Телеграмма Кугушева Ленину.
Продолжение, начало здесь Князь в мужицком земстве.
Вот, кстати, нашел текст той самой телеграммы Кугушева, что он от отчаяния решил-таки послать Ленину. Телеграмма резко выделяется из остального содержания книги, где собраны лишь хвалебные здравицы вождю ("Дорогой наш Ильич..." и проч.). Почему текст телеграммы нашли нужным включить в книгу - понятно: вот мол Ленин отозвался и неправое дело поправил, вот какова была его забота о людях!
-------
Телеграмма.
От гражданина г. Вятки Г.Г. Кугушева.
28 июля 1920 г.
Москва, Кремль, тов. Ленину (лично)
Грубым нарушением декрета от 4 июня* принудительно выселяют из маленькой квартиры военного врача, единственного в Вятке бактериолога Першакова, художника Демидова**, находящегося в отпуску после тифа военного врача-хирурга Мамаева, преподавателя экономического учения Маркса инвалида Кугушева. Квартира требовалась вначале лично для себя, теперь же для канцелярии начальника городского комитета по трудовой повинности Аленсона.
Прошу телеграфно приостановить выселение. Подробности почтой.
Референцию даст Ваша сестра Анна Ильинична***, Леонид Красин***, Глеб Кржижановский***, Ленгник***.
Адрес: Губсовнархоз, Кугушев.
Текст документа приводится по сборнику "Письма трудящихся Вятской губернии Владимиру Ильичу Ленину. 1917-1924" (Горький, 1969. С.64-65).
-------
Совершенно очевидно, что этот Аленсон из телеграммы, пытающийся вышвырнуть на улицу четыре семьи, чтобы самому въехать в их квартиру, - это типичный Швондер. И, кстати, сам Кугушев - почти тот же ужимаемый в жилплощад профессор Преображенский. М. Булгаков совершенно точно описал одну из черт того времени. Раздувая социальную ненависть, большевики до того усугубили революцию, что начался настоящий смерч, из которого даже самому Ленину приходилось выхватывать и спасать своих старых друзей и знакомых, в том числе преподавателя экономического учения Маркса инвалида Кугушева. Вполне очевидно, что эти Аленсоны-Швондеры, поднятые с самого дна общества волной революции на самый верх - к власти, были совершенно неспособны хоть к сколько-нибудь продуктивной работе, к государственному строительству. И не потому, что они не имели необходимого образования или опыта, и уж тем более не потому, что частенько это были евреи, латыши и проч. Они просто не имели никакого желания унимать этот смерч, наоборот - он был их родной стихией. Кого-то из этой "славной когорты" за их дикий разгул шлепнули свои же уже в гражданскую, кто-то из Аленсонов-Швондеров дотянул до 37-го года. Тот заупокойный вой, который раздавался по ним после - в хрущевскую "оттепель" и горбачевскую перестройку - шел от их выживших родственников: "Наш папа был честным коммунистом!" Это был вой родни уничтоженной большевистской "элиты", и им, ради того, чтобы очернить Сталина, дали голос в газетах и журналах. Что среди них встречались "честные коммунисты", то есть творившие свое черное, злое дело совершенно бескорыстно, - кто ж с этим спорит? Очевидно и то, что в 37-м их судили с нарушением всех процессуальных норм и расстреливали порой за вымышленную вину. Но последовавшая затем их советская реабилитация - это ложь, туфта; их просто сажали и расстреливали не за их настоящие преступления. Интересно, этот Аленсон пережил 37-й или тоже помер где-нибудь на Колымском руднике?
Примечания к тексту телеграммы:
* - Скорее всего, Кугушев имеет в виду декрет Совнаркома РСФСР "О мерах правильного распределения жилищ среди трудящихся" (Декрет СНК РСФСР от 25.05.1920). Кугушев говорит о нем, как о декрете от 4 июня (1920г.); возможно, что он был принят 25 мая, а опубликован 4 июня. Именно по этому декрету булгаковски Швондер пытался уплотнить квартиру профессора Преображенского. Кстати, по декрету возможно было и добровольное уплотнение, и многие из т.н. бывших, чтобы избежать принудительного уплотнения своих домов и квартир незнакомыми людьми, договаривались между собой и селились вместе - в лучшем из своих помещений. Так, видимо, и поступили вятчане Кугушев, Першаков, Демидов и Мамаев - перебрались вместе с семьями в одну квартиру. Как следует далее из текста телеграммы, большевистский начальник Аленсон приглядел эту квартиру для себя. Не сумев сходу вышвырнуть четыре семьи на улицу, Аленсон, судя по тексту, добился от горсовета распоряжения о их выселении якобы для размещения своей канцелярии. И все это полнейшее беззаконие (даже с точки зрения большевистских законов!) совершается нагло и открыто, среди бела дня. Все четверо выселяемых, видимо, пытались жаловаться во все инстанции - вплоть до Губисполкома, но защиты от Аленсона нигде не нашли. При этом двое из четверых выселяемых были больны врач Мамаев переболел тифом, а Кугушев перенес четыре операции на ноге) и, скорее всего, у всех были семьи - жены и дети. После этого все квартиранты упросили-таки Кугушева воспользоваться последним средством - отправить телеграмму Ленину. Далее - примечание из сборника: "Вскоре губисполком получил телеграмму из Народного комиссариата внутренних дел о незаконности этого выселения, и выселение Першакова, Демидова, Мамаева и Кугушева было отменено".
** - Демидов Михаил Афанасьевич (1885-1929) - живописец, график. Родился в г. Вятке. Обучался рисованию у Н.Н. Хохрякова, затем - в Казанской худож. школе и Московском училище живописи, ваяния и зодчества у А. Васнецова и К. Коровина. Жил и работал в Москве, с 1917 г. - в Вятке. Участвовал в создании Художественного музея в Вятке (1910), был одним из организаторов Вятских худож.-промышленных мастерских (1919). Умер и похоронен в г. Вятке. Почти все произведения Демидова хранятся в Кировском художественном музее.
*** - А.И.Елизарова-Ульянова, Л.Б.Красин Г.Б.Кржижановский, Ф.М.Ленгник Видимо, со всеми ними Кугушев был давно знаком, дружил и вел переписку, поэтому все четверо знали об истинном положении дела и могли дать свой отзыв (референцию) о нем Ленину.
Вот, кстати, нашел текст той самой телеграммы Кугушева, что он от отчаяния решил-таки послать Ленину. Телеграмма резко выделяется из остального содержания книги, где собраны лишь хвалебные здравицы вождю ("Дорогой наш Ильич..." и проч.). Почему текст телеграммы нашли нужным включить в книгу - понятно: вот мол Ленин отозвался и неправое дело поправил, вот какова была его забота о людях!
-------
Телеграмма.
От гражданина г. Вятки Г.Г. Кугушева.
28 июля 1920 г.
Москва, Кремль, тов. Ленину (лично)
Грубым нарушением декрета от 4 июня* принудительно выселяют из маленькой квартиры военного врача, единственного в Вятке бактериолога Першакова, художника Демидова**, находящегося в отпуску после тифа военного врача-хирурга Мамаева, преподавателя экономического учения Маркса инвалида Кугушева. Квартира требовалась вначале лично для себя, теперь же для канцелярии начальника городского комитета по трудовой повинности Аленсона.
Прошу телеграфно приостановить выселение. Подробности почтой.
Референцию даст Ваша сестра Анна Ильинична***, Леонид Красин***, Глеб Кржижановский***, Ленгник***.
Адрес: Губсовнархоз, Кугушев.
Текст документа приводится по сборнику "Письма трудящихся Вятской губернии Владимиру Ильичу Ленину. 1917-1924" (Горький, 1969. С.64-65).
-------
Совершенно очевидно, что этот Аленсон из телеграммы, пытающийся вышвырнуть на улицу четыре семьи, чтобы самому въехать в их квартиру, - это типичный Швондер. И, кстати, сам Кугушев - почти тот же ужимаемый в жилплощад профессор Преображенский. М. Булгаков совершенно точно описал одну из черт того времени. Раздувая социальную ненависть, большевики до того усугубили революцию, что начался настоящий смерч, из которого даже самому Ленину приходилось выхватывать и спасать своих старых друзей и знакомых, в том числе преподавателя экономического учения Маркса инвалида Кугушева. Вполне очевидно, что эти Аленсоны-Швондеры, поднятые с самого дна общества волной революции на самый верх - к власти, были совершенно неспособны хоть к сколько-нибудь продуктивной работе, к государственному строительству. И не потому, что они не имели необходимого образования или опыта, и уж тем более не потому, что частенько это были евреи, латыши и проч. Они просто не имели никакого желания унимать этот смерч, наоборот - он был их родной стихией. Кого-то из этой "славной когорты" за их дикий разгул шлепнули свои же уже в гражданскую, кто-то из Аленсонов-Швондеров дотянул до 37-го года. Тот заупокойный вой, который раздавался по ним после - в хрущевскую "оттепель" и горбачевскую перестройку - шел от их выживших родственников: "Наш папа был честным коммунистом!" Это был вой родни уничтоженной большевистской "элиты", и им, ради того, чтобы очернить Сталина, дали голос в газетах и журналах. Что среди них встречались "честные коммунисты", то есть творившие свое черное, злое дело совершенно бескорыстно, - кто ж с этим спорит? Очевидно и то, что в 37-м их судили с нарушением всех процессуальных норм и расстреливали порой за вымышленную вину. Но последовавшая затем их советская реабилитация - это ложь, туфта; их просто сажали и расстреливали не за их настоящие преступления. Интересно, этот Аленсон пережил 37-й или тоже помер где-нибудь на Колымском руднике?
Примечания к тексту телеграммы:
* - Скорее всего, Кугушев имеет в виду декрет Совнаркома РСФСР "О мерах правильного распределения жилищ среди трудящихся" (Декрет СНК РСФСР от 25.05.1920). Кугушев говорит о нем, как о декрете от 4 июня (1920г.); возможно, что он был принят 25 мая, а опубликован 4 июня. Именно по этому декрету булгаковски Швондер пытался уплотнить квартиру профессора Преображенского. Кстати, по декрету возможно было и добровольное уплотнение, и многие из т.н. бывших, чтобы избежать принудительного уплотнения своих домов и квартир незнакомыми людьми, договаривались между собой и селились вместе - в лучшем из своих помещений. Так, видимо, и поступили вятчане Кугушев, Першаков, Демидов и Мамаев - перебрались вместе с семьями в одну квартиру. Как следует далее из текста телеграммы, большевистский начальник Аленсон приглядел эту квартиру для себя. Не сумев сходу вышвырнуть четыре семьи на улицу, Аленсон, судя по тексту, добился от горсовета распоряжения о их выселении якобы для размещения своей канцелярии. И все это полнейшее беззаконие (даже с точки зрения большевистских законов!) совершается нагло и открыто, среди бела дня. Все четверо выселяемых, видимо, пытались жаловаться во все инстанции - вплоть до Губисполкома, но защиты от Аленсона нигде не нашли. При этом двое из четверых выселяемых были больны врач Мамаев переболел тифом, а Кугушев перенес четыре операции на ноге) и, скорее всего, у всех были семьи - жены и дети. После этого все квартиранты упросили-таки Кугушева воспользоваться последним средством - отправить телеграмму Ленину. Далее - примечание из сборника: "Вскоре губисполком получил телеграмму из Народного комиссариата внутренних дел о незаконности этого выселения, и выселение Першакова, Демидова, Мамаева и Кугушева было отменено".
** - Демидов Михаил Афанасьевич (1885-1929) - живописец, график. Родился в г. Вятке. Обучался рисованию у Н.Н. Хохрякова, затем - в Казанской худож. школе и Московском училище живописи, ваяния и зодчества у А. Васнецова и К. Коровина. Жил и работал в Москве, с 1917 г. - в Вятке. Участвовал в создании Художественного музея в Вятке (1910), был одним из организаторов Вятских худож.-промышленных мастерских (1919). Умер и похоронен в г. Вятке. Почти все произведения Демидова хранятся в Кировском художественном музее.
*** - А.И.Елизарова-Ульянова, Л.Б.Красин Г.Б.Кржижановский, Ф.М.Ленгник Видимо, со всеми ними Кугушев был давно знаком, дружил и вел переписку, поэтому все четверо знали об истинном положении дела и могли дать свой отзыв (референцию) о нем Ленину.