МОСКОВСКАЯ ДИЛОГИЯ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЧУДО-ОСТРОВ
Утопический остров. Картинка отсюда, хотя там совсем не про то
[Мне давно грезятся разные усовершенствования Москвы. Так, году в 95-м я придумал Московскую гору, на севере города, примерно в районе Савёловского вокзала, сразу за ним - если вдуматься, довольно бесполезный район, ради горы не жалко; были и другие ценные придумки. На этот раз мне привиделось Великое Московское озеро и на нём - Московский остров.]
Чудо-остров
Как это часто бывает, рано утром в воскресенье мы с любимой сели на электричку и отправились на Московский остров, что на Великом озере. Место это, как известно, давно вызывает на Москве, да и вообще на Руси в целом, очень странные ощущения.
Бельмо на глазу всех государей ещё со времён Рюриковичей - Иван Калита торговал, деньги свои там хранил, но всё норовил обтюхать да обмишурить. Иван Грозный три раза взять пытался - ну что, в самом деле, такое, Казань взял, Новгород взял, а Остров никак взять не мог. Послал, наконец, своего подросшего сына Ивана - и тот не справился, тут-то его Иван Помешанный и стукнул посохом (см. известную картину).
Вечная сатанинская зараза в глазах церкви, с пятнадцатого века - очаг русского протестантства (вот у кого Лютер свои реформатские идеи-то черпал, однако), в семнадцатом, с победой капитализма, секуляризовался, в двадцатом, при большевиках, победивших по всей России, но тоже не взявших Остров, приютил патриарха - и тем особо ненавистен, известно же, кто тебе доброе делает, тому потом и мстишь до скончанья времён.
Остров богател, торговал, развивал науки и ремёсла, нищебродил в Чуму, потом снова поднимался, травил Москву-град своими заводами, чад, бывало, и до Твери долетал. Потом заболел социализмом, в 1871-м местные пролетарии, по примеру Парижа, подняли восстание, Союз банковских и сберегательных служащих - мелких клерков и счетоводов - быстро снюхался с рабочими и при помощи Общества сотрудников казёного управления, напрочь распропагандированного анархистами, предотвратил вывоз несметного золотого запаса Москвы-острова в Москву-град. В 1872-м Остров приютил Бакунина (Маркс не поехал, предпочтя эмиграцию в Соединённые Штаты из разорённой огнём войны Европы, вслед за своим фэйковым Генеральным советом Интернационала), и с тех пор государство тут стало отмирать, будучи заменено конфедерацией территориальных, производственных, научных и культурных общин, которые поднялись и отдулись за всю Россию. И до сих пор отдуваются.
Бежавшие на Остров Эйнштейн, Гейзенберг и Оппенгеймер, создали атомную бомбу, угроза применения которой остановила Вторую мировую войну. Здесь разработан был первый русский спутник (запускали по договору дружбы с Мадагаскара, где тоже государство в силу народных привычек, так напоминающих московские-островные, не прижилось надолго и в начале XX века было опрокинуто успешным антиколониальным восстанием - французы и их местные марионетки, царьки да корольки - бежали навсегда), первый человек на Луне - тоже, как все знают, из московских островитян.
В общем, ненавидеть есть за что - и ненавидят москвичи свой Остров что есть мочи, истово, веками, при любом строе, царе, президенте и направлении общественного ветра.
И каждое утро субботы снаряжаются рюкзаками, сумками-тележками, осаждают электрички - и едут, едут, едут на Остров. Затариваться деликатесами, даровым бухлом, курить траву в местных кофешопах, спариваться в девушками и юношами своей мечты в «люльках» (капсулах виртуального секса). В общем, набить животы и мозги заграничной заразой, которую так ругают медиа всей России и которые поругивают и сами москвоградцы - за столами своих кухонь и перед мониторами своих порносайтов, то и дело украдкой пуская слюну, запивая её островным нектаром, и в сотый раз проклиная судьбу и родителей - за что же их не родили москвовитянами.
Мы же выдвигаемся утром в воскресенье. Первая цель - маленький андерграундный кинозал, где крутят забытое полуподпольное кино из Нью-Йорка, Берлина, Лондона и Москвы-града. Как только электричка врывается на дамбу и коды локализации местной Сети начинают срабатывать, мы заказываем себе места на один документальный и один художественный, и в предвкушении потираем руки, и тоже, в общем, пускаем слюну.
После обеда в коммунальной столовой (еду начинают раздавать с двенадцати), мы спешим к часу на балкон Дворца собраний, где можем следить за очередным заседанием Совета советов конфедерации свободных общин Острова Москва. Здесь мы жадно впитываем местные антиавторитарные политические практики, искусство достижения консенсуса или филигранное выпиливание протокола зафиксированных разногласий - в тех редких случаях, когда консенсуса достичь не получается. Если в зале случаются знакомые делегаты, мы идём перекусить с ними в четыре-тридцать (отвлекать их в половину третьего, во время кофе-брэйка, пока не все вопросы ещё дополированы, было бы сущей невежливостью) и обсудить с ними новости Движения в Москве-граде и в России, Движения, которые мы сами склонны считать скорее Стоянием (или Лежанием, что тоже не очень почётно), но островитяне нас добродушно поправляют, мол, капля камень точит...
Что ж, бывает и точит, но при нашей жизни такое было раза два или три, и так давно, что уже и не помнится, и эффект не так очевиден. Эффект есть, говорят островитяне, нам отсюда видать. Но вы это, торопитесь, вам же ещё на регату полюбоваться, и в библиотеке посидеть, и домой на электричку - до начала вашего комендантского часа.
Вечером с электрички мы тащимся, как и все накануне, с сумками, полными полузапрещённых продуктов - глупо было бы это отрицать. Воскресная толпа москвоградцев, прущих с Приозёрного вокзала - это не субботние добытчицы и добытчики, семейная «чернь», здесь поздние воскресные гуляки с глазами кроликов и носами гриппозников, «элита», от того несут себя, шатаясь, толкаются, и мы, несмотря на моросящий весь день дождь, сворачиваем с асфальта, и идём парком, под ногами шуршат палые листья, которые городские чиновники не воруют здесь во соблюдение Экологической хартии Приграничного договора (беспилотники эко-службы Острова висят над приграничной зоной и бдят круглосуточно в любую погоду и при любой освещённости).
- Слушай, любимая, незалежные уже, поди, распинают нас в сосцсетях, что опять весь день провели на Острове, что уклоняемся от долга антиправительственной борьбы, чтобы помочь им поддержать ихнее правительство и победить в войне москвоградцев.
- Да уж, любимый, и возлежанки, наверное, уже изошлись, что мы с утра во грехе хождения и, не дай бог, стояния, что в этом совершенно очевиден наш сексизм и мачизм, хотя мы с тобой вроде разного пола, да и какой-ты мачо.
- Мачо я херовый, - потираю я плечо, натёртое рюкзаком со жратвой. - Нормальный мачо ещё бы и тебя на плечах нёс... А ты бы несла все сумки.
У метро нас разглядывают свиньими глазками две ПТУшного вида младые добытчицы, съездившие на Остров вчера, цыкают зубом, презрительно отворачиваются.
Но только добравшись до интернета, мы понимаем, что русские люди действительно невыносимы: сегодняшний митинг в поддержку назалеженцев, собрание группы самопомощи возлежанок, анархо-панк-конерт и рабочая встреча независимых медиа не состоялись - вся городская альтернатива опять пряталась по углам на Острове и теперь публично ненавидит друг друга за это - немного на сайтах, но в основном, конечно, в социальных сетях. Вернее, в антисоциальных сетях, если воспользоваться правильным пониманием понятий, за которым мы и ездим на Остров каждое воскресенье.
Влад Тупикин
16 ноября 2014 года
Этот же текст на фэйсбуке см. здесь