Новая «Большая игра». Неожиданные альянсы «Большой игры».
«Большая игра» в силе?
Не происходит ли в Центральной Азии возвращение к жизни «Большой игры»? В пользу этого приводят доводы многие специалисты и журналисты, пишущие об этом регионе и его значении для всего мира. Действительно, после завершения холодной войны и появления на свет пяти республик Центральной Азии в большей части посвящённой региону аналитики эта тема является преобладающей.
Большая игра (англ. The Great Game, другое русское название Турниры теней) - империалистическое соперничество между Британской и Российской империями за господство в Центральной Азии (1813-1907).
Авторство термина «Большая игра» приписывают Артуру Конноли - офицеру британской секретной службы (был казнён в Бухаре 17 июня 1842). В широкий оборот он был введён британским писателем Редьярдом Киплингом в романе «Ким».
В своей основе, «Большая игра» была просто борьбой за власть, контроль над территорией и политическое доминирование, которая шла в XIX веке между Российской и Британской империями в Центральной Азии. Это состязание империй в манёвре и интриге прекратилось в 1907 году, когда оба государства были вынуждены сосредоточить свои ресурсы на более серьёзных угрозах. Британцам пришлось готовиться и принимать меры к сдерживанию возвышения в Европе напористой Германии, а у русских руки были связаны яростной борьбой с японцами в Маньчжурии.
Мотивы экспансии.
Российская империя мотивировала своё расширение на юг стремлением прекратить набеги местных народов на её владения, получить доступ к среднеазиатским товарам, в особенности к хлопку. Русский генерал-майор Лев Феофилович Костенко, участник Хивинского похода (1840), высказывался по этому поводу дипломатично:
"Не честолюбивые замыслы и никакие другие своекорыстные расчёты руководят Россией в её поступательном движении в Среднюю Азию, но исключительно только желание умиротворить тот край, дать толчок её производительным силам и открыть кратчайший путь для сбыта произведений Туркестана в европейскую часть России".
Британия же, сама крупнейший колонизатор, опасалась возможной потери Индии и усиления Российской империи на мировой арене в связи с вероятным её выходом к Индийскому океану через Персию и Афганистан путём захвата новых территорий; многовековая территориально-политическая экспансия России была тому реальным подтверждением.
Прошло два века, этих империй уже давно не существует, однако центрально-азиатский регион и по сей день остается важнейшим стратегическим объектом больших держав. И со временем количество игроков становится все больше.
[Spoiler (click to open)]
Центрально-азиатский регион заслуживает особого внимания ввиду того, что он не только источник высоких прибылей и влияния, но и возможных угроз, как для региональной, так и для мировой безопасности. В регионе Центральной Азии сосредоточены национальные интересы многих государств, а их противоречия в значительной степени осложняют общую обстановку. Центрально-азиатский регион обладает серьезными запасами энергоносителей и других стратегически важных полезных ископаемых. Центральная Азия с древности была местом соприкосновения многих народов, взаимообмена культур и традиций. Веками сосуществовали, пропагандировались и распространялись разные религии.
Вокруг региона.
Данный регион, занимающий исключительное геополитическое положение, открылся для различных сил, которые раньше не могли реализовывать здесь свои интересы, ввиду существовавшей монополии на влияние Советского Союза. Центрально-азиатский регион на сегодняшний день представляет огромный интерес, как для региональных, так и для географически отдаленных от него стран. Развитие центрально-азиатских государств традиционно находилось в прямой зависимости от процессов международного взаимодействия в центре континента. Этот регион, удаленный от береговой линии, рассматривается «большими» державами в качестве важного плацдарма для контроля как над Тихим океаном, где идет перегруппировка военных сил, так и над зоной Персидского залива, являющегося тем самым «горлышком», от которого зависят мировые поставки нефти. На карту в игре в этом регионе поставлены геополитическое могущество, доступ к потенциально огромным богатствам, достижение религиозных, национальных целей и безопасность в самых различных ее аспектах. Поэтому, на протяжении всего своего существования регион Центральной Азии так или иначе ощущал на себе влияние России, Китая, Европы, США, мусульманского мира.
Распад СССР и образование новых независимых государств закономерно привели к формированию кардинально новой геополитической ситуации в Центрально-азиатском регионе. Россия, после развала СССР, потеряла прежнее влияние над регионом, и последние годы активно старается это влияние вернуть.
Внутри региона
Кроме борьбы за влияние вокруг региона, существует также некое соперничество за лидерство внутри Центральной Азии. Отношения Узбекистана с Казахстаном еще с советских времен носили конкуренто-дружелюбный характер. Считалось, что по своему производственному потенциалу, территории, населению эти две советские республики доминируют в азиатской части Советского Союза, и отношения между ними являются важнейшим элементом политики Москвы в среднеазиатском регионе. Достаточно вспомнить хотя бы таких известных в советское время деятелей, как первый секретарь ЦК компартии Казахстана Динмухаммед Кунаев и первый секретарь ЦК компартии Узбекистана Шараф Рашидов. Тогда соперничество выражалось в стремлении выставить именно свою республику в качестве самой передовой и успешной перед лицом общесоюзного центра. Нурсултан Назарбаев и Ислам Каримов вполне органично продолжили традицию такого соперничества, ведь оба начинали свою карьеру как первые секретари компартий своих республик. Когда эти деятели, каждый из которых вполне оправданно считал себя «сильным» руководителем, вокруг которого должны объединяться другие страны Центральной Азии, стали главами независимых государств, их борьба за региональное лидерство только усилилась. Киргизия и Таджикистан по ряду объективных причин - как политического, так и экономического характера, - вынуждены были довольствоваться ролью ведомых государств, ориентированных на более сильных соседей. Только Туркменистан, обладающий огромными запасами природного газа, мог позволить себе равно дистанцироваться от главных региональных игроков, провозгласив политику «нейтралитета», фактически означавшую самоизоляцию страны под абсолютной властью «великого Туркменбаши». Именно Узбекистан и Казахстан являются геополитически наиболее значимыми странами Центральной Азии. При этом различным показателям присущи как положительные, так и отрицательные функции при характеристике конкретных государств. Так, и Казахстан, и Узбекистан обладают вполне самодостаточной территорией, что является существенным для определения геополитического веса страны. И Казахстан, и Узбекистан представляют собой государства, вызывающие огромный интерес мировых центров силы.
Казахстан - как лидер.
Для Центральной Азии государством, которое сохраняет свой вес и значимость здесь и сейчас, является Казахстан. Пытаясь понять, в чем Казахстан сильнее своих соседей, можно остановиться на пяти основных конкурентных преимуществах, который выделил Виталий Мосалёв на сайте islam-ca.com. Во-первых, это географическое положение. Все региональные блоки политического, экономического и любого другого характера прокитайского, пророссийского или любого другого, не имеют особой значимости, если в них не присутствует Казахстан. Являясь коридором между различными региональными группами и мировыми игроками, Казахстан соединил на своей территории множество транспортных узлов. Это позволяет ему в прямом и переносном смысле оставаться всегда «в центре событий», если речь касается Центральной Азии.
Во-вторых, наличие относительно стабильной политической системы и баланса интересов между элитными группами. Конечно, специфика всех, за исключением Киргизии, центрально-азиатских республик заключается в наличии сильного политического лидера, и Казахстан в этом плане не исключение. Но вот баланс интересов между различными политически оформленными группами здесь достигнут куда более четкий, нежели у соседей Казахстана. Наличие латентного конфликта поколений внутри политической элиты, конечно, сказывается на ее стабильности в целом, но при этом нельзя сказать, что эта проблема может вызвать кризис политической системы. В-третьих, инициативный подход руководства Казахстана. Много уже говорилось и писалось об инициативности президента Казахстана, и при этом нельзя говорить о том, что эти инициативы пропадали в коридорах переговорных. В-четвертых, это удобная позиция Казахстана в мировом разделении труда и экономической сфере. Являясь по сути сырьевом экспортером, Казахстан, тем не менее, не на словах, а на деле развивает собственную промышленность не только в нефтегазовом секторе. А политическая позиция, которая не входит в острое противоречие с интересами России, оставляет для Казахстана даже на жестком рынке углеводородов открытыми все двери в любой момент времени. В этом отношении поведение Туркменистана и особенно Узбекистана вряд ли можно назвать стратегическим. Наконец, в-пятых, несмотря на значительный отток русских из страны, он не имел столь массового характера, как в других странах Центральной Азии, что обеспечило РК мягкую посадку в рыночной экономике. Что же означают все эти плюсы Казахстана в среднесрочной политической перспективе? Ответ прост и сложен одновременно. В настоящее время необходимо понимать, что именно Казахстан будет являться ключевым региональным игроком в Центральной Азии, и его ресурсы смогут сыграть решающую роль на конкретном участке политического поля в регионе.
Туманное будущее.
В условиях активизации ведущих мировых держав в Центральной Азии, странам региона приходится делать непростой выбор, с кем и в каких сферах сотрудничать. От этого во многом будет зависеть не только будущее самих стран, но и обстановка в регионе и их взаимоотношения друг с другом. И роль Казахстана, как одного из лидеров региона, здесь играет и будет играть важнейшую роль. И поэтому, в этой новой «большой игре», нашему государству пора становиться если не значительным, то хотя бы тем государством, к мнению которого прислушивалось бы мировое сообщество.
Новая Большая игра в Центральной Азии.
Сегодня, вторжение США в Афганистан и открытие военных баз в Центральной Азии, а также китайская экономическая экспансия в регионе убедили экспертов в том, что новая «Большая игра» уже идёт. О том, что «в регионе бушует» «Большая игра», пишет немецкий журналист Лутц Клевеман. Цитируя бывшего министра энергетики и посла США в ООН в годы Клинтона Билла Ричардсона, Клевеман обращает внимание на то, что США принимают участие в центральноазиатских делах не только ради победы над Аль-Каидой, но ещё и затем, чтобы «диверсифицировать свои источники нефти и газа, а также не допустить стратегических посягательств со стороны тех, кто не разделяет их ценностей».
Профессор Университета Джона Хопкинса Никлас Сванстром приходит к тому же выводу и в своей статье «Китай и Центральная Азия: новая Большая игра или традиционные вассальные отношения?» доказывает, что США и Китай втянулись в геоэкономическое соперничество из-за природных ресурсов Центральной Азии. По его словам, «ситуация в Центральной Азии, кажется, развивается в направлении новой версии Большой Игры».
Вопреки общепринятому мнению, цель Китая в Центральной Азии не в том, чтобы вступить в игру с другими региональными державами, а в том, чтобы заручиться поддержкой «стран региона в подавлении антипекинского движения уйгурских националистов», а также в создании условий для инвестиций китайских фирм в энергоресурсы Центральной Азии. Природа щедро одарила центральноазиатские государства запасами нефти и природного газа, и Китай, будучи динамичной экономической державой и вторым по величине потребителем энергии, явно заинтересован в повышении степени своего присутствия в регионе.
Усилия Китая по строительству автотрасс, совершенствованию инфраструктуры и железнодорожных путей свидетельствуют о росте вовлечённости страны в дела Центральной Азии. По мере развития связей Китая с центральноазиатскими республиками «его отношения с крупными державами, а именно с США и Россией, могут пострадать», утверждает специалист по региону Кевин Шивс.
Пока такой разворот в стратегии был бы для Китая преждевременным. В настоящий момент Китай сталкивается с множеством внутренних проблем. Например, ему приходится заниматься Тибетом, Синьцзяном и прочими полуавтономными регионами с сепаратистскими настроениями и стремлением к независимости. Наивысшими приоритетами Китая в Центральной Азии должны быть обеспечение безопасности, поддержание региональной стабильности, усмирение уйгурских сепаратистов в Синьцзяне и укрепление экономических связей в регионе.
Для удовлетворения потребностей своего 1,4-миллиардного населения Китай должен вести непрерывный поиск ресурсов по всему миру. Китайские корпорации и государственные компании участвуют в экономической жизни пяти республик Центральной Азии, обладающих огромными запасами природного газа и нефти: Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане. С учётом живого интереса Китая к вопросам безопасности, а также его энергетических потребностей, в долгосрочной перспективе его взаимодействие со странами Центральной Азии коренным образом расширится. Центральноазиатские государства тоже приветствуют растущую экспансию Китая, так как они пытаются разрушить монополию Россию над транспортными маршрутами. Даже после основания в 2001 году Шанхайской организации сотрудничества Китай не прекращал работу над прокладкой нового Шёлкового пути, призванного соединить Центральную Азию и остальной мир со своим северо-западным Синьцзян-Уйгурским автономным районом. Возвращение Серединного Царства в Центральную Азию должно по всей вероятности произвести изменения в геополитической конфигурации региона - хотелось бы надеяться, что к лучшему.
продолжение - Неожиданные альянсы Большой Игры.