Апокрифический французик из Бордо
Есть такое средневековое французское эпическое произведение - Huon de Bordeaux («Гуон Бордосский»). Традиционно поэму датируют 13-м веком. Верна ли датировка, судить не возьмусь, но, судя по значительному количеству продолжений, подражаний и одноименных персонажей в других средневековых текстах, речь должна идти именно о допечатном периоде распространения информации в Европе.
Поэма о Гуоне - достаточно немаленькая и состоит из 10553 стихотворных строк, сгруппированных в 91 лессу. Написана десятисложным ассонансным стихом. Если коротко, то поэма посвящена судьбе рыцаря Гуона, который оказывается вовлечен в различные события и должен пройти определенные испытания. Стандартный, в общем-то, ход для средневекового эпоса. Но вот пролог к поэме о славном рыцаре - далек от представлений о стандартах.
О чем же там речь? Извольте ознакомиться. Цитирую по А.Н. Веселовскому, «О легендах, мифах и апокрифах славян»:
«S. Iorge и Auberon - близнецы, дети Юлия Цезаря и Морганы (Morgue, Morguain), оба они посвящены в рыцари в один и тот же день; впоследствии Георгию достается из отцовского наследия Индия и Романия, Оберону - Honguerie, Osterrice и Monmur».
Для затравки - уже неплохо. Что же дальше? А дальше Георгий почему-то увозит свою даму сердца из... Вавилона. Вах, «где Кура, где твой дом»!? Потом Георгий (да-да, тот самый, который потом Святой Георгий) бьется со змеем (классика!), поражает его, но при этом сильно ранен. Для дамы же Георгия «настали муки родов» (Веселовский). Герой удаляется, чтобы помолиться, и его молитву слышат, так как «в то самое время пришли на Mont Noiron Богородица и св. Иосиф с Божественным младенцем, удалявшиеся от гонений Ирода». Дальше - разбойники, победа над ними у той же горы Нойрон, свадьба Георгия в Риме, ну и «по смерти Юлия Цезаря он становится римским императором».
Как сказали бы сегодня, «полный трэш и угар». Мало того, что герои передвигаются, будто бы на современных летательных аппаратах, так еще и совмещены во времени. А то, что в наследие детям лейтенанта Шмидта Цезаря достаются одному Романия и Индия, а другому - Венгрия и Австрия, вообще никого не смущает (нынешним Венгрии и Австрии, наверное, даже льстит). Святое Семейство же традиционно бежит от Ирода в Египет через Европу, потому что... эээ, короче пути нет.
Но самое удивительное, что «Пролог» к «Гуону Бордосскому» - не единственное произведение, в котором излагается подобная ересь. Как писал Веселовский, «содержание сообщенного нами отрывка из туринского Houn de Bordeaux повторено в одной старофранцузской поэме о Богородице и Спасителе, указанной Graf, с той новой подробностью, что...». А дальше - стих с особенностью, которая нас даже не интересует.
К чему это я всё пишу? Да к тому, что истории ниже эры книгопечатания просто нет. Времена и исторические персонажи в сознании даже самых продвинутых представителей Средневековья (попробуйте сами написать поэму в 10553 строки!) смешаны со сказочными событиями так, что отделить одно от другого практически невозможно. Но при этом весь культурный слой (или, если хотите, контекст) находится в Европе. И практически не пересекается с контекстом восточных источников. Поэтому, когда современные нам ученые отправляют «древние» Вавилон, Иудею или Египет на Восток, стоит хотя бы на секунду остановиться и задуматься: а об одних ли территориях мы говорим?
Ну, и традиционно не могу не пнуть всех тех, кто твердо убеждён, что «именно 10 августа 813-го года, в полдень, в своем Аахенском дворце Карл Великий, трижды высморкавшись, сказал будущему Людовику Благочестивому, что...» Жаль только, Брут не до конца все расслышал, а то Юлий Цезарь в гневе перешел бы не один Танаис Рубикон...