По острову Пасхи на велосипеде и пешком. Часть I
Я долго думал о том, как начать рассказ про кульминацию латиноамериканского путешествия, какие слова подобрать, чтобы описать самое загадочное место, где когда-либо бывал - остров Пасхи, по-местному Рапануи.
Наконец, нашел сравнение: находясь на острове, ты будто читаешь Харуки Мураками. И это вовсе не из-за того, что встречаешь немало путешественников из Японии (кстати, из России встретил также немало, больше, чем во всех латиноамериканских странах вместе взятых). Просто путешествие по острову - это погружение в постмодернизм Мураками. В реальной жизни. Без прочтения книги.
Здесь в мир простых вещей проникает мистика; быт и каждодневная рутина переплетаются с историей; здесь в поле среди обломков лавы слушаешь песнь ветра, а забираясь в пещеру, ощущаешь себя на дне колодца; здесь по утрам варишь спагетти, по вечерам играешь в баре в бильярд с потомками древних рапануйцев; здесь чувствуешь себя на задворках планеты, но, когда забираешься на макушку вулкана, понимаешь, что это и есть Пуп Земли.
Остров Пасхи, как потаённое место на чердаке, где в пыльной коробке лежат давно забытые пластинки и музыкальная шкатулка. Склонившись над коробкой, первым делом смахиваешь пыль и открываешь шкатулку, и только потом вспоминаешь, что сломал её ещё лет двадцать назад. Тогда начинаешь перебирать в руках пластинки, но не можешь припомнить, куда подевался проигрыватель после ремонта. Остаётся одно: положить всё назад в коробку и пойти на кухню, чтобы забить чувством сытости смутные воспоминания прошлого.
13 апреля. День 1-й
«Остров Пасхи принадлежит Чили. Только раз в год сюда приходит военный корабль с припасами для островитян, затем он возвращается в Чили, а туда так же далеко, как из Испании до Канады. Других связей с внешним миром у острова нет». Глава 1, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
В наше время добраться до острова не представляет трудности. Каждый день сюда летает большой аэробус компании LAN из Сантьяго.
Утро. Серая погода. Аэропорт Сантьяго. Зарегистрировавшись и пройдя службу безопасности, я сел в зале ожидания у ворот и попытался вычислить в толпе пассажиров рапануйцев. Безрезультатно. Вокруг лишь чилийцы и туристы-иностранцы. Многие чилийцы летели на остров целыми семьями просто отдохнуть на несколько дней. С собой они везли сумки провианта - продукты на острове по дороговизне могут дать фору даже русскому северу с его заоблачными ценами. А отдых для чилийца без мяса и вина - время на ветер.
Уже в очереди на посадку я услышал русскую речь и познакомился с тремя соотечественниками под предводительством автомобилиста-путешественника, члена Русского географического общества Саши Холодного. Мы договорились встретиться вечером в гостевом домике, где они собирались остановиться.
Многочасовой полёт - это всегда непростой выбор между курицей, говядиной и рыбой, а также необычно длинные или необычно короткие сутки. Мне повезло - я летел на запад. Весь полёт слушал Джелли Ролл Мортона, пообедал лепёшками с говяжьим фаршем и тёплым овощным салатом, и даже поспал. Проснулся от возгласов пассажиров. Мы заходили на посадку, и по левому борту под крылом самолёта зеленел Остров. Статуй видно не было.
Вот, наконец, и он, о. Рапануи.
Из глубокой осени я за несколько часов перенёсся в жаркое лето. Аэропорт был забит встречающими туристов местными жителями с табличками и цветочными гирляндами на гавайский манер. Меня никто не встречал, и мне стало немного грустно. В этот момент какая-то девушка окликнула меня: Мистер Манчини? Си, Сеньорита, - не растерялся я и тут же получил гирлянду на шею и порцию жарких объятий хорошенькой островитянки. И хотя позже, когда я признался, что пошутил, гирлянда и перекочевала на шею как раз подоспевшего реального Манчини, я продолжал радостно улыбаться, а вскоре познакомился с Бенджамином, владельцем кемпинга, у которого и остановился. Кроме меня к нему заехала пара французов и бэкпекер-японец, интроверт, путешествующий уже три года, но так и не выучивший за это время английский. Жестами и рисунками он рассказал мне про своё путешествие по восточной Африке, а я угостил его сэндвичем с сыром, который купил в озёрном краю на севере Патагонии. Пришло время познакомиться с островом.
Ханга Роа - так называется единственный посёлок Острова - спящее знойное царство. На улицах пусто, дома утопают в зелени.
Иногда проносится джип или мотоцикл. И опять тишина. Я нашел магазин для местных и купил спагетти, рис, томатный соус и консервированные бобы. Потом дошел до центральной улицы и повернул в сторону кладбища. Вскоре мне впервые встретились они - Моаи - так местные называют каменных истуканов.
Первое знакомство с Моаи не произвело на меня впечатления. Идёшь себе по обычному, ничем не примечательному тропическому посёлку и вдруг… на тебя смотрит он.
Он просто стоит на улице и смотрит на тебя. С большими нелепыми ушами, носом и в гигантской шляпе, он возникает перед тобой на дороге и ты не понимаешь, то ли это шутка-новодел, то ли реальный артефакт. А если истукан и древний, то зачем он здесь, почему кроме истукана нет никаких других следов древней цивилизации, дворца, например, и прочих сооружений. Почему только статуи? Зачем? А не розыгрыш ли это? В душе от встречи с непознанным поселилось смятение.
Осмотрев ещё пару древних статуй вперемешку с новоделами, я вернулся в кемпинг и приготовил ужин - спагетти с сыром и бобы. А вечером отправился на северную окраину посёлка в гости к Саше Холодному и его компаньонам. Погуляв на закате по берегу,
миновав кладбище и группу статуй Аху Тахаи, поплутав как следует в сумерках в местном «Шанхае», я таки нашел их гестхаус. Поспел вовремя к чаю с кексом. Мы говорили о Патагонии и о первых впечатлениях от Острова. Вспоминали прошлые путешествия. Русский говор в этом уголке вселенной как никогда грел душу. В конце разговора Саша пообещал мне помочь со вступлением в географическое общество. На том и расстались. Я отправился назад в кемпинг, решив по дороге поснимать Аху Тахаи на фоне звёздного неба.
«Какой совершенный покой. Машина застопорена. Свет выключен. Трепетно-ясное звездное небо вырвалось из-за слепящей завесы и закачалось взад и вперед, описывая плавный круг над мачтой. Я вытянулся в шезлонге, упиваясь чистой гармонией. Будто отключили длинный провод, соединявший нас с материком, оборвался нескончаемый поток импульсов от мешающих станций всего света, остался лишь настоящий миг, обнаженная действительность. Свежий воздух, черная ночь, мерцающие звезды над мачтой.» Глава 2, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
Ночь выдалась тихой. Издалека с маленькой трансовой площадки, притаившейся между холмами, доносился полуночный чилаут. Изредка в посёлке гавкали собаки. Крупные звёзды и луна освещали степь достаточно для того, чтобы дойти до статуй без фонаря.
Я сел прямо у подножья истуканов, установил камеру на штатив и начал снимать.
А затем просто лёг на аху - платформу для установки Моаи - и заиграл на варгане, глядя на статуи и звёзды. В этот момент я впервые почувствовал дух Острова, его притягательность. Это был исключительный момент мистического реализма. Чистое волшебство. Захотелось спать.
14-е апреля. День 2-й
Проснулся в 8:30 в палатке в кемпинге от надрывного кукареканья соседских петухов. Было ещё темно. Об этом мало кто пишет, но остров Пасхи - это земля петухов-истериков. Такого истошного кукареканья, как здесь, я ещё нигде не слышал.
Рассвело быстро. В 9:00 солнце осветило палатку. Сегодня я решил исследовать центральную и восточную часть острова. Для этого взял напрокат велосипед. Ехал по шоссе: от Ханга-Роа на север к бухте Анакена и по восточному побережью назад в посёлок. Погода была нежаркой, то и дело на солнце набегали тучи. Людей встречалось мало, изредка мимо проносились джипы. Белый свет, безветрие, безлюдность придавали моей поездке сюрреализм, ощущение авторского кино. Я ехал мимо заброшенных домов в рощах, через поля, мимо вулканов. Один раз остановился перекусить возле фермы, но людей так и не увидел.
За полтора часа я добрался до бухты Анакена, места, где некогда жил первый король островитян Хоту Матуа со своими спутниками, а в 1955 году высадился Тур Хейердал со своей экспедицией. Там находится песчаный пляж, а также маленький отряд невысоких истуканов мультяшного вида.
«Здесь всюду сохранились следы былого величия. Посреди береговой излучины и на обоих флангах лицом к морю расположились три алтаря из огромных каменных блоков. Они стояли над самым пляжем, и можно было бы принять их за укрепления, прикрывающие равнину от вторжения с моря, если бы рядом не лежали на песке огромные фигуры из серо-желтого камня, свидетельствуя, что кладка служила опорой для них.» Глава 3, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
Шестьдесят лет спустя я застал их водруженными на свои места и свеженькими.
Вскоре на Suzuki Jimny подъехал мой сосед-японец с ещё двумя японцами. Они расхаживали по пляжу в гавайских разноцветных шортах с самурайскими прическами, а потом стали играть в волейбол. Мне же надо было ехать дальше, чтобы успеть осмотреть другие места.
До Тонгарика я добрался меньше чем за час. Океанический бриз только помогал крутить педали.
Доел сэндвичи с сыром и шоколад. Достал фотоаппарат из рюкзака и отправился на встречу с классикой.
«Одна лишь маленькая Аннета восприняла всё как должное.
Ой, сколько куколок! - воскликнула она радостно, когда я ссадил её с коня на землю …» Глава 4, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
Вот они, гиганты, впечатляющие и нелепые, «целая армия сверхъестественных существ».
Сначала понаблюдал за ними издали,
потом изучил каждого с близкого расстояния.
Если бы я был режиссёром мультипликационных фильмов, по возвращении обязательно приступил бы к работе над созданием мультфильма про оживших Моаи.
Тем временем ветер усиливался, с неба то и дело срывались капли дождя. Я опять оседлал велосипед и отправился дальше: хотелось успеть осмотреть самое интересное место на маршруте - вулкан Рано Рараку, колыбель Моаи. Здесь древние рапануйцы вырезали своих каменных истуканов, «врезались в вулкан с такой жадностью, словно это сладкая булка».
Я пришел под самое закрытие, никого, кроме одной японской пары, не было.
Стоящие и лежащие Моаи, не похожие на виденные до этого, блёклый свет, холмистый рельеф.
Я побродил между безмолвными исполинами, прислушиваясь к далёкому шуму прибоя, а затем дошел до ниши в скале, где остались незаконченные истуканы.
«На каждом карнизе, в каждой пещере лежат, точно в колыбели или на смертном одре, народившиеся или усопшие великаны, безжизненные и беспомощные без созидавшей их творческой силы.» Глава 4, «Аку-Аку», Тур Хейердал.
Мне же вспомнилась картинка из «Буратино», на которой папа Карло как раз закончил вырезать голову Буратино, а вместо тела пока было бревно.
Вечерело.
Надо было возвращаться в посёлок. В Рано Рараку я познакомился с ещё одним русским, Артёмом из Питера, который тоже долго путешествовал по латинской Америке, и после острова собирался на юг к Огненной Земле, надеясь вписаться на судно или самолёт чилийской армии и добраться до антарктической полярной станции. Артём катался по острову автостопом, но машин после заката на дороге не было, и я предложил подвезти его на велосипеде. Дальше было как в детстве: один везёт, второй на раме, по ровному едем, в гору идём. В общем, добрались до Ханга-Роа мы ночью.
Начался ливень, я высадил Артёма и, надев плащ-палатку, гнал на полной скорости через весь посёлок в кемпинг. Тут-то за мной и увязалась свора собак. Я подбавил скорости, собаки не отставали. Пытался отбиваться и злобно рычать. В конце концов, пришлось свернуть на главную улицу и почти влететь в кабачок, где молодые татуированные островитяне играли регги и карибскую музыку, ром лился рекой, было накурено. Я подсел к группе британцев. Казалось, этот день никогда не закончится.