время в нужном месте - во власти. Конкретные чиновники, пусть и высокопоставленные, приходят и уходят, а Россия остается - при условии, что будет сохранена ее государственность, а также ее фундаментальные проектные основы.
Такая «борьба» хуже предательства, ибо лишает будущего не олигархов, которые, если что, запросто сбегут из страны, а народ, который в третий раз за прошедшие сто лет всеми силами стараются превратить в орудие собственного суицида, используя для этого деньги западных «фондов и мозговых трестов». Именно они содержат и управляют «Facebook», «Twitter» и прочими социальными сетями, используя их в качестве политического и организационного ресурса новой «революции». Ведь тот же Чубайс, как мы отмечали, является членом совета директоров одного из крупнейших глобальных банков - «J. P. Morgan Chase».
Квинтэссенцией всех этих разрушительных идей, указывающей на прозападную ориентацию современного русского национализма и его тесную связь со структурами, близкими к Совету Европы и Бильдербергскому клубу, может служить еще одно течение, являющееся неизменным участником большинства националистических шабашей, - «национал-социалистское».
Как видим, «пятая колонна» в России многолика и отнюдь не ограничивается вконец дискредитировавшими себя либералами. Хватает и других, не менее, а то и более экзотичных персонажей. Как тут не вспомнить прозорливые предостережения нашего знаменитого соотечественника К. Н. Леонтьева, еще в XIX веке отмечавшего, что «<...> движение современного политического национализма есть не что иное, как видоизмененное только в приемах распространение космополитической демократизации». И что формирование «<...> государственности по племенам и нациям есть <...> не что иное, как поразительная по силе и ясности своей подготовка к переходу в государство космополитическое, сперва всеевропейское, а потом, быть может, и всемирное».
Возвращаясь к временам ельцинского правления, отметим, что в процессе и по завершении его повторного избрания на президентский пост в 1996 году Российская Федерация лишилась двух важнейших завоеваний советской эпохи. Сначала была утрачена финансовая независимость: страна стала членом Базельского клуба, что означало подчинение Центрального банка России «глобальному центробанку» - Банку международных расчетов. Затем, спустя год, была сдана еще одна принципиальная позиция - руководство Департаментом ООН по политическим вопросам, бессменно принадлежавшее нашей стране с 1945 года.Открытым остается вопрос и о роли, сыгранной в этих событиях видным членом горбачевской команды академиком Е. М. Примаковым, занимавшим в тот период должность главы МИД Российской Федерации.
Переплетение исторических и современных тенденций в российской политике не может не способствовать усилению противоречий на международной арене и внутриполитической поляризации. Борьба сегодня ведется не внутри одного проекта, а между двумя различными группами проектов. Представители одной из них, захватившей доминирующие позиции во власти и в ней окопавшиеся, видят Запад единственным по-настоящему глобальным «цивилизационным центром». Другая, преимущественно оппозиционная группа настаивает на наличии у России собственного проектного генезиса, что обусловливает уникальность ее роли и места в мировой истории, политике и культуре. (с) Из книги В. Б. Павленко «Мифы устойчивого развития»
П.С.1 После Сталина Советский Союз не нужен был никому из советской элиты, а дети элиты ( в конце ролика Кургинян говорит о детях Микояна, но не называет его. Это разобрано другими авторами, например тут ) играли в фашистов. Этот ролик проливает свет на то, почему советские элиты согласились на проект Запада- новый мировой порядок.
П.С.2 Элитные связи: Гвишиани - Косыгин - Аньелли. А этот ролик проливает свет почему в истории диалога с Западом фамилии, упомянутые автором: Косыгин, Гвишиани, Микоян не случайны.
Начиная с 1960-х годов, на волне экономического и военно-политического могущества, в правящих кругах Запада начала вызревать идея радикальных глобальных преобразований, конечной целью которых рассматривалась узурпация власти глобальной олигархией и встроенными в нее неонацистскими кругами. Инструментом строительства этого «нового мирового порядка» была признана глобализация, для продвижения которой был сформирован «глобальный план», основные параметры которого были выдвинуты в 1962 году Д. Рокфеллером. Геополитический и гуманитарный аспекты этого плана обнародовались в 1965 году основателем Римского клуба А. Печчеи и в 1967 году Зб. Бжезинским.
В геополитической сфере под видом «объединения человечества» планом предусматривалась поэтапная девальвация и демонтаж государственных суверенитетов, которые, начиная с Европы, должны были заменяться транснациональной интеграцией и формированием на месте Вестфальской системы унифицированного глобального общества «новых кочевников» с единой космополитической идентичностью и мировой религией. Начальным этапом реализации этого плана стало создание Европейского союза и запущенный Советом Европы план «еврорегионализации», представляющий собой массовое трансграничное объединение сопредельных регионов соседних стран, ведущее к формированию и росту сепаратистских настроений, ослаблению и распаду государств.
На последующих этапах предложенную Римским клубом «десятирегиональную» модель глобальной геополитической организации предполагалось трансформировать в три объединенных общей экономикой «мировых региона» - «Западный» (Северная и Южная Америка), «Центральный» (Европа до Урала со Средиземноморским регионом) и «Восточный» (Азиатско-Тихоокеанский, включающий Австралию, Новую Зеландию и Океанию).Внерегиональный статус по этому плану получали континентальная Африка и Антарктида.
Само содержание «глобального плана» наглядно показывает, что ни самостоятельного места, ни территориального единства России и постсоветского пространства в рамках «нового мирового порядка» не предусматривается.
Реализация «глобального плана» в гуманитарной сфере предполагала установление контроля над людьми, остановку и обращение вспять социокультурного и технологического развития, резкое уменьшение численности и снижение уровня жизни населения. В связи с этим следует подчеркнуть, что управляемым, скорее всего, является не только мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 годов, но и не являющееся экономически оправданным смещение глобального технологического развития в виртуальный информационный сектор.
Под предлогом растущего экологического загрязнения, якобы ведущего к «глобальному потеплению», и необходимости рационализации использования мировых природных ресурсов предполагалось введение прямого управления этими сферами со стороны «интеллектуальной элиты и мировых банкиров».
Конечной задачей, по-видимому, считалось создание космополитической «глобальной империи». В ее рамках человечество предполагалось разделить на элитарное, «креативное» меньшинство и наделенное функцией его обслуживания «неспособное к прогрессу» косное большинство, которое, во избежание протестного объединения, предполагалось опустить в архаику.
Теоретическим фундаментом «глобального плана» на первом этапе стала группа конвергентных концепций, объединенных теорией модернизации; в практической - вовлечение в процессы конвергенции Советского Союза. Последующая эволюция теории и практики, выраженная формулой «глобального управления и сотрудничества», вывела рассматриваемые процессы на формирование концепции «устойчивого развития», воплощением которой в политической сфере стала концепция «управления конфликтами» («миростроительства»).
Вот что писал о первых шагах в этом направлении академик Д. М. Гвишиани, стоявший у его истоков:
«На протяжении 60-х годов, <...> в рамках существовавших межправительственных структур, в том числе ООН, стали складываться новые подходы к организации международного сотрудничества <...> , нацеленные на разработку глобальных программ совместных действий всех государств мира.
Одной из первых принципиально новых структур стал Консультативный Комитет ООН по применению науки и техники в целях развития (АКАСТ), созданный после прошедшей в 1963 году в Женеве конференции ООН <...>.
Отметим весьма характерную особенность: члены АКАСТ (к которым принадлежал и Гвишиани. - Авт.), состав которого утверждался Генеральным секретарем ООН, вели работу не как официальные представители своих стран и правительств, а в личном, частном качестве. <...> В составе АКАСТ были крупные ученые, представлявшие конкретные области знания. <...> Отличительной чертой комитета <...> становился междисциплинарный подход. Обладая широкой научной эрудицией и опираясь на суждения экспертов, его члены добивались выработки интегрированной картины научно-технического развития.
Одним из важнейших проектов, подготовленных АКАСТ, был „Всемирный план действий", нацеленный на интеграцию научного, технического и финансового сотрудничества развитых и развивающихся стран <...>.
Интересным новым типом научно-исследовательских организаций <...> стали „мозговые тресты" или „мозговые центры" <...>.
Они возникли сначала в США <...>. Основной задачей „мозговых центров" считались исследования, результаты которых особенно важны для принятия практических политических решений.
В этом их главное отличие от традиционных НИИ <...>.
<...> Здесь надо отметить одну важную смысловую тонкость, связанную с нашим и западным толкованием понятия „политика"
<...> . Мы привыкли понимать под „политическим" решением чисто государственное или партийное и отождествлять „власть" с государственной властью. В развитых западных странах понятие „власть" связано с последним уровнем принятия окончательных решений, а „политика" обычно означает комплекс мер по приложению, применению на практике избранного направления действий. В данном контексте, рассказывая о деятельности Римского клуба и других глобальных организаций, мы всегда говорим о „политике" и „власти" именно в этом широком „западном" смысле».
Итак, во-первых, «новые подходы <...>, нацеленные на разработку глобальных программ», результатами которых стали «Всемирный план действий» АКАСТ и «глобальный план» Римского клуба, сложились не сами. Помощь в их становлении была оказана определенным кругом научных элитариев, предумышленно оторванных от своих стран, национальных корней и интересов и объединенных в некую профессиональную корпорацию.
Во-вторых, западная трактовка «власти» и «политики» как продукта не государственных, а частных интересов и сил ставила деятельность этих элитариев, как и патронировавшей ее ООН, в подчинение «частных и независимых групп» глобальной олигархии.
В приведенной цитате сказано предельно ясно: политика на Западе не является функцией государства, которое лишь имитирует политическое участие, выполняя роль проводника определенных олигархических интересов.
Главным продуктом деятельности этих групп стал «глобальный план» Римского клуба. Именно с этим проектом связано создание научно-прикладных «мозговых центров», которые в детально рассмотренных нами докладах «Наше глобальное соседство» (1995 г.) и «Более безопасный мир: наша общая ответственность» (2004 г.) получили название «фондов и мозговых трестов».
В-третьих, основной целью этих новых организационных структур стало проведение «исследований, <...> важных для принятия практических политических решений». Иначе говоря, мир менялся в сторону глобализации не сам; его меняли преднамеренно, противопоставляя при этом государственным и общественным интересам частные и корпоративные.
В-четвертых, указанные фонды, «мозговые центры» и организации изначально создавались как универсальные инструменты глобального управления всем развитием человечества, согласие которого на это ни у кого не испрашивалось. Элитаризм, бывший одним из источников локального фашизма и нацизма, став глобальным, породил движение к глобальному фашизму и нацизму, прологом которого служат устройство, порядок, идеология и политика современного Запада.
Каким образом в «переплет» этого плана попал Советский Союз?
Определенная часть партийно-государственной элиты, предав национальные интересы страны и, по сути, согласившись на участие в ее ликвидации, не только поддержала глобалистские амбиции основателей Римского клуба, но и активно включилась в практическое осуществление этих замыслов. Скрытно став частью западного проекта, эта группа функционеров принялась сначала исподволь, а затем все более открыто подрывать и дискредитировать советские ценности, одновременно вытесняя из власти представителей здоровых сил, отстаивавших собственную проектность нашей страны. Пик ее деятельности пришелся на «перестройку».
Формально процесс конвергенции, приведший к распаду СССР и обрушившимся на нашу страну бедствиям, был запущен А. Н. Косыгиным во время его встречи с президентом США Л. Джонсоном в Гласборо (1967 г.). Фактически же, поскольку Косыгин стал главой советского правительства в ноябре 1966 года, а АКАСТ появился еще в 1963 году, можно говорить о существовании в среде советских западников определенной преемственности. Исходя из того, что в промежутке между этими событиями, в октябре 1964 года, произошла смена партийного и государственного руководства СССР, наиболее вероятной фигурой, с которой можно связать участие советских представителей в соответствующих глобалистских мероприятиях, является предшественник Косыгина в должности Председателя Совета Министров СССР А. И. Микоян.
После выстраивания общеполитической конструкции настал черед вовлечения в работу Римского клуба ведущих советских ученых. Вот что пишет об особенностях, технологии, маскировке и персоналиях этого процесса Гвишиани - зять Косыгина:
«<...> Участие в мероприятиях Римского клуба, как правило, совмещалось с официальными зарубежными командировками ученых и специалистов, интересующихся глобальной проблематикой, таких как академики Е. К. Федоров и О. Т. Богомолов, профессор С. П. Капица. В Москве и других городах удалось провести несколько встреч с членами Римского клуба. Однако, несмотря на медленное и нелегкое признание советскими идеологами глобальной проблематики, официальное оформление нашего членства в Римском клубе долго наталкивалось на труднопреодолимые препятствия. Только в 1981 году я и академик Е. К. Федоров, <...> крупный специалист в области геофизики и охраны окружающей среды, прекрасно знакомый с западными глобальными разработками, получили официальное разрешение на членство в Римском клубе»2 (курс. - Авт.).
Здесь мы видим «адреса, явки и пароли», а заодно и фамилии главных фигурантов сети, сплетенной в СССР усилиями Гвишиани и его последователей, надежно прикрытых от неприятностей высоким государственным положением тестя. А также круг научных интересов специалистов, к которым проявлялся интерес со стороны Римского клуба: геофизика, окружающая среда, экономика, естественные науки и т. д.
Зафиксируем также, что констатируется наличие в государственном и партийном руководстве жесткого сопротивления заговору, сломленного лишь к концу правления Л. И. Брежнева.
Следующим и последним в судьбе СССР поколением заговорщиков стали М. С. Горбачев, А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе и ряд других членов Политбюро «последних времен». Под крышей Римского клуба - в Международном институте прикладного системного анализа (МИПСА) в Вене и Московском институте народного хозяйства (МИНХ) были созданы конкурировавшие между собой будущие «реформаторские» команды Гайдара и Явлинского. По свидетельству авторов книги «Третий проект» С. Кугушева и М. Калашникова, они курировались КГБ СССР.
В вопросе о том, каким именно образом - открыто или «втемную» - использовался против нашей страны такой разрушительный «таран», как Б. Н. Ельцин, автор все более склоняется ко второму варианту ответа. Имей первый президент «независимой» России достаточно полное представление обо всем, что происходит в реальности, он не пытался бы с таким маниакальным упрямством зареформировать «в доску» российские спецслужбы, преобразования в которых прекратились на следующий же день после его ухода из власти. Получается, что Ельцин, возможно, пытался таким образом выйти из узких рамок отведенного ему сценарного плана действий, перетянув одеяло российской политики на себя. В полной мере не вышло. К сожалению или к счастью - уже другой вопрос, ответ на который следует поискать в «перестроечных» метаниях «архитектора» беловежского сговора между протянувшимися в нашу страну двумя руками мюнхенского полунацистского Народнотрудового союза российских солидаристов (НТС). Одна из этих рук - партия «Демократический союз», ставшая своеобразным инкубатором хаотической постперестроечной многопартийности, фокусировавшейся в пределах масонского либерально-социалистического консенсуса; другая - Национально-патриотический фронт (НПФ) «Память», который Ельцин не обходил своим вниманием еще в период руководства МГК КПСС.
Организационно выходцы из левого крыла НТС - «Демсоюза» сегодня накрепко спаяны с «оранжевым» спектром внесистемной оппозиции и маргиналами из правозащитного движения. Однако если взять идеологический срез, то агентура их влияния отнюдь не исчерпывается уличными «оранжистами», а заходит куда дальше. В том числе в либеральный блок российского правительства, укомплектованный выпускниками Гарварда и Высшей школы экономики, основанной и существующей на гранты Европейского союза, а также в президентский Совет по развитию гражданского общества и правам человека и в Комиссию Социнтерна по устойчивому глобальному обществу, членом которой является бывший спикер Совета Федерации С. М. Миронов.
В целом создается устойчивое впечатление, что с 2008 года запущен новый этап вовлечения нашей страны в «глобальный план» Римского клуба, тесно связанный с консолидацией так называемого «креативного меньшинства» вокруг идеи модернизации (создание в структурах российской власти некоего «Штаба Модернизация», возможно, датируется еще 2007 г.). В центр практической реализации этого плана поставлена связка либеральных кругов во власти с ангажированным либеральными идеями кругом экспертного сообщества, представленного рядом не входящих в систему РАН прикладных институтов, прежде всего ИНСОР.
Практическая апробация подобных идей в сфере публичной политики, рассчитанная на формирование позитивного по отношению к ним общественного мнения, осуществляется в рамках ежегодных ярославских конференций, организационно привязанных к форумам мировой политики - глобалистскому институту, воссозданному в 2008 году одновременно с выводом на «проектный режим эксплуатации» «Группы двадцати».
Что касается последователей правого крыла НТС - НПФ «Память», то они, многократно перегруппировав свои силы, проросли в созданную в 2004 году коалицию «Русский марш». На ее базе формируются объединенные структуры национал-сепаратистского движения, требующие создания в многонациональной стране с имперскими традициями «русского национального государства», интеграции России, полностью или по частям, в европейские структуры и НАТО, а также формирования на этой основе геостратегической «оси» Париж - Берлин - Москва. Как будто ниоткуда берутся идеи, которые трудно назвать иначе чем провокационными, например появившийся в мае 2010 года проект создания «Западно-Сибирской республики».
Ясно, что никакого иного способа реализации этой идейнополитической установки, кроме разрушения Российской Федерации, не существует. Именно поэтому данный проект курируется политтехнологом С. А. Белковским, который пропагандирует учреждение в России «конституционной монархии» и приглашение на престол представителя британской династии Виндзоров герцога Майкла Кентского. (Поговаривают и о принце Гарри.)
Симпатий к гремучей «оранжево-коричневой» смеси подрывных идей, способных в клочья разнести российскую государственность, не скрывает и еще один видный современный оппозиционный персонаж - блогер А. А. Навальный, являющийся одним из учредителей «Национального русского освободительного движения НАРОД». Духовное и организационное сближение с «тенями» власовцев из Русской освободительной армии - неотвратимый удел современного национализма, представители которых гордо именуют себя «национал-демократами», «национал-либералами», «национал-державниками», но при этом требуют освободить русский народ от бремени государственности, выдумывая несуществующее противоречие между народом и государством.
Случайно ли, что именно в 2010 году, перед началом своей бурной оппозиционной деятельности, в организации и финансировании которой уличают А. Б. Чубайса, Навальный проходил обучение в Йельском университете (США) по программе «Yale World Fellows» («Мировые друзья Йеля»)? Вопрос об участии или неучастии этого «героя» в структурах, связанных с Йельским орденом «Череп и кости», посетители блогосферы вправе задать ему самому.
И хотелось бы быть правильно понятым. Коррупция, с которой «борется» Навальный, отмывающий своей деятельностью не менее коррупционные деньги, чем те, которыми пользуются критикуемые им функционеры, конечно же, вещь нехорошая. Но стократ хуже, подлей, нечистоплотней и конъюнктурней использовать эту наболевшую в общественном сознании тему для борьбы против государства. Подчеркнем: не против власти, а именно против государства, которое отнюдь не может быть отождествлено с кучкой людей, волею судеб оказавшихся в нужное время в нужном месте - во власти. Конкретные чиновники, пусть и высокопоставленные, приходят и уходят, а Россия остается - при условии, что будет сохранена ее государственность, а также ее фундаментальные проектные основы.
Такая «борьба» хуже предательства, ибо лишает будущего не олигархов, которые, если что, запросто сбегут из страны, а народ, который в третий раз за прошедшие сто лет всеми силами стараются превратить в орудие собственного суицида, используя для этого деньги западных «фондов и мозговых трестов». Именно они содержат и управляют «Facebook», «Twitter» и прочими социальными сетями, используя их в качестве политического и организационного ресурса новой «революции». Ведь тот же Чубайс, как мы отмечали, является членом совета директоров одного из крупнейших глобальных банков - «J. P. Morgan Chase».
Квинтэссенцией всех этих разрушительных идей, указывающей на прозападную ориентацию современного русского национализма и его тесную связь со структурами, близкими к Совету Европы и Бильдербергскому клубу, может служить еще одно течение, являющееся неизменным участником большинства националистических шабашей, - «национал-социалистское».
Как видим, «пятая колонна» в России многолика и отнюдь не ограничивается вконец дискредитировавшими себя либералами. Хватает и других, не менее, а то и более экзотичных персонажей. Как тут не вспомнить прозорливые предостережения нашего знаменитого соотечественника К. Н. Леонтьева, еще в XIX веке отмечавшего, что «<...> движение современного политического национализма есть не что иное, как видоизмененное только в приемах распространение космополитической демократизации». И что формирование «<...> государственности по племенам и нациям есть <...> не что иное, как поразительная по силе и ясности своей подготовка к переходу в государство космополитическое, сперва всеевропейское, а потом, быть может, и всемирное».
Возвращаясь к временам ельцинского правления, отметим, что в процессе и по завершении его повторного избрания на президентский пост в 1996 году Российская Федерация лишилась двух важнейших завоеваний советской эпохи. Сначала была утрачена финансовая независимость: страна стала членом Базельского клуба, что означало подчинение Центрального банка России «глобальному центробанку» - Банку международных расчетов. Затем, спустя год, была сдана еще одна принципиальная позиция - руководство Департаментом ООН по политическим вопросам, бессменно принадлежавшее нашей стране с 1945 года.Открытым остается вопрос и о роли, сыгранной в этих событиях видным членом горбачевской команды академиком Е. М. Примаковым, занимавшим в тот период должность главы МИД Российской Федерации.
Переплетение исторических и современных тенденций в российской политике не может не способствовать усилению противоречий на международной арене и внутриполитической поляризации. Борьба сегодня ведется не внутри одного проекта, а между двумя различными группами проектов. Представители одной из них, захватившей доминирующие позиции во власти и в ней окопавшиеся, видят Запад единственным по-настоящему глобальным «цивилизационным центром». Другая, преимущественно оппозиционная группа настаивает на наличии у России собственного проектного генезиса, что обусловливает уникальность ее роли и места в мировой истории, политике и культуре. (с) Из книги В. Б. Павленко «Мифы устойчивого развития»
П.С.1 После Сталина Советский Союз не нужен был никому из советской элиты, а дети элиты ( в конце ролика Кургинян говорит о детях Микояна, но не называет его. Это разобрано другими авторами, например тут ) играли в фашистов. Этот ролик проливает свет на то, почему советские элиты согласились на проект Запада- новый мировой порядок.
Click to viewП.С.2 Элитные связи: Гвишиани - Косыгин - Аньелли. А этот ролик проливает свет почему в истории диалога с Западом фамилии, упомянутые автором: Косыгин, Гвишиани, Микоян не случайны.