Тони
Проснулся, закурил.
Кайфую до тех пор, пока организм не вкурил, что в нем ничего кроме табака.
А как еще замедлить ход падения свысока!?
Направился без курса при их бесчисленных вариациях, плыву в абстракциях.
Штурвал квадратен, все мысли как после сна в мягкой кровати.
Утопии под запретом собственных заблуждений.
Слова вообще мимо, некому следить за траекториями их движений.
Всплываю, хотя якорь проглочен еще в детстве раннем, он был изначально заточен, поэтому я глубоко и навсегда ранен.
Шлюпку б, спасательную, человек за бортом.
Да кто меня услышит, когда я кричу с набитым ртом, набитым гадостью всякой - музыкой, кином.
Да и люди тут повсюду, вроде тоже тонут, а нашли оправдание, мол посуду моют, так мол, тотально чище. Еще бы, от таких дебилов сбегут даже самые патриотичные микробы.
Пускаю пузыри, а что остается!?
Они максимально прекрасны, когда ничего не остается.
Кайфую до тех пор, пока организм не вкурил, что в нем ничего кроме табака.
А как еще замедлить ход падения свысока!?
Направился без курса при их бесчисленных вариациях, плыву в абстракциях.
Штурвал квадратен, все мысли как после сна в мягкой кровати.
Утопии под запретом собственных заблуждений.
Слова вообще мимо, некому следить за траекториями их движений.
Всплываю, хотя якорь проглочен еще в детстве раннем, он был изначально заточен, поэтому я глубоко и навсегда ранен.
Шлюпку б, спасательную, человек за бортом.
Да кто меня услышит, когда я кричу с набитым ртом, набитым гадостью всякой - музыкой, кином.
Да и люди тут повсюду, вроде тоже тонут, а нашли оправдание, мол посуду моют, так мол, тотально чище. Еще бы, от таких дебилов сбегут даже самые патриотичные микробы.
Пускаю пузыри, а что остается!?
Они максимально прекрасны, когда ничего не остается.