Сизиф, или Туда и обратно
Cдетства меня мучит вопрос: почему на всех изображениях, начиная с античных амфор и кончая полотнами мастеров Возрождения, Сизиф показан на пути ТУДА? Каждый из мастеров, бравшийся за сюжет этого мифа, живописал титанический подъем. Будь то камень на плечах или глыба, упирающаяся в грудь - мы видим лишь физическую борьбу: человеческая тяга с одной стороны, гравитация при участии Богов - с другой. Титаномахия - сюжет, безусловно героический, но не столь драматичный для подобного тиражирования. Особенно чрезмерность его заметна на фоне другого, поистине психологического конфликта, который должен неминуемо произойти спустя какое-то мгновение от изображаемого. Задержи Тициан или Франц фон Штук кисть на минуту-другую, и их взору предстала бы штука посильнее не только «Фауста» Гете, но и «Девушки и смерть» Горького. Этот конфликт менее зрелищен, но стократ драматичнее, потому как по обе стороны - человек. Быть или не быть. Гамлетовская задачка, слава Богам, возводится в степень, в гугол, в гуголплекс. Не существует ни слов, ни чисел, способных описать накал полемики, бушевавшей в душе Сизифа. С гужом в руках недолго быть дюжим, но кто сдюжит этот гуж отбросить? Обезьяна не тогда стала человеком, когда взяла в руки лопату, но когда додумалась передать ее рабу. Время собирать камни давно прошло, Сизиф. Настала пора разбрасывать.
Альбер Камю задался вопросом: что заставляло коринфского царя раз за разом спускаться вниз? Кто из нас, столкнувшись нос к носу с жестокой стихией, способен на подвиг? Пожалуй, найдутся такие. Но что если подвиг заключен как раз в том, чтобы сознательно поставить себя в безвыходное положение? Сизиф решал этот вопрос не один миллион раз. Хотя почему «решал»? Что вообще значит «был обречен вечно закатывать камень»? Как можно употребить прошедшее время применительно к вечности. Энциклопедии явно недооценивают могущество Олимпийцев. Приложите ухо к земле, слышите: Топ-топ-топ-бум-топ-топ-топ-топ-топ? Это Сизиф в подземном царстве. Вот он стоит на вершине горы, почесывая натруженный подбородок стальной рукой: идти или не идти? Может на этот раз не сорвется?
Если вы хотя бы раз в жизни пытались вытащить мягкую игрушку, управляя механической «лапой» в зале игровых автоматов, вы поймете Сизифа. Геракл совершил 12 подвигов, Что ж, неплохой результат. Но геркулесовы рекорды - что ложка каши в океане достижений упрямого сына Эола. Вместе с Данаидами он представляет Высшую лигу подвижников. И единственное, чем мы можем облегчить его сизифов труд - увековечить то, что длится тысячелетиями. Только названия этим полотнам требуют уточнения: «Сизиф: попытка № 5», «Сизиф: 20 лет спустя», «Сизиф: начало». И, конечно, не за горой появление картин, на которых Сизиф будет изображен без своего неустойчивого атрибута - «Возвращение Сизифа».