По острову Пасхи на велосипеде и пешком. Часть II
15 апреля. День 3-й
Сегодня собирался отправиться в пеший поход по западной части острова, но усталость после вчерашних приключений дала о себе знать, и я, во-первых, проспал до одиннадцати, пока солнце не нагрело палатку, а, во-вторых, ноги после велосипеда с непривычки побаливали. Поэтому решил остаться в посёлке. Здесь тоже есть, чем заняться.
Сначала приготовил на завтрак рисовую кашу. Затем поговорил с заехавшими вчера в кемпинг чилийцами. Послушал Бикса Бейдербека, перекинулся парой слов с Бенджамином и вышел на улицу как раз в самую жару. Ханга Роа дремал.
Переходя от одного тенистого места к другому, я вскоре дошел до центра и сел на скамейку под навесом возле бара - точки сбора дайверов и сёрферов. Океан в пятидесяти метрах от скамьи. Бутылка холодной воды. Прохладный ветер. Несколько человек оседлали волну.
И никаких каменных истуканов. Я достал фотоаппарат, установил телеобъектив и принялся щёлкать.
Остров открывался для меня с другой - человеческой, современной стороны.
«- А может быть так, что у островитян есть еще какие-нибудь предания? - спросил негромко капитан.
- Оптимист, - сказал я. - Завтра ты их увидишь, это такие же цивилизованные люди, как мы с тобой.» Глава 2, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
Позже к скамейке подошла группа загорелых мальчишек лет 10-12 прямо из школы с бодибордами. Они повесили свои рюкзачки и одежду на крючки под навесом и попрыгали в воду. Я вспомнил, как командорские школьники бредут из школы домой, сражаясь с очередным циклоном. Жизнь рапануйцев и командорцев так непохожа. И всё же мне ближе суровая природа, чем расслабляющая беспечная теплынь.
Когда спала жара, я дошел до небольшой лагуны, где купаются, в основном, местные.
Волны обрушивались на входной риф,
но в самой лагуне было тихо.
Здесь барахтались детишки, и плавали стайки экзотических рыбок.
А по берегу под пальмами прогуливались островитянки. Не хватало только колонок, из которых бы звучала «Девушка из Ипанемы».
Высокая и знойная и молодая,
Девушка из Ипанемы гуляет.
Проходит мимо и каждый ей в след шепчет:
«А-а-а!»
Здесь отлично передаётся атмосфера тропического острова, время бежит неспешно, воздух наполнен чувственностью и красотой.
Но даже неспешный временной бег заставил солнце коснуться поверхности океана и залечь на ночь на дно. Закат я встретил возле истуканов Аху Тахаи.
По вечерам подростки собираются у древнего истукана в центре посёлка, прямо как в Улан-Удэ - у гигантской головы Ленина или возле Обелиска в Буэнос-Айресе. По улице с рёвом проносятся мотоциклисты. Особенным шиком считается встать на дыбы и проехать на заднем колесе. Мальчишки на велосипедах повторяют трюк за старшими. Вообще, островитяне произвели на меня хорошее впечатление: независимые, спортивные, красивые, с горделивой осанкой. Они не заискивают перед иностранцами, но, если нужно, готовы помочь.
По дороге домой я заглянул в бар на окраине посёлка у аэропорта и сыграл пару партий в бильярд с сёрферами, которых снимал днём. Один из них с татуировкой на боку узнал меня и дал свой e-mail, чтобы я прислал ему фотографии. Не знаю даже, чего мне хотелось больше - пообщаться с сёрферами, послушать регги или поиграть в бильярд. В любом случае, я хорошо провёл там время.
Такой вот обычный день в необычном месте.
16 апреля. День 4-й
Западная часть острова по-прежнему оставалась для меня Terra Incognita, и сегодня я решил сделать то, что не смог осуществить вчера.
Проснулся до рассвета под крики петухов-истериков, выпил несколько стаканов тёплой воды, позавтракал спагетти с сыром и томатным соусом и выдвинулся в путь. Проходя мимо Аху Тахаи, впервые заметил эту табличку.
Проход к моаи и аху, оказывается, запрещён. Табу. Вспомнил, как в первый вечер фотографировал здесь истуканов и играл на варгане.
Тропинка вилась среди кусков лавы на север вдоль обрывистого берега.
Небо было затянуто тучами и идти было легко. Через час я встретил местного парня, показавшего мне незаметный вход в пещеру, одну из многих, прорезавших остров, будто дырки созревший сыр.
«Большинство пещер пронизывали склон по горизонтали или наклонно, но были и такие, что шли вертикально вниз, словно дымоход, - знай, притормаживай бедрами и плечами, пока сквозь потолок не попал в темную, хоть глаз выколи, полость. Чаще всего эти пещеры были такие низкие, что в них можно было стоять лишь пригнувшись, а то и вовсе только сидеть на корточках. В таких подземельях обитали в прошлом пасхальцы, во всяком случае в тревожные, смутные годы, когда не могли чувствовать себя в безопасности в камышовых хижинах на воле. Здесь они скрывались от европейцев.» Глава 3, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
Click to viewБез мощного фонаря в недрах острова я почувствовал себя Туром Хейердалом, который также «впервые превратившись в змею в мрачных подземельях острова Пасхи, не захватил с собой даже спичек». Вид из пещеры,
рыбаки на скале, вулканический островок, океан -
Рапануи в очередной раз открылся с новой стороны. Я облокотился на стену и ощутил себя на дне колодца. Захотелось есть.
Рядом с первой пещерой была ещё одна с широким входом, похожая на склеп.
Подземный мир - он совсем другой, а пещеры острова Пасхи - другой мир в квадрате. Ты ожидаешь от них чего угодно, даже телепортации во времени. Но ничего сверхъестественного не происходит, зато сэндвич с огурцом и ореховым маслом в темноте кажется особенно вкусным, а варган звучит глухо, словно на морском дне.
Справа виднелась вершина вулкана Теревака (539 м) - самая высокая точка острова. Жары не было, солнце то и дело скрывалось за тучами, поэтому я решил продолжить путь к вулкану. Тропинка закончилась. Шел просто через холмистую долину, сплошь покрытую осколками лавы.
Ни одного человека вокруг. Ни путешественника, ни местного. Только ветер.
На западных склонах Теревака расположились фермы, пастбища были огорожены колючей проволокой. Мне не оставалось ничего другого, как пролазить под оградой по-пластунски и идти дальше вверх. Редкие одноэтажные домики обходил стороной. Если на острове и остались секретные сакральные пещеры, неизвестные иностранцам, то вход в них должен быть где-то здесь вдали от туристических мест, на частной территории. Возможно, над входом даже построен дом, в котором живёт семья хранителей, чтобы окончательно оградить святыню от любопытных глаз.
Стало припекать солнце. До кратера оставалось метров сто. Недалеко паслись коровы. Я лёг на траву возле вулканической глыбы и, закрыв глаза, прислушался к песне ветра. Он пел о том, что позабыли современные люди, о древности и других цивилизациях, а ещё призывал меня встать и карабкаться дальше.
Чем выше, тем гуще становилась трава, это замедляло движение. Потом последний рывок и вот уже вершина с кратерами Рано-Арои и Рано-Рараку, напомнившими мне кратеры вулканов рядом с китайским городком Тенчонгом в провинции Юньнань. Кроме меня на вершине была группа учеников местной школы. Они поднялись по южному склону по грунтовке, не обозначенной на карте. Школьников сопровождала молодая учительница. Она поглядывала то на часы, то на детей, то на меня, и всем своим видом показывала, как её уже достал этот остров.
С вершины можно было осмотреть почти весь остров, за исключением самых дальних оконечностей. Я сделал несколько панорам, сначала юга острова,
затем северо-востока.
К тому времени дети начали спускаться, и можно было насладиться видами в тишине.
«Я почувствовал себя скупцом, эгоистично пожирающим красоту мира с купола земной часовни.» Так написал командорский яхтсмен Сергей Пасенюк, поднявшись на одну из сопок острова Уналашка, во время своего одиночного перехода через Берингово море. Лучше и не скажешь.
Вскоре на вершине появился всадник.
Он достал телефон и принялся делать селфи, а я стал спускаться по грунтовке. Когда через некоторое время обернулся - всадник продолжал фотографироваться.
По левую сторону от дороги шумели рощи.
Их не так-то много на острове. По правую - солнце устроило световое шоу.
Затем навстречу прошел чилиец хиппового вида, и начался дождь. Фермы на холмах приобрели патагонский или исландский вид.
Совсем не такие пейзажи я представлял, когда летел на остров.
Дождь то шел, то прекращался. В конце концов, я сложил камеру в рюкзак.
Вообще жизнь здесь в фермерской глуши не такая, как в в столице острова: ритм ещё неспешнее, люди настороженней относятся к чужакам, никакого туризма.
По дороге встретил несколько гуляющих в обнимку парочек. Далее грунтовка перешла в шоссе, начался пригород Ханга Роа. Некоторые дома только строились, но на участках уже копались целыми семьями. Рядом соседствовали спрятавшиеся в зелени старые хижины. Из-за живой изгороди в сумерках доносились звуки регги, смех и запах барбекю. Как же мне нравится такой остров!
Сегодняшний день небогат на события: я изучил пару пещер и вскарабкался на один холм. И всё же он запомнится мне надолго своим постмодернизмом, которым здесь пропитано буквально всё.