Стёпка.
Я его как то и не заметил. Совсем то есть. Ну лежал он там, ну мало ли, я выше глаз и не смотрел, я шорты щупал, все думал, в каком месте собственного убожия они на мне пригодились бы? Очевидно, что ни в каком. Потому что потрепанные, но почти как новые шорты не впечатлили ни разу. Даже в тщательном осмотре со стороны. Жизни в них не было, что ли. Что- то было, на некоторых было видно, что их никто и не надевал. Я подумал тогда, зачем каким то другим людям шорты, которые они никогда не наденут? Ответ плавал совсем на поверхности: Зажрались! Но мне, то ли было лень его озвучивать, то ли просто лень, и тогда она сказала: Мишка!
Мишка? Какой нафиг Мишка? Зачем Мишка? Мишка, друг, у себя в столярке комод за 100 тыр. мастырит, к тому же фиг знает, когда звонил.
И вот тогда я немного приподнял голову.
Фиг знает, что она там нашла. Уродлив, непохож ни на каких мишек, он сидел на верхней полке с какими то, даже не помню, с кем. Она просто схватила его. Я мысленно представлял, как сдаю свою сестру на пару со свекровью в психбольницу. Больше ничего из предметов нам не подошло, впрочем и шерстяное недоразумение мы чуть не унесли просто так, нам вообщем то никто и не мешал.
Я его дома рассмотрел. Он правда был очень несуразен и нелеп. И я залип.
Вот знаете каких людей я люблю? Которые не отсюда, которые ниоткуда вообще. Вот они существуют и все. Ясен пень, у них есть родители, братья, дети. Но их дети, становясь взрослыми, как будто просто становятся мудрее, что ли. А сами они… впрочем об этом рано.
Они все- женщины, только один из них мужчина, для истории это не имеет никакого значения.
Мы смотрели что-то по медиа, я валялся, а в изголовье лежал, сидел, валялся этот житель.
Вот знаешь, прости уж, но вот как ты чувствуешь, что вещь не вещь? Что означает, когда мы говорим «этот посетитель, покупатель, этот человек»? Он не вещь, да. Мы чего то там испытываем, когда упоминаем его третьим. А в сущности? Я вот иду к молоку, у меня не более чем предмет препятствия, никто вокруг не здоровается, все ведут себя так, будто вокруг них просто предметы, которые затрудняют доступ. Я даже про Ашан слова не сказал, заметьте. В Азбуке Вкуса предметы иного рода, правда же? Лучше ехать с бухими в смерть нефтяниками из Севера на Юг, которые на коротких станциях заказывают шлюх, будто в портовом городе. Так хотя бы честней.
Я трепал его весь день. Задрипанного белого медвежонка. И нет, он не задрипанный, он просто видел что-то, чего не видел я. А я видел в нем историю. Я эту историю каждый раз придумываю. Иногда кажется, что маленький медвежонок вовсе не из Европы, а из Китая, и кто-то очень старый заботился о нем. У него не мог быть юный падаван, укладывающий его по ночам с собой. Он слишком не гламурен, этот старый и мудрый медведь. Его руки смешно крепятся на туловище, ноги ватно болтаются в нелепой ухмылке, а по лицу невозможно понять, о чем он думает. Таких больше не делают, потому что они не выражают эмоций, совсем никаких. Поэтому я могу снова и снова думать, что где- то у заброшенной речки, в глухом саду, его качал на руках старый человек, потерявший семью. Он баюкал его и пел ему песни. Я ненавижу песни, но те песни я слушаю, хотя их больше никто не слышит. Он умер…тот человек. Может не успел сказать. А может это был упитанный немец, маленький мальчик, которого просто бесило, что вместо айпада, бабушка подарила вещь.
Кстати, вообще то его Степка зовут. Для официального обращения Степан. Я выложил бы фото, но он не любит фотографироваться.
Мишка? Какой нафиг Мишка? Зачем Мишка? Мишка, друг, у себя в столярке комод за 100 тыр. мастырит, к тому же фиг знает, когда звонил.
И вот тогда я немного приподнял голову.
Фиг знает, что она там нашла. Уродлив, непохож ни на каких мишек, он сидел на верхней полке с какими то, даже не помню, с кем. Она просто схватила его. Я мысленно представлял, как сдаю свою сестру на пару со свекровью в психбольницу. Больше ничего из предметов нам не подошло, впрочем и шерстяное недоразумение мы чуть не унесли просто так, нам вообщем то никто и не мешал.
Я его дома рассмотрел. Он правда был очень несуразен и нелеп. И я залип.
Вот знаете каких людей я люблю? Которые не отсюда, которые ниоткуда вообще. Вот они существуют и все. Ясен пень, у них есть родители, братья, дети. Но их дети, становясь взрослыми, как будто просто становятся мудрее, что ли. А сами они… впрочем об этом рано.
Они все- женщины, только один из них мужчина, для истории это не имеет никакого значения.
Мы смотрели что-то по медиа, я валялся, а в изголовье лежал, сидел, валялся этот житель.
Вот знаешь, прости уж, но вот как ты чувствуешь, что вещь не вещь? Что означает, когда мы говорим «этот посетитель, покупатель, этот человек»? Он не вещь, да. Мы чего то там испытываем, когда упоминаем его третьим. А в сущности? Я вот иду к молоку, у меня не более чем предмет препятствия, никто вокруг не здоровается, все ведут себя так, будто вокруг них просто предметы, которые затрудняют доступ. Я даже про Ашан слова не сказал, заметьте. В Азбуке Вкуса предметы иного рода, правда же? Лучше ехать с бухими в смерть нефтяниками из Севера на Юг, которые на коротких станциях заказывают шлюх, будто в портовом городе. Так хотя бы честней.
Я трепал его весь день. Задрипанного белого медвежонка. И нет, он не задрипанный, он просто видел что-то, чего не видел я. А я видел в нем историю. Я эту историю каждый раз придумываю. Иногда кажется, что маленький медвежонок вовсе не из Европы, а из Китая, и кто-то очень старый заботился о нем. У него не мог быть юный падаван, укладывающий его по ночам с собой. Он слишком не гламурен, этот старый и мудрый медведь. Его руки смешно крепятся на туловище, ноги ватно болтаются в нелепой ухмылке, а по лицу невозможно понять, о чем он думает. Таких больше не делают, потому что они не выражают эмоций, совсем никаких. Поэтому я могу снова и снова думать, что где- то у заброшенной речки, в глухом саду, его качал на руках старый человек, потерявший семью. Он баюкал его и пел ему песни. Я ненавижу песни, но те песни я слушаю, хотя их больше никто не слышит. Он умер…тот человек. Может не успел сказать. А может это был упитанный немец, маленький мальчик, которого просто бесило, что вместо айпада, бабушка подарила вещь.
Кстати, вообще то его Степка зовут. Для официального обращения Степан. Я выложил бы фото, но он не любит фотографироваться.