Терапевт №2. Часть вторая.
При переходе на очку всплыла еще одна проблема, которая затмила все предыдщие. На втором очном сеансе внезапно передо мной предстал совершенно другой Дэниел. Контраст был как между бесцветной, скучной музыкой, которую играют в лифте корпоративных зданий, и полноценной симфонией. Это был полностью включенный человек с горящими глазами. Его энергия, обычно очень блеклая и слабая, была густой и заполняла все пространство, давая мне возможность наконец-то на что-то, кроме себя, опереться. В отличие от астрального тугодума, этот соображал очень хорошо, обладал широким спектром знаний, и не только терапевтических, но и жизненных. Астральный придурок казался мне не старше 20-ти по своему уровню зрелости и понимания жизни, хотя по паспорту ему под сорок. Дэниел-симфония казался взрослым и надежным. Он горячо заверял меня в том, как сильно он хочет мне помочь.
Когда это случилось в первый раз, я подумала - о, он меня наконец-то, НАКОНЕЦ-ТО, услышал. Или ему кто-то по башке настучал - супервизор или терапевт. И Дэниел откалибровал свою самопрезентацию на сеансах так, чтобы, наконец-то, встретить меня там, где я хотела быть встреченной и увиденной. Это дало мне ложную веру, что дела в моей терапии налаживаются. И на следующий сеанс шла обнадеженной и с предвкушением, что дело сдвинется с мертвой точки, потому что прошло уже полтора месяца, а мы все топчемся вокруг построения безопасного пространства. Спойлер: оно так никогда и не сдвинулось.
[читать дальше]На следующем сеансе меня встретил обычный Дэниел, пребывающий в глубоком астрале. Ощущение было, что я со всей дури влетела в закрытую дверь. Всю сессию я провела в состоянии внутреннего шока, и только через несколько сессий смогла сформулировать, что со мной произошло. И я собиралась сказать ему об этом, как внезапно у нас снова симфония. Это сбило меня с толку. Но после следующего сеанса, где все вернулось в астрал, меня снова вынесло так, что я попросила телефонный звонок. Я сказала ему, что его поведение создает очень небезопасную и нестабильную обстановку на сеансах, это дико триггерит мою травму, и это не должно продолжаться. В его обычном духе он с чувством заверял меня, что конечно же он не хочет, чтобы мне было так плохо, и он все сделает от себя зависящее, чтобы мне помочь. Но на следующем сеансе, как обычно, словно никаких разговоров не было и витания в астрале продолжились.
Я уже задним числом нашла, как это называется - перерывистое/непоследовательное подкрепление. Термин не очень расхожий, но сам феномен знаком чуть ли не каждому. Это то, что казино, нарцы, манипуляторы и токсичные родители не первый век и очень успешно используют, чтобы вызвать в человеке сильную эмоциональную зависимость. Это ситуация, в которой ты, в основном, получаешь плохое, но изредка, непредсказуемо и внезапно ты получаешь много-много хорошего. При этом у тебя нет никакого контроля над тем, что и когда ты получаешь, что бы ты ни говорил и ни делал. Это триггерит зависимость не только в людях, но и в животных и даже птицах. Перерывистое подкрепление отключает рациональное мышление. Ты вываливаешься в состояние транса, в котором у тебя туннельное мышление и ты зациклена на одной-единственной цели: как сделать, чтобы хорошее осталось, а плохое ушло. Я прожила 10 лет в таком браке, и это уделало меня до клинической депрессии и животного состояния.
Сначала Дэниел отрицал, что он бывает в разных агрегатных состояниях. Я подробно описывала ему их оба, он вел себя так, словно не понимает, о чем речь. По его словам, он в себе ничего необычного в «симфоническом режиме» не замечает. Со временем его показания поменялись. Он признал, что да, есть такое дело. Но он ровным счетом ничего не может сделать, он неможет это контролирвоать, оно с ним просто случается и все.
- Вы, - говорю, - как океан, который думает, что он всего лишь рыба в этом океане.
Мне очень странно было слышать от терапевта и от человека, который достаточно давно в терапии, что он не может управлять своими состояниями.
- Я же могу, - говорю.
- Да, я в вас это сразу заметил.
- Почему вы ничего с этим не делаете, если вы это о себе знаете? Почему вы так защищаете эту свою особенность, даже зная, что от нее вред?
Он нехотя рассказал историю, что в прошлом потерял из-за нее важные отношения. Я не особо поняла, что он пытается этим сказать. Может, то, что ему хочется, чтобы его принимали таким, какой он есть. Ок, понятное желание, но клиенты-то тут причем?
Сколько я ему обо всем этом говорила, столько он меня заверял, что если бы он мог, он бы очень хотел всегда быть «симфонией», но не может. Ок, допустим, такая у него психологическая инвалидность неисцелимая, но при этом всем, он ничего не делал, чтобы помочь мне как-то справиться с ретравмой, которую вызвали эти его переходы. Если в начале терапии меня выносило в злость, то с началом преходов я с головой провалилась в свою травму. Я проводила дни, недели и месяцы в глубинно триггерном состоянии, приходя на каждую сессию в надежде, что что-то изменится.
Я попросила две сессии в неделю.
- Я и сам хотел вам это предложить, потому что вам явно нужно больше поддержки, - живенько прореагировал он.
Но нужной мне поддержки там по-прежнему не было, и лучше от увеличения количества сессий мне не стало. Сидя в зоне ожидания перед каждой сессией, я готовилась, как к войне: если будет астральный Дэниел, то надо срочно прятать раненые части и продолжать говорить о том, что не работает, а если симфонический Дэниел, то раненые части надо срочно вытаскивать на поверхность, чтобы они погрелись. И определить, каакой мне терапевт выпал сегодня, надо в первые пять секунд сеанса, потому что от астрального меня сразу же выкинет в травму, если я не успею раненых попрятать.
На заднем плане головы была мысль о том, что на терапии такого происходить не должно. Это глубоко неправильно. Но на переднем плане оставалось состояние транса. Я продолжала пытаться до Дэниела достучаться. И думать, что все из-за моей глубокой травмированности. Психологически мне становилось все хуже и хуже. Я барахталась в травме, вылезли все древние установки - о том, что я никто, я пустое место, я не представляю из себя никакой ценности и мне не положена помощь, потому что на меня абсолютно насрать. У меня вылезла соматика. Я очень редко плачу, но на четвертый месяц терапии нередко сидела вечером на кровати и плакала от бессилия.
Дэниел не делал никаких попыток помочь мне справиться с моим состоянием. Однажды он невпопад и не в тему спросил, нет ли у меня мыслей о самоубийстве, и тут же пояснил, мол, ему по профессии положено об этом знать. Это правда. Их профессия обязывает их действовать, если они уверены, что клиент себя вот-вот реально порешит. Действовать - в смысле, вызывать соответствующие службы. Кроме этого вопроса с его стороны не было каких-то других активных действий мне помочь. Но при этом он был уверен, что он мне очень активно помогает. Я так и не поняла, на чем уверенность базировалась, так как лучше мне не становилось, а к запросу мы даже не приблизились, потому что отсутствовало безопасное пространство для его проработки.
От безрезультатности попыток до него достучаться он казался мне инопланетянином, который не понимает жизни на Земле. Я все время чувствовала себя так, словно мне надо донести в понятном виде процесс наливания воды в стакан и выпивания этой воды существу, которое питается праной и не имеет ни рук, ни ротового отверстия. Я не понимала, как и чем он вообще мыслит. Однажды мы обсуждали, как каждый из нас понимает слово «влияние» в значении «один человек повлиял на другого». Меня поразила пропасть в нашем понимании.
На следующей сессии он мне взволнованно выдал, что я «оказала на него влияние, причем даже на каком-то духовном уровне». О чем была речь, он не пояснил, и я не расспрашивала, потому что выпала в осадок. Результатов своего влияния я тоже не увидела.
Или инопланетянин, или его вырастили где-то в пробирке в подвале. Реально, у чувака под сорок гладкая кожа и морщины только мимические у глаз, когда он улыбается. В остальном - нигде, даже на шее, даже на запястьях, где даже у молодых людей в ходе жизни и движений тела появляются морщины. Я его как-то спросила, встречал ли он близких по духу людей. Он сказал, что встречал, но при ближайшем знакомстве у них ни в чем не совпадали жизненные события прошлого.
Но две сессии в неделю позволили мне кое-что заметить. Переходы происходят не в случайном порядке. Это цикл из примерно 5-ти сессий, в котором есть раз за разом повторяющиеся этапы. И симфонический Дэниел появляется не от балды. Он появляется, чтобы перезапустить цикл. У меня ушло несколько недель напряжениям мозгов до их кипения, чтобы это понять, а также придумать решения для всей этой кошмарной ситуации. Для этого мне пришлось обдумать ситуацию со всех возможных углов: с угла моего терапевта, с угла его супервизора, с угла его терапевта и со своего угла. И когда я смогла решить эту головоломку, я пришла на сессию с большой тетрадкой и ручкой.
У меня очень разбочивый почерк. В начале сессии я сказала Дэниелу, что у нас цикл, и мы оба в нем участвуем. И у нас пошла уже шестая его манифестация. Когда я это говорила, меня начало трясти от такого смеха, который в кино показывают, когда герой теряет разум. Я стала писать в тетрадке по пунктам, проговаривая, что я пишу, для Дэниела:
- Цикл начинается с того, что вы уходите в астрал. Вы выглядите так, словно вам на меня насрать. Это запускает во вне цепочку травматических мыслей в духе: ему насрать, потому что я недостаточно для него хороша, а недостаточно я хороша потому, что я вообще как человек ничего не стою. Раньше меня эти мысли до суицидальности доводили, теперь же я начинаю очень сильно злиться. На первой сессии цикла у меня обычно шок, а потом постепенно приходит ярость. И через 4-5 сессий я прихожу с твердым желанием завершить терапию. И именно на этой сессии у нас симфония. Каждый божий раз. И она перезапускает цикл, потому что дает мне надежду, и я остаюсь, вместо того, чтобы уйти. Вы понимаете, что ваши переходы не сами по себе происходят, они происходят в предсказуемые и очень конкретные моменты?
Дэниел слушал меня так, как люди смотрят захватывающее кино. Наклонился вперед, глаза распахнуты, весь внимание. Разве что попкорна у него в руках не было.
- Я бы хотела верить, что вы это делаете не осознанно, - продолжила я, - и что вы дейстительно хотите мне помочь. Я не хочу больше участвовать в циклах.
- И я, и я не хочу! Но если вы уйдете в цикл, я буду с вами, - с нежностью сказал он. Мне его тон показался совершено ни к селу, ни к городу.
- Чтобы прекратить циклы, мы оба, каждый со своей стороны, сделать следующее. Я, когда почувствую, что у меня запустилась цепочка травматичных мыслей, я постараюсь сразу же вам сказать об этом, не дожидаясь, когда начнется ярость. Вы же, в свою очередь, должны будете найти способ дать мне понять, что вам не все равно и что вы хотите помочь, даже если вы с головй ушли в астрал.
Он с готовнотью кивал головой.
- Оставить вам эту бумажку?
Он с готовностью ее взял. Я ее для него и писала.
- Дэниел, если вы пойдете и опишиете любому взрослому человеку, хоть терапевту, хоть не терапевту, происходящее тут, они все скажут одно и тоже - что здесь происходит лютый, токсичный пиздец.
Я пыталась сказать «Чувак, очнись!»
Дэниел все это выслушал с большим вниманием, и мои слова в нем никакой новой реакции не вызвали.
Помню, когда я рассказывала об этом всем терапевту № 3, он с восторгом восклицал:
- Вы мощнейшая, мощнейшая женщина!
Я так и не поняла, что он вкладывал в это слово. Но никаких моих мощностей не оказалось достаточно, чтобы изменить ситуацию.
Кто угадает, что было на следующей сессии? Все правильно. Ничего, что хотя бы отдаленно намекало, что разговор с бумажкой вообще имел место быть в истории.
Продолжение в следующем посте.
Когда это случилось в первый раз, я подумала - о, он меня наконец-то, НАКОНЕЦ-ТО, услышал. Или ему кто-то по башке настучал - супервизор или терапевт. И Дэниел откалибровал свою самопрезентацию на сеансах так, чтобы, наконец-то, встретить меня там, где я хотела быть встреченной и увиденной. Это дало мне ложную веру, что дела в моей терапии налаживаются. И на следующий сеанс шла обнадеженной и с предвкушением, что дело сдвинется с мертвой точки, потому что прошло уже полтора месяца, а мы все топчемся вокруг построения безопасного пространства. Спойлер: оно так никогда и не сдвинулось.
[читать дальше]На следующем сеансе меня встретил обычный Дэниел, пребывающий в глубоком астрале. Ощущение было, что я со всей дури влетела в закрытую дверь. Всю сессию я провела в состоянии внутреннего шока, и только через несколько сессий смогла сформулировать, что со мной произошло. И я собиралась сказать ему об этом, как внезапно у нас снова симфония. Это сбило меня с толку. Но после следующего сеанса, где все вернулось в астрал, меня снова вынесло так, что я попросила телефонный звонок. Я сказала ему, что его поведение создает очень небезопасную и нестабильную обстановку на сеансах, это дико триггерит мою травму, и это не должно продолжаться. В его обычном духе он с чувством заверял меня, что конечно же он не хочет, чтобы мне было так плохо, и он все сделает от себя зависящее, чтобы мне помочь. Но на следующем сеансе, как обычно, словно никаких разговоров не было и витания в астрале продолжились.
Я уже задним числом нашла, как это называется - перерывистое/непоследовательное подкрепление. Термин не очень расхожий, но сам феномен знаком чуть ли не каждому. Это то, что казино, нарцы, манипуляторы и токсичные родители не первый век и очень успешно используют, чтобы вызвать в человеке сильную эмоциональную зависимость. Это ситуация, в которой ты, в основном, получаешь плохое, но изредка, непредсказуемо и внезапно ты получаешь много-много хорошего. При этом у тебя нет никакого контроля над тем, что и когда ты получаешь, что бы ты ни говорил и ни делал. Это триггерит зависимость не только в людях, но и в животных и даже птицах. Перерывистое подкрепление отключает рациональное мышление. Ты вываливаешься в состояние транса, в котором у тебя туннельное мышление и ты зациклена на одной-единственной цели: как сделать, чтобы хорошее осталось, а плохое ушло. Я прожила 10 лет в таком браке, и это уделало меня до клинической депрессии и животного состояния.
Сначала Дэниел отрицал, что он бывает в разных агрегатных состояниях. Я подробно описывала ему их оба, он вел себя так, словно не понимает, о чем речь. По его словам, он в себе ничего необычного в «симфоническом режиме» не замечает. Со временем его показания поменялись. Он признал, что да, есть такое дело. Но он ровным счетом ничего не может сделать, он неможет это контролирвоать, оно с ним просто случается и все.
- Вы, - говорю, - как океан, который думает, что он всего лишь рыба в этом океане.
Мне очень странно было слышать от терапевта и от человека, который достаточно давно в терапии, что он не может управлять своими состояниями.
- Я же могу, - говорю.
- Да, я в вас это сразу заметил.
- Почему вы ничего с этим не делаете, если вы это о себе знаете? Почему вы так защищаете эту свою особенность, даже зная, что от нее вред?
Он нехотя рассказал историю, что в прошлом потерял из-за нее важные отношения. Я не особо поняла, что он пытается этим сказать. Может, то, что ему хочется, чтобы его принимали таким, какой он есть. Ок, понятное желание, но клиенты-то тут причем?
Сколько я ему обо всем этом говорила, столько он меня заверял, что если бы он мог, он бы очень хотел всегда быть «симфонией», но не может. Ок, допустим, такая у него психологическая инвалидность неисцелимая, но при этом всем, он ничего не делал, чтобы помочь мне как-то справиться с ретравмой, которую вызвали эти его переходы. Если в начале терапии меня выносило в злость, то с началом преходов я с головой провалилась в свою травму. Я проводила дни, недели и месяцы в глубинно триггерном состоянии, приходя на каждую сессию в надежде, что что-то изменится.
Я попросила две сессии в неделю.
- Я и сам хотел вам это предложить, потому что вам явно нужно больше поддержки, - живенько прореагировал он.
Но нужной мне поддержки там по-прежнему не было, и лучше от увеличения количества сессий мне не стало. Сидя в зоне ожидания перед каждой сессией, я готовилась, как к войне: если будет астральный Дэниел, то надо срочно прятать раненые части и продолжать говорить о том, что не работает, а если симфонический Дэниел, то раненые части надо срочно вытаскивать на поверхность, чтобы они погрелись. И определить, каакой мне терапевт выпал сегодня, надо в первые пять секунд сеанса, потому что от астрального меня сразу же выкинет в травму, если я не успею раненых попрятать.
На заднем плане головы была мысль о том, что на терапии такого происходить не должно. Это глубоко неправильно. Но на переднем плане оставалось состояние транса. Я продолжала пытаться до Дэниела достучаться. И думать, что все из-за моей глубокой травмированности. Психологически мне становилось все хуже и хуже. Я барахталась в травме, вылезли все древние установки - о том, что я никто, я пустое место, я не представляю из себя никакой ценности и мне не положена помощь, потому что на меня абсолютно насрать. У меня вылезла соматика. Я очень редко плачу, но на четвертый месяц терапии нередко сидела вечером на кровати и плакала от бессилия.
Дэниел не делал никаких попыток помочь мне справиться с моим состоянием. Однажды он невпопад и не в тему спросил, нет ли у меня мыслей о самоубийстве, и тут же пояснил, мол, ему по профессии положено об этом знать. Это правда. Их профессия обязывает их действовать, если они уверены, что клиент себя вот-вот реально порешит. Действовать - в смысле, вызывать соответствующие службы. Кроме этого вопроса с его стороны не было каких-то других активных действий мне помочь. Но при этом он был уверен, что он мне очень активно помогает. Я так и не поняла, на чем уверенность базировалась, так как лучше мне не становилось, а к запросу мы даже не приблизились, потому что отсутствовало безопасное пространство для его проработки.
От безрезультатности попыток до него достучаться он казался мне инопланетянином, который не понимает жизни на Земле. Я все время чувствовала себя так, словно мне надо донести в понятном виде процесс наливания воды в стакан и выпивания этой воды существу, которое питается праной и не имеет ни рук, ни ротового отверстия. Я не понимала, как и чем он вообще мыслит. Однажды мы обсуждали, как каждый из нас понимает слово «влияние» в значении «один человек повлиял на другого». Меня поразила пропасть в нашем понимании.
На следующей сессии он мне взволнованно выдал, что я «оказала на него влияние, причем даже на каком-то духовном уровне». О чем была речь, он не пояснил, и я не расспрашивала, потому что выпала в осадок. Результатов своего влияния я тоже не увидела.
Или инопланетянин, или его вырастили где-то в пробирке в подвале. Реально, у чувака под сорок гладкая кожа и морщины только мимические у глаз, когда он улыбается. В остальном - нигде, даже на шее, даже на запястьях, где даже у молодых людей в ходе жизни и движений тела появляются морщины. Я его как-то спросила, встречал ли он близких по духу людей. Он сказал, что встречал, но при ближайшем знакомстве у них ни в чем не совпадали жизненные события прошлого.
Но две сессии в неделю позволили мне кое-что заметить. Переходы происходят не в случайном порядке. Это цикл из примерно 5-ти сессий, в котором есть раз за разом повторяющиеся этапы. И симфонический Дэниел появляется не от балды. Он появляется, чтобы перезапустить цикл. У меня ушло несколько недель напряжениям мозгов до их кипения, чтобы это понять, а также придумать решения для всей этой кошмарной ситуации. Для этого мне пришлось обдумать ситуацию со всех возможных углов: с угла моего терапевта, с угла его супервизора, с угла его терапевта и со своего угла. И когда я смогла решить эту головоломку, я пришла на сессию с большой тетрадкой и ручкой.
У меня очень разбочивый почерк. В начале сессии я сказала Дэниелу, что у нас цикл, и мы оба в нем участвуем. И у нас пошла уже шестая его манифестация. Когда я это говорила, меня начало трясти от такого смеха, который в кино показывают, когда герой теряет разум. Я стала писать в тетрадке по пунктам, проговаривая, что я пишу, для Дэниела:
- Цикл начинается с того, что вы уходите в астрал. Вы выглядите так, словно вам на меня насрать. Это запускает во вне цепочку травматических мыслей в духе: ему насрать, потому что я недостаточно для него хороша, а недостаточно я хороша потому, что я вообще как человек ничего не стою. Раньше меня эти мысли до суицидальности доводили, теперь же я начинаю очень сильно злиться. На первой сессии цикла у меня обычно шок, а потом постепенно приходит ярость. И через 4-5 сессий я прихожу с твердым желанием завершить терапию. И именно на этой сессии у нас симфония. Каждый божий раз. И она перезапускает цикл, потому что дает мне надежду, и я остаюсь, вместо того, чтобы уйти. Вы понимаете, что ваши переходы не сами по себе происходят, они происходят в предсказуемые и очень конкретные моменты?
Дэниел слушал меня так, как люди смотрят захватывающее кино. Наклонился вперед, глаза распахнуты, весь внимание. Разве что попкорна у него в руках не было.
- Я бы хотела верить, что вы это делаете не осознанно, - продолжила я, - и что вы дейстительно хотите мне помочь. Я не хочу больше участвовать в циклах.
- И я, и я не хочу! Но если вы уйдете в цикл, я буду с вами, - с нежностью сказал он. Мне его тон показался совершено ни к селу, ни к городу.
- Чтобы прекратить циклы, мы оба, каждый со своей стороны, сделать следующее. Я, когда почувствую, что у меня запустилась цепочка травматичных мыслей, я постараюсь сразу же вам сказать об этом, не дожидаясь, когда начнется ярость. Вы же, в свою очередь, должны будете найти способ дать мне понять, что вам не все равно и что вы хотите помочь, даже если вы с головй ушли в астрал.
Он с готовнотью кивал головой.
- Оставить вам эту бумажку?
Он с готовностью ее взял. Я ее для него и писала.
- Дэниел, если вы пойдете и опишиете любому взрослому человеку, хоть терапевту, хоть не терапевту, происходящее тут, они все скажут одно и тоже - что здесь происходит лютый, токсичный пиздец.
Я пыталась сказать «Чувак, очнись!»
Дэниел все это выслушал с большим вниманием, и мои слова в нем никакой новой реакции не вызвали.
Помню, когда я рассказывала об этом всем терапевту № 3, он с восторгом восклицал:
- Вы мощнейшая, мощнейшая женщина!
Я так и не поняла, что он вкладывал в это слово. Но никаких моих мощностей не оказалось достаточно, чтобы изменить ситуацию.
Кто угадает, что было на следующей сессии? Все правильно. Ничего, что хотя бы отдаленно намекало, что разговор с бумажкой вообще имел место быть в истории.
Продолжение в следующем посте.