Сказка о Безопасности
Жила-была женщина - умная, красивая, с чувством юмора, в общем, во всех отношениях прекрасная, и звали ее Аленушка. Были у нее и таланты некоторые, и друзья хорошие, и даже, заметьте, муж - да еще и любимый! Всем ли в жизни так везет? Явно не всем.Одна была проблема, причем конкретная: время от времени мир становился для Аленушки прямо-таки небезопасным. И чувствовала она себя тогда совсем не как взрослая женщина, у которой и таланты, и муж, и друзья, и даже, подумать только, чувство юмора. Вместо этого появлялась маленькая девочка, которой очень страшно и которую все могут обидеть.
Например, скажет кто-нибудь: «Чего это ты замужем столько лет, а детей нет?» - и сразу ей небезопасно, и сразу чувствует себя виноватой перед всеми на свете. Или скажут: «Слушай, да ведь тебе уже тридцатник, а ты все какой-то фигней занимаешься. Вот другие в твои годы…» - и тоже небезопасно. И стыдно за бесцельно прожитую жизнь, но и быть как эти, другие, не хочется. Такое ощущение, что мир перестал быть добрым и вообще сейчас откроет пасть, как крокодил, и проглотит, потому что зачем ты в этом мире такая, в тридцать лет фигней страдающая. Ну хоть плачь. От всех этих противоречий Аленушка становилась такой грустной, что накрывалась одеялом и лежала так целыми днями, никуда не выходя и ни с кем не разговаривая. Что за жизнь, а? Вот и она так думала.
Муж Аленушкин и рад был бы ей помочь, и даже старался это сделать разными способами. Но так он сильно за нее переживал, что ему самому было небезопасно, и он становился тоже, ни дать, ни взять, маленький мальчик. Так что получалась уже не семья, а натуральный детский сад.
Однажды Аленушке надоело лежать, встала она и решила идти на поиски собственной безопасности. Чтоб уж она всегда при ней была, в любых ситуациях. Правда, на улице шел дождь, деревья облетали, холодно и ветрено - какая уж тут безопасность. Но лежать уже было невмоготу и страдать тоже, поэтому надела Аленушка дождевик и сапоги резиновые, с узором из вишенок, взяла зонтик и вышла в непогоду. Куда идти, она понятия не имела, поэтому решила довериться интуиции и идти просто куда глаза глядят.
День был как вечер - из-за темных туч, дождь не переставал, а прохожих на улице почти не было. Только попался на пути бездомный пес, мокрый и несчастный, да так и пошел с ней рядом. Аленушка не стала его прогонять и даже булку ему в ларьке купила - она любила животных. Так они и шли, пока вдруг Аленушка не заметила, что местность-то вокруг незнакомая: вместо города лес какой-то, и не осенний, а летний. Так в нем тепло, спокойно, и, что очень приятно, комаров нет. А еще вдруг пес откашлялся важно и заговорил человеческим голосом:
- Можно, - говорит, - конечно, присесть и отдохнуть, но вообще нам недалеко уже. Минут пять ходьбы.
Аленушка удивилась, но подумала, что невежливо песьи способности подвергать сомнению - ну, разговаривает, и хорошо. Только вот куда он ее ведет? Это вообще не сон?
- Ты же за безопасностью? - уточнил пес, развеяв ее сомнения. - Вот я тебя и встретил, и проводил. Каждый день всех провожаю.
Не успела Аленушка еще что-нибудь спросить, как увидела за деревьями домик, а на домике вывеску: «БЕЗОПАСНОСТЬ».
- Ничего себе, - удивилась она, - мне теперь жить здесь, что ли, придется?
- Да нет, - успокоил ее пес. - Ты заходи, там сама все увидишь.
Волнуясь и, чего там скрывать, побаиваясь неведомой БЕЗОПАСНОСТИ, вошла Аленушка в маленький домик. И увидела, что в нем всего одна комната, а в комнате - только большое зеркало. Огромное просто. Стоит посреди комнаты и - ничего больше.
Аленушка на всякий случай вздохнула - что это еще за шуточки, но к зеркалу подошла. Она же решила следовать интуиции, а интуиция ее именно туда и направляла. И потом, если в комнате находится один-единственный предмет, да еще такой здоровенный, что еще делать-то?
Зеркало оказалось самым обыкновенным и делало всего-навсего, то, что и любое обыкновенное зеркало может - отражало. Стоило ради этого в такую даль идти? Аленушка пристально оглядела себя - запылилась в дороге - и собиралась уже было отвернуться, как тут… Да, тут и фильма ужасов не надо. Полезли из-за ее отражения какие-то страшные рожи - иначе не назовешь, на лица уж они никак не тянули. Косые, кривые, злые и насмешливые. Аленушка в панике обернулась, но у себя за спиной никого не увидела, они были только в зеркале. Но все равно, страшно-то как! К тому же, рожи ухмылялись и кричали наперебой:
- Неудачница! Тупая! Жизнь проживаешь зря! Всех вокруг несчастными делаешь! Лучше бы тебя на свете не было!
И тянули к Аленушкиному отражению корявые волосатые лапы.
А отражение тем временем стремительно менялось - вместо взрослой тридцатилетней Алены в зеркале уже стояла маленькая девочка, закрывающая лицо руками. Плечи у девочки вздрагивали все чаще - ясно было, что она плачет.
- Эй, а ну прекратите, - не очень громко и уверенно сказала взрослая Аленушка. Рожи только захихикали и стали выдавать оскорбления с новой силой. А девочка убрала руки от заплаканного лица, и оказалось… Ну, вы, наверное, догадались уже. А вот Аленушка просто остолбенела: не каждый день увидишь в зеркале себя лет двадцать назад. Вот это да!
Правда, особенно любоваться было некогда, потому что злодеи уже хватали за плечи перепуганного ребенка, а ругательства и угрозы становились все хуже:
- Вот так уродина, хахаха! Да тебя же все ненавидят! И мама, и папа! Никто не любит, никто, никто, никто!
- Ах вы сволочи, - не выдержала Аленушка. - Сами уроды, еще какие! Ну-ка лапы убрали от моей Аленушки, я ее люблю, я!!!
И тут же все стихло, а уроды исчезли - будто мгновенно стер кто-то с зеркала огромные грязные пятна. Осталась только девочка, она вытирала с лица слезы, но уже не плакала.
- Аленушка! - снова закричала Аленушка изо всех сил, себе самой - маленькой. - Не верь никому, кто так говорит! Ты чудесная. Я очень, очень люблю тебя, правда!
Девочка посмотрела пристально ей в глаза и, наконец, улыбнулась:
- И я тебя тоже.
Все исчезло вдруг - и зеркало, и комната, и Аленушка увидела, что стоит снова у своего дома, а на улице все так же мокро, и такая же осень, как несколько часов назад.
- Ай-айу, - басисто сказал кто-то внизу, у ее ног. Да, пес был здесь, но разговаривать человеческим языком, видимо, уже не мог. Правда, Аленушка и так поняла, что он сказал: «Ну вот, ты и дома».
- Так, а… - растерянно сказала Аленушка. Она хотела спросить про девочку, но пес ее заверил:
- Ыыый, - что означало: «Все в порядке, будь спокойна».
И Аленушка сразу поверила. Она стояла и смотрела псу в глаза, которые тоже были осенними и дождливыми; ясно было, что сейчас он снова потащится в непогоду, провожать кого-то куда-то.
- Хочешь к нам? - спросила она его. - Нет, серьезно. Муж любит собак. Оставайся?
- Ыйаа-аа, - разволновался пес. - Авгвгв-ыййй!
Что означало: «Ой, ты серьезно? Да я бы с радостью… Не могу, служба. Надо провожать! Знаешь, сколько таких вот, ищущих безопасность? Как они без меня. Но ты такая милая, обязательно зайду. Косточек приготовь». Да-да, собачий язык очень емкий, и в двух-трех порыкиваниях-потявкиваниях умещается много смысла.
- Спасибо тебе, мой хороший. Обязательно заходи. Косточки будут, - Аленушка присела на корточки и обняла пса за лохматую теплую шею. Так они посидели, обнявшись, несколько минут, а потом пошли каждой своей дорогой: он - провожать людей на сказочные лужайки, она - домой, где уже горел ласковый свет за шторами, и было тепло, спокойно, а главное - безопасно. Как будет и во всем мире, пока взрослая Аленушка любит маленькую.
Например, скажет кто-нибудь: «Чего это ты замужем столько лет, а детей нет?» - и сразу ей небезопасно, и сразу чувствует себя виноватой перед всеми на свете. Или скажут: «Слушай, да ведь тебе уже тридцатник, а ты все какой-то фигней занимаешься. Вот другие в твои годы…» - и тоже небезопасно. И стыдно за бесцельно прожитую жизнь, но и быть как эти, другие, не хочется. Такое ощущение, что мир перестал быть добрым и вообще сейчас откроет пасть, как крокодил, и проглотит, потому что зачем ты в этом мире такая, в тридцать лет фигней страдающая. Ну хоть плачь. От всех этих противоречий Аленушка становилась такой грустной, что накрывалась одеялом и лежала так целыми днями, никуда не выходя и ни с кем не разговаривая. Что за жизнь, а? Вот и она так думала.
Муж Аленушкин и рад был бы ей помочь, и даже старался это сделать разными способами. Но так он сильно за нее переживал, что ему самому было небезопасно, и он становился тоже, ни дать, ни взять, маленький мальчик. Так что получалась уже не семья, а натуральный детский сад.
Однажды Аленушке надоело лежать, встала она и решила идти на поиски собственной безопасности. Чтоб уж она всегда при ней была, в любых ситуациях. Правда, на улице шел дождь, деревья облетали, холодно и ветрено - какая уж тут безопасность. Но лежать уже было невмоготу и страдать тоже, поэтому надела Аленушка дождевик и сапоги резиновые, с узором из вишенок, взяла зонтик и вышла в непогоду. Куда идти, она понятия не имела, поэтому решила довериться интуиции и идти просто куда глаза глядят.
День был как вечер - из-за темных туч, дождь не переставал, а прохожих на улице почти не было. Только попался на пути бездомный пес, мокрый и несчастный, да так и пошел с ней рядом. Аленушка не стала его прогонять и даже булку ему в ларьке купила - она любила животных. Так они и шли, пока вдруг Аленушка не заметила, что местность-то вокруг незнакомая: вместо города лес какой-то, и не осенний, а летний. Так в нем тепло, спокойно, и, что очень приятно, комаров нет. А еще вдруг пес откашлялся важно и заговорил человеческим голосом:
- Можно, - говорит, - конечно, присесть и отдохнуть, но вообще нам недалеко уже. Минут пять ходьбы.
Аленушка удивилась, но подумала, что невежливо песьи способности подвергать сомнению - ну, разговаривает, и хорошо. Только вот куда он ее ведет? Это вообще не сон?
- Ты же за безопасностью? - уточнил пес, развеяв ее сомнения. - Вот я тебя и встретил, и проводил. Каждый день всех провожаю.
Не успела Аленушка еще что-нибудь спросить, как увидела за деревьями домик, а на домике вывеску: «БЕЗОПАСНОСТЬ».
- Ничего себе, - удивилась она, - мне теперь жить здесь, что ли, придется?
- Да нет, - успокоил ее пес. - Ты заходи, там сама все увидишь.
Волнуясь и, чего там скрывать, побаиваясь неведомой БЕЗОПАСНОСТИ, вошла Аленушка в маленький домик. И увидела, что в нем всего одна комната, а в комнате - только большое зеркало. Огромное просто. Стоит посреди комнаты и - ничего больше.
Аленушка на всякий случай вздохнула - что это еще за шуточки, но к зеркалу подошла. Она же решила следовать интуиции, а интуиция ее именно туда и направляла. И потом, если в комнате находится один-единственный предмет, да еще такой здоровенный, что еще делать-то?
Зеркало оказалось самым обыкновенным и делало всего-навсего, то, что и любое обыкновенное зеркало может - отражало. Стоило ради этого в такую даль идти? Аленушка пристально оглядела себя - запылилась в дороге - и собиралась уже было отвернуться, как тут… Да, тут и фильма ужасов не надо. Полезли из-за ее отражения какие-то страшные рожи - иначе не назовешь, на лица уж они никак не тянули. Косые, кривые, злые и насмешливые. Аленушка в панике обернулась, но у себя за спиной никого не увидела, они были только в зеркале. Но все равно, страшно-то как! К тому же, рожи ухмылялись и кричали наперебой:
- Неудачница! Тупая! Жизнь проживаешь зря! Всех вокруг несчастными делаешь! Лучше бы тебя на свете не было!
И тянули к Аленушкиному отражению корявые волосатые лапы.
А отражение тем временем стремительно менялось - вместо взрослой тридцатилетней Алены в зеркале уже стояла маленькая девочка, закрывающая лицо руками. Плечи у девочки вздрагивали все чаще - ясно было, что она плачет.
- Эй, а ну прекратите, - не очень громко и уверенно сказала взрослая Аленушка. Рожи только захихикали и стали выдавать оскорбления с новой силой. А девочка убрала руки от заплаканного лица, и оказалось… Ну, вы, наверное, догадались уже. А вот Аленушка просто остолбенела: не каждый день увидишь в зеркале себя лет двадцать назад. Вот это да!
Правда, особенно любоваться было некогда, потому что злодеи уже хватали за плечи перепуганного ребенка, а ругательства и угрозы становились все хуже:
- Вот так уродина, хахаха! Да тебя же все ненавидят! И мама, и папа! Никто не любит, никто, никто, никто!
- Ах вы сволочи, - не выдержала Аленушка. - Сами уроды, еще какие! Ну-ка лапы убрали от моей Аленушки, я ее люблю, я!!!
И тут же все стихло, а уроды исчезли - будто мгновенно стер кто-то с зеркала огромные грязные пятна. Осталась только девочка, она вытирала с лица слезы, но уже не плакала.
- Аленушка! - снова закричала Аленушка изо всех сил, себе самой - маленькой. - Не верь никому, кто так говорит! Ты чудесная. Я очень, очень люблю тебя, правда!
Девочка посмотрела пристально ей в глаза и, наконец, улыбнулась:
- И я тебя тоже.
Все исчезло вдруг - и зеркало, и комната, и Аленушка увидела, что стоит снова у своего дома, а на улице все так же мокро, и такая же осень, как несколько часов назад.
- Ай-айу, - басисто сказал кто-то внизу, у ее ног. Да, пес был здесь, но разговаривать человеческим языком, видимо, уже не мог. Правда, Аленушка и так поняла, что он сказал: «Ну вот, ты и дома».
- Так, а… - растерянно сказала Аленушка. Она хотела спросить про девочку, но пес ее заверил:
- Ыыый, - что означало: «Все в порядке, будь спокойна».
И Аленушка сразу поверила. Она стояла и смотрела псу в глаза, которые тоже были осенними и дождливыми; ясно было, что сейчас он снова потащится в непогоду, провожать кого-то куда-то.
- Хочешь к нам? - спросила она его. - Нет, серьезно. Муж любит собак. Оставайся?
- Ыйаа-аа, - разволновался пес. - Авгвгв-ыййй!
Что означало: «Ой, ты серьезно? Да я бы с радостью… Не могу, служба. Надо провожать! Знаешь, сколько таких вот, ищущих безопасность? Как они без меня. Но ты такая милая, обязательно зайду. Косточек приготовь». Да-да, собачий язык очень емкий, и в двух-трех порыкиваниях-потявкиваниях умещается много смысла.
- Спасибо тебе, мой хороший. Обязательно заходи. Косточки будут, - Аленушка присела на корточки и обняла пса за лохматую теплую шею. Так они посидели, обнявшись, несколько минут, а потом пошли каждой своей дорогой: он - провожать людей на сказочные лужайки, она - домой, где уже горел ласковый свет за шторами, и было тепло, спокойно, а главное - безопасно. Как будет и во всем мире, пока взрослая Аленушка любит маленькую.