Сколько немцев убил казак Козьма Крючков?
Все мы помним классическое описание подвига героя Первой Мировой войны Козьмы Крючкова в «Тихом Доне»: «В стороне человек восемь драгун окружили Крючкова. Его хотели взять живьем, но он, подняв на дыбы коня, вихляясь всем телом, отбивался шашкой до тех пор, пока ее не выбили. Выхватив у ближнего немца пику, он развернул ее, как на ученье. Отхлынувшие немцы щепили ее палашами. Возле небольшого клина суглинистой невеселой пахоты грудились, перекипали, колыхаясь в схватке, как под ветром. Озверев от страха, казаки и немцы кололи и рубили по чем попало: по спинам, по рукам, по лошадям и оружию... Обеспамятевшие от смертного ужаса лошади налетали и бестолково сшибались. Овладев собой, Иванков несколько раз пытался поразить наседавшего на него длиннолицего белесого драгуна в голову, но шашка падала на стальные боковые пластинки каски, соскальзывала. Астахов прорвал кольцо и выскочил, истекая кровью. За ним погнался немецкий офицер. Почти в упор убил его Астахов выстрелом, сорвав с плеча винтовку. Это и послужило переломным моментом в схватке. Немцы, все израненные нелепыми ударами, потеряв офицера, рассыпались, отошли».
Шолохов знал подробности от участника боя - Михаила Иванкова:
«- О том, как на германской я и Крючков воевали, меня расспрашивал Шолохов. Однажды он позвал меня к себе домой. Сидим в комнате за столом: он по одну сторону, я - по другую. Смотрит мне в глаза, спрашивает подробно, как и что было, а сам карандашом о стол постукивает. Я ему все чисто рассказал - и как дражнили Крючкова, и как рубились. Шолохов слушал меня внимательно, но на листе так ничего и не записал. Я посчитал, что это ему вовсе не нужно, мало ли таких случаев на войне было. А потом, видите, все-таки написал».
[Особенность памяти Шолохова, отмечаемая многими мемуаристами:
«Встречаясь с людьми, беседуя с ними о ходе сева, о выполнении плана, о количестве скота на фермах, Шолохов ничего не записывал. Необыкновенной "записной книжкой" служила ему память. Он все запоминал: каков план сева яровых и отдельно колосовых и пшеницы, как он выполнен в том или ином колхозе, в той или иной бригаде и в целом по району, многочисленные факты, с которыми сталкивался в бригадах, фамилии, имена и отчества десятков людей, которых никогда до этого не знал, их лица, облик, одежду, даже цвет и качество платочков, какие носили девушки-колхозницы. Меня поразило, как можно было так безошибочно запомнить столько фактов, цифр, имен, лиц и деталей. Запомнить и точно воспроизвести затем на бумаге. Если б я не был свидетелем этому сам, то, пожалуй, не поверил бы, что так может быть. Память у Шолохова - нечто совершенно необыкновенное, изумительное. Насколько я тогда был поражен этим необычайным фактом, настолько и обрадован. Ведь такая цепкая память - второй талант».
«Записной книжки у него в руках я не видела, зато слушал внимательно Запоминал. Память у него - феноменальная. Мог, когда хотел, читать наизусть отрывки из «Войны и мира», целые главы!».
«Я разговаривал с очень многими людьми, хорошо знавшими Шолохова, но никто из них никогда не видел, чтобы он когда-нибудь или что-нибудь записывал в блокнот или в записную книжку. Шолохов на людях не записывал. Это так. Все вбирала в себя и хранила его совершенно уникальная память».
«Он не любит записывать впечатлений, не ведет записных книжек, а всегда надеется на свою, кстати сказать, очень хорошую память. Для него важно яркое впечатление, поражающее его внимание, вызывающее сильную реакцию всех его органов чувств и потому глубоко запоминающееся».
Не случайно в обиходе Шолохова отсутствует записная книжка , которая , по словам писателя , мешает во время беседы с людьми рождению непринужденности и доверительности , столь необходимых для художника. Шолохов не изменял своих привычек , не прибегал к традиционной записной книжке и на фронте. Суровые впечатления оставляли неизгладимые следы в памяти сердца.]
Но в Википедии угнездилась иная версия, согласно которой «Лишь три германца сумели ускакать к своим, 11 были уничтожены лично Козьмой Крючковым»:
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1%80%D1%8E%D1%87%D0%BA%D0%BE%D0%B2,_%D0%9A%D0%BE%D0%B7%D1%8C%D0%BC%D0%B0_%D0%A4%D0%B8%D1%80%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87
Сам Кузьма Крючков описывал тот бой следующим образом:
Часов в десять утра направились мы от города Кальварии к имению Александрово. Нас было четверо - я и мои товарищи: Иван Щегольков, Василий Астахов и Михаил Иванков. Начали подыматься на горку и наткнулись на немецкий разъезд в 27 человек, в числе их офицер и унтер-офицер. Сперва немцы испугались, но потом полезли на нас. Однако мы их встретили стойко и уложили несколько человек. Увёртываясь от нападения, нам пришлось разъединиться. Меня окружили одиннадцать человек. Не чая быть живым, я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Получил несколько мелких ран. Чувствую, кровь течёт, но сознаю, что раны неважные. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею поодиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими. На земле лежали двадцать четыре трупа
Где же истина? Судя по документам, Иванков не вполне точно передал детали боя (или Шолохов был не вполне точен - всё же он писал роман, художественное произведение). А «описание Крючкова» - пропагандистская выдумка газетчика. Документы гласят следующее:
https://web.archive.org/web/20141013201759/http://www.rusarchives.ru/publication/publ_2014_N05_nelipovich-pervaya-mirovaya-voyna.shtml#a100
«Как сказано в журнале военных действий 105-го пехотного Оренбургского полка за 30 июля 1914 г., взвод немецких конных егерей, двигавшийся параллельно границе, был замечен казачьими заставами и встречен пехотой - командами поручиков Мялковского, Штейна, подпоручиков Вернигора, Уманова и Минервина. Наиболее удачно действовал подпоручик А.А. Окаемов-Уманов: его отряд успешно обстрелял замеченную группу из двадцати кавалеристов у рощи возле фольварка Александрово (о противнике, укрывшемся в роще, сообщил местный житель); были убиты командир вражеского взвода обер-лейтенант Харри Дуглас (1 (14) августа его с воинскими почестями похоронили в г. Кальварии) и, по сообщению Уманова, - два конных егеря. Противник заметался, направился к югу, на д. Любово. Здесь врага обнаружил разъезд казаков во главе с Василием Астаховым, вместе с которым находился и Крючков. Послав одного из казаков к командиру 105-го пехотного полка полковнику П.М. Комарову, Астахов с разъездом поступил под начало подпоручика Вернигора и принял участие в обстреле попавших в болото германских конных егерей. Из 15 всадников, приблизившихся к деревне, два застряли в болоте, а остальные стали отходить на д. Подлюбовск (в документе ошибочно Полюбовск), преследуемые разъездом Астахова.
Когда казаки настигли превосходившего их втрое врага, произошла рукопашная схватка, в ходе которой Василий Астахов, Михаил Иванков, Козьма Крючков и Иван Щегольков смогли отбиться. Крючков при этом вырвал у одного из противников пику и умело ею оборонялся от нескольких нападавших, пока те не «отстали». Как показывает журнал военных действий 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка, это произошло вследствие нового обстрела со стороны еще одной партии русской пехоты. Все четыре казака получили множественные, но поверхностные ранения. Было заявлено, что Астаховым убит офицер, Крючков «разрубил шею» немецкому всаднику, а Иванков и Щегольков ранили каждый по одному противнику»
«Из журнала военных действий 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка
30 июля 1914 г.
"произошла стычка, причем Крючков разрубил шею одному немецкому всаднику, Иван Щегольков ранил одного немца и его лошадь, Иванков ранил одного немца, и Астахов застрелил одного немецкого офицера. После первоначальной стычки казаки эти рассыпались в разные стороны, преследуемые немцами. Крючков, без пики и винтовки, обороняясь от скакавших за ним 12 всадников, вырвал у одного из них пику и этой пикой оборонялся все время, пока немцы не отстали, и пику эту привез в сотню, он получил шестнадцать колотых пикой ран в спину, плечо, предплечье, ухо, и у него разрублены палашом три пальца правой руки. Иван Щегольков имеет две колотые пиками раны в спину и правую руку; казак Иванков одну рану в спину и три раны в правую ногу. Казак Василий Астахов, отбиваясь от неприятеля, когда на него наскочил с поднятым палашом немецкий офицер, выстрелил в него и свалил немецкого офицера выстрелом с коня."
Донесение командира 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка есаула Н.Н. Попова-2-го о бое разъезда В. Астахова командиру 105-го пехотного Оренбургского полка полковнику П.Д. Комарову
30 июля 1914 г.
"произошла свалка, причем приказный Крючков ранил немецкого солдата в шею; Иван Щегольков разрубил шею немецкому солдату, и тот упал, а также перерубил круп коню упавшего солдата. Казак Иванков срубил шею солдату; после этого казаки бросились в разные стороны, причем приказный Крючков, оставшись без винтовки, шашкой отбивался от 12 немецких всадников, причем, выбрав момент, вырвал у немца пику и, отступая от 12 немецких всадников, все время ею оборонялся и пику эту привез в сотню. По осмотре в лазарете у Крючкова оказалось шестнадцать колотых ран на спине, плече, предплечье, ухо проколото и палашем[E] перерублены три пальца руки; Иван Щегольков имеет рану в правом боку и в правой руке от уколов пикой; Иванков - рану на спине от пики; казак Василий Астахов, уходя и видя, что на него несется с поднятым палашем прусский офицер, приложился из винтовки, выстрелил, и офицер свалился убитым. Казак Астахов имеет колотую рану в спине от пики."
Из рапорта командира 105-го пехотного Оренбургского полка полковника П.Д. Комарова начальнику 27-й пехотной дивизии генерал-лейтенанту А.-К.-М. М. Адариди и командиру 3-го армейского корпуса генералу от инфантерии Н.А. Епанчину
31 июля 1914 г.
"В произошедшей свалке холодным оружием казаки показали себя исключительными молодцами, немцы же держали себя очень осторожно. Так, приказный Кручков отбивался от 12 немцев вырванной же у них пикой, получил 16 поверхностных колотых ран, ибо немцы боялись к нему подступиться. Остальные три казака - Иванков, Щегольков и Астахов действовали не менее мужественно и лихо рубили врага. Все четыре вырвались от противника и прибыли порезанные и израненные в г. Кальварию. Казак Астахов заявил, что он выстрелом с коня бил преследовавшего его офицера."»
Там же есть и немецкие документальные данные:
«именной список потерь 9-го конно-егерского полка показывает во 2-м эскадроне на 11 сентября 1914 г. только двух убитых - обер-лейтенанта Харри Дугласа и егеря Хайнриха Фистельмана»
Armee-Verordnungsblatt № 20. Vom 11. September 1914; Preussische Verlustliste. № 22. S. 116; Jaeger-Regiment zu Pferde. № 9.
Интересно, что белоэмигранты опубликовали правду о бое ещё до «Тихого Дона». Генерал Адариди пересказал полученный им рапорт в зарубежной публикации 1926-го года: «К окрестностям города подходил также слабый германский разъезд 10-го конно-егерского полка, но был отогнан казаками, высланными командиром Оренбургского полка полковником Комаровым, в распоряжении которого находился взвод конвойной полусотни. Во время этой стычки сторонами были понесены первые за войну потери: немцы оставили на месте одного убитого, а из казаков один был ранен. Последнего командующий армией наградил Георгиевским крестом, и он, таким образом, явился первым по счету Георгиевским кавалером в мировую войну». (Адариди К.М. Русская армия в Великой войне: 27 пех. дивизия в боях 4 (17) августа 1914 г. под Сталупененом и 7 (20) августа под Гумбиненом // Военный сб. Об-ва ревнителей военных знаний. Белград, 1926. Кн. 8. С. 163-164.) В воспоминаниях неточности: в действительности это был 9-й конно-егерский полк (10-й находился в составе 2-й пехотной дивизии противника на другом участке границы); казаки были не конвойной полусотни, а 3-го Донского казачьего полка, который с началом боевых действий придан 3-му армейскому корпусу и действовал в его составе почти до конца 1914 г.
Ценю "Тихий Дон" за правдивость. А, вот, то, что Википедия до сих пор распространяет пропагандистские выдумки - печально.