Вроде сумчатого волка
Благодаря in-es начала читать "Коллекция доктора Эмиля".
- И вы - тут как тут, - усмехнулся Лаптев, - дали приворотного зелья, любимый выпил стопку, закусил и упал ей в ноги.
- А вот и нет! - в восторге закричал Эмиль. - Ничего подобного! Я дал ей на счастье - вон, одну из них, - он показал на подковы, - и теперь все в порядке.
- Он прозрел? - ехидно настаивал Лаптев.
- Какой вы, право, традиционалист! В этом конкретном случае, печальном и исключительном, нужен был другой исход процесса. Любовь прекрасное дело, не спорю, но не в ста же случаях из ста. Прозрела... она. О-на! Поняла, что он - тоскливая посредственность, самодовольное ничтожество. Бездарность. А что? Умение оценить чужую любовь - это тоже своего рода талант. Люди - так называемое большинство - утилитарные существа, им, как правило, нравится то, что нужно и полезно. Любовь, на которую не отвечают, не нужна и бесполезна, а следовательно, и цены не имеет, барахло. Короче, эта женщина все это увидела и излечилась. Но бывают, конечно, и противоположные случаи... Впрочем, о любви - как-нибудь в другой раз. А вам, юноша, я помогу, не сомневайтесь.
Лаптев подумал, что не такой уж он и юноша в свои тридцать лет, в особенности рядом с этим так называемым доктором, который сам вряд ли старше. Но промолчал. Он только вдруг забеспокоился: за любой частный визит к врачу полагается платить. И, в конце концов, неважно, настоящий это врач, модный прохиндей или знахарь. Как платить? Когда? Сколько? Да и денег у него с собой нет.
- Не ерзайте. Ваши сиротские инженерские гроши меня не интересуют. Сто тридцать пять без прогрессивки? - тотчас же отозвался на его мысли Эмиль. (Чертов колдун и тут ухитрился подслушать.) - Но расплачиваться, конечно, придется, а как же - товар - деньги - товар, - продолжал он ухмыляясь, - у меня есть хобби, я, знаете ли, коллекционер. Все теперь что-нибудь коллекционируют, вы - неудачи... шучу! Шучу! А я... благодарности.
- То есть?
- Что - "то есть"? Я ясно сказал: собираю, лелею, сортирую и изучаю. Редчайшая вещь в наше время, должен вам сказать. Благодарных людей надо записывать в Красную книгу. Как вымирающих животных, вроде сумчатого волка. Слыхали про такого?
Я еще только в начале (хоть это рассказ, а не роман), но это очень хорошо. И совпадает с моими мыслями и чувствами, с последними постами, со старым и несмешным анекдотом. Просто совпадает с чувствами...
Умение оценить чужую любовь - это тоже своего рода талант. - Эх, главное, чтобы подобный "товарищ" не оценил любовь в смысле, что она ему подходит и выгодна, тогда для нее всё может пойти намного хуже. Ведь благодарных людей надо записывать в Красную книгу...
А еще это каким-то очередным образом совпадает с "The Winnwers". Сюжет, после ослабления внутреннего напряжение, сделал новый виток, и снова не вдохнуть. Я читаю эту книгу по чуть-чуть, главу в день - не больше, но она рвет меня на куски.
- И вы - тут как тут, - усмехнулся Лаптев, - дали приворотного зелья, любимый выпил стопку, закусил и упал ей в ноги.
- А вот и нет! - в восторге закричал Эмиль. - Ничего подобного! Я дал ей на счастье - вон, одну из них, - он показал на подковы, - и теперь все в порядке.
- Он прозрел? - ехидно настаивал Лаптев.
- Какой вы, право, традиционалист! В этом конкретном случае, печальном и исключительном, нужен был другой исход процесса. Любовь прекрасное дело, не спорю, но не в ста же случаях из ста. Прозрела... она. О-на! Поняла, что он - тоскливая посредственность, самодовольное ничтожество. Бездарность. А что? Умение оценить чужую любовь - это тоже своего рода талант. Люди - так называемое большинство - утилитарные существа, им, как правило, нравится то, что нужно и полезно. Любовь, на которую не отвечают, не нужна и бесполезна, а следовательно, и цены не имеет, барахло. Короче, эта женщина все это увидела и излечилась. Но бывают, конечно, и противоположные случаи... Впрочем, о любви - как-нибудь в другой раз. А вам, юноша, я помогу, не сомневайтесь.
Лаптев подумал, что не такой уж он и юноша в свои тридцать лет, в особенности рядом с этим так называемым доктором, который сам вряд ли старше. Но промолчал. Он только вдруг забеспокоился: за любой частный визит к врачу полагается платить. И, в конце концов, неважно, настоящий это врач, модный прохиндей или знахарь. Как платить? Когда? Сколько? Да и денег у него с собой нет.
- Не ерзайте. Ваши сиротские инженерские гроши меня не интересуют. Сто тридцать пять без прогрессивки? - тотчас же отозвался на его мысли Эмиль. (Чертов колдун и тут ухитрился подслушать.) - Но расплачиваться, конечно, придется, а как же - товар - деньги - товар, - продолжал он ухмыляясь, - у меня есть хобби, я, знаете ли, коллекционер. Все теперь что-нибудь коллекционируют, вы - неудачи... шучу! Шучу! А я... благодарности.
- То есть?
- Что - "то есть"? Я ясно сказал: собираю, лелею, сортирую и изучаю. Редчайшая вещь в наше время, должен вам сказать. Благодарных людей надо записывать в Красную книгу. Как вымирающих животных, вроде сумчатого волка. Слыхали про такого?
Я еще только в начале (хоть это рассказ, а не роман), но это очень хорошо. И совпадает с моими мыслями и чувствами, с последними постами, со старым и несмешным анекдотом. Просто совпадает с чувствами...
Умение оценить чужую любовь - это тоже своего рода талант. - Эх, главное, чтобы подобный "товарищ" не оценил любовь в смысле, что она ему подходит и выгодна, тогда для нее всё может пойти намного хуже. Ведь благодарных людей надо записывать в Красную книгу...
А еще это каким-то очередным образом совпадает с "The Winnwers". Сюжет, после ослабления внутреннего напряжение, сделал новый виток, и снова не вдохнуть. Я читаю эту книгу по чуть-чуть, главу в день - не больше, но она рвет меня на куски.