Третий день
Достопримечательности - Ноев ковчег больших городов. Здесь собираются представители всех народов мира, всех социальных слоев, всех стилей и вероисповеданий. Тут можно составлять карту мира и изучать всевозможные иностранные языки. Опытные проводники туристического бизнеса, как правило, узнают страны в лицо. Они безошибочно скажут вам: "привет", "хеллоу", "ола", и это приветствие будет для вас родным. Да, национальность написана у нас на лицах (даже если оно банального европеидного типа), и профессионалы, вроде смотрителей колеса обозрения на площади Конкорд или лифтера на Эйфелевой башне, считывают эту информацию за секунду. Я, кстати, нашла способ обманывать эти "машины". Чтобы не сойти за русскую (украинцев отдельно не выделяют, а я не Femen, чтобы что-то доказывать), нужно сделать лицо поглупее и все время оголтело улыбаться. И вуаля - к тебе обращаются "Бонжур" или "Хеллоу", мадам. И никаких скрытых мотивов тут нет, чистый эксперимент.
А вот русской я становлюсь, если устала. Серьезно-грустное лицо и вселенская тоска в глазах. Да, еще и рот закрыт, плотно. Тогда вы точно русский. И посмотрите исподлобья. Вот, вылитый!
Не знаю, различают ли профи китайцев, японцев и корейцев? Наверняка, ведь даже для меня разница очевидна. Сегодня полтора часа стояла в очереди с итальянскими барышнями, китайской молодой семьей с микродочкой и общежитием индусов. Все хотели на Эйфелеву башню. Вот так незаметно Эйфелева башня ежедневно превращается в Вавилонскую. Но это так, лирическое отступление.
Лифт работает только один, очередь к нему тянется бесконечной змейкой метров 300, не меньше, много раз изламывается, пока доходит до касс. "А рядом, у соседних столиков..."отдельный вход для тех, кто заранее бронировал билеты. Господи, какие же красивые туда заходят люди! Дамы в вечерних платьях и их кавалеры в сногсшибательных дорогих костюмах, девочки-модели в коротких черных пальто, с белоснежными кудрями и бирюзовыми пакетиками из Тиффани, почтенное семейство, с ног до головы одетое в кутюр. Они плыли мимо нас, плебеев в пуховиках и сумками через плечо (ибо карманники), "дыша духами и туманами"... А потом мы все вместе оказывались в лифте. Ха! Эйфелева башня то на всех одна!
Сердце бешено билось от усталости, томительного ожидания и разрывающей мозг красоты. Весь Париж, ночной, усыпанный огнями! Мне не хватало глаз и душевных сил, чтобы все это охватить. Усталая девочка металась по смотровой площадке, словно шизофреник в палате, и ловила ракурсы. Темно, штатива нет...но есть же телескопы на подставках. Основания подставки впритык, чтобы уместить фотоаппарат. Итак, выдержки побольше, дыхания поменьше и - пли! Мои соседи по башне - все до единого - снимают с руки на короткой выдержке. Не понять им смысла жизни. Сегодня вот впервые попросила прохожего себя сфотографировать с голубем, пожирающим мой сандвич. Долго выбирала из толпы того, кто на фотоламмера не похож. И что в сухом остатке? Человек, у которого на шее висит не худший в мире Nikon d7000, не знает, как работать в ручном режиме...лица у меня нет, одно большое светлое пятно... и голубь на сандвиче рядом. Изымать технику у недостойных, другого выхода я не вижу.
А тем временем город окутала ночь. Где-то проснулась мафия, а у меня голова кружится от счастья. Когда я обснимала весь ночной Париж со всех доступных башенных точек, настало время чая. Друзья, как же прекрасен мятный чай в январскую безветренную погоду на высоте двухсот метров...Тепло, лавочка и миллионы светлячков внизу. Позвонила маме - делиться нирваной. Смотрю на часы - время предупредительно остановилось. Внизу гудят пароходы и катера, на Елисейских полях пробка, колесо обозрения похоже на фосфорирующую пуговицу...Рядом со мной два смешных малыша-арапчонка ругаются из-за леденцов в форме башни (я таких обязательно привезу!). Младшему хочется попробовать, не вкуснее ли конфетная башня у старшего. А старший дразнится. Уже и слезы, и проклятия тонким детским голосочком стали разноситься над прекрасным городом... Папа поймал за шкирку обоих и велел меняться сладостями. Так был восстановлен мир на Вавилонской башне в самом сердце Парижа.