Великая Отечественная. Воспоминания о прошлом. Ч1 Пропавшие ополченцы
Воспоминания о прошлом - это не для обиходной практики обычных людей - этим занимается литература, кино, театр, художественное искусство. И вот здесь мы видим большой пласт самых разнообразных воспоминаний и осмыслений прошедшей войны, которые показывают, что она была крайне важна для ближайших к ней поколений.
Что касается обычных людей… Вот взять мою семью: ничего ведь толком не знаю. Но забила в поиск имена и фамилии даже без даты рождения, и нашла обоих дедов. Один даже с фотографией. Но там только их паспортные данные, имена жен, место призыва, и об одном - когда пропал без вести, а о другом - когда кончил службу. Где воевали, там не написано. Но и то хорошо.
Захотелось мне узнать и о дедах Андрея. Один на фронт не попал, потому что был репрессирован в 1937 году. Он, кстати, возвратился в 1947 году живой и здоровый, т.к. жил на поселении где-то в Сибири. Зато на фронт добровольцем (имел «бронь», т.к. работал на оборонном заводе) ушел в 1942 году его сын. Ушел и не вернулся.
А второй дед Андрея ушел в Народное ополчение. О нем известно только то, что он не вернулся. Об этом человеке в семье редко вспоминали, т.к. он развелся с бабкой Андрея (не знаю, в каком году), и, хотя они жили по соседству, отношения, вероятно, были у них дурные. Кто он был по профессии? Его то ли отец, то ли дед был московским купцом вначале 1-ой, а потом 2-ой гильдии, до революции был у них свой дом на Разгуляе и большая квартира в доходном доме на Старой Басманной, так что он должен был иметь образование. Мне помнится, что свекровь упоминала, что он был учителем, возможно, учителем математики, или же преподавал в вузе.
Почему он не попал под призыв? Один мой дед, которому в 1941 году было 30 лет, был призван прямо 22.06.1941 года (так написано в его документах), а второй, которому было 37 лет - в августе 1941 года.
Во-первых, он мог не подходить по возрасту: указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г., с 23 июня была объявлена мобилизация военнообязанных 14 возрастов (1905-1918 гг. рождения). Я думаю, что он родился раньше 1905 года, так как его сын был с 1924 года.
Во-вторых, в 1941 году и до первой половины 1942 года право на отсрочки имели учителя.
Кроме того, в 1925 году в СССР приняли закон об обязательной военной службе. В армию запрещалось призывать "лиц эксплуататорских классов", а именно: детей бывших дворян, купцов, офицеров старой армии, священников, фабрикантов, а также казаков и кулаков. В 1939 году этот закон отменили, но настороженность по отношению к этим категориям осталась.
Я, собственно, о нем вспомнила потому, что увидела в метро поезд, посвященный дивизиям Народного ополчения.
Вот что я нашла в Сети по этому поводу:
«В ночь на 2 июля 1941 года ЦК ВКП(б) принял решение об организации народного ополчения для отпора фашистским захватчикам. В тот же день Военный Совет Московского военного округа принял постановление о добровольной мобилизации жителей Москвы и области в народное ополчение. Постановление устанавливало план мобилизации - 200 тысяч человек в Москве и 70 тысяч человек - в области. Оговаривалось, что в ополчение могут вступить лица, не подлежащие немедленному призыву. К таким относились мужчины непризывного возраста, ограниченно годные по состоянию здоровья, а также работники предприятий, получившие «броню». Планировалось укомплектовать 25 дивизий ополченцев. Мобилизация и формирование частей проводились по территориальному признаку: каждый административный район Москвы формировал свою дивизию, которая доукомплектовывалась группами ополченцев из определённых районов Подмосковья. Предписывалось формировать дивизии за счёт мобилизации жителей в возрасте от 17 до 55 лет в срок с 3 по 5 июля в Москве и с 3 по 6 июля - в области. От мобилизации освобождались призывники, имеющие на руках мобилизационные предписания, работники наркоматов оборонной промышленности, станкостроительных заводов и тех предприятий, которые районная тройка сочтёт исполняющими оборонные заказы особой важности. 40-50 процентов комсостава придавалось новым дивизиям из кадров округа, остальные командиры назначались из ополченцев.
Были сформированы: 1-я - Ленинского района, 2-я - Сталинского района, 4-я - Куйбышевского района, 5-я - Фрунзенского района, 6-я - Дзержинского района, 7-я - Бауманского района, 8-я - Краснопресненского района, 9-я - Кировского района, 13-я - Ростокинского района, 17-я - Москворецкого района, 18-я - Ленинградского района, 21-я - Киевского района.
Заметили, что номера дивизиям присваивались в зависимости от названия района? Мой район был тогда Сталинский, но Андреев дед жил в Бауманском районе, т.е. он был в 7-ой московской дивизии НО.
На должности командиров большинства дивизий (в т.ч. Бауманской) были выдвинуты преподаватели академии им. Фрунзе. Затем, в течение трех дней прибыли назначенные штабом МВО командиры полков, начальники штабов полков, командиры батальонов и артиллерийских дивизионов, командиры рот и небольшое количество командиров взводов. Недостающий же командный состав и весь политический состав от политических руководителей рот, батарей до начальника политического отдела дивизии должны были выделить районные комитеты партии за счет кадров районов. Наркомат обороны принял обязательство в ближайшее время снабдить дивизии бельем, брюками, гимнастерками, поясами, пилотками, ватными куртками (вместо шинелей), частично ботинками и обмотками, а также оружием (примерно на половину состава). Все остальные недостающие виды снабжения (кроме оружия) должны были выделить районы. 5 июля прибыло около 400 молодых лейтенантов, досрочно произведенных в командиры из курсантов вторых курсов военных училищ. Они образовали основной состав командиров рот и батарей, а также их заместителей, недостающее количество командиров и весь политический состав были призваны из запаса. Бауманская ДНО была составлена из 12000 добровольцев со 100 предприятий и учреждений Бауманского района, в том числе из МВТУ им. Баумана, МИХМа, ЦАГИ и других организаций. Командиром дивизии был назначен комбриг И.В.Заикин, в прошлом уральский рабочий, участник гражданской войны, вчерашний преподаватель общей тактики в Военной академии имени М.В.Фрунзе. Комиссар дивизии - тоже участник гражданской войны, член партии с 1919 года, полковой комиссар П. М. Лукин. Начальником политотдела стал батальонный комиссар Н.Г. Охапкин, помощником комиссара дивизии по комсомольской работе секретарь Бауманского райкома ЛКСМ Н.В. Мамаев, комиссаром штаба дивизии полковой комиссар Я.В. Мукомоль. Центром формирования стало здание школы № 353 возле станции метро «Бауманская», но уже 9 июля 7-я дивизия покинула столицу и выступила на запад.
Уходили ночью. Пешком к утру дошли до Химок, где состоялся довольно строгий медицинский контроль, поскольку уже первые дни показали, что многие добровольцы по возрасту и состоянию здоровья не выдерживают необходимые физические нагрузки. Затем новобранцев обмундировали, они приняли присягу, их вооружили. При окончательной численности 7614 человек (очевидно, после отсева по физической готовности) дивизия была вооружена 3963 винтовками, 201 пулеметом, 33 орудиями. 5 Первоначально дивизии народного ополчения выдвигаются на строительство Можайской линии обороны. За вторую половину июля 1941 года 7-я дивизия прошла путь от Химок до Волоколамска через Высоковск и Клин. На каждом месте днем и ночью ополченцы строили оборонительные сооружения.
Лето 1941 г. выдалось жарким, глинистая почва превратилась в камень. Ее с большим трудом брали только лом и кирка. Чтобы уложиться в отведенные сроки, трудились днем и ночью. На сон отводилось четыре-пять часов. На боевую подготовку затрачивали ежедневно лишь один-два утренних часа. Боевую подготовку отделений, взводов и сколачивание рот приходилось проводить поочередно, выводя их в ближайший тыл и на стрельбище.
30 июля Ставка ВГК принимает решение об образовании Резервного фронта на Ржевско-Вяземской линии обороны. Новый фронт создается из резервных армий и фронта Можайской линии обороны. В новый фронт включаются: 24-я, 31-я, 32-я, 33-я, 34-я и 43-я армии. Бауманцы вместе со 2-й, 8-й, 13-й и 18-й дивизиями народного ополчения были сведены в 32-ю армию, командующим которой был назначен генераллейтенант Н.К. Клыков, а начальником штаба - полковник И. А. Кузовков. В 33-ю армию вошли 1-я, 5-я, 9-я и 17-я дивизии. 6- я дивизия народного ополчения, в этот момент еще не закончившая формирование, чуть позже была включена в 24-ю армию, участвовала в наступлении под Ельней и первой из ополченческих дивизий понесла боевые потери.
7-ю дивизию из Волоколамска железнодорожными эшелонами направили в город Вязьму. Прибыли они 31 июля 1941 г. на станция Волоста-Пятница в 25 км южнее Вязьмы. Оттуда дивизия автотранспортом была переброшена на реку Осьма юго-восточнее Дорогобужа. В самом Дорогобуже разместился штаб дивизии.
В первых числах августа дивизии народного ополчения, включенные в состав кадровых армий, занимают оборону на Ржевско-Вяземском оборонительном рубеже. 7-я ДНО (она получила новый номер, как 29-я) становится левофланговой на фронте 32-й армии. Вся 32-я армия, таким образом, оказывается на главном стратегическом направлении, прикрывающим кратчайший путь противнику от Смоленска к Москве вдоль железной и шоссейной дорог. 33-я армия, также состоявшая из ополченческих дивизий, по замыслу командования должна была страховать второе по значимости шоссе на Москву - Варшавское. 1-я ДНО (на схеме - 60-я) занимает позиции севернее Спас-Деменска, 5-я ДНО (на схеме - 113-я) перемещается под Боровск, 17-я ДНО выходит на рубеж южнее Спас-Деменска, 21- я ДНО (173-я) прикрывает г. Киров. 18-я ДНО первоначально размещается юго-западнее Вязьмы, а 4-я ДНО строит укрепления в районе Новодугино - Сычевка - Андреевская. В начале августа командующий Резервным Фронтом генерал армии Г.К. Жуков, познакомившись с состоянием дивизий народного ополчения, обратился в ГКО со специальной докладной запиской, в которой указал, что "32-я и 33-я армии, состоящие из 10 дивизий народного ополчения, имеют очень много недостатков и, если не будут приняты немедленные меры, имеющиеся недостатки могут привести к тяжелым последствиям. В дивизиях имеется много совершенно необученных и не умеющих даже владеть винтовкой бойцов. Дивизии недовооружены, а имеющееся вооружение - разных систем. В части засылаются боеприпасы других калибров..." В ответ 24 августа директивой НКО дивизии народного ополчения переформируются по штатам сокращённой стрелковой дивизии военного времени. Происходит доукомплектование дивизий обученными, крепкими призывниками с территории МВО. Для дивизий народного ополчения по штату, было положено: рядовых - 9160, а с командным составом всего - 11633 человек
Непосредственно в серьёзных боевых действиях части ополчения пока не участвовали, хотя постоянно находились в зоне бомбёжек неприятельской авиации. На передовой находились дивизии «второй волны», объединенные в Западный, Центральный и Брянский фронты. Известно, что период с середины июля по конец сентября 1941 года немецкие войска группы армий «Центр» провели в основном в обороне. Главные усилия немцы сосредоточили на Украине, куда, в частности, ушла 2-я танковая армия Гудериана.
В этих условиях Верховное Главнокомандование Красной армии попыталось перехватить стратегическую инициативу на Западном фронте и организовать широкомасштабное наступление с целью вернуть Смоленск. По ходу операции в состав советских войск дополнительно были введены три фронтовых управления, девять управлений армий, 59 дивизий и две бригады. Помимо этого к началу битвы на Западном фронте имелось 66 дивизий и две бригады (из них 17 танковых и моторизованных). Много дней они безуспешно пытались прорвать оборону врага, однако все атаки были отбиты. Советское руководство еще не готово было признать, что на данный момент немецкие войска сильнее Красной армии, как в техническом оснащении, так и в степени обученности рядового и командного состава. Войскам ставилась задача - контратаковать всегда, контратаковать везде, контратаковать при любых обстоятельствах. Зачастую эти атаки предпринимались без артиллерийской подготовки, нередко полки вступали в бой с ограниченным количеством боеприпасов. Цена Смоленского сражения для РККА была очень дорогой - безвозвратные потери составили 486 171 человек, а санитарные - 273803 человека. В ходе боев было утрачено около 2 тыс. танков, более 14 тыс. орудий, около 2300 боевых самолетов. Это привело к тому, что, несмотря на постоянное пополнение маршевыми батальонами, дивизии первой линии к началу октябрьского немецкого наступления оказались совершенно обескровленными. Да и моральный дух красноармейцев был существенно подорван цепью непрерывных неудач, сопровождаемых большими потерями. Контрнаступление под Ельней потребовало дополнительной мобилизации резервов Западного фронта. В августе - начале сентября была произведена перегруппировка. С учетом, что Бауманская дивизия находилась здесь ещё с 1-го августа, все дивизии 32-й армии образовали второй эшелон Западного фронта, сохраняя при этом подчиненность штабу Резервного фронта. Ополченцы достраивали ранее возведенные здесь укрепления и занимались боевой учебой. 8 сентября директивой Ставки с запасного рубежа по реке Ужа (в нескольких километрах западнее Дорогобужа) была снята 107-я стрелковая дивизия. Рубеж был передан Бауманцам. Штаб дивизии по-прежнему оставался в Дорогобуже. Таким образом, 7-я дивизия оказалась ответственной за оборону Дорогобужа. Позднее из Бауманской дивизии в район Ельни был направлен 3-й батальон 19-го полка. Таким образом, некоторые ополченческие дивизии растаскивали по частям, разрушая установившуюся структуру. Однако до начала немецкого наступления восполнить недостаток численности не удалось. В районе Варшавского шоссе, на направлении предстоящего главного удара немцев в конце сентября оборона 43-й армии Резервного фронта выглядела так: 211 сд занимала фронт 16 км при численности 9653 человека, 53 сд - фронт 24 км при численности 11953 чел. В конце сентября дивизии ополчения были официально включены в состав кадровых войск Красной Армии и получили новые наименования: 1-я, 2-я, 4-я, 5-я, 7-я, 8-я, 9-я, 13-я, 17-я, 18-я, 21-я дивизии народного ополчения стали, соответственно стрелковыми дивизиями: 60-й, 2-й, 110-й, 113-й, 29-й, 8-й, 139-й, 140-й, 17-й, 18-й, 173- й. Этим актом закончилось существование отдельных ополченских формирований, хотя фактически это произошло гораздо раньше. Советское командование окончательно отказалось использовать их в качестве вспомогательных частей. Качество новоиспечённых дивизий оставляло желать лучшего, но выбирать командованию было уже не из чего: в бой шло всё, что оказывалось под рукой. С другой стороны, перед началом немецкого наступления бывшие дивизии народного ополчения занимали заранее подготовленные оборонительные позиции, были доукомплектованы личным составом из числа призывников, перевооружены и довооружены в меру возможностей того времени. Так что иногда встречающееся утверждение, будто ополченцы шли против танков чуть ли не с палками не соответствует действительности. Регулярные дивизии второй волны, набранные из мобилизованных полуграмотных колхозников, были вооружены не лучше и тоже плохо были обучены военному делу. А моральный дух в этих дивизиях нередко был несравненно хуже, чем у ополченцев. Бауманцы унаследовали номер 29-ой дивизии, погибшей в окружении в Западной Белоруссии. Впоследствии после Вяземского разгрома новая 32-я армия возродилась на Карельском фронте, а новая 29-я дивизия воевала под Сталинградом. Когда она в 1943 г. стала гвардейской, освободившийся номер в очередной раз был присвоен вновь сформированной дивизии. К концу сентября система оборонительных рубежей перед Москвой включала Вяземскую и Можайскую линии обороны, а так же Московскую зону обороны. Вяземская линия проходила в 250-300 км западнее Москвы по рубежу Осташков - Селижарово - Оленино - Дорогобуж - Ельня - Жуковка - Брянск. Она включала в себя предполье глубиной 30-50 км и три оборонительные полосы с отсечными позициями между ними Основу Можайской линии составляли четыре укрепленных района: Волоколамский, Можайский, Малоярославецкий и Калужский. Хотя они и не были закончены, но сыграли положительную роль в обороне Москвы. Оборонительное построение войск Красной Армии соответствовало представлению, что главный удар на Москву немцы нанесут по кратчайшему направлению: вдоль шоссейной и железной дорог Минск-Москва. На этом направлении были сосредоточены главные силы Западного фронта, а в тылу у них - 4 дивизии 32-й армии Резервного фронта. Но предположение о месте, где немецкая армия нанесет главный удар, оказалось ошибочным. Первоочередной задачей немцы посчитали не занять Москву к определенной дате, а уничтожить последнюю (как они полагали) крупную группировку Красной Армии. Для этого стоявшую на кратчайшем пути к Москве миллионную армию нужно было не выталкивать фронтальным наступлением на улицы огромного города, а, наоборот, отрезать войска от Москвы фланговыми ударами, окружить и уничтожить на дальних подступах. К концу сентября немцы скрытно перебросили из-под Ленинграда 4-ю танковую группу, что позволило нанести удар не в одном месте, а в двух, по сходящимся направлениям. Против шести левофланговых дивизий Резервного фронта немецкое командование подготовило свой правый ударный клин прорыва. На переднем крае его находились 13 дивизий и из них - 3 танковые, а к атаке были готовы еще 3 танковых и 2 пехотных дивизий. К отражению 959 немецких танков 43-я армия имела 39 противотанковых орудий, а против 2-го авиакорпуса авиации противника было 8 зенитных пушек. Удар 3-й танковой группы из района Духовщины пришелся севернее шоссе Ярцево-Вязьма, в стык 19 и 30 Армий, удар 4-й танковой группы из района Рославля по 24-й и 43-й армиям восточное города. То есть там, где плотности войск были ниже нормативов для устойчивой обороны. Создав локальное превосходство в силах, немцы взломали оборону советских войск.
В Вяземском «котле» погибли почти все дивизии народного ополчения г. Москвы (июльского формирования). Однако, вопреки нередко высказываемому мнению, они не стали легкой добычей для высокопрофессиональной армии фюрера. Недостаточно обученные, недостаточно оснащенные современным оружием, они стойко отражали атаки противника, сражаясь до последнего патрона. Но и потери были огромны. Пять дивизий были расформированы, это 2-я сд (2-я ДНО), 29-я сд (7-я ДНО), 8-я сд (8-я ДНО), 139-я сд (9-я ДНО) и 140-я сд (13-я ДНО). Архивов этих дивизий в центральном военном архиве нет. В то же время другие ДНО, также потерявшие до 90 % своего состава, номера сохранили. Формальным поводом к расформированию обычно являлась утрата боевых знамен. Но некоторые дивизии до начала немецкого наступления даже не успели их получить и имели шефские знамена, которые были вручены от имени горкома и райкомов партии г. Москвы. Вторую дивизию, героически прорвавшую кольцо окружения, расформировали из-за её имени. Немцы писали после ее номера Stalin по имени района формирования. А дивизия с таким именем не могла быть разгромлена.
Есть сведения, что отряд бауманцев численностью 700-750 человек пробился через вражескую оборону под Наро-Фоминском и 25 октября соединился с частями 1-й Московской гвардейской мотострелковой дивизии.
Вышел из окружения заместитель Конева - И.В.Болдин. Впоследствии он написал мемуары, но о Вязьме в них - ни строчки. Из командующих пяти окруженных армий выбраться из окружения удалось одному Рокоссовскому. Ракутин погиб при отходе к Семлеву. Ершаков попал в плен при невыясненных обстоятельствах, и погиб в плену, по некоторым сведениям в 1942 году. Вишневский был ранен при выходе из окружения уже после ликвидации немцами котла и попал в плен. Освобожден в 1945 г. 13-14 октября немцы занимались очисткой котла. Они проводили прочесывание местности западнее Вязьмы с целью захвата военнопленных. Картина завершившегося сражения была поистине трагичной. Офицер из штаба 8-го АК передал свои впечатления от увиденного им тогда в отчете, подготовленном для командования соединения. В нем говорится: «...Наступил мороз и выпал первый снег. Бесконечные потоки русских пленных шли по автостраде на запад. Полны ужаса были трупные поля у очагов последних боев. Везде стояли массы оседланных лошадей, валялось имущество, пушки, танки…» 14 октября немцы объявили: «Враг, окруженный к западу от Вязьмы полностью уничтожен…С Советским Союзом в военном отношении полностью покончено». Отдельные подразделения или просто группы советских воинов продолжали попытки вырваться из кольца в различных направлениях, и вплоть до 20 октября немцы не могли высвободить несколько своих дивизий для наступления на Москву. В лесах даже после зачистки, осталось много солдат и офицеров, в том числе раненых.
Население снабжало их продуктами и прятало от немцев. Многие окруженцы уходили в партизанские отряды. Так группа бауманцев во главе с комиссаром 1298-го (бывш. 21-го) полка П.Силантьевым отошла в хорошо знакомый район г. Дорогобужа, где влилась в партизанский отряд «Дедушка», который возглавлял ополченец Ленинского района В.Воронченко. Во время зимнего контрнаступления Красной Армии в январе-марте 1942 г. партизаны этого и других отрядов оказали действенную поддержку нашим войскам. В Дорогобуже и окрестностях, в тылу немецких армий, на целых 5 месяцев восстановилась Советская власть. Но большое число солдат оказалось в плену - несколько сотен тысяч человек. Сдавались в основном необстрелянные бойцы, оставшиеся без командиров. В обстановке неопределенности и безысходности - без боеприпасов, продовольствия и связи - многие поддавались панике и сдавались в плен, хотя порой превосходили немцев по численности. Немцы при прочесывании в лесу применяли громкоговорящие установки, обещая окруженным хорошее обращение в плену и, главное, еду. В условиях, когда надо было выбирать: смерть от голода или плен, нередко выбирали второе, не представляя, что это лишь ещё один вид мучительной смерти.
7-я Бауманская дивизия народного ополчения как единый организм перестала существовать 4 октября 1941 г., когда полки её были сняты с позиций на второй линии обороны и направлены по разным маршрутам. Но и среди уцелевших в «котле» мало кому суждено было пережить войну. Например, 144-я с.д., куда направили часть бауманцев, вышедших из окружения, уже через 4 месяца во время зимнего контрнаступления Красной армии вновь оказалась в окружении почти на том же самом месте, в лесах южнее Вязьмы, и погибла почти полностью».
«Подавляющее большинство советских военнослужащих, попавших под Вязьмой в плен, погибли. По данным немецкого историка Кристиана Штрайта, опирающегося на документы третьего рейха, из 3,35 млн. советских пленных в живых к весне 1942 г. осталось 40 %. Так, в декабре 1941 г. в тылу немецкой группы армий «Центр» умерло 64165 советских военнопленных, в ноябре этого же года умерших было еще больше, в январе 1942 г. - 44752 человека. В число этих 40 %, в первую очередь, вошли те пленные, которые были переправлены во внутренние тыловые районы, а те советские военнослужащие, которые не были перемещены и остались в близи фронтовой линии, погибли.
В документах Нюрнбергского процесса имеется свидетельство о том, как германское командование проводило «эвакуацию» пленных советских солдат из-под Вязьмы в тыловые районы. Ввиду огромного числа военнослужащих, попавших в плен под Вязьмой, колонн - этапов, направляемых в тыл, было много. Одна из групп советских военнопленных была сформирована под Вязьмой в количестве 15 тыс. человек, а до Смоленска дошли только 2 тысячи. Раненых и истощенных людей конвоиры пристреливали и не производили захоронения, продолжая движение в колоннах.
Такая же ужасная участь ждала пленных советских военнослужащих, оставшихся в Вязьме. Имеются свидетельства того, что первоначально огромные группы советских военнопленных содержали в оврагах или на больших полях и пространствах невдалеке от города. На возвышенностях вокруг этих мест, некоторые из которых ограничивались колючей проволокой, устанавливались пулеметы, таким образом, чтобы вся масса военнопленных попадала в зону обстрела . Несколько позже для их содержания на территории недостроенного мясокомбината был организован лагерь для военнопленных. Только несколько сотен военнопленных смогли разместиться в корпусах и подвалах мясокомбината, подавляющая же часть содержалась под открытым небом на пространстве, ограниченном забором, окутанным колючей проволокой. По углам огороженной территории были построены пулеметные вышки. Условия содержания и эксплуатации труда пленных использовались захватчиками как эффективное средство по уничтожению огромной массы советских солдат и офицеров, оказавшихся в плену в начале войны.
В первые недели после захвата Вязьмы гитлеровцами, по воспоминаниям местных жителей, количество пленных в лагере было настолько велико, что не было места, чтобы лечь, и солдатам, многие из которых были ранены, приходилось стоять. В течение нескольких дней военнопленных ничем не кормили, только позже стали давать по 50 г концентратов в день. В результате таких ужасных условий содержания смертность в лагере была огромной, и в первые дни погибали тысяча и более красноармейцев в сутки. Хлеб военнопленные до мая 1942 г. не получали совсем, рацион питания был представлен супом-болтушкой из испорченной картофельной муки, которая выдавалась один раз в день. В январе-феврале 1942 г. выдавался суп из льняного семени. Часто гитлеровцы в пищу пленным готовили дохлых животных, в том числе кошек и собак.
На колючей проволоке вокруг лагеря для устрашения месяцами висели трупы расстрелянных при попытке к бегству. Каждый день расстреливали по 30-40 человек. От голода, холода и болезней ежедневно умирали сотни человек. Около лагеря зимой лежали трупы заключенных. Ночью из лагеря доносились душераздирающие стоны пытаемых и выстрелы» . Труд советских военнопленных гитлеровцы использовали на строительстве укреплений, расчистке железнодорожного полотна, большая часть военнопленных работала на захоронении своих товарищей, погибших в лагере.
Ужасные условия по содержанию военнопленных дополнялись постоянными издевательствами и зверствами со стороны немецких солдат (охраной лагеря командовал унтер-офицер Зифрит, комендантом лагеря являлся старший унтер-офицер Раутенберг). Был случай, когда немецкий солдат во время раздачи еды военнопленным снял гранату и бросил в толпу голодных красноармейцев, столпившихся у котла. Часто немецкие солдаты кидали за колючую проволоку банку консервов и развлекались тем, что стреляли и кидали гранаты в тех пленных, которые, обезумев от голода, хотели ее поднять. В июле 1942 г. по приказу начальника жандармерии Вязьмы - капитана Шульца, в целях устрашения узников лагеря и местного населения, из лагеря было выведено 5 пленных, которым гитлеровцы велели бежать. По бегущим был открыт огонь, трое пленных были убиты сразу, двоих раненых немецкие солдаты добили прикладами. Кроме этого, охрана лагеря в конце 1941 г. - в начале 1942 г. проводила плановый, ежедневный расстрел - 30-40 пленных. Как уже говорилось выше, большинство попавших в плен советских солдат и офицеров были ранены. Советские врачи, работавшие в лагере, не имея лекарств и перевязочного материала, ничем не могли помочь раненым. От голода, холода, болезней и зверств немецких солдат ежедневно в лагере умирали сотни людей. Врач Михеев сообщал, что в течение одного дня в лагере умерло 247 человек. В сутки в лагере гибло 200-300 человек . Погибших людей сами же пленные хоронили во рвах в непосредственной близости от лагеря. Однако в зимнее время захоронения не производились, тела погибших штабелями складировались около забора, а весной эти тысячи человеческих тел «захоранивались». К началу 1943 г. практически все плененные в 1941 г. погибли».
Что конкретно произошло с дедом Андрея? Он погиб в бою еще до 4 октября, умер в плену, был в партизанском отряде?
Да и про моего погибшего дела известно не больше. Только пропал без вести он в ноябре 1941 года. Опять же не пойму, это он воевал в ноябре, или пропал под той же Вязьмой, а в ноябре решили считать без вести пропавшим?
Так сразу ли наши деды погибли или их замучили в плену?
И что, мы дедов забыть должны что ли? Наоборот, считаю, новые поколения имеют время и силы, чтобы установить путь каждого воевавшего.
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (За жизнь)