Благая весть коммунизма (1)
Обычно, когда мы брали какое-то произведение, то подобно тому, как рудокопы извлекают из массы земли нужные им породы, мы искали и обсуждали найденные в произведениях идеи. Перенести такой опыт на Манифест невозможно в силу того, что пустой породы в нем практически нет. И потому, единственное что остается - это, читая документ, написанный почти 170 лет назад, сопоставлять текст с собой и современными реалиями. Я имею в виду то, что нам, последователям и приверженцам тех идеалов, борьбе за которые и посвящен Манифест, стоит сравнить свое мировоззрение с изложенным в Манифесте.
Маркс создал живое и цельное описание окружавшей его действительности. Именно в силу того, что Манифест был плодом живого переживания исторической реальности, его идеи получили живое развитие, и даже живое воплощение в форме СССР. Мы имеем опытное представление об этом воплощении, а так же некое разочарование от первой попытки построения коммунистического общества. И потому нам важно и нужно, пропуская слова, сказанные так давно и в других исторических реалиях, увидеть именно то живое начало, сделавшее текст Манифеста важным. Сделавшим таковым не в силу того, что это сказал «сам Маркс». А в силу того, что в какой-то мере описывает нашу жизнь и борьбу. В какой мере, с какими оговорками, с какой степенью актуальности - вот те вопросы, которые я ставил себе, приступая к чтению Манифеста.
Маркс вел борьбу за идеалы, живущие и во мне. Свою борьбу он описал в том числе и в Манифесте. Мне, спустя 170 лет, стремящегося к тем же идеалам просто по-человечески интересно вдохнуть в себя воздух борьбы Маркса. Не только как основоположника чего бы то ни было, но и просто человека и борца.
Мне трудно говорить о Марксе, как о человеке. Я плохо знаю и его биографию, и вообще до сего дня не интересовался Марксом, как личностью. Серебрякову не читал, писем Маркса тоже. Для меня Маркс существовал только в связке с понятием «марксизм». Причем это понятие не носило такого уж однозначно позитивного наполнения. В годы моих монархических и славянофильских воззрений марксизм носил однозначно отрицательную коннотацию. После того, как я перешел в противоположный «белым» лагерь, для меня позитивность марксизма проблематизировалась поражением советского Красного проекта. Лишь читая цикл стаей С.Е. Кургиняна, да слушая его выступления, посвященные Марксу на разного рода мероприятиях СВ, я начал видеть кроме марксизма еще и Маркса.
Но опять же все это было отодвинуто на периферию моего внимания. Мне были интересней сами идеи, чем их автор. Но вот, читая Манифест, я уже не мог отмахнуться от вопроса - кто его написал. Да, начал писать его Энгельс, Маркс лишь вносил правки. Но можно ли оторвать Манифест от Маркса?
Кто бы то ни был, авторы Манифеста создали очень эмоционально насыщенный текст. Это первая характеристика, которую я могу дать Манифесту. Второй характеристикой является его историософичность. Слышать о только программности и прагматичности Манифеста мне очень странно. Читая Манифест, я отчетливо видел другую картину.
Есть группа людей, социально принадлежавшая классу, борьбе с которым она посвятила все свои силы. Маркс, Энгельс, Ленин и другие революционеры - мыслители, боровшиеся за права угнетенных классов, сами им не принадлежали. Это значит что, осмысляя окружавшую их действительность, все они столкнулись с чем-то, что их заставило перейти в стан противоположный им привычному, естественному по рождению и воспитанию. Нечто, с чем они столкнулись было настолько ошеломляющее и отвратительное, что революционеры, не сомневаясь, оставили прежний мир, и посвятили свою жизнь борьбе за иной. Не как Болконский, признававший в разговоре с Безуховым угнетенность и неразвитость русского народа. Но сразу же отказавший этому народу в праве на иное бытие, именно в силу его неразвитости. Авторы и сторонники Манифеста сказали себе и всему миру: «Пусть угнетаемый народ неразвит. Значит, будем его развивать! Так как противопоставить другого этому отвратительному Нечто - нечего». Это как в случае того самого Карфагена, который должен быть разрушен, иначе жизнь не жизнь.
Есть много песен революционеров той поры, когда Манифест только распространялся по странам Европы. Вот одна из них:
Click to viewЗная историю России, да Европы, нельзя не признать что спетые слова - это не только слова. Это больше чем слова! Это судьбы! Многие судьбы людей, пожертвовавших собой ради чего-то. Чего-то единственного, что они могли противопоставить тому ужасающему их Нечто, что описывается и в Манифесте.
Отсюда эта эмоциональность казалось бы сухого текста Манифеста. В нем столько непримиримости, что хватит на двадцать самых революционных стихотворений советской эпохи.
И все дело в увиденном ими Нечто. 1847 год - это время продолжения Великой французской революции, ураган последствий которой переиначил многое в старом свете. Отшумели наполеоновские войны. Их участники еще были живы. Они хорошо помнили и ужасы войн и тот энтузиазм, который им предшествовал в ходе самой революции. Ее потомки, идейные последователи ждали от будущего, что оно будет избавлено от вопиющей несправедливости. Но вот после революций и реакционных контратак феодализма вдруг оказалось, что поднятые на знамя слова о Свободе, Равенстве и Братстве так и оказались только словами для большей части жаждущих их. Для угнетенных людей, условия жизни которых стали еще хуже. А также для тех, кто боролся за справедливость как таковую. Более того, на смену предыдущему классу-угнетателю, выполз новый.
Если предыдущие классы господ, несли хоть какую-то, хотя бы в минимальной мере, но общественную пользу, служа хотя бы отчасти интересам, большим чем свои собственные, то новый класс - буржуа - служит только себе самому. Вернее - наживе, капиталу, зверю, стоящему за всем этим. Если в предыдущие эпохи у самого угнетенного и обездоленного человека была хотя бы небольшая трещинка, куда он мог спрятать свою гордость от осознания себя Человеком, то в новой реальности этому места не остается совсем. Вот что так возмутило авторов и сторонников Манифеста. В новых реалиях для большей части людей становится проблемным быть уже просто людьми.
И такой вывод делается не на основании неких экзальтированных реакций кого-то там на какие-то там отдельные случаи бесчеловечности отдельных представителей нового класса господ. Нет! Все это показано и выведено в длительной временной ретроспективе, на протяжении всего исторического периода Человечества.
(Продолжение завтра)
Добавить в друзья в: ЖЖ | ВК | твиттер | фейсбук | одноклассники