О языке богослужения
"Ежедневная молитва дисциплинирует меня; с ней каждый день обретает ясное начало и завершение. Воскресное богослужение, в свою очередь, помогает мне ощутить свою общность с другими христианами. В обоих случаях, привычные слова - песнопения, молитвы, Священное Писание - дают мне чувство принадлежности к чему-то большему, чем я сам. Благодаря этим словам я получаю своё место в традиции, уходящей в прошлое и в будущее, а так же обретаю особую связь со своими современниками. При этом я вижу в церковном богослужении такие моменты, которые, с моей точки зрения, не просто выражены устаревшим языком, но и в принципе не верны... Поэтому для меня так важен архаичный богослужебный язык, позволяющий не слишком задумываться над буквальным смыслом слов...
Множеству людей милы старинные песнопения, не смотря на то, что слова этих песнопений, если их внимательно прочесть и осмыслить, представляют собой совершенную ерунду. Сколько времени и сил было потрачено священниками, чтобы перетолковать старые слова так, чтобы снова вдохнуть в них смысл! Но я бы предпочел иной путь: обратить недостатки текста в достоинства. К примеру, мало кто в наши дни способен с полным пониманием прочесть Символ веры. А из тех, кто действительно понимает смысл Символа, лишь немногие действительно веруют в то, что в нем написано. Однако, если Символ веры исполнить в качестве песнопения как своего рода гимн нашей традиции, он становится могучей силой, подвигающей людей к доброму. Кто-то недавно назвал Символ веры "спортивной кричалкой Церкви": так же, как спортсмены, желая перед игрой поднять командный дух, поют хором традиционные (хотя и совершенно не относящиеся к спорту) песенки, также и христиане ощущают себя единой общиной, повторяя освященные веками слова" (с) Энтони Фриман, "Бог в нас" (Freeman А. God in Us. L., 1993. P. 53-54).
По очень похожим (хотя и не на 100%) причинам я лично предпочитаю церковнославянский богослужебный язык русскому.