«...СЗЫВАЕТ ВАРВАРСКАЯ ЛИРА»
Оригинал взят у for_sel в «...СЗЫВАЕТ ВАРВАРСКАЯ ЛИРА»
«Узбек» Талгата Баталова
Театр им Й.Бойса
(опубликовано в журнале "Современная драматургия", 4-12)
В театре Й.Бойса поселился «Узбек».
Прижился в ангаре, дал премьеру. Кивнул оттуда экс-премьеру.
Многие помнят момент его появления - на творческой лаборатории Сахаровского центра и театра Й.Бойса «Работа с документами: жизнь меньшинств».
Другие и того раньше - как на теперь уже золотомасочном спектакле «Зажги мой огонь» в Театре.Док Джими Хендрикс запел вдруг гимн Узбекистана.
Джими Хендрикс - это Талгат Баталов.
И «Узбек» в театре Й.Бойса - тоже Баталов. Только он не узбек.
- И сейчас я вам объясню, почему я не узбек, - так начинает он свой документальный стендап. С четырьмя коробками документов. Которые если что и доказывают, то лишь узбекское гражданство Талгата (зеленый паспорт, в народе так и прозванный - «зеленый»), и отказ от оного (из-за неподходящего климата, жирной пищи, принятия российского подданства - нужное вписать).
Талгат - татарин. Это в Москве стал узбеком. Хотя в 180-национальном Узбекистане считался русским. Но там даже корейцев так называли.
В России разделение четкое:
- Эй, чурка, давай свою отраву, - так у Курского вокзала покупают каждое утро шаурму у бывшего студента ташкентского вуза окрестные жители российской столицы.
- Нет, людей было немного - человек пятнадцать,- итожит по телефону свой рабочий день тверская паспортистка, за дверями кабинета которой стоит еще полутысячная очередь мигрантов.
- Я же говорил, что среди крашеных тоже есть узбеки, - «принимают» мелированного тогда еще Талгата чертановские милиционеры.
- Я не узбек, - оправдывается тот, и это уже начинает напоминать диалоги из балабановских «Жмурок». Но у Баталова другое кино, иллюстрирующее реальную его жизнь и жизнь его соотечественников. У которых тоже есть объяснения их «невероятных приключений в России». Один из них - невъездной на родину оппозиционер Бахром Хамроев считает, что сами, запуганные за двадцатилетие режима Каримова, узбеки провоцируют и поборы, и даже коррупцию - они готовы платить и тогда, когда все документы у них в порядке. А вот лидер «Таджикских трудовых мигрантов» Каромат Шарипов во всем винит Госдеп и «бухарских евреев» на… Болотной. Да и самого Талгата обзывает «мерзким лицедеем», «втаптывающим всех в грязь ради собственного возвеличивания». С лицедеем Талгат согласен - лучшая рецензия. (Еще на спектакле побывал посол Узбекистана со свитой, реакция его не известна. Осталось дождаться российского премьера - он нынче везде от президента посол.)
Что же касается «грязи», так он просто показывает людей такими, какие они есть. «Без гнева и пристрастия». Вербатим, где дословно записанная речь читается с редкими авторскими комментариями, сопровождаемыми обычно быстро, всего парой жестов набросанным образом - например, прически хала и соответствующая иерархия чиновниц - мал-мала-меньше…
Иерархия прослеживается и в сценографии: монологи правозащитника и функционера Талгат произносит в диаметрально противоположных углах ангара, разводя своих персонажей как на боксерском ринге. А речь, точнее, статья в «Независимой» бывшего российского премьера и нынешнего президента о мультикультурализме читается с бронев… пардон, с импровизированной кафедры в центре зрительного зала. И это не «Я памятник себе», тут скорее вспоминаются слова Гордона Крэга о первом монологе Клавдия в «Гамлете»: «Прочтите. Разве это не карикатура?.. И играть ее нужно как карикатуру». Талгат так и играет, сидя в центре зала, как на троне. И сам зрительный зал - в центре, стульями наружу. Тут и оппозиция москвичей и понаехавших. Садового кольца (и кольцевой метро) и ее спальных районов - по углам разбегаются разноцветные ветки люминесцентных ламп. Кремля и тоже многонациональной страны, большой как…
Как песочница - больше это напоминает детскую песочницу со своими далекими от взрослой, большой жизни правилами игры. (А сравнение премьерской статьи с новогодним поздравлением немедленно, из-за особенностей места его произнесения, вызывает и ассоциацию с табуретом, с которого деду Морозу читаются стихи за конфетку.) Посидеть под «грибком» которой зритель-москвич купил билет, а актер-мигрант просто просит его подвинуться.
Потому что по общечеловеческим-то меркам билеты не требуются. Что наглядно показано в прокрученном же здесь отрывке из кинокартины «Ты не сирота», снятый на некогда процветающей, а ныне расплачивающейся за кино сигаретами и водкой (случай отца Талгата - Дамира Баталова) студии «Узбекфильм». Здесь чумазого и неприкаянного русского паренька принимает многодетная и многонациональная узбекская семья. Без экзамена по языку, истории и литературе…
…который сегодня в самой России скорее сдаст «шаурмен» с Курского вокзала, чем его покупатели. Не говоря уже о придумавших их российских чиновниках. Так, к слову, в последние пару лет на приграничной Брянщине они то открывали безграмотные памятники, то упражнялись в раскраске национальных флагов. Но весь этот подтекст считывается уже зрителем, то и дело сталкивающимся с различными проявлениями «мультикультурализма». Ну а Талгат Баталов так просто и прямо расписывается в… благодарности. Благодарности, в первую очередь, узбекам - это они приютили его прабабушку и дедушку в годы войны и спасли от голодной смерти. Это благодаря им Талгат может сегодня показывать в Москве свой спектакль.
Среди них, несомненно, и трагически погибший руководитель ташкентского театра «Ильхом» Марк Вайль. У которого учился и работал Талгат. И после смерти которого он решился покинуть страну. Страну, которую ни за что не хотели покидать ни его русская прабабушка, ни его мать - разговор с ней по скайпу звучит в «Узбеке».
А голоса других актеров «Ильхома» звучат сегодня в ряде московских театров. Как и сама тема «трудовых мигрантов» - в Театре.Док вот-вот состоится премьера «Акын-оперы» - проекта Всеволода Лисовского. Это нескончаемый, как кажется уже, проект, коррективы в который постоянно вносит жизнь - одних актеров, действительно некогда профессиональных актеров у себя на родине, а здесь рядовых гастарбайтеров, депортируют из страны, другие сразу после очередного прогона на публику неплохо трудоустраиваются.
Вот только баталовского «Узбека» сложно «трудоустроить». Неудобный и непривычный выламывается он из всех ныне существующих театральных рамок, но не кричит «во весь голос», не призывает обратить внимание ни на себя, ни на поднятые им проблемы. А ведь хотя, казалось, «валяй - цитируй, когда не лень» тут, например, блоковских «Скифов». Но он лишь тонко иллюстрирует стихотворение еще одного мигранта - Иосифа Бродского: «Но пока мне рот не забили глиной, из него раздаваться будет лишь благодарность»...
«Узбек» Талгата Баталова
Театр им Й.Бойса
(опубликовано в журнале "Современная драматургия", 4-12)
В театре Й.Бойса поселился «Узбек».
Прижился в ангаре, дал премьеру. Кивнул оттуда экс-премьеру.
Многие помнят момент его появления - на творческой лаборатории Сахаровского центра и театра Й.Бойса «Работа с документами: жизнь меньшинств».
Другие и того раньше - как на теперь уже золотомасочном спектакле «Зажги мой огонь» в Театре.Док Джими Хендрикс запел вдруг гимн Узбекистана.
Джими Хендрикс - это Талгат Баталов.
И «Узбек» в театре Й.Бойса - тоже Баталов. Только он не узбек.
- И сейчас я вам объясню, почему я не узбек, - так начинает он свой документальный стендап. С четырьмя коробками документов. Которые если что и доказывают, то лишь узбекское гражданство Талгата (зеленый паспорт, в народе так и прозванный - «зеленый»), и отказ от оного (из-за неподходящего климата, жирной пищи, принятия российского подданства - нужное вписать).
Талгат - татарин. Это в Москве стал узбеком. Хотя в 180-национальном Узбекистане считался русским. Но там даже корейцев так называли.
В России разделение четкое:
- Эй, чурка, давай свою отраву, - так у Курского вокзала покупают каждое утро шаурму у бывшего студента ташкентского вуза окрестные жители российской столицы.
- Нет, людей было немного - человек пятнадцать,- итожит по телефону свой рабочий день тверская паспортистка, за дверями кабинета которой стоит еще полутысячная очередь мигрантов.
- Я же говорил, что среди крашеных тоже есть узбеки, - «принимают» мелированного тогда еще Талгата чертановские милиционеры.
- Я не узбек, - оправдывается тот, и это уже начинает напоминать диалоги из балабановских «Жмурок». Но у Баталова другое кино, иллюстрирующее реальную его жизнь и жизнь его соотечественников. У которых тоже есть объяснения их «невероятных приключений в России». Один из них - невъездной на родину оппозиционер Бахром Хамроев считает, что сами, запуганные за двадцатилетие режима Каримова, узбеки провоцируют и поборы, и даже коррупцию - они готовы платить и тогда, когда все документы у них в порядке. А вот лидер «Таджикских трудовых мигрантов» Каромат Шарипов во всем винит Госдеп и «бухарских евреев» на… Болотной. Да и самого Талгата обзывает «мерзким лицедеем», «втаптывающим всех в грязь ради собственного возвеличивания». С лицедеем Талгат согласен - лучшая рецензия. (Еще на спектакле побывал посол Узбекистана со свитой, реакция его не известна. Осталось дождаться российского премьера - он нынче везде от президента посол.)
Что же касается «грязи», так он просто показывает людей такими, какие они есть. «Без гнева и пристрастия». Вербатим, где дословно записанная речь читается с редкими авторскими комментариями, сопровождаемыми обычно быстро, всего парой жестов набросанным образом - например, прически хала и соответствующая иерархия чиновниц - мал-мала-меньше…
Иерархия прослеживается и в сценографии: монологи правозащитника и функционера Талгат произносит в диаметрально противоположных углах ангара, разводя своих персонажей как на боксерском ринге. А речь, точнее, статья в «Независимой» бывшего российского премьера и нынешнего президента о мультикультурализме читается с бронев… пардон, с импровизированной кафедры в центре зрительного зала. И это не «Я памятник себе», тут скорее вспоминаются слова Гордона Крэга о первом монологе Клавдия в «Гамлете»: «Прочтите. Разве это не карикатура?.. И играть ее нужно как карикатуру». Талгат так и играет, сидя в центре зала, как на троне. И сам зрительный зал - в центре, стульями наружу. Тут и оппозиция москвичей и понаехавших. Садового кольца (и кольцевой метро) и ее спальных районов - по углам разбегаются разноцветные ветки люминесцентных ламп. Кремля и тоже многонациональной страны, большой как…
Как песочница - больше это напоминает детскую песочницу со своими далекими от взрослой, большой жизни правилами игры. (А сравнение премьерской статьи с новогодним поздравлением немедленно, из-за особенностей места его произнесения, вызывает и ассоциацию с табуретом, с которого деду Морозу читаются стихи за конфетку.) Посидеть под «грибком» которой зритель-москвич купил билет, а актер-мигрант просто просит его подвинуться.
Потому что по общечеловеческим-то меркам билеты не требуются. Что наглядно показано в прокрученном же здесь отрывке из кинокартины «Ты не сирота», снятый на некогда процветающей, а ныне расплачивающейся за кино сигаретами и водкой (случай отца Талгата - Дамира Баталова) студии «Узбекфильм». Здесь чумазого и неприкаянного русского паренька принимает многодетная и многонациональная узбекская семья. Без экзамена по языку, истории и литературе…
…который сегодня в самой России скорее сдаст «шаурмен» с Курского вокзала, чем его покупатели. Не говоря уже о придумавших их российских чиновниках. Так, к слову, в последние пару лет на приграничной Брянщине они то открывали безграмотные памятники, то упражнялись в раскраске национальных флагов. Но весь этот подтекст считывается уже зрителем, то и дело сталкивающимся с различными проявлениями «мультикультурализма». Ну а Талгат Баталов так просто и прямо расписывается в… благодарности. Благодарности, в первую очередь, узбекам - это они приютили его прабабушку и дедушку в годы войны и спасли от голодной смерти. Это благодаря им Талгат может сегодня показывать в Москве свой спектакль.
Среди них, несомненно, и трагически погибший руководитель ташкентского театра «Ильхом» Марк Вайль. У которого учился и работал Талгат. И после смерти которого он решился покинуть страну. Страну, которую ни за что не хотели покидать ни его русская прабабушка, ни его мать - разговор с ней по скайпу звучит в «Узбеке».
А голоса других актеров «Ильхома» звучат сегодня в ряде московских театров. Как и сама тема «трудовых мигрантов» - в Театре.Док вот-вот состоится премьера «Акын-оперы» - проекта Всеволода Лисовского. Это нескончаемый, как кажется уже, проект, коррективы в который постоянно вносит жизнь - одних актеров, действительно некогда профессиональных актеров у себя на родине, а здесь рядовых гастарбайтеров, депортируют из страны, другие сразу после очередного прогона на публику неплохо трудоустраиваются.
Вот только баталовского «Узбека» сложно «трудоустроить». Неудобный и непривычный выламывается он из всех ныне существующих театральных рамок, но не кричит «во весь голос», не призывает обратить внимание ни на себя, ни на поднятые им проблемы. А ведь хотя, казалось, «валяй - цитируй, когда не лень» тут, например, блоковских «Скифов». Но он лишь тонко иллюстрирует стихотворение еще одного мигранта - Иосифа Бродского: «Но пока мне рот не забили глиной, из него раздаваться будет лишь благодарность»...