"Елена". У Звягинцева снова получился шедевр
Неделю хожу под впечатлением! Додумала - читайте. Думаю, интересно будет в первую очередь тем, кто побывал на премьере.
***
Главная героиня не доиграна, на мой взгляд.
Но много удачных актерских ходов. Кастинг в целом очень хороший.
В первые минуты фильма складывается впечатление, что надлом кроется в женско-мужских супружеских отношениях (муж изменяет? почему спят раздельно?). Не оттого ли столько тоски в глазах Елены? Но тут же становится понятно, что главная трагедия - в другом. Переход к раскрытию темы совершается плавно - но фоном, фоном идут всякие мелочи, необходимые пустяки, помогающие глубже понять и прочувствовать сюжет.
Контраст между мужем-прагматиком и стихийно-эмоциональной женой показан через контрасты внешние: Елена не вписывается в общий интерьер, если можно так выразиться. Ее спальня выдержана в совершенно ином стиле: это вечно разложенный диван-американка, это заставленное бесконечными флаконами трюмо. Какой-то неряшливый уют у нее там - как и в голове, предположительно.
Лицо проснувшейся героини в зеркале - вот тут, в первом эпизоде, актрису видно! Маркина сумела передать много эмоциональных оттенков: мы сразу понимаем, что главная героиня несчастлива. Что она устала от чего-то, что ее что-то гнетет. Когда зритель видит отражение Елены, он тут же вспоминает-понимает: Звягинцев не снимает хеппи-эндов.))
Сомнение насчет героини возникает уже при первом диалоге супругов: мы узнаем, что ее сын, обремененный семьей, семью не содержит. Возникает логичный вопрос: как же тогда этого сына воспитала мать? Червоточина действительно обнаруживается в ней самой, как выясняется позднее...
Я женщина, я почти машинально обращала внимание на детали. Думаю, мужчины-зрители тоже заметили, ну во всяком случае те, кто повнимательнее.:)
Насколько Елена всегда небрежно, как попало причесывается - два-три раза щеткой по волосам, заученным движением подхватывает их заколкой. И вроде корни волос не прокрашены... Не пользуется косметикой, лицо безразличное.
Как неизящно, почти скованно она двигается. (Одновременно в ней заметна и стать, и женственность! Но они словно завуалированы, притушены.) Как безвкусны ее туалеты - что утренние, что повседневные. Черная сумка к коричневым полусапожкам... Куцее полупальто, делающее полноватую фигуру еще грузнее... Платочек на голову вместо дамской шляпки.
Всё - очень дорогое, качественное - и не подобающее по стилю. Блузки пестренькие. Складывается образ: из грязи в князи. Так выглядят жены разбогатевших пожилых мужчин, которые с юности привыкли жить, как придется, и одеваясь, во что придется. Полное отсутствие вкуса и элегантности, пренебрежение к себе как к женщине. Смещение ценностей: Елена домовита, она Домохозяйка (с большой буквы), жена-профессионал. В квартире царит образцовый порядок, которого нет в душе героини. Очень советский получился типаж.
Удачный выбор пары актеров отец-сын: профили, прически. Но актерской игры совсем не чувствуется. Психология люмпенов передана блистательно. Жилище, внешность героев, речь, жесты. Однако оба супруга (сын и невестка) выглядят слишком молодо, им ведь уже под-за 40 должно быть. Ну допустим, родили они первенца рано, в 19. Все равно не стыкуется, моложавы уж очень. Гримеры, ау!
Невестка тоже удачная. Более утонченная, чем муж; светлая, простая, вежливая. Видимо, станет со временем такой же рыхлой, как Елена. Это своего рода продолжение самой Елены и одновременно прототип-приквел: именно такой главная героиня могла быть в молодости. Их образы перекликаются, в обеих явно доминирует женственное, материнское, стихийное начало. Добавим: бездумное (невестка явно не дружит с контрацепцией, свекровь слепо некритична в своей любви к сыну).
Архаичность сознания, мироощущения Елены поистине мифологическая. Первозданные ценности: плодиться и размножаться. Стихийная, глубинная женственность. Вместо того, чтоб ахнуть при новости о новой беременности невестки: «Радость-то какая!»... Елена сильна этой своей внутренней правотой - по-своему-то она права. Материнское начало в чистом виде, такое сильное и такое незрячее.
Отсутствие тени мысли на лицах молодой семьи... Это коровье безразличие и незамутненность даже трогательны. Святая убежденность в своей «нормальности». То, что несет в себе и сама Елена, выплюнувшая в адрес падчерицы: «Бесплодная!» - худший грех в понимании патриархального психотипа. Чувство своей правоты (наполовину ложной) как раз и подводит ее. «Как же вы смеете» - и сама еще как посмела, решилась на преступление.
Дочь Владимира Катя, которую Елена называет беспутной, а отец в сердцах «гедонисткой», прибавив матерное слово на букву «б», из всех героев картины как раз является самым нормальным человеком. Если вообще здесь можно рассуждать о норме, Катя - нормальна. «Теперь алкоголь и наркотики только по выходным»... Очень хороша сцена между отцом и Катей в больнице. Их диалог - самое светлое пятно в картине. Кажется, все еще будет хорошо...
Елена Кате завидует, это можно понять по некоторым ее репликам. Позже это раскрывается в ее реакции на рассказ мужа о том, как он намерен распорядиться своим имуществом после смерти. Завидует любви Владимира к дочери, тому, что муж балует ее нещадно, снабжает деньгами и считает это нормой, тогда как сыну Елены от первого брака помогать ничем не готов. В характере Владимира отталкивает именно эта черта: он называет родных своей жены чужими людьми. (В своем критицизме насчет папаши семейства он прав - тому давно пора взяться за ум, но вот внук чем провинился? Родители тупицы - значит, пусть парень идет в армию, где царит дедовщина???).
Впрочем, Катя с Еленой тоже не стали близки как мать и дочь, а ведь Владимир с женой вместе уже 10 лет; но ведь остается за кадром, какова роль в этом отчуждении принадлежит самой Кате. Зрителю приходится многое домысливать по ходу фильма и еще больше - после просмотра.
Сцена в спортклубе почему-то дает аллюзию на «Служебный роман»: там и там герой получает инфаркт, наблюдая за симпатичными женщинами (помните несчастного счетовода?). Владимир вежливо отводит глаза, встретившись взглядом с посетительницей фитнес-центра, но вслед глядит не стесняясь - «горбатого могила исправит». О любвеобильности героя не зря упоминается в фильме несколько раз - эта его черта становится неотъемлемой частью всей интриги.
Предыстория знакомства с Еленой дана совсем кратко, но когда она перекликается с язвительной фразой Кати: «Наверное, всех медсестер уже опять перещупал?» - зритель снова получает обильную пищу для размышлений. Соблазнила ли 10 лет назад перспективного состоятельного пациента сама Елена-медсестра, которая тогда была еще хороша собой?.. Насколько искренни ее чувства к супругу? Вроде бы вполне искренни, показывает и ее смущенный довольный смех, когда после трудного разговора муж вдруг ведет ее в спальню, и эпизод в больнице, когда она, взволнованная, встречается с ним в палате. Но может, смех-то ее грудной - истерический? ведь Елена сидит, прикрыв верхнюю часть лица ладонью, а муж влечет ее за вторую руку. Ведь только что между ними произошел тяжелый разговор, Владимир отказался помогать «отмазать» внука Елены от армии. Сколько в этом смехе отчаяния на самом-то деле?..
Показательны для раскрытия темных глубин души главной героини две перекликающиеся сцены с Катей. В кафе, когда на слова Елены «Я люблю Володю» Катя отвечает «Ага, конечно». И в бюро адвоката, когда Катя упоминает о деньгах в сейфе отца. Елена, в сумочке которой в тот момент эти самые деньги лежат, заявляет: «Я смотрела, там ничего нет», - и Катя снова хмыкает: «Ага, конечно». Елена притворно возмущается: «Катя, ты должна мне верить!»
А с чего, собственно? :)
К преступлению эту женщину, по моему мнению, толкает не алчность. Отчаянное желание помочь близким, обеспечить отпрысков, потомков, дать расти и развиваться молодой жизни, своему продолжению, любовь к ним... Словом, тот самый мощный и слепой материнский инстинкт. А еще - обида, которая и становится спусковым крючком, запустившим спонтанную эмоциональную реакцию. Не заговори Владимир о завещании, остался бы жив. Поспорила бы с ним жена и смирилась бы. Продолжила бы таскать сумки с продуктами непутевому сыночку, отдавать ему свою пенсию, а внук, если бы Владимир проявил твердость, пошел бы таки в армию. Хотя, учитывая окружение, мог и в местах не столь отдаленных оказаться...
Операторская работа Михаила Кричмана достойна самой высокой похвалы. Отдельного приза! При первом же эпизоде утреннего пробуждения героини, когда Елена почесывается, почесывания раздались и в зале.))) В сцене в бассейне машинально вытираешь лицо - ощущение, будто брызги воды прямо в зал летят. В один момент меня начало буквально тошнить: когда камера скакала вслед бегущим в сгущающихся сумерках подросткам. У меня ж идиосинкразия, предупреждать надо!)
Диалоги - скупые, скудные, речь сухая, бедная. Почти никакой ретроспекции, предыстории. Вместо диалогов доигрывает фон картины. Додумывание - как вызов зрителю.
Звягинцев сумел уйти от штампов. Картина-то трагическая, зритель в напряжении ждет: вот-вот случится плохое вот тут и вот тут - но ничего хуже, чем уже совершившееся несчастье, не происходит. Героиня благополучно добирается домой к сыну в сумерках по глухой тропинке, неся в сумочке крупную сумму денег - а ведь район пролетарский, подростковые банды, и пожилая женщина - такая легкая добыча. Нет никакого возмездия, никакого «закона быстрой кармы»: режиссер позволяет героине целой и невредимой доставить родственникам плоды своего преступления.
Тем больнее ей на похоронах мужа. Рыдая взахлеб, Елена, по-моему, не притворяется: и мужа ей жаль, и совесть мучает, ужас от содеянного во весь рост, но и деньги очень нужны.))) Контрастом - слезы дочери Владимира, которые та пытается сдержать. Чья скорбь сильнее?
В самом финале воссоединившаяся с мамой семейка, оккупировав просторную квартиру, усаживается пить чай в гостиной, оставив в спальне полуторагодовалого малыша. Камера показывает, как беспокоен его сон: животик вздымается от частого дыхания, ребенок вздрагивает и просыпается, садясь (заметим, на этой постели совсем недавно умер человек). Взрослые не слышат - заняты обсуждением планов на будущее. А в квартире открыты двери на опоясывающий ее балкон... У зрителей (зрительниц точно!) замирает сердце: вдруг сейчас, не дай бог?..
Но по экрану уже бегут титры.
***
Главная героиня не доиграна, на мой взгляд.
Но много удачных актерских ходов. Кастинг в целом очень хороший.
В первые минуты фильма складывается впечатление, что надлом кроется в женско-мужских супружеских отношениях (муж изменяет? почему спят раздельно?). Не оттого ли столько тоски в глазах Елены? Но тут же становится понятно, что главная трагедия - в другом. Переход к раскрытию темы совершается плавно - но фоном, фоном идут всякие мелочи, необходимые пустяки, помогающие глубже понять и прочувствовать сюжет.
Контраст между мужем-прагматиком и стихийно-эмоциональной женой показан через контрасты внешние: Елена не вписывается в общий интерьер, если можно так выразиться. Ее спальня выдержана в совершенно ином стиле: это вечно разложенный диван-американка, это заставленное бесконечными флаконами трюмо. Какой-то неряшливый уют у нее там - как и в голове, предположительно.
Лицо проснувшейся героини в зеркале - вот тут, в первом эпизоде, актрису видно! Маркина сумела передать много эмоциональных оттенков: мы сразу понимаем, что главная героиня несчастлива. Что она устала от чего-то, что ее что-то гнетет. Когда зритель видит отражение Елены, он тут же вспоминает-понимает: Звягинцев не снимает хеппи-эндов.))
Сомнение насчет героини возникает уже при первом диалоге супругов: мы узнаем, что ее сын, обремененный семьей, семью не содержит. Возникает логичный вопрос: как же тогда этого сына воспитала мать? Червоточина действительно обнаруживается в ней самой, как выясняется позднее...
Я женщина, я почти машинально обращала внимание на детали. Думаю, мужчины-зрители тоже заметили, ну во всяком случае те, кто повнимательнее.:)
Насколько Елена всегда небрежно, как попало причесывается - два-три раза щеткой по волосам, заученным движением подхватывает их заколкой. И вроде корни волос не прокрашены... Не пользуется косметикой, лицо безразличное.
Как неизящно, почти скованно она двигается. (Одновременно в ней заметна и стать, и женственность! Но они словно завуалированы, притушены.) Как безвкусны ее туалеты - что утренние, что повседневные. Черная сумка к коричневым полусапожкам... Куцее полупальто, делающее полноватую фигуру еще грузнее... Платочек на голову вместо дамской шляпки.
Всё - очень дорогое, качественное - и не подобающее по стилю. Блузки пестренькие. Складывается образ: из грязи в князи. Так выглядят жены разбогатевших пожилых мужчин, которые с юности привыкли жить, как придется, и одеваясь, во что придется. Полное отсутствие вкуса и элегантности, пренебрежение к себе как к женщине. Смещение ценностей: Елена домовита, она Домохозяйка (с большой буквы), жена-профессионал. В квартире царит образцовый порядок, которого нет в душе героини. Очень советский получился типаж.
Удачный выбор пары актеров отец-сын: профили, прически. Но актерской игры совсем не чувствуется. Психология люмпенов передана блистательно. Жилище, внешность героев, речь, жесты. Однако оба супруга (сын и невестка) выглядят слишком молодо, им ведь уже под-за 40 должно быть. Ну допустим, родили они первенца рано, в 19. Все равно не стыкуется, моложавы уж очень. Гримеры, ау!
Невестка тоже удачная. Более утонченная, чем муж; светлая, простая, вежливая. Видимо, станет со временем такой же рыхлой, как Елена. Это своего рода продолжение самой Елены и одновременно прототип-приквел: именно такой главная героиня могла быть в молодости. Их образы перекликаются, в обеих явно доминирует женственное, материнское, стихийное начало. Добавим: бездумное (невестка явно не дружит с контрацепцией, свекровь слепо некритична в своей любви к сыну).
Архаичность сознания, мироощущения Елены поистине мифологическая. Первозданные ценности: плодиться и размножаться. Стихийная, глубинная женственность. Вместо того, чтоб ахнуть при новости о новой беременности невестки: «Радость-то какая!»... Елена сильна этой своей внутренней правотой - по-своему-то она права. Материнское начало в чистом виде, такое сильное и такое незрячее.
Отсутствие тени мысли на лицах молодой семьи... Это коровье безразличие и незамутненность даже трогательны. Святая убежденность в своей «нормальности». То, что несет в себе и сама Елена, выплюнувшая в адрес падчерицы: «Бесплодная!» - худший грех в понимании патриархального психотипа. Чувство своей правоты (наполовину ложной) как раз и подводит ее. «Как же вы смеете» - и сама еще как посмела, решилась на преступление.
Дочь Владимира Катя, которую Елена называет беспутной, а отец в сердцах «гедонисткой», прибавив матерное слово на букву «б», из всех героев картины как раз является самым нормальным человеком. Если вообще здесь можно рассуждать о норме, Катя - нормальна. «Теперь алкоголь и наркотики только по выходным»... Очень хороша сцена между отцом и Катей в больнице. Их диалог - самое светлое пятно в картине. Кажется, все еще будет хорошо...
Елена Кате завидует, это можно понять по некоторым ее репликам. Позже это раскрывается в ее реакции на рассказ мужа о том, как он намерен распорядиться своим имуществом после смерти. Завидует любви Владимира к дочери, тому, что муж балует ее нещадно, снабжает деньгами и считает это нормой, тогда как сыну Елены от первого брака помогать ничем не готов. В характере Владимира отталкивает именно эта черта: он называет родных своей жены чужими людьми. (В своем критицизме насчет папаши семейства он прав - тому давно пора взяться за ум, но вот внук чем провинился? Родители тупицы - значит, пусть парень идет в армию, где царит дедовщина???).
Впрочем, Катя с Еленой тоже не стали близки как мать и дочь, а ведь Владимир с женой вместе уже 10 лет; но ведь остается за кадром, какова роль в этом отчуждении принадлежит самой Кате. Зрителю приходится многое домысливать по ходу фильма и еще больше - после просмотра.
Сцена в спортклубе почему-то дает аллюзию на «Служебный роман»: там и там герой получает инфаркт, наблюдая за симпатичными женщинами (помните несчастного счетовода?). Владимир вежливо отводит глаза, встретившись взглядом с посетительницей фитнес-центра, но вслед глядит не стесняясь - «горбатого могила исправит». О любвеобильности героя не зря упоминается в фильме несколько раз - эта его черта становится неотъемлемой частью всей интриги.
Предыстория знакомства с Еленой дана совсем кратко, но когда она перекликается с язвительной фразой Кати: «Наверное, всех медсестер уже опять перещупал?» - зритель снова получает обильную пищу для размышлений. Соблазнила ли 10 лет назад перспективного состоятельного пациента сама Елена-медсестра, которая тогда была еще хороша собой?.. Насколько искренни ее чувства к супругу? Вроде бы вполне искренни, показывает и ее смущенный довольный смех, когда после трудного разговора муж вдруг ведет ее в спальню, и эпизод в больнице, когда она, взволнованная, встречается с ним в палате. Но может, смех-то ее грудной - истерический? ведь Елена сидит, прикрыв верхнюю часть лица ладонью, а муж влечет ее за вторую руку. Ведь только что между ними произошел тяжелый разговор, Владимир отказался помогать «отмазать» внука Елены от армии. Сколько в этом смехе отчаяния на самом-то деле?..
Показательны для раскрытия темных глубин души главной героини две перекликающиеся сцены с Катей. В кафе, когда на слова Елены «Я люблю Володю» Катя отвечает «Ага, конечно». И в бюро адвоката, когда Катя упоминает о деньгах в сейфе отца. Елена, в сумочке которой в тот момент эти самые деньги лежат, заявляет: «Я смотрела, там ничего нет», - и Катя снова хмыкает: «Ага, конечно». Елена притворно возмущается: «Катя, ты должна мне верить!»
А с чего, собственно? :)
К преступлению эту женщину, по моему мнению, толкает не алчность. Отчаянное желание помочь близким, обеспечить отпрысков, потомков, дать расти и развиваться молодой жизни, своему продолжению, любовь к ним... Словом, тот самый мощный и слепой материнский инстинкт. А еще - обида, которая и становится спусковым крючком, запустившим спонтанную эмоциональную реакцию. Не заговори Владимир о завещании, остался бы жив. Поспорила бы с ним жена и смирилась бы. Продолжила бы таскать сумки с продуктами непутевому сыночку, отдавать ему свою пенсию, а внук, если бы Владимир проявил твердость, пошел бы таки в армию. Хотя, учитывая окружение, мог и в местах не столь отдаленных оказаться...
Операторская работа Михаила Кричмана достойна самой высокой похвалы. Отдельного приза! При первом же эпизоде утреннего пробуждения героини, когда Елена почесывается, почесывания раздались и в зале.))) В сцене в бассейне машинально вытираешь лицо - ощущение, будто брызги воды прямо в зал летят. В один момент меня начало буквально тошнить: когда камера скакала вслед бегущим в сгущающихся сумерках подросткам. У меня ж идиосинкразия, предупреждать надо!)
Диалоги - скупые, скудные, речь сухая, бедная. Почти никакой ретроспекции, предыстории. Вместо диалогов доигрывает фон картины. Додумывание - как вызов зрителю.
Звягинцев сумел уйти от штампов. Картина-то трагическая, зритель в напряжении ждет: вот-вот случится плохое вот тут и вот тут - но ничего хуже, чем уже совершившееся несчастье, не происходит. Героиня благополучно добирается домой к сыну в сумерках по глухой тропинке, неся в сумочке крупную сумму денег - а ведь район пролетарский, подростковые банды, и пожилая женщина - такая легкая добыча. Нет никакого возмездия, никакого «закона быстрой кармы»: режиссер позволяет героине целой и невредимой доставить родственникам плоды своего преступления.
Тем больнее ей на похоронах мужа. Рыдая взахлеб, Елена, по-моему, не притворяется: и мужа ей жаль, и совесть мучает, ужас от содеянного во весь рост, но и деньги очень нужны.))) Контрастом - слезы дочери Владимира, которые та пытается сдержать. Чья скорбь сильнее?
В самом финале воссоединившаяся с мамой семейка, оккупировав просторную квартиру, усаживается пить чай в гостиной, оставив в спальне полуторагодовалого малыша. Камера показывает, как беспокоен его сон: животик вздымается от частого дыхания, ребенок вздрагивает и просыпается, садясь (заметим, на этой постели совсем недавно умер человек). Взрослые не слышат - заняты обсуждением планов на будущее. А в квартире открыты двери на опоясывающий ее балкон... У зрителей (зрительниц точно!) замирает сердце: вдруг сейчас, не дай бог?..
Но по экрану уже бегут титры.