(no subject)
Пусть будет и здесь. Это было настолько прекрасно, что стоит поделиться, пусть здесь мало кто прочитает, а причастные и вовсе вряд ли увидят.
Меня звали Сувлехим Такац, и я служил почтовой змеей...
Не знаю, как для других, а для меня это была игра, в которой сошлось очень многое, и сошлось правильно. Звезды замедлили свой ход, и мы встали на пристани вместе. Игра была текстом, песней и танцем. Она была путешествием и покоем. Она задавала вопросы, и приносила ответы оттуда, откуда не ждешь. Я редко пишу отчеты вообще, еще реже пишу длинно. Многие подробности пропущу. Возможно, что-то останется лишь неясными намеками, если не знать ту же историю со своей стороны. Буду сыпать цитатами, раскрою некоторые очень важные места моего интертекста и не удержусь от некоторого хвастовства.
***
Проснулся сегодня утром
От того, что ползу как змея...
***
Ты можешь идти и вперед, и назад,
Взойти, упасть и снова взойти звездой...
Я люблю играть от практического внутриигрового функционала. Когда позволяет общая организация игры, мои священники, гробовщики, актеры активно заняты своей прямой работой, и все прочие слои игры выстраиваются от этой базы.
Я давно вертел в голове роль почтальона.
Но здесь это сошлось как нигде больше не могло. Правила по перемещениям и движению стрелок сложились с моей скоростью движения с места на место. Ваши 80 или больше писем сделали мне эту игру, змеиный вам поклон.
Змей в моей голове происходил из восточно-мистической тематики БГ, поэтому подход к циклу часов как к колесу перерождений был со мной все время. А скорость проворота превращала это в безумный танец. Я закончил игру на девятом цикле, не хватило одной пройденной локации, чтобы закрыть его. Не хватило часа игры, чтобы отработать "карму на десять жизней вперед", с которой я начинал. Когда погружался в состояние мертвого, всегда в воздухе висело чувство, что возрождение неизбежно и даже близко. Когда поднимался обратно, знал, что это ненадолго, и если я могу кому-то помочь, то нужно успевать, пока я живой.
***
Так сделай то, что хочется сделать,
Спой то, что хочется спеть.
На игре должны были быть чудотворные письма несуществующим адресатам от капитана Воронина. К сожалению, линия слетела, и как я понимаю, причина объективна, винить некого и незачем.
Но и без этого получилось неплохо. Несуществующим адресатам писали отличные письма из коммуналки, а я с удовольствием искал, кому бы их вручить. Великолепно вышло с первым, я завис, но брошенная рядом реплика,и Конфуций найден. На Сервантесе я отлично сыграл вытащенный в кафе этюд о принятии рекой нового имени, а ответ Аристотеля - это отдельная песня, о которой еще, надеюсь, расскажут сами участники. Были и другие, и если кто вспомнит, расскажите о них.
А вот "чудить" пришлось самому. Не так много, но хотя бы удалось уйти от "засолки" чудес на неизвестное будущее, которое так и не наступит. Дубровский, сыграло ли это для тебя вообще? Брат Никотин, что изменил мой шаг? Два-три Плотника, надеюсь, мой вклад помог в твоей работе. Было еще несколько, и одним я прямо хочу похвастаться.
Стерегущий, знал ли ты, что Капитан Африка прибыл в порт мертвым? А наверх поднялся уже живым. Только представь, что все, что происходило наверху, происходило бы на совсем другой фазе...
***
Вдруг что-то хорошее стало происходить с моим сердцем...
***
И мы встанем на пристани вместе,
Взявшись за руки, глядя на парусный флот.
***
Едва ли мы встретимся здесь еще раз,
Под этим синим плащом,
Но я прошу прощения за все, что я сделал,
И я хочу быть прощен!
Линия истинной любви мимо меня пройти могла только в том случае, если бы в порту игра с самого начала накрылась малым транспортным судном для Конфуция, Аристотеля и Сервантеса.
Технически, линия могла развернуться по-разному. Может быть. Да ладно, кого я обманываю?.. Фактически с самого начала звезды выстраивались так, что вопроса было лишь два: "как скоро?" и "с какими шансами на взаимность?" Потому что остальные вопросы снимались постройкой парусного флота, и даже когда строительство только замышлялось, было ясно, к чему идет.
Я был вполне готов к преклонению издалека. Я с присущей мне эмоциональной неуклюжестью как мог, полз к цели. Но такого сплетения текстов я не предполагал.
Заезжал я в компании "Двух-трех Плотников (...) и Джентльмена в пальто", с трамваем на плече и при прочих совпадениях. Образ "Судьи, который ушел с работы" много для меня значил задолго до того, как в мою жизнь вошла эта игра. Поэтому цитата судьи (см. эпиграф) сыграла как настолько неожиданный скрытый текст, что я догонял его еще долго. На выходе это значит для меня даже больше, чем попадание в мой (вполне прочувствованный) триггер.
В этой истории есть разговор в самом начале и бой за колокольню на фронте. В ней неуклюжие анонимные письма, первое из которых было подброшено сильно заранее, просто чтобы как-то присутствовать в ситуации, которая еще только собиралась развернуться во всей неотвратимости. В ней один из немногих действительно ярко сыгранных этюдов на "мертвой" стороне и бесценная помощь друзей. В ней трамвай и флот, море и холм. В ней ритуал вызова дождя звоном колоколов, переходящим в мелодичную капель, а затем и в самый настоящий дождь, ровно в этот момент (да будет истолковано как знак!), и наконец, в отголоски склянок в порту. В ней бесценный ответ на вопрос "кто доставляет почтальону?" и безумный ночной забег по всему городу. В ней есть и слезы, и чудеса, и разговор жизни со смертью.
***
Оторвись от земли, Северный цвет.
Ты знаешь, что должно быть в конце.
***
Если бы я был один, я бы всю жизнь искал, где ты.
Если бы нас было сто, мы бы пели за круглым столом.
Безумный забег вдвоем перед самым завершением закончился для нас обоих в фазе Орла. Лично для меня и восприятие того, как все закончилось, связалось с личным выходом. Останься я на одну фазу раньше, и мог бы отреагировать немного иначе, но в конечном счете, остается поле для моего скромного вклада в эту историю.
Это не было кровавой жертвой (на всякий случай, если кто мог так подумать, не зная всей глубины контекста). Это не было и внезапным вбросом deus ex machina, за ним долгая и насыщенная линия.
Но да, город выстроен с неким изъяном. С тем, который не нравится многим. Который и мне "по сердцу серпом".
И тем не менее, он таков, и я принимаю его. Как человека, который несовершенен, но любим. Возможно, если бы я был сильнее и лучше, я успел бы кому-то помочь и повлиять на исход; так что это и моих рук дело. Мой город ранен и крив, но он живой, и я люблю его. У меня в нем есть вечно любимое дело. И с этого момента еще и "одно неоконченное дело на восточном берегу".
Возможно, я поступил бы иначе на месте мастеров, (не в том, что было во время парада, а раньше). Но признаю, что это могло быть нужно, если смотреть с другой стороны, принимаю то, что вышло, и живу в этом.
***
Я благодарен всем стрелявшим в меня,
Теперь я знаю, что такое свинец
Немного цитат в обратную связь и простая благодарность всем.
Плотники, когда семь звезд над твоей головой, станут багряным серпом, и пьяный охотник спустит собак на просторы твоей пустоты, я вспомню всех, кто красивей тебя, сильнее тебя, лучше тебя... Но кто из них шел по битым стеклам так же грациозно, как ты?
Стерегущий и Катя, таким как мы, таможня дает добро.
Максим, ты подсказал мне как в чисто поле выйти.
Дарья, любой твой холст - это автопортрет, где ты - это я, любое слово - это ответ...
Сестра Хо, ты думала, это был я той ночью... Прости меня, это был кто-то другой.
София, каждый человек - он как дерево, он отсюда, и больше нигде. А если дерево растет, то оно растет вверх, и никто не волен это менять.
Смерть, я рад, что мы говорим на одном языке.
Быколай Оптоед, не пили меня пилой, не тычь бревном в глаз, бревен здесь хватит на порядочный дом.
Капитан Белый Снег, парадоксально, но факт: я не сразу открыл Ваш конверт; я знать не знал, что нас до сих пор считают своими. У вас, наверное, снег, и железные цветы рвутся вверх. И мне весело то, что вы помните мое имя.
Мастер Бо, река безымянна, ведь имя есть лишь у ее берегов.
Капитан Африка, если корабль попадет в штиль, готов тянуть его за собой.
Егор Трубников, держи фасон как боцман Паша.
Терапевт, стрелка часов остра, и жить по книгам - только портить кровь.
Ласточка, в чистом небе два крыла чертят дугу исправно...
Растаман, дуй с севера, дуй с юга.
Брат Никотин, нет ни печали, ни зла, ни горести, ни обиды.
Мама, ты была права.
Дина, Саша, и все кто участвовал в организации, в моих небесах нет границ, жажде моей нет конца.
Все вместе, упомянутые и не упомянутые поименно: одно маленькое сердце - так много любви.
Меня звали Сувлехим Такац, и я служил почтовой змеей...
Не знаю, как для других, а для меня это была игра, в которой сошлось очень многое, и сошлось правильно. Звезды замедлили свой ход, и мы встали на пристани вместе. Игра была текстом, песней и танцем. Она была путешествием и покоем. Она задавала вопросы, и приносила ответы оттуда, откуда не ждешь. Я редко пишу отчеты вообще, еще реже пишу длинно. Многие подробности пропущу. Возможно, что-то останется лишь неясными намеками, если не знать ту же историю со своей стороны. Буду сыпать цитатами, раскрою некоторые очень важные места моего интертекста и не удержусь от некоторого хвастовства.
***
Проснулся сегодня утром
От того, что ползу как змея...
***
Ты можешь идти и вперед, и назад,
Взойти, упасть и снова взойти звездой...
Я люблю играть от практического внутриигрового функционала. Когда позволяет общая организация игры, мои священники, гробовщики, актеры активно заняты своей прямой работой, и все прочие слои игры выстраиваются от этой базы.
Я давно вертел в голове роль почтальона.
Но здесь это сошлось как нигде больше не могло. Правила по перемещениям и движению стрелок сложились с моей скоростью движения с места на место. Ваши 80 или больше писем сделали мне эту игру, змеиный вам поклон.
Змей в моей голове происходил из восточно-мистической тематики БГ, поэтому подход к циклу часов как к колесу перерождений был со мной все время. А скорость проворота превращала это в безумный танец. Я закончил игру на девятом цикле, не хватило одной пройденной локации, чтобы закрыть его. Не хватило часа игры, чтобы отработать "карму на десять жизней вперед", с которой я начинал. Когда погружался в состояние мертвого, всегда в воздухе висело чувство, что возрождение неизбежно и даже близко. Когда поднимался обратно, знал, что это ненадолго, и если я могу кому-то помочь, то нужно успевать, пока я живой.
***
Так сделай то, что хочется сделать,
Спой то, что хочется спеть.
На игре должны были быть чудотворные письма несуществующим адресатам от капитана Воронина. К сожалению, линия слетела, и как я понимаю, причина объективна, винить некого и незачем.
Но и без этого получилось неплохо. Несуществующим адресатам писали отличные письма из коммуналки, а я с удовольствием искал, кому бы их вручить. Великолепно вышло с первым, я завис, но брошенная рядом реплика,и Конфуций найден. На Сервантесе я отлично сыграл вытащенный в кафе этюд о принятии рекой нового имени, а ответ Аристотеля - это отдельная песня, о которой еще, надеюсь, расскажут сами участники. Были и другие, и если кто вспомнит, расскажите о них.
А вот "чудить" пришлось самому. Не так много, но хотя бы удалось уйти от "засолки" чудес на неизвестное будущее, которое так и не наступит. Дубровский, сыграло ли это для тебя вообще? Брат Никотин, что изменил мой шаг? Два-три Плотника, надеюсь, мой вклад помог в твоей работе. Было еще несколько, и одним я прямо хочу похвастаться.
Стерегущий, знал ли ты, что Капитан Африка прибыл в порт мертвым? А наверх поднялся уже живым. Только представь, что все, что происходило наверху, происходило бы на совсем другой фазе...
***
Вдруг что-то хорошее стало происходить с моим сердцем...
***
И мы встанем на пристани вместе,
Взявшись за руки, глядя на парусный флот.
***
Едва ли мы встретимся здесь еще раз,
Под этим синим плащом,
Но я прошу прощения за все, что я сделал,
И я хочу быть прощен!
Линия истинной любви мимо меня пройти могла только в том случае, если бы в порту игра с самого начала накрылась малым транспортным судном для Конфуция, Аристотеля и Сервантеса.
Технически, линия могла развернуться по-разному. Может быть. Да ладно, кого я обманываю?.. Фактически с самого начала звезды выстраивались так, что вопроса было лишь два: "как скоро?" и "с какими шансами на взаимность?" Потому что остальные вопросы снимались постройкой парусного флота, и даже когда строительство только замышлялось, было ясно, к чему идет.
Я был вполне готов к преклонению издалека. Я с присущей мне эмоциональной неуклюжестью как мог, полз к цели. Но такого сплетения текстов я не предполагал.
Заезжал я в компании "Двух-трех Плотников (...) и Джентльмена в пальто", с трамваем на плече и при прочих совпадениях. Образ "Судьи, который ушел с работы" много для меня значил задолго до того, как в мою жизнь вошла эта игра. Поэтому цитата судьи (см. эпиграф) сыграла как настолько неожиданный скрытый текст, что я догонял его еще долго. На выходе это значит для меня даже больше, чем попадание в мой (вполне прочувствованный) триггер.
В этой истории есть разговор в самом начале и бой за колокольню на фронте. В ней неуклюжие анонимные письма, первое из которых было подброшено сильно заранее, просто чтобы как-то присутствовать в ситуации, которая еще только собиралась развернуться во всей неотвратимости. В ней один из немногих действительно ярко сыгранных этюдов на "мертвой" стороне и бесценная помощь друзей. В ней трамвай и флот, море и холм. В ней ритуал вызова дождя звоном колоколов, переходящим в мелодичную капель, а затем и в самый настоящий дождь, ровно в этот момент (да будет истолковано как знак!), и наконец, в отголоски склянок в порту. В ней бесценный ответ на вопрос "кто доставляет почтальону?" и безумный ночной забег по всему городу. В ней есть и слезы, и чудеса, и разговор жизни со смертью.
***
Оторвись от земли, Северный цвет.
Ты знаешь, что должно быть в конце.
***
Если бы я был один, я бы всю жизнь искал, где ты.
Если бы нас было сто, мы бы пели за круглым столом.
Безумный забег вдвоем перед самым завершением закончился для нас обоих в фазе Орла. Лично для меня и восприятие того, как все закончилось, связалось с личным выходом. Останься я на одну фазу раньше, и мог бы отреагировать немного иначе, но в конечном счете, остается поле для моего скромного вклада в эту историю.
Это не было кровавой жертвой (на всякий случай, если кто мог так подумать, не зная всей глубины контекста). Это не было и внезапным вбросом deus ex machina, за ним долгая и насыщенная линия.
Но да, город выстроен с неким изъяном. С тем, который не нравится многим. Который и мне "по сердцу серпом".
И тем не менее, он таков, и я принимаю его. Как человека, который несовершенен, но любим. Возможно, если бы я был сильнее и лучше, я успел бы кому-то помочь и повлиять на исход; так что это и моих рук дело. Мой город ранен и крив, но он живой, и я люблю его. У меня в нем есть вечно любимое дело. И с этого момента еще и "одно неоконченное дело на восточном берегу".
Возможно, я поступил бы иначе на месте мастеров, (не в том, что было во время парада, а раньше). Но признаю, что это могло быть нужно, если смотреть с другой стороны, принимаю то, что вышло, и живу в этом.
***
Я благодарен всем стрелявшим в меня,
Теперь я знаю, что такое свинец
Немного цитат в обратную связь и простая благодарность всем.
Плотники, когда семь звезд над твоей головой, станут багряным серпом, и пьяный охотник спустит собак на просторы твоей пустоты, я вспомню всех, кто красивей тебя, сильнее тебя, лучше тебя... Но кто из них шел по битым стеклам так же грациозно, как ты?
Стерегущий и Катя, таким как мы, таможня дает добро.
Максим, ты подсказал мне как в чисто поле выйти.
Дарья, любой твой холст - это автопортрет, где ты - это я, любое слово - это ответ...
Сестра Хо, ты думала, это был я той ночью... Прости меня, это был кто-то другой.
София, каждый человек - он как дерево, он отсюда, и больше нигде. А если дерево растет, то оно растет вверх, и никто не волен это менять.
Смерть, я рад, что мы говорим на одном языке.
Быколай Оптоед, не пили меня пилой, не тычь бревном в глаз, бревен здесь хватит на порядочный дом.
Капитан Белый Снег, парадоксально, но факт: я не сразу открыл Ваш конверт; я знать не знал, что нас до сих пор считают своими. У вас, наверное, снег, и железные цветы рвутся вверх. И мне весело то, что вы помните мое имя.
Мастер Бо, река безымянна, ведь имя есть лишь у ее берегов.
Капитан Африка, если корабль попадет в штиль, готов тянуть его за собой.
Егор Трубников, держи фасон как боцман Паша.
Терапевт, стрелка часов остра, и жить по книгам - только портить кровь.
Ласточка, в чистом небе два крыла чертят дугу исправно...
Растаман, дуй с севера, дуй с юга.
Брат Никотин, нет ни печали, ни зла, ни горести, ни обиды.
Мама, ты была права.
Дина, Саша, и все кто участвовал в организации, в моих небесах нет границ, жажде моей нет конца.
Все вместе, упомянутые и не упомянутые поименно: одно маленькое сердце - так много любви.