Карлсончик!
Автор - amigofriend
За праздничным столом в квартире Свантесонов царило оживление. На день рождения Малыша собрались все - Боссе и Бетан вернулись домой из университетов, дядя Юлиус с домомучительницей не преминули приехать в Стокгольм и бесплатно пожить у родственников, Кристер и Гунилла пришли сразу после занятий. Уже прозвучали первые приветствия, уже обсудили последнее появление Хильдур на телевидении, и как импозантно выглядели её новые стельки. Наконец настала пора приступать к трапезе.
- Подождите, подождите, - закричала мама, - сначала гимн!
Все притихли и сложили руки, а папа приятным баритоном затянул:
Пусть все кругом
Горит огнем,
А мы с тобой споем:
Ути, боссе, буссе, бассе,
Биссе, и отдохнем.
Пусть двести булочек несут
На день рожденья к нам,
А мы с тобой устроим тут
Ути, боссе, буссе, капут,
Биссе и тарарам.
Прочувствованный "Аминь" прокатился над столом, и пиршество началось. После нескольких тостов все заметно оживились.
- Ну, давайте ещё по одной! - провозгласил Боссе, поднимая рюмку абсолюта, - Карлсон троицу любит!
После третьей фрекен Бок попыталась выпытать у папы, как идут финансовые дела семьи.
- Ничего, - смущённо отвечал папа, - с карлсоньей помощью, держимся пока, жаловаться не на что.
Малыш открыл было рот чтобы напомнить папе о проблемах на работе, о которых в доме говорили теперь уже каждый вечер, но увидел глаза мамы и осёкся.
- Ну-ну, - покачал головой дядя Юлиус, - однако, на Карлсона надейся, а сам не плошай! Я всегда говорил - бережёного Карлсон бережёт, и правильно размещённые банковские вложения...
- Ой, Мамочка карлсония! - вскричала мама - я же совсем забыла про тефтельки и печёночный паштет!
Тему удалось замять. Потом помянули безвременно почившую сестру домомучительницы Фриду.
- Да, Карлсон дал, Карлсон и взял - грустно покачал головой папа.
- Все мы под Карлсоном ходим, - сказал дядюшка Юлиус, тыкая пальцем куда-то в потолок.
Кристер с Гуниллой вертелись на своих стульях, ожидая того момента, когда разрешат выйти из-за стола. Но тут слово снова взял неугомонный дядюшка.
- Гхм... - Торжественно откашлялся он, - дорогой Малыш, я бы хотел тебе пожелать прежде всего усердия и усидчивости. Да, я знаю, что у вас сейчас на уме прятки-салочки, фильмы-мультики, и ещё этот, Карлсоне упаси, Интренет. Вам кажется, что можно делать всё, что заблагорассудится. Можно прогуливать уроки, можно слушать всякий рок-шмок, можно объедаться мороженым и плюшками. Можно расхаживать по улице с плакатами "Филле Рулез!", можно играть в "сиди, сиди, Яша" на муравейнике...
- Но запомните, дети, - перебила его фрекен Бок - если не будете знать страха карлсоньего, закончите как эти безкарлсонники Филипп и Рудольф, а вы ведь этого не хотите, правда?
Дети обречённо-отрицательно покачали головой. Юлиус решил сменить тему.
- Вот ты, Малыш, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
- Не знаю ещё, - пробурчал Малыш, - может стану папой, а может женюсь на маме...
- Ну смотри, - продолжал гнуть свою линию дядюшка, - в нашем учреждении всегда есть свободная должность-другая. Да и платят по-карлсонски. Молодому человеку никогда не помешает крепко стоять на ногах. Как говорится, "Карлсону карлсоново, а кесарю кесарево".
- Ах, Юлиус, - отмахнулась мама, - человек предполагает, а Карлсон располагает. Но я надеюсь, что из нашего Малыша вырастет полноценный, карлсонобоязненный член общества.
- Да уж, да уж, - пожевал вставной челюстью подвыпивший дядюшка, - а то от этой современной молодёжи можно ожидать всего чего угодно. Где традиции? Где устои? Где уважение к старшим, я вас спрашиваю?! Ишь ты, подавай им новые веяния, традиционное общество им уже не годится... Да пожалуйста! Никто не держит, вот Карлсон, а вот карниз!!!
Дядюшку Юлиуса еле удалось успокоить. Для этого пришлось перейти на обсуждение положения в мире. Все сошлись на том, что в мире в последнее время происходит Ужас Что.
- Знаете... - задумчиво проговорил папа, - вот гляжу я на то, что происходит в мире в последнее время, и думаю - неужели Карлсон нас оставил?
- Ну что Вы, что Вы, - засуетилась фрекен Бок, - просто надо терпеть. Карлсон терпел, и нам велел! Надо просто верить, и ждать, и он обязательно опять прилетит... Ведь правда?
В наступившей тишине взгляды собравшихся обратились на Малыша.
Малыш вдруг резко встал, даже, пожалуй, подскочил из-за стола, и ломающимся голосом проговорил:
- Нет! Карлсон больше не прилетит. Нет, не возражайте, не возражайте мне, я знаю, знаю! Он есть, он живёт у себя на крыше, он Лучший В Мире, но он уже больше никогда, никогда не прилетит.
...
Малыш шёл по улице куда глаза глядят, засунув руки в карманы штанишек и время от времени хлюпая носом. Он вспоминал. Вспоминал все плюшки, все тефтельки, все так недолго живущие леденцы и засахаренные орехи, все картины с маленькими одинокими петухами, все паровые машины, все яблоки, все золотые шары... Да, одному будет трудно, но память о толстеньком человечке с пропеллером и его наполненном всеми этими чудесами домике на крыше поможет выжить.
На углу при виде приближающегося Малыша зашевелился единственный в Вазастане профессиональный нищий Ленивец Густавсон, и тут же занудил:
- Подайте на пропитание ветерану трёх либеральных правительств и двух землетрясений в Нурланде...
- Карлсон подаст! - твёрдо сказал Малыш и ещё крепче сжал в кулаке прохладную монетку в пять эре.
За праздничным столом в квартире Свантесонов царило оживление. На день рождения Малыша собрались все - Боссе и Бетан вернулись домой из университетов, дядя Юлиус с домомучительницей не преминули приехать в Стокгольм и бесплатно пожить у родственников, Кристер и Гунилла пришли сразу после занятий. Уже прозвучали первые приветствия, уже обсудили последнее появление Хильдур на телевидении, и как импозантно выглядели её новые стельки. Наконец настала пора приступать к трапезе.
- Подождите, подождите, - закричала мама, - сначала гимн!
Все притихли и сложили руки, а папа приятным баритоном затянул:
Пусть все кругом
Горит огнем,
А мы с тобой споем:
Ути, боссе, буссе, бассе,
Биссе, и отдохнем.
Пусть двести булочек несут
На день рожденья к нам,
А мы с тобой устроим тут
Ути, боссе, буссе, капут,
Биссе и тарарам.
Прочувствованный "Аминь" прокатился над столом, и пиршество началось. После нескольких тостов все заметно оживились.
- Ну, давайте ещё по одной! - провозгласил Боссе, поднимая рюмку абсолюта, - Карлсон троицу любит!
После третьей фрекен Бок попыталась выпытать у папы, как идут финансовые дела семьи.
- Ничего, - смущённо отвечал папа, - с карлсоньей помощью, держимся пока, жаловаться не на что.
Малыш открыл было рот чтобы напомнить папе о проблемах на работе, о которых в доме говорили теперь уже каждый вечер, но увидел глаза мамы и осёкся.
- Ну-ну, - покачал головой дядя Юлиус, - однако, на Карлсона надейся, а сам не плошай! Я всегда говорил - бережёного Карлсон бережёт, и правильно размещённые банковские вложения...
- Ой, Мамочка карлсония! - вскричала мама - я же совсем забыла про тефтельки и печёночный паштет!
Тему удалось замять. Потом помянули безвременно почившую сестру домомучительницы Фриду.
- Да, Карлсон дал, Карлсон и взял - грустно покачал головой папа.
- Все мы под Карлсоном ходим, - сказал дядюшка Юлиус, тыкая пальцем куда-то в потолок.
Кристер с Гуниллой вертелись на своих стульях, ожидая того момента, когда разрешат выйти из-за стола. Но тут слово снова взял неугомонный дядюшка.
- Гхм... - Торжественно откашлялся он, - дорогой Малыш, я бы хотел тебе пожелать прежде всего усердия и усидчивости. Да, я знаю, что у вас сейчас на уме прятки-салочки, фильмы-мультики, и ещё этот, Карлсоне упаси, Интренет. Вам кажется, что можно делать всё, что заблагорассудится. Можно прогуливать уроки, можно слушать всякий рок-шмок, можно объедаться мороженым и плюшками. Можно расхаживать по улице с плакатами "Филле Рулез!", можно играть в "сиди, сиди, Яша" на муравейнике...
- Но запомните, дети, - перебила его фрекен Бок - если не будете знать страха карлсоньего, закончите как эти безкарлсонники Филипп и Рудольф, а вы ведь этого не хотите, правда?
Дети обречённо-отрицательно покачали головой. Юлиус решил сменить тему.
- Вот ты, Малыш, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
- Не знаю ещё, - пробурчал Малыш, - может стану папой, а может женюсь на маме...
- Ну смотри, - продолжал гнуть свою линию дядюшка, - в нашем учреждении всегда есть свободная должность-другая. Да и платят по-карлсонски. Молодому человеку никогда не помешает крепко стоять на ногах. Как говорится, "Карлсону карлсоново, а кесарю кесарево".
- Ах, Юлиус, - отмахнулась мама, - человек предполагает, а Карлсон располагает. Но я надеюсь, что из нашего Малыша вырастет полноценный, карлсонобоязненный член общества.
- Да уж, да уж, - пожевал вставной челюстью подвыпивший дядюшка, - а то от этой современной молодёжи можно ожидать всего чего угодно. Где традиции? Где устои? Где уважение к старшим, я вас спрашиваю?! Ишь ты, подавай им новые веяния, традиционное общество им уже не годится... Да пожалуйста! Никто не держит, вот Карлсон, а вот карниз!!!
Дядюшку Юлиуса еле удалось успокоить. Для этого пришлось перейти на обсуждение положения в мире. Все сошлись на том, что в мире в последнее время происходит Ужас Что.
- Знаете... - задумчиво проговорил папа, - вот гляжу я на то, что происходит в мире в последнее время, и думаю - неужели Карлсон нас оставил?
- Ну что Вы, что Вы, - засуетилась фрекен Бок, - просто надо терпеть. Карлсон терпел, и нам велел! Надо просто верить, и ждать, и он обязательно опять прилетит... Ведь правда?
В наступившей тишине взгляды собравшихся обратились на Малыша.
Малыш вдруг резко встал, даже, пожалуй, подскочил из-за стола, и ломающимся голосом проговорил:
- Нет! Карлсон больше не прилетит. Нет, не возражайте, не возражайте мне, я знаю, знаю! Он есть, он живёт у себя на крыше, он Лучший В Мире, но он уже больше никогда, никогда не прилетит.
...
Малыш шёл по улице куда глаза глядят, засунув руки в карманы штанишек и время от времени хлюпая носом. Он вспоминал. Вспоминал все плюшки, все тефтельки, все так недолго живущие леденцы и засахаренные орехи, все картины с маленькими одинокими петухами, все паровые машины, все яблоки, все золотые шары... Да, одному будет трудно, но память о толстеньком человечке с пропеллером и его наполненном всеми этими чудесами домике на крыше поможет выжить.
На углу при виде приближающегося Малыша зашевелился единственный в Вазастане профессиональный нищий Ленивец Густавсон, и тут же занудил:
- Подайте на пропитание ветерану трёх либеральных правительств и двух землетрясений в Нурланде...
- Карлсон подаст! - твёрдо сказал Малыш и ещё крепче сжал в кулаке прохладную монетку в пять эре.