ОТдых в Греции 2011. День двенадцатый - о сербах (негатив)
Проспали и встали с трудом в начале девятого утра. Как будем переходить на московское время, да еще успевать на работу? Страшно подумать. На море штиль и активное общение с новыми знакомыми, в основном с Татьяной. Оказывается, они время не теряли даром и разузнали об организации отдыха в соседних таунхаузах. Даже раздобыли телефон местного риелтора в Салониках. Мама, конечно же, загорелась идеей совместного с ними отдыха на следующий год. В небе опять военные самолеты. Жалею, что проблемы с объективом и не могу их сфотать, тем более, что это можно было бы сделать на фоне полной луны. Но рабочим остался один портретник, да и лень. К тому же и ты, Ленок, не даешь расслабиться, ведешь себя очень капризно.
За обедом в Сонии я опять переел. Хозяин вдруг поинтересовался когда мы улетаем, и мы так и не поняли со страхом или с надеждой. С гордостью мы отвечали, что еще неделю будем столоваться у него. Но в душе при этом уже шевельнулось что-то грустное. В тот день было невозможно себе представить, что где-то нет этого чудесного моря, покоя и легкой усталости от отдыха, какофонии птиц и насекомых, запахов вкусной еды и жасмина. А вместо этого пыль и шум города, суета и нервы. Но что-то подсказывает, что именно так и будет со мной и эти изменения произойдут не более чем через неделю. Единственное что радует при мыслях о возвращении, это встреча с твоими сестрами, по которым мы сильно соскучились и звонили им в этот день с пляжа. Отбросив, как страшный сон, явную несправедливость этой неизбежной смены действительности я с трудом вылез из-за стола и поплелся вслед за мамой, доедая на ходу вкуснейшее мороженое.
Вечером на море штиль и даже нет спасительного освежающего ветерка. Мама нервничает и плохо себя чувствует. Лишь с сумерками пришла некоторая прохлада и мама повеселела, настолько чтобы продолжить свои эксперименты с напитками. По рекомендации «6 евро» мы отважились на фирменный «Порфи-коктейл». Он оказался еще хуже, чем вчерашние «синие чернила». Но боимся обидеть нашу приятельницу в баре, и я допиваю эту бурду до дна, сильно захмелев. Вот, еще одно доказательство тому, что человекоугодие никогда не доводит до добра. Находясь под впечатлением от коктейля, мы с мамой чуть не уронили тебя на асфальт, понадеясь друг на друга и не пристегнув тебя в коляске. Решили, что отныне больше никаких экспериментов с напитками. Заснули мирно, не смотря за ор, который нам устроили за окном цикады и сербские детишки.
Стоит ли отдельно говорить об отрицательных сторонах соседства с сербской диаспорой, тем белее, что практически все сказанное в равной степени можно отнести и к нам русским? Но, как говорится, из песни слов не выбросить. К тому же, отчасти оправдаюсь тем, что описывая те небольшие недоразумения, с которыми мы столкнулись при общении с сербами, я смогу еще раз подчеркнуть и многочисленные их достоинства. Вечер минувшего дня уже указал нам на первое неудобство соседства с таким количеством детишек. И все последующие вечера уже лежа в постелях, мы еще долго слушали крики играющих под балконом детей, или окрики их родителей. Видимо последние говорили им, чтобы дети вели себя потише. А однажды мы услышали звуки, от которых шел мороз по коже и природу происхождения которых я как не бился так и не смог разгадать.
Но больше всего удивило и огорчило в сербах это повальное их курение. Курили много, все и везде. Вплоть до того, что за столиком, где одна мамаша держала малыша на руках, курили все вокруг нее, в том числе и она сама. Эта семья с грудничком, запомнилась еще тем, что они почти весь день сидели на скамейках в тени, на одной из нижних террас таверны или бара. Из них троих только папа изредка бегал освежиться в море, мама же и ребенок в воде замечены не были. Может у них были на то какие-то причины. Зато со своего места они внимательно наблюдали за всеми нашими водными процедурами и играми на пляже. Так как душ находился в метре от места их добровольного заточения, то я часто во время обливания ловил их взгляды на нас. Бог весть, что они думали! Может, конечно, и восторгались нашей закаленностью и твоей подготовкой, но, скорее всего, считали нас сумасшедшими. На этой же площадке, присыпанной мелкой галькой и сосновыми иголками, некоторые сербы укладывали спать днем своих детей дошкольного возраста. Они стелили для этого на землю в несколько слоев полотенца, клали детей голова к голове и укрывали сверху опять же полотенцами. Почему они предпочитали это место номеру, я так и не понял. Единственное объяснение, которое пришло мне в голову, что это позволяло им оставаться компанией и быть возле моря. Была еще одна пара, которая лишь в последние дни перед отъездом стала купать ребенка в море. А до этого дня я был ежедневно свидетелем, как папа маленьким детским ведерком из набора для песочницы наливал маленький бассейн почему-то водопроводной водой из крана для обмывания ног. Справедливости ради надо сказать что, большинство сербов позволяли своим детям подолгу купаться и плескаться в море или в бассейне. Я уже описал о постоянных играх сербов в воде. Но все это имело и отрицательные стороны, так как стало просто невозможно спокойно заходить в море из-за многочисленности играющих. Не говорю уже о риске получить мячом во время неудачного приема или удара. Приходилось обходить их стороной и отплывать подальше от берега. Да и на самом пляже стало гораздо оживленнее и шумнее. В результате, ближе к обеду мы уходили купаться на дикий пляж.
Как мне показалось, я наблюдал и ссоры между супругами. По большей части они протекали в виде напряженного разговора между ними полушепотом. Потом какое-то время супруги общались без улыбок и садились обычно не рядом друг с другом. Длиться размолвка могла и несколько дней, но к чести сербов общение оставалось ровным, как и всегда, особенно при детях. Правда один раз я был свидетелем и в некотором роде соучастником небольшой более эмоциональной ссоры. Я катал тебя в коляске и проходил мимо как раз ссорящихся супругов. Видимо отец куда-то хотел срулить, а у жены были другие планы на этот счет. Я не слышал, что говорил он, но отчетливо услышал, как женщина привела мужу в пример меня и тем самым, видимо, парировав его довод, что, мол, не мужское дело детей выгуливать.
Большое количество детишек на такой маленькой территории, конечно же, не могло не привести к снижению комфортности нашего там пребывания. И тут ело уже не национальности этих детей. Врезалось в память, как однажды немецкие дети, пришедшие посмотреть, как мы с мамой играем на автомате, влезли на него с ногами. Поэтому будем говорить просто о детях, количество которых с приездом сербов стало просто зашкаливать. Подступиться к бильярду вечером не мог уже никто в отеле. На детской площадке стали возникать ссоры, из-за нехватки качелей, машинок и просто места, чтобы поместиться всем желающим. Да и не все дети успевали, а некоторые и не особо старались дойти до туалета, чтобы справить малую нужду. Однажды я за этим делом застал уже относительно взрослого мальчика лет девяти. Удивило, что родители этого героя отнеслись к этому поступку совершенно безразлично. И честь этой семьи в моих глазах реабилитировал лишь один из сыновей (всего их было трое), который устыдил и тем удержал последнего брата, решившего было пристроится к первому. И все это происходило не в сторонке, а прямо таки по центру детской площадки.
Вызывал недоумение и холодность сербов к русским. Не часто, но все же приходилось им помогать в разных ситуациях. После этого я рассчитывал хотя бы на простую вежливость при встречах. Нет, они даже не здоровались, как те же немцы или румыны. И тем более это было странным, учитывая слухи о якобы любви южнославянских народов к русскому. Ярким примером тому могут служить наши соседи. Если попытаться описать одним словом их отношения к нам, то ничего кроме как безразличие в голову не идет. Почему-то мне казалось, что должно быть иначе. Однако я далек от осуждения сербов за это. Учитывая нашу собственную прохладность на отдыхе даже по отношению к соотечественникам, а главное те перипетии судьбы, коим подвергался сербский народ за последние десятилетия и не всегда положительную роль в них нашей страны, я думаю, не стоит обращать на это внимание. Разве что только выразить сожаление о том, что мы теряем еще одного Богом данного нам союзника.
Ну и самое яркое событие из череды подобных наблюдений. В последние дни нашего отдыха появилась в отеле очень необычная семья. Столкнулся я с ней на ресепции, когда они регистрировались по приезду. Я увидел следующую картину. У стойки администратора стояла дородная дама, с несколько грубоватыми чертами лица. Она на хорошем английском (как и многие сербы, что опять же заставляет меня покраснеть от стыда) общалась с Миленой. Параллельно с этим она громко переводила на родной язык каждый ответ администратора для своей мамы, сидящей дальнем конце фае. Я тогда подумал, что если такова жена, то каков муж. Муж появился скоро и меня не разочаровал. Им оказался высокий серб, весом в полтора центнера и с лицом, тоже несколько простоватым. О том, что он вошел, стало понятно, даже сидящим ко входу спиной, так как мужчина, оставаясь в дверях, общался поочередно, то со своей тещей, приглядывавшей за ребенком, то с женой. Все остальные находящиеся рядом замолчали, так как говорить не было смысла, все равно ничего не слышно.
На следующий день о своем появлением на пляже они известили всех громкими криками еще на подходе к нему. Как я понял, наша героиня и еще одна женщина отправили мужей выбрать и подготовить место на пляже, а сами пошли следом. По несчастью для тебя спящей, они шествовали мимо нас. Не увидев мужей со спуска к морю, наша знакомая стала громко и призывно звать своего суженного. Так весь пляж и проснувшаяся ты узнали, что его зовут Никола. Никола же, выполнив задание жены и заняв шезлонги, видимо пошел ей навстречу. Но, к сожалению для всего отеля, он выбрал не по боковую дорожку для колясок, откуда вышли женщины, а лестницу в центре пляжа. Никола был уже наверху, когда услышал призывный голос жены. Спускаться он не стал и поговорил с ней, объяснив, где выбранное им место, прямо оттуда, то есть практический от бассейна.
Кстати возможность общаться на таком расстоянии позволяла им решать многие вопросы гораздо быстрее и легче, чем остальным отдыхающим. Так если нужно было позвать маму с пляжа за столик в таверну, когда принесли ее блюда, то мне, как и другим смертным, приходилось спускаться вниз. В лучшем случае надо было какое-то время же ловить момент, когда она на меня посмотрит, чтобы пригласить тебя к столу жестами. Эта же семья могла себе позволить обойтись без этих условностей. Дочь просто звала маму, прямо из-за стола в таверне. Та в ответ не менее громко и достаточно для того, чтобы заглушить волны, ветер и другой шум пляжа, успокаивала дочь, что вот мол, не волнуйся уже иду и т.д. Дочь ее торопила, а мама успокаивала, докуривая сигарету. Я стал свидетелем этого разговора двух дам, разделенных между собой тридцатью метрами, не говоря о соснах, и кустарниках, так как эта семья заняла именно тот зонтик, который до этого дня был негласно закреплен за нашей коляской. Но, к счастью для нас, мы уехали на второй день после их прибытия. А как остальные отдыхающие отнеслись к появлению таких голосистых товарищей, я узнать не успел. На их фоне, остальные сербы стали вызывать еще большую симпатию.
Вот, пожалуй, и все, о чем можно с сожалением и улыбкой теперь говорить, вспоминая общение с сербами на отдыхе. В целом, закрывая эту тему выражу надежду, что несмотря на некоторые неудобства описанные мною, я смог передать тебе, Ленок, хотя бы часть того уважение, которое возникло у меня при наблюдении за представителями этого родственного нам народа. На меня сербы произвели в целом очень сильное и хорошее впечатление.
Господи, помоги этому народу и нам грешным! Слава Тебе за все!