Негативный перенос в терапии
Это надо читать всем диким отечественным гештальтисткам.
Пишет Евгения Андреева:
Если перенести место действия известного анекдота про пациента, "по которому бегают маленькие зелёные крокодильчики", из психиатрической среды в кабинет психотерапевта, то может получиться интересный фокус наблюдения за своей терапевтической позицией.
Если, к примеру, "зелёные крокодильчики" - это то, что не присвоено, отщеплено, запретно для клиента.
Значит по закону жанра, рано или поздно он захочет "сбросить" это на терапевта. И даже не то, чтобы сознательно это решит, но так будет происходить.
Он будет проецировать на нас то, что не может интегрировать в себе.
Будет надеяться, что мы на время станем его "плохим внутренним объектом", и у него будет время отдохнуть и снизить напряжение внутри.
Или наделит нас чертами персонажа своей травматической истории, в очередной надежде на хороший конец.
И это потенциально богатая ситуация в терапии, когда что-то сможет быть проявлено здесь и сейчас. И как раз встречено терапевтом. И тогда появится возможность обнаружить то, что человек не расскажет никакими словами, потому что для какого-то опыта просто нет пока слов. И уже тогда сможет произойти что-то совершенно новое.
Но для этого нужно на время согласиться быть тем, кем нас хотят видеть.
И тогда ответ (напомню, речь о крокодильчиках):
- А что вы их на меня сбрасываете?
Или возможно более знакомые вам версии:
[читать дальше]- Ты сейчас меня обесцениваешь...
или
- Ты меня совсем не знаешь, давай я расскажу тебе историю, чтобы ты знал какой я на самом деле...
Или быстрое утешение, или конфронтация с проективным материалом клиента, посредством предъявления себя, "как человека".
Все это говорит о том, что мы не хотим встречаться ни с какими "крокодильчиками". Но остаёмся ли мы в этот момент в терапевтической позиции?
Естественно, мы не обязаны быть рады любой встрече.
Но учитывая, что действие происходит в терапевтическом пространстве, а не у нас дома, хорошо бы реакция при встрече была не только искренней, но и поддерживающей осознавание клиента.
Тогда мы остаёмся терапевтами в моменте, пусть даже злыми или не согласными, или напряженными.
И тогда мы можем сказать:
- Расскажи как я тебя обесцениваю...или да влю, или осуждаю, или даже причиняю тебе боль?..
Чем тяжелее нам быть для других "плохими", тем легче нам потерять терапевтическую позицию в описанных случаях. Поэтому так хорошо, когда у нас есть личная терапия, помогающая обретать бОльшую целостность и интегрировать собственных "крокодильчиков". Хорошо, когда мы можем опираться на подходящую нам теорию, наблюдать и понимать происходящее в сессии.
И чем больше в нас нужда быть замеченными "как есть", тем тяжелее нам оставаться устойчивыми в такие моменты терапии. Поэтому так поддерживает, когда у нас есть близкие, друзья и коллеги. Люди, которые нас знают и которым мы, в общем, нравимся.
Пишет Евгения Андреева:
Если перенести место действия известного анекдота про пациента, "по которому бегают маленькие зелёные крокодильчики", из психиатрической среды в кабинет психотерапевта, то может получиться интересный фокус наблюдения за своей терапевтической позицией.
Если, к примеру, "зелёные крокодильчики" - это то, что не присвоено, отщеплено, запретно для клиента.
Значит по закону жанра, рано или поздно он захочет "сбросить" это на терапевта. И даже не то, чтобы сознательно это решит, но так будет происходить.
Он будет проецировать на нас то, что не может интегрировать в себе.
Будет надеяться, что мы на время станем его "плохим внутренним объектом", и у него будет время отдохнуть и снизить напряжение внутри.
Или наделит нас чертами персонажа своей травматической истории, в очередной надежде на хороший конец.
И это потенциально богатая ситуация в терапии, когда что-то сможет быть проявлено здесь и сейчас. И как раз встречено терапевтом. И тогда появится возможность обнаружить то, что человек не расскажет никакими словами, потому что для какого-то опыта просто нет пока слов. И уже тогда сможет произойти что-то совершенно новое.
Но для этого нужно на время согласиться быть тем, кем нас хотят видеть.
И тогда ответ (напомню, речь о крокодильчиках):
- А что вы их на меня сбрасываете?
Или возможно более знакомые вам версии:
[читать дальше]- Ты сейчас меня обесцениваешь...
или
- Ты меня совсем не знаешь, давай я расскажу тебе историю, чтобы ты знал какой я на самом деле...
Или быстрое утешение, или конфронтация с проективным материалом клиента, посредством предъявления себя, "как человека".
Все это говорит о том, что мы не хотим встречаться ни с какими "крокодильчиками". Но остаёмся ли мы в этот момент в терапевтической позиции?
Естественно, мы не обязаны быть рады любой встрече.
Но учитывая, что действие происходит в терапевтическом пространстве, а не у нас дома, хорошо бы реакция при встрече была не только искренней, но и поддерживающей осознавание клиента.
Тогда мы остаёмся терапевтами в моменте, пусть даже злыми или не согласными, или напряженными.
И тогда мы можем сказать:
- Расскажи как я тебя обесцениваю...или да влю, или осуждаю, или даже причиняю тебе боль?..
Чем тяжелее нам быть для других "плохими", тем легче нам потерять терапевтическую позицию в описанных случаях. Поэтому так хорошо, когда у нас есть личная терапия, помогающая обретать бОльшую целостность и интегрировать собственных "крокодильчиков". Хорошо, когда мы можем опираться на подходящую нам теорию, наблюдать и понимать происходящее в сессии.
И чем больше в нас нужда быть замеченными "как есть", тем тяжелее нам оставаться устойчивыми в такие моменты терапии. Поэтому так поддерживает, когда у нас есть близкие, друзья и коллеги. Люди, которые нас знают и которым мы, в общем, нравимся.