Новости морали
Верующий человек может позволить себе не быть моральным ригористом. Почему это так? Потому же, почему дети справедливых родителей, подданные мудрого короля могут рассчитывать, что каждый случай будет разобран судьёй отдельно. Ясно же, что отчаявшийся нищий, укравший золотые часы, заслуживает меньшего наказания, чем опытный вор, и сам живущий в собственном доме, а то и вовсе прощения (на первый раз)? Допустим, ясно. Штука в том, что для такого внимательного суда нужен судья, на которого возложена ответственность.
Для атеиста такого судьи нет (то есть или его вообще нет, или он для всех есть, но атеист не допускает его существования). А это значит, что никакого внешнего авторитета, на который можно было бы взвалить моральную работу, нет. (Был уже испробован вариант с возложением этих обязанностей на коллектив или партию; многим не понравилось.) Раз так, остаётся судить себя самому. Казалось бы, тут-то можно применить к себе внимательный, справедливый, избирательный суд. Но нет: я ведь могу ошибаться, а судя себя сам, я могу ошибаться ещё и в оценке собственных ошибок.
Поэтому оставшийся для атеиста выход - следовать моральной максиме.
Не существует абсолютных индульгенций, которые выдавались бы в соответствии с талантами или заслугами человека. Таланты и заслуги могут влиять разве что на величину наказания, но уж во всяком случае не могут быть основанием для того, чтобы неправое положение дел продолжалось. Гений, совершающий неправые дела даже в рекреационных, а не корыстных целях, - это не такое забавное чудачество, а это (a) гений (он не перестаёт eo ipso им быть) и (b) человек, нарушивший нормы права или морали. Вот в этих двух аспектах его и надлежит тогда рассматривать, а не смешивать одно с другим, надеясь на растворение чёрной краски в ослепительном океане белой или, напротив, надеясь запачкать в общественном мнении весь этот океан, чтобы он стал хотя бы серым, а не таким нестерпимо, снобистски белым, что порядочному бюргеру больно смотреть.
Тут вам, может быть, впору сказать: а что это он нас поучает? Тоже нашёлся моралист; и затем, он ведь что-то про очень талантливых людей говорит. То ли несносный намёк, а то ли занялся тем, в чём ничего не смыслит.
Ну, воля ваша. Человек (тот условный гений или, скажем, я) может идти с собою на компромисс (я так и делаю), нарушать закон с какими-то целями, преступать собственные моральные принципы, особенно тогда, когда, как ему кажется, физически ощутимого вреда никому не будет. Но нужно тогда честно себе говорить: вот, я преступаю; и не делать удивлённой мины, когда об этом скажет другой, а с тяжёлым сердцем сказать тогда, что виноват.
Для атеиста такого судьи нет (то есть или его вообще нет, или он для всех есть, но атеист не допускает его существования). А это значит, что никакого внешнего авторитета, на который можно было бы взвалить моральную работу, нет. (Был уже испробован вариант с возложением этих обязанностей на коллектив или партию; многим не понравилось.) Раз так, остаётся судить себя самому. Казалось бы, тут-то можно применить к себе внимательный, справедливый, избирательный суд. Но нет: я ведь могу ошибаться, а судя себя сам, я могу ошибаться ещё и в оценке собственных ошибок.
Поэтому оставшийся для атеиста выход - следовать моральной максиме.
Не существует абсолютных индульгенций, которые выдавались бы в соответствии с талантами или заслугами человека. Таланты и заслуги могут влиять разве что на величину наказания, но уж во всяком случае не могут быть основанием для того, чтобы неправое положение дел продолжалось. Гений, совершающий неправые дела даже в рекреационных, а не корыстных целях, - это не такое забавное чудачество, а это (a) гений (он не перестаёт eo ipso им быть) и (b) человек, нарушивший нормы права или морали. Вот в этих двух аспектах его и надлежит тогда рассматривать, а не смешивать одно с другим, надеясь на растворение чёрной краски в ослепительном океане белой или, напротив, надеясь запачкать в общественном мнении весь этот океан, чтобы он стал хотя бы серым, а не таким нестерпимо, снобистски белым, что порядочному бюргеру больно смотреть.
Тут вам, может быть, впору сказать: а что это он нас поучает? Тоже нашёлся моралист; и затем, он ведь что-то про очень талантливых людей говорит. То ли несносный намёк, а то ли занялся тем, в чём ничего не смыслит.
Ну, воля ваша. Человек (тот условный гений или, скажем, я) может идти с собою на компромисс (я так и делаю), нарушать закон с какими-то целями, преступать собственные моральные принципы, особенно тогда, когда, как ему кажется, физически ощутимого вреда никому не будет. Но нужно тогда честно себе говорить: вот, я преступаю; и не делать удивлённой мины, когда об этом скажет другой, а с тяжёлым сердцем сказать тогда, что виноват.