ПОЭТИЧЕСКАЯ КВИНТЭССЕНЦИЯ ЭПОХИ
Путевые заметки. Отправление
Сергей Лопатников
По-над морозом тянет угольком...
Седая муза звезд, дорог и странствий,
Увенчанная вязаным платком,
Буржуйку топит в свернутом пространстве
Машины времени, что спит перед прыжком
В четырехмерность, вытканную настом.
Соседи кличут музу «Тетей Настей»,
Но, нынче тетя Настя - коммодор.
Зевесом данной высочайшей властью,
Она освобождает коридор
От слез прощания и пожеланий счастья.
Неслышно дрогнув, тронулся вагон,
Вбирая свет знакомых перекрестков.
Оставил в прошлом первый перегон
Ночной столицы огневые блёстки,
Пескам Египта приравняв перрон.
Стал артефактом, призраком из сказки,
Загадкой чертежей пустыни Наски,
Обжитый с детства неказистый двор.
Там, в час ночной, невиданной окраски
Коты вели серьезный разговор
От томных пассий добиваясь ласки.
В моем дворе сошелся славный мир.
Кроме котов, там жил артист Ливанов,
Чуковский жил и шел горою пир
В банкетных залах пьяных ресторанов,
Где сочетался сталинский ампир
С залетным шиком пришлых уркаганов.
А мы слагали песни о туманах,
Нам грезился далекий Кунашир,
И крепкий дух отважных капитанов
Из старых книг, зачитанных до дыр,
Руководил мечтой при составленьи планов.
То было время, странное, как сон.
Смешались в нем бараки Индигирки,
Политехнический и сигма-гиперон,
Полет Гагарина, походы и пробирки.
Но сон прошел. Летит в ночи вагон
И молодость уходит в область лирики.
Так кракелюры покрывают лики,
Скрывая красок изначальный тон.
Так исчезают солнечные блики.
Так оcень тучами украсив горизонт
Вдруг отменяет летнюю палитру...
Притих вагон. Закончился бедлам.
Пристроив чемоданы и баулы,
В холодных тамбурах застыли по углам
Курильщиков бессменных караулы.
Сергей Лопатников
По-над морозом тянет угольком...
Седая муза звезд, дорог и странствий,
Увенчанная вязаным платком,
Буржуйку топит в свернутом пространстве
Машины времени, что спит перед прыжком
В четырехмерность, вытканную настом.
Соседи кличут музу «Тетей Настей»,
Но, нынче тетя Настя - коммодор.
Зевесом данной высочайшей властью,
Она освобождает коридор
От слез прощания и пожеланий счастья.
Неслышно дрогнув, тронулся вагон,
Вбирая свет знакомых перекрестков.
Оставил в прошлом первый перегон
Ночной столицы огневые блёстки,
Пескам Египта приравняв перрон.
Стал артефактом, призраком из сказки,
Загадкой чертежей пустыни Наски,
Обжитый с детства неказистый двор.
Там, в час ночной, невиданной окраски
Коты вели серьезный разговор
От томных пассий добиваясь ласки.
В моем дворе сошелся славный мир.
Кроме котов, там жил артист Ливанов,
Чуковский жил и шел горою пир
В банкетных залах пьяных ресторанов,
Где сочетался сталинский ампир
С залетным шиком пришлых уркаганов.
А мы слагали песни о туманах,
Нам грезился далекий Кунашир,
И крепкий дух отважных капитанов
Из старых книг, зачитанных до дыр,
Руководил мечтой при составленьи планов.
То было время, странное, как сон.
Смешались в нем бараки Индигирки,
Политехнический и сигма-гиперон,
Полет Гагарина, походы и пробирки.
Но сон прошел. Летит в ночи вагон
И молодость уходит в область лирики.
Так кракелюры покрывают лики,
Скрывая красок изначальный тон.
Так исчезают солнечные блики.
Так оcень тучами украсив горизонт
Вдруг отменяет летнюю палитру...
Притих вагон. Закончился бедлам.
Пристроив чемоданы и баулы,
В холодных тамбурах застыли по углам
Курильщиков бессменных караулы.