Продавцы войны. Часть вторая: Югославия-1992.
Оригинал взят у olly_oxen в Продавцы войны. Часть вторая: Югославия-1992.
СКЕЛЕТ С ОБЛОЖКИ
Что такое пропаганда? Это человек, которому вы верите. Если плакатный герой реалистичен, вы готовы сопереживать ему, идти за ним, умирать ради него. Если роль исполнена талантливо, она превращается в символ, в икону - и затмевает любую логику и любые факты.
В прошлый раз вы увидели, как одна юная кувейтская врунья, выдавшая себя за свидетеля жуткого преступления, спровоцировала целую войну. Не её действия - там трудилось целое PR-агентство, - но её медийный образ. Мы обещали продолжение. Вот оно, знакомьтесь: Фекрет Алич.
Так зовут костлявого несчастного за колючей проволокой, в окружении возмущённых мужчин, на обложке «Тайм». С заголовком «Должно ли это продолжаться?». С отсылом к статье о Балканах. Не беспокойтесь, сейчас с ним всё хорошо: женился, проживает в Дании… В отсылке, кстати, упущение. Там говорится о «мусульманских пленниках в сербском лагере для интернированных».
Чуть позже, когда этот видеокадр облетел весь свет, западная пресса скорректировала огонь своих батарей. «В сербском концентрационном лагере» - стала писать она.
А что, не видно разве? Измождённая жертва. Колючая проволока. Полуголые люди. Барак на заднем плане. Что вам ещё-то нужно? Всё ещё сомневаетесь? Вас бы туда!
Изображение это - а вместе с ним и репортаж британской компании ITN, откуда оно было взято, - не просто ошеломили зрителя. Они создали основу для демонизации боснийских сербов и всей Югославии. На эту картинку тысячи раз ссылались. Она превратилась в общее место, в доказанный факт «геноцида». Под неё была подвёрстана безумная PR-кампания, в которой сербы прямо приравнивались к нацистам Третьего рейха. Немедленно всплыли знакомые символы: Освенцим, Бухенвальд, «окончательное решение вопроса».
О сербских концентрационных лагерях заговорили в верхах. Маргарет Тэтчер немедленно вспомнила о холокосте. В день телерепортажа ITN о них разразился спичем Джордж Буш-старший. Его конкурент за власть и будущий президент Билл Клинтон на основании картинки с обложки «Тайм» потребовал от Буша немедленно разбомбить боснийских сербов. Чуть позже тот же Клинтон, с той же риторикой, обрушил на Югославию всю военную мощь НАТО.
Очернение сербов - не пустые слова. Весь Гаагский трибунал был основан на презумпции виновности сербских военных, доказательством чему служила и эта картинка. Целая страна ушла в небытие: сербы лишились Косова, от них отвалилась даже Черногория, их боснийские братья потеряли всё - а в начале всего этого стоял один-единственный кадр из репортажа ITN.
Неужели ложь?! Ложь.
НЕЧАЯННАЯ УДАЧА
5 августа 1992 года группа британских телевизионщиков во главе с Пенни Маршалл с канала Independent Television News (ITN) добралась, наконец, до местечка Трнополье на севере Боснии и Герцеговины, раздираемой в то время в войне всех против всех, межэтническом конфликте сербов, хорватов и боснийцев. В предыдущие дни дела у группы шли неважно. Редакционное задание формулировалось чётко - без репортажа о «лагерях смерти» не возвращаться.
Дело в том, что в конце июля об этих самых лагерях написали в сначала Мэгги О'Кейн в британской «Гардиан», а затем Рой Гутман в американском «Ньюсдей». Англосаксонская пресса не может лгать, поэтому срочно требовался соответствующий видеоряд, который отмёл бы любые сомнения в правоте журналистов. Но лагерей нигде не было. Кроме того, всю дорогу британцев сопровождали сербские военные и телевизионщики (собственно, сербская сторона и организовала эту поездку, дабы показать миру ситуацию в крае), и это вселяло мало надежд на удачную находку.
Трнополье было последним шансом телевизионщиков - но и здесь их ждала, казалось, неудача. Лагерь был, в избытке были и боснийские мусульмане. Но на смертников они никак не походили. В разговоре с немногими англоязычными никаких ужасов не прозвучало: никого тут не били, кормили сносно, еду получали от сербов или прямо от родственников. Да и сам лагерь больше всего был похож на фильтрационный пункт для беженцев: кого-то проверяли на предмет участия в боевых действиях, другие сами рады были остаться здесь, чтобы спастись от ужасов войны и, кроме того, не попасть в отряды боснийских боевых командиров.
Хуже всего обстояло дело с антуражем. Поскольку под лагерь использовались какие-то хозяйственные постройки, заборчик тут был. Но это была обычная сетка-рабица высотой в метр двадцать. Естественно, ни вышек, ни газовых печей. На Дахау никак не тянуло. Телегруппа облазила весь лагерь в поисках «ужасов нацизма», но ничего не было.
И здесь оператора Джереми Ирвина осенило: вплотную с лагерем находилось нечто вроде нашего МТС, в древние ещё времена ограждённое забором всё с той же рабицей и парой рядов колючей проволоки. Остальное было делом техники: съёмочная группа вошла внутрь этого ограждения и начала снимать людей из-за колючей проволоки.
Жара, волнение, отчаяние, сотни усталых людей. Рядом работают телевизионщики: холёные иностранцы. Усталые люди гурьбой идут к ним. Глядят в камеру. Ведут беседу. Здороваются через сетку, опираясь на нелепую проволоку. Улыбаются. Где-то рядом ходят солдаты, снимает сербское телевидение. Они и не подозревают, что в шаге от них творится история. Что они уже обречены.
И тут - новая удача. Сквозь толпу боснийцев прямо на камеру выныривает страшно изможденный человек. Он не похож на остальных, иные из которых прямо-таки пышут здоровьем. Кожа да кости. Снимай-снимай же! Крупно, ребра его снимай! Теперь проволоку! Теперь лицо! Ещё, ещё! Вот и всё, дело сделано.
Затем была студия в Будапеште, монтаж, слезоточивый закадровый текст, отправка материала в Лондон… И заголовки британских газет: «Доказательство: за колючей проволокой жестокая правда о страданиях в Боснии» - с таким заголовком вышла уже 7 августа Daily Mail. И дальше, в тексте: «Некоторые сцены напоминают чёрно-белые кадры из фильмов о нацистских концентрационных лагерях». Образ готов! И пропагандисты приступили к работе.
…ТЕМ ХУЖЕ ДЛЯ РЕАЛЬНОСТИ
Впрочем, случались и досадные накладки - типа той же отсылки с обложки «Тайм» или, скажем, статьи репортёра Эда Вулльями, сопровождавшего телевизионщиков. 7 августа 1992 года в «Гардиан» он поделился увиденным с читателями. По недоразумению, ему не удалось посмотреть готовый телематериал коллег, и, видимо, поэтому он прямо написал: «Трнополье нельзя назвать концентрационным лагерем». После чего поведал историю семьи Горнич, которая добровольно пришла сюда, чтобы спастись от голода и укрыться от ужасов войны: «Никакого насилия против нас не применяется, тут только жарко и воняет». И ни слова про колючую проволоку во всей статье - лишь свидетельство всё о той же сетке-рабице.
В следующем абзаце - новый свидетель из Трнополье. Сана, 13 лет. «Я воевала на стороне мусульман. Они обычно выставляли нас вперед перед началом боя. Мне было так страшно, что я бежала в сербскую часть деревни, чтобы прийти сюда. Мне до сих пор не по себе, но сейчас я чувствую себя в большей безопасности».
Третий свидетель, Азмир, рассказывает, как сербская милиция пришла за ними в деревню Ризвановичи, чтобы увести от обстрелов с мусульманской стороны - так он оказался в Трнополье. Может ли он уйти из лагеря? Да, если за ним придет кто-то из родственников или он сам предъявит документы, доказывающие его гражданский статус. «Но как же мне это сделать?» - вздыхает Азмир.
Вы всё поняли? Вот так выглядит «лагерь смерти». Бухенвальд, Треблинка, а теперь и Трнополье. И не беда, что «не похоже» - маховик пропаганды уже раскручивался вовсю. Тема «геноцида» и «ужасов нацистских концлагерей» не сходила со страниц прессы, не утихала в теленовостях…
Не все в это поверили, конечно. Нестыковки в истории про «концлагерь Трнополье» привели, в частности, к появлению двух нашумевших публикаций в западных СМИ. Одну из них подготовил французский журналист Жак Мерлино - в апреле 1993-го он умудрился взять интервью у некоего Джеймса Харффа, директора американского PR-агентства Ruder Finn. По признанию Харффа, в начале 90-х его фирма представляла интересы правительств Хорватии, Боснии и теневого кабинета в Косово.
Размах работы конкретно «по Боснии» (контракт между боснийским правительством Изетбеговича и Ruder Finn был подписан 23 июня 1992 года) зашкаливал: агентство организовывало встречи на высшем уровне, в его лоббисты попали 17 сенаторов США, New York Times, the Washington Post, USA Today, the Wall Street Journal и прочая пресса публиковала подготовленные передовицы «на тему», каждый боснийский чих тут же рассылался по факсу на 300 адресов по мировым агентствам и т. д.
В интервью французу Харфф признался: «Наша работа не заключается в проверке информации. Наша работа - ускорить циркуляцию выгодной нашему клиенту информации, чётко целясь. Мы представили сербов нацистами Второй Мировой и попали в десятку, в цель! Сразу заговорили об этнических чистках, о газовых камерах Освенцима…» Впоследствии, правда, Харфф отрицал сказанное.
ТОНКОСТИ ПРАВОСУДИЯ
Ещё веселее вышло с другой публикацией. В 1997 году немецкий журналист Томас Дайхман опубликовал в британском издании LM (бывш. Living Marxism) целое расследование о фальсификациях телеканала ITN в сюжете о лагере в Трнополье - статья называлась «Картинка, одурачившая мир». Немец даже лично съездил в то местечко, чтобы поговорить с жителями и собственными глазами увидеть остатки проволоки.
На карту была поставлена репутация «свободной прессы» Англии. Телевизионщики подали на марксистский журнал в суд за клевету и в марте 2000-го выиграли дело, полностью разорив издание, - с тех пор данное обстоятельство упоминается в британской прессе всякий раз, когда кто-нибудь пытается возвысить голос в защиту Югославии и отрицать существование «сербских концлагерей».
Однако весь нюанс заключается в том, что судья Морланд, который вёл процесс, признал, что никакой колючей проволоки вокруг лагеря в Трнополье не было...
Читать окончание статьи.
СКЕЛЕТ С ОБЛОЖКИ
Что такое пропаганда? Это человек, которому вы верите. Если плакатный герой реалистичен, вы готовы сопереживать ему, идти за ним, умирать ради него. Если роль исполнена талантливо, она превращается в символ, в икону - и затмевает любую логику и любые факты.
В прошлый раз вы увидели, как одна юная кувейтская врунья, выдавшая себя за свидетеля жуткого преступления, спровоцировала целую войну. Не её действия - там трудилось целое PR-агентство, - но её медийный образ. Мы обещали продолжение. Вот оно, знакомьтесь: Фекрет Алич.
Так зовут костлявого несчастного за колючей проволокой, в окружении возмущённых мужчин, на обложке «Тайм». С заголовком «Должно ли это продолжаться?». С отсылом к статье о Балканах. Не беспокойтесь, сейчас с ним всё хорошо: женился, проживает в Дании… В отсылке, кстати, упущение. Там говорится о «мусульманских пленниках в сербском лагере для интернированных».
Чуть позже, когда этот видеокадр облетел весь свет, западная пресса скорректировала огонь своих батарей. «В сербском концентрационном лагере» - стала писать она.
А что, не видно разве? Измождённая жертва. Колючая проволока. Полуголые люди. Барак на заднем плане. Что вам ещё-то нужно? Всё ещё сомневаетесь? Вас бы туда!
Изображение это - а вместе с ним и репортаж британской компании ITN, откуда оно было взято, - не просто ошеломили зрителя. Они создали основу для демонизации боснийских сербов и всей Югославии. На эту картинку тысячи раз ссылались. Она превратилась в общее место, в доказанный факт «геноцида». Под неё была подвёрстана безумная PR-кампания, в которой сербы прямо приравнивались к нацистам Третьего рейха. Немедленно всплыли знакомые символы: Освенцим, Бухенвальд, «окончательное решение вопроса».
О сербских концентрационных лагерях заговорили в верхах. Маргарет Тэтчер немедленно вспомнила о холокосте. В день телерепортажа ITN о них разразился спичем Джордж Буш-старший. Его конкурент за власть и будущий президент Билл Клинтон на основании картинки с обложки «Тайм» потребовал от Буша немедленно разбомбить боснийских сербов. Чуть позже тот же Клинтон, с той же риторикой, обрушил на Югославию всю военную мощь НАТО.
Очернение сербов - не пустые слова. Весь Гаагский трибунал был основан на презумпции виновности сербских военных, доказательством чему служила и эта картинка. Целая страна ушла в небытие: сербы лишились Косова, от них отвалилась даже Черногория, их боснийские братья потеряли всё - а в начале всего этого стоял один-единственный кадр из репортажа ITN.
Неужели ложь?! Ложь.
НЕЧАЯННАЯ УДАЧА
5 августа 1992 года группа британских телевизионщиков во главе с Пенни Маршалл с канала Independent Television News (ITN) добралась, наконец, до местечка Трнополье на севере Боснии и Герцеговины, раздираемой в то время в войне всех против всех, межэтническом конфликте сербов, хорватов и боснийцев. В предыдущие дни дела у группы шли неважно. Редакционное задание формулировалось чётко - без репортажа о «лагерях смерти» не возвращаться.
Дело в том, что в конце июля об этих самых лагерях написали в сначала Мэгги О'Кейн в британской «Гардиан», а затем Рой Гутман в американском «Ньюсдей». Англосаксонская пресса не может лгать, поэтому срочно требовался соответствующий видеоряд, который отмёл бы любые сомнения в правоте журналистов. Но лагерей нигде не было. Кроме того, всю дорогу британцев сопровождали сербские военные и телевизионщики (собственно, сербская сторона и организовала эту поездку, дабы показать миру ситуацию в крае), и это вселяло мало надежд на удачную находку.
Трнополье было последним шансом телевизионщиков - но и здесь их ждала, казалось, неудача. Лагерь был, в избытке были и боснийские мусульмане. Но на смертников они никак не походили. В разговоре с немногими англоязычными никаких ужасов не прозвучало: никого тут не били, кормили сносно, еду получали от сербов или прямо от родственников. Да и сам лагерь больше всего был похож на фильтрационный пункт для беженцев: кого-то проверяли на предмет участия в боевых действиях, другие сами рады были остаться здесь, чтобы спастись от ужасов войны и, кроме того, не попасть в отряды боснийских боевых командиров.
Хуже всего обстояло дело с антуражем. Поскольку под лагерь использовались какие-то хозяйственные постройки, заборчик тут был. Но это была обычная сетка-рабица высотой в метр двадцать. Естественно, ни вышек, ни газовых печей. На Дахау никак не тянуло. Телегруппа облазила весь лагерь в поисках «ужасов нацизма», но ничего не было.
И здесь оператора Джереми Ирвина осенило: вплотную с лагерем находилось нечто вроде нашего МТС, в древние ещё времена ограждённое забором всё с той же рабицей и парой рядов колючей проволоки. Остальное было делом техники: съёмочная группа вошла внутрь этого ограждения и начала снимать людей из-за колючей проволоки.
Жара, волнение, отчаяние, сотни усталых людей. Рядом работают телевизионщики: холёные иностранцы. Усталые люди гурьбой идут к ним. Глядят в камеру. Ведут беседу. Здороваются через сетку, опираясь на нелепую проволоку. Улыбаются. Где-то рядом ходят солдаты, снимает сербское телевидение. Они и не подозревают, что в шаге от них творится история. Что они уже обречены.
И тут - новая удача. Сквозь толпу боснийцев прямо на камеру выныривает страшно изможденный человек. Он не похож на остальных, иные из которых прямо-таки пышут здоровьем. Кожа да кости. Снимай-снимай же! Крупно, ребра его снимай! Теперь проволоку! Теперь лицо! Ещё, ещё! Вот и всё, дело сделано.
Затем была студия в Будапеште, монтаж, слезоточивый закадровый текст, отправка материала в Лондон… И заголовки британских газет: «Доказательство: за колючей проволокой жестокая правда о страданиях в Боснии» - с таким заголовком вышла уже 7 августа Daily Mail. И дальше, в тексте: «Некоторые сцены напоминают чёрно-белые кадры из фильмов о нацистских концентрационных лагерях». Образ готов! И пропагандисты приступили к работе.
…ТЕМ ХУЖЕ ДЛЯ РЕАЛЬНОСТИ
Впрочем, случались и досадные накладки - типа той же отсылки с обложки «Тайм» или, скажем, статьи репортёра Эда Вулльями, сопровождавшего телевизионщиков. 7 августа 1992 года в «Гардиан» он поделился увиденным с читателями. По недоразумению, ему не удалось посмотреть готовый телематериал коллег, и, видимо, поэтому он прямо написал: «Трнополье нельзя назвать концентрационным лагерем». После чего поведал историю семьи Горнич, которая добровольно пришла сюда, чтобы спастись от голода и укрыться от ужасов войны: «Никакого насилия против нас не применяется, тут только жарко и воняет». И ни слова про колючую проволоку во всей статье - лишь свидетельство всё о той же сетке-рабице.
В следующем абзаце - новый свидетель из Трнополье. Сана, 13 лет. «Я воевала на стороне мусульман. Они обычно выставляли нас вперед перед началом боя. Мне было так страшно, что я бежала в сербскую часть деревни, чтобы прийти сюда. Мне до сих пор не по себе, но сейчас я чувствую себя в большей безопасности».
Третий свидетель, Азмир, рассказывает, как сербская милиция пришла за ними в деревню Ризвановичи, чтобы увести от обстрелов с мусульманской стороны - так он оказался в Трнополье. Может ли он уйти из лагеря? Да, если за ним придет кто-то из родственников или он сам предъявит документы, доказывающие его гражданский статус. «Но как же мне это сделать?» - вздыхает Азмир.
Вы всё поняли? Вот так выглядит «лагерь смерти». Бухенвальд, Треблинка, а теперь и Трнополье. И не беда, что «не похоже» - маховик пропаганды уже раскручивался вовсю. Тема «геноцида» и «ужасов нацистских концлагерей» не сходила со страниц прессы, не утихала в теленовостях…
Не все в это поверили, конечно. Нестыковки в истории про «концлагерь Трнополье» привели, в частности, к появлению двух нашумевших публикаций в западных СМИ. Одну из них подготовил французский журналист Жак Мерлино - в апреле 1993-го он умудрился взять интервью у некоего Джеймса Харффа, директора американского PR-агентства Ruder Finn. По признанию Харффа, в начале 90-х его фирма представляла интересы правительств Хорватии, Боснии и теневого кабинета в Косово.
Размах работы конкретно «по Боснии» (контракт между боснийским правительством Изетбеговича и Ruder Finn был подписан 23 июня 1992 года) зашкаливал: агентство организовывало встречи на высшем уровне, в его лоббисты попали 17 сенаторов США, New York Times, the Washington Post, USA Today, the Wall Street Journal и прочая пресса публиковала подготовленные передовицы «на тему», каждый боснийский чих тут же рассылался по факсу на 300 адресов по мировым агентствам и т. д.
В интервью французу Харфф признался: «Наша работа не заключается в проверке информации. Наша работа - ускорить циркуляцию выгодной нашему клиенту информации, чётко целясь. Мы представили сербов нацистами Второй Мировой и попали в десятку, в цель! Сразу заговорили об этнических чистках, о газовых камерах Освенцима…» Впоследствии, правда, Харфф отрицал сказанное.
ТОНКОСТИ ПРАВОСУДИЯ
Ещё веселее вышло с другой публикацией. В 1997 году немецкий журналист Томас Дайхман опубликовал в британском издании LM (бывш. Living Marxism) целое расследование о фальсификациях телеканала ITN в сюжете о лагере в Трнополье - статья называлась «Картинка, одурачившая мир». Немец даже лично съездил в то местечко, чтобы поговорить с жителями и собственными глазами увидеть остатки проволоки.
На карту была поставлена репутация «свободной прессы» Англии. Телевизионщики подали на марксистский журнал в суд за клевету и в марте 2000-го выиграли дело, полностью разорив издание, - с тех пор данное обстоятельство упоминается в британской прессе всякий раз, когда кто-нибудь пытается возвысить голос в защиту Югославии и отрицать существование «сербских концлагерей».
Однако весь нюанс заключается в том, что судья Морланд, который вёл процесс, признал, что никакой колючей проволоки вокруг лагеря в Трнополье не было...
Читать окончание статьи.