Еще о Николае Сормахе и Степановском восстании (1918-й год).
Продолжение, начало здесь: Легенда о шашке знатного большевика Николая Сормаха. Привожу отрывок из воспоминаний Н.Г. Сормаха. Он сам без всяких оговорок свидетельствует, что как только в Уржум просочились слухи о восстании, советская власть в городе почти мигом растаяла: "На квартире у Душкина была паника... Местная караульная команда вся разбежалась без единого выстрела, а командир ее Попов перешел сразу же на сторону белых... Словом, от наступающего на город врага защищать его никто не пытался, а все пустились наутек, не истратив ни единого патрона..." Такая вот картина маслом: "Тикай, братцы, белые на подходе!" Впрочем, и белые ли, если восставшие сами были красноармейцами и местными крестьянами? И это - летом 1918 года, всего через полгода после установления советской власти на Вятке! Хорошо же вели себя большевики, если за такой срок успели настроить против себя большинство населения: в Уржуме защищать советскую власть никто не собирался, а видимо, наоборот, - все только и ждали ее падения. Из уржумских большевиков один только Сормах собирался как-нибудь защищаться и при поддержке нескольких бедняцких деревень создал свою Теребиловскую дружину, по сути - красный партизанский отряд. Интересно и замечание Сормаха о методах ведения войны с восставшими красноармейской флотилией: "В это время тов. Бабкин обстреливал Шурму с парохода из трехдюймовки". Обстрел из 76-мм. пушки занятого противником села, где без сомнения присутствует и мирное население, - это круто, хотя подобными вещами занимались в Гражданскую обе противоборствующие стороны.
Теребиловская красногвардейская дружина. 1919(?) год. В первом ряду, в центре - командир дружины Н. Сормах.
Из воспоминаний военного комиссара Теребиловского волисполкома Н.Г. Сормаха о Степановском восстании на территории Уржумского уезда Вятской губернии (июль-август 1918 года).
"...В конце июля 1918 г. заместитель уездного военного комиссара Душкин любезно вызывает к себе вечером запискою с ординарцем, где предлагает мне постараться вывезти из Уржума один из имеющихся складов оружия и возможно скорей. При этом пояснил, что имеет сведения, что будто бы на Уржум двигаются восставшие красноармейцы московского продовольственного полка под командой своего командира Степанова, а последний называет себя передовым отрядом Чехословацкой армии. Я взял лошадь Душкина, съездил в Теребиловку за подводами, свез попутно еще 12 ящиков ручных гранат, сдал их тов. Бушкову, а сам взял 4 подводы с собой, приехал снова на склад, наложил там без всякого счета три воза винтовок и один воз патронов, отправил их Бушкову в Теребиловку, а сам пошел к Душкину на квартиру потолковать о дальнейшей работе, т.к. склад оружия уже закрыли и на сегодняшний день отпуск его прекратили. На квартире у Душкина была паника. Последний приготовлялся к побегу из Уржума. Спрашиваю: "В чем дело?" Получаю ответ, что заняты Турек и Цепочкино белыми бандитами. Душкин мне советует пока скрываться и работать, а наши, т.е. большевики уже из города выехали (Душкин был левый эсер): "Я поеду в Вятку и оттуда приду с красногвардейцами, а ты здесь попытайся организовать дружину и орудуй". Больше я от него ничего узнать не мог, да и вряд ли кто в это время больше моего знал, так как все это случилось неожиданно. Местная караульная команда вся разбежалась без единого выстрела, а командир ее Попов перешел сразу же на сторону белых. Городская милиция, начальником коей был Мачехин Ф.И., большевик, реальной опоры из себя по своей малочисленности не представляла и в решающий момент как будто растаяла. Словом, от наступающего на город врага защищать его никто не пытался, а все пустились наутек, не истратив ни одного патрона, лишь несколько членов волостного исполнительного комитета забрали с собой уездное казначейство и под командой члена уездного исполкома тов.Ширяева охраняли его несколько дней в лесу.
Белогвардейцы их обнаружили, всю охрану арестовали и пересадили в тюрьму. Из членов нашей партии не успел скрыться из города Мышкин А.И., который был арестован и посажен в тюрьму, а остальные как в воду канули. Вот такая картина взятия белыми Уржума. Целую неделю мы вели хлопотливую работу, собрали сведения о происходящих событиях, сносились с советами деревень Бутахино, Поповка, Кабановщина, Котелки, Лом, Таловка и Дубровка. Деревни эти ответили нам, что они за оружие готовы взяться по первому нашему зову...
Мы ждали объявления белогвардейцами мобилизации населения, потому что в это время было бы легче поднять народное восстание.
...Нам хотелось поднять тарарам в Уржуме, по крайней мере, хоть подпалить его. События в это время развивались. Белым без боя сдался Нолинск, ходили тревожные вести о сдаче Яранска, но верных сведений получить было неоткуда. Из Вятки ни слуха ни духа.
...Но вот раз мы слышим, что снизу по реке идет какая-то флотилия. Надо признаться, что снизу друзей мы не ждали, а поэтому полагали, что идут чехословацкие отряды. На другой день наша печаль сменилась радостью, т.к. белогвардейский гарнизон Уржума выехал навстречу противнику под Шурму. Тут нам стало ясно, что флотилия, о которой шла речь - красноармейская. К вечеру получили сведения, что Шурму взял тов. Бабкин, и мы решили призвать под ружье свою дружину.
Явились в Теребиловку, заняли волостную земскую управу, разослали извещения по деревням, кои обещали нам поддержку и приступили к организации партизанского отряда. В это время тов. Бабкин обстреливал Шурму с парохода из трехдюймовки. Уржум был объят паникой.
...Зная, что противника в городе нет и что в оперативном отношении город не играет никакой роли, мы его не занимали, а заняли от Аркуля до Турека подступы к реке Вятке, загородив этим самым белогвардейцам (путь) отступления из Шурмы. Бабкин, между тем, высадившись в Шурме, разбил Степанова наголову. А наш отряд вырос уже до 475 человек... В Уржуме в это время все еще не было ни одной души красных. Арестованных из тюрем выпустила сама тюремная администрация, и последние уже пробрались в отряд Бабкина... В это же время со стороны вятки прискакал 1-й Полтавский кавалерийский полк т. Зусмановича, а с ним начальник Уржумского гарнизона тов. Одинцов. В Уржуме снова начала строиться Советская власть.
Член ВКП(б) №27545 Сорокин-Махалов (Сормах).
В части, касающейся совместной работы с тов. Сормах в вышеизложенном подтверждаю. Член ВКП(б) №495816 Бушков* ".
---------------------
* Бушков Василий Феофанович - в 1918 г. помощник военного комиссара Теребиловского волисполкома Н.Г. Сормаха.
---------------------
ЭЗВ, т.3. Ратные подвиги. Киров, 1995. С.153-155.
Теребиловская красногвардейская дружина. 1919(?) год. В первом ряду, в центре - командир дружины Н. Сормах.
Из воспоминаний военного комиссара Теребиловского волисполкома Н.Г. Сормаха о Степановском восстании на территории Уржумского уезда Вятской губернии (июль-август 1918 года).
"...В конце июля 1918 г. заместитель уездного военного комиссара Душкин любезно вызывает к себе вечером запискою с ординарцем, где предлагает мне постараться вывезти из Уржума один из имеющихся складов оружия и возможно скорей. При этом пояснил, что имеет сведения, что будто бы на Уржум двигаются восставшие красноармейцы московского продовольственного полка под командой своего командира Степанова, а последний называет себя передовым отрядом Чехословацкой армии. Я взял лошадь Душкина, съездил в Теребиловку за подводами, свез попутно еще 12 ящиков ручных гранат, сдал их тов. Бушкову, а сам взял 4 подводы с собой, приехал снова на склад, наложил там без всякого счета три воза винтовок и один воз патронов, отправил их Бушкову в Теребиловку, а сам пошел к Душкину на квартиру потолковать о дальнейшей работе, т.к. склад оружия уже закрыли и на сегодняшний день отпуск его прекратили. На квартире у Душкина была паника. Последний приготовлялся к побегу из Уржума. Спрашиваю: "В чем дело?" Получаю ответ, что заняты Турек и Цепочкино белыми бандитами. Душкин мне советует пока скрываться и работать, а наши, т.е. большевики уже из города выехали (Душкин был левый эсер): "Я поеду в Вятку и оттуда приду с красногвардейцами, а ты здесь попытайся организовать дружину и орудуй". Больше я от него ничего узнать не мог, да и вряд ли кто в это время больше моего знал, так как все это случилось неожиданно. Местная караульная команда вся разбежалась без единого выстрела, а командир ее Попов перешел сразу же на сторону белых. Городская милиция, начальником коей был Мачехин Ф.И., большевик, реальной опоры из себя по своей малочисленности не представляла и в решающий момент как будто растаяла. Словом, от наступающего на город врага защищать его никто не пытался, а все пустились наутек, не истратив ни одного патрона, лишь несколько членов волостного исполнительного комитета забрали с собой уездное казначейство и под командой члена уездного исполкома тов.Ширяева охраняли его несколько дней в лесу.
Белогвардейцы их обнаружили, всю охрану арестовали и пересадили в тюрьму. Из членов нашей партии не успел скрыться из города Мышкин А.И., который был арестован и посажен в тюрьму, а остальные как в воду канули. Вот такая картина взятия белыми Уржума. Целую неделю мы вели хлопотливую работу, собрали сведения о происходящих событиях, сносились с советами деревень Бутахино, Поповка, Кабановщина, Котелки, Лом, Таловка и Дубровка. Деревни эти ответили нам, что они за оружие готовы взяться по первому нашему зову...
Мы ждали объявления белогвардейцами мобилизации населения, потому что в это время было бы легче поднять народное восстание.
...Нам хотелось поднять тарарам в Уржуме, по крайней мере, хоть подпалить его. События в это время развивались. Белым без боя сдался Нолинск, ходили тревожные вести о сдаче Яранска, но верных сведений получить было неоткуда. Из Вятки ни слуха ни духа.
...Но вот раз мы слышим, что снизу по реке идет какая-то флотилия. Надо признаться, что снизу друзей мы не ждали, а поэтому полагали, что идут чехословацкие отряды. На другой день наша печаль сменилась радостью, т.к. белогвардейский гарнизон Уржума выехал навстречу противнику под Шурму. Тут нам стало ясно, что флотилия, о которой шла речь - красноармейская. К вечеру получили сведения, что Шурму взял тов. Бабкин, и мы решили призвать под ружье свою дружину.
Явились в Теребиловку, заняли волостную земскую управу, разослали извещения по деревням, кои обещали нам поддержку и приступили к организации партизанского отряда. В это время тов. Бабкин обстреливал Шурму с парохода из трехдюймовки. Уржум был объят паникой.
...Зная, что противника в городе нет и что в оперативном отношении город не играет никакой роли, мы его не занимали, а заняли от Аркуля до Турека подступы к реке Вятке, загородив этим самым белогвардейцам (путь) отступления из Шурмы. Бабкин, между тем, высадившись в Шурме, разбил Степанова наголову. А наш отряд вырос уже до 475 человек... В Уржуме в это время все еще не было ни одной души красных. Арестованных из тюрем выпустила сама тюремная администрация, и последние уже пробрались в отряд Бабкина... В это же время со стороны вятки прискакал 1-й Полтавский кавалерийский полк т. Зусмановича, а с ним начальник Уржумского гарнизона тов. Одинцов. В Уржуме снова начала строиться Советская власть.
Член ВКП(б) №27545 Сорокин-Махалов (Сормах).
В части, касающейся совместной работы с тов. Сормах в вышеизложенном подтверждаю. Член ВКП(б) №495816 Бушков* ".
---------------------
* Бушков Василий Феофанович - в 1918 г. помощник военного комиссара Теребиловского волисполкома Н.Г. Сормаха.
---------------------
ЭЗВ, т.3. Ратные подвиги. Киров, 1995. С.153-155.