ЛИХОРАДОЧНЫЕ ПЕРЕОБУВАНИЯ ВОКРУГ БИЗНЕСА НА ДЕТЯХ
Оригинал взят у antiseptic в Трескучие слова и реальные дела
Валентина Матвиенко (обожаю разбирать ее многоумные словоистечения) снова разрядила свой главный калибр. Теперь на прицеле - вопросы господдержки детей и семейных уз. Однако, как говорится, «есть ньюансы».
Давайте разберемся, что к чему.
...Труд работников детских домов, школ-интернатов, общественных организаций, заботящихся о детях, - труд необходимый и благородный. И все же жизнь убеждает, что для ребенка-сироты лучше, чтобы он обрел семью. Потому что только семья даст ему в полной мере душевное тепло, материнскую любовь, отцовскую заботу. Вот почему приоритетом государственной политики поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, стало формирование в обществе нравственной атмосферы, побуждающей людей брать в семью осиротевших детей, создание материальных стимулов.
Тут нужно определиться. Если речь идет о патронатных «семьях» (а речь идет о них, коль Матвиенко говорит о материальных стимулах, побуждающих людей брать осиротевших детей из детских домов), то речь идет не о семье в традиционном понимании. Это договор на профессиональное «сопровождение» ребенка, за зарплату. С непременной возможностью возврата ребенка в детский дом, как не подошедшей одежды или бытовой техники.
...Эта работа дает зримые результаты - существенно сокращается число детей-сирот...
Матвиенко забывает добавить - в детских домах сокращается. А сколько детей остаются фактически сиротами в фостерных «семьях», где профессиональные коммерсанты-"родители" банально зарабатывают на приемышах деньги? И ведь детки, которые постарше, все это прекрасно понимают, и к своим родителям-хозяевам относятся соответствующим образом. Любви в такой семье не будет. Такие детки очень чуткие, и в этих вопросах (патронатная семья или усыновление) очень компетентны. Поэтому стимулировать нужно не профессиональное «родительство», а настоящих усыновителей.
...На мой взгляд, есть все основания говорить о происходящем в нашем обществе повороте к добру, милосердию, материальной и моральной поддержке тех маленьких граждан, которые в этом нуждаются.
Но это не должно нас убаюкивать. Социальная политика тем и отличается, что в ней за большими цифрами стоят конкретные живые люди со своими проблемами, нуждами. Таких людей может быть несколько, может быть это даже всего один человек, но мы не имеем права оставлять его наедине со своей бедой. Социальное государство - а Россия относится к их числу, - потому и называется социальным, что одна из его важнейших функций заключается в защите человека, оказании ему помощи перед лицом невзгод, возникших не по его вине. Не говорю уже о нашей, исконно русской отзывчивости, которую столь ярко и глубоко выразил Федор Достоевский в ряде своих произведений. И особенно в «Братьях Карамазовых», когда один из них, Иван, заявляет, что в мире нет и не может быть ничего, что стоило бы слезинки хотя бы одного ребенка...
Ну так ведь нужно не вольно перефразировать героев Достоевского, вырывая фразы из контекста, а смотреть на целостную концепцию, которая разворачивается в диалоге между Иваном и Алешей Карамазовыми. В которой Иван начинает «слезинкой ребенка», а заканчивает тем, что «позволено все».
А в финале и вовсе сходит с ума, не в силах разобраться с экзистенциальными вопросами.
Наши чиновники очень любят защищать детей от гипотетических «слезинок», пуская кровь семьям в целом, как это было с одобренным Советом Федерации и Матвиенко Федеральным законом № 323, который теперь будут отменять.
Ведь нужно понять, что было сделано Советом Федераций, как позорно затыкали рот сенатору Мизулиной, предупреждавшей об антисемейном содержании данного закона. Разумеется, никаких извинений перед обществом от госпожи Матвиенко мы не услышим. Ясное дело, чего извиняться перед чернью?
Зато услышим еще сотни трескучих фраз о поддержке семей (фостерных, а не настоящих, родных), о слезинках ребенка (видимо, того, которого швырнули в до сих пор не запрещенный законом беби-бокс), и еще многое и многое.
Только реальные деяния уже не удастся скрыть этой сусальной болтовней от общественности. Так что меньше треска - больше дел, нацеленных на поддержку традиционной семьи, качественного образования и здравоохранения и так далее.
Тогда хоть Достоевского цитируйте, хоть Чехова с Толстым, хоть Ленина.
Послесловие
Разрушенный социум в стране не первый и скорее всего, не последний.
Два раза в 20-м веке СССР пришлось решать вопрос детей-сирот.
Но тогда это было следствием войн и государство оба раза решало эту проблему, не перекладывая её на общество.
Я только один раз видела детдомовских, мне было лет пять, гуляя по набережной мы встретили вереницу таких же, как я детишек, которые шли парами, держась за руки.
Точно также и мы в садике ходили на прогулку в сад.
Было только одно отличие - мы были одеты все по-разному, а эти детишки все были - девочки в пальтишках, а мальчики в курточках, сшитых одинаково из одинакового вишнёвого драпа и шапочках в виде беретиков.
Это так поразило меня, что картинка отпечаталась навсегда и навсегда связалась со словами - детский дом, так объяснила мать.
Детишки были весёлые, ничего не отличало их от детского сада на прогулке.
Я не задумывалась о причине их одинаковости, значит так положено.
Сейчас я конечно, понимаю, что в 45-46-м промышленность только начинала восстанавливаться...
Борьба не только с сиротством, но и беспризорностью после гражданской войны ярко представлена в литературе, почувствовать атмосферу послевоенного детдома можно в монологе Дорониной в Старшей сестре.
Кто сказал, что детский дом хуже коммерческой семьи?
Это говорит наша чётко ориентированная на воспитание в детях индивидуализма и личного эгоизма власть, поскольку дух коллективизма, который может явиться следствием воспитания в большой детдомовской семье при хорошем обеспечении, правильной воспитательной программе и квалифицированных воспитателях, для которых это любимая работа, а не коммерция.
Власть боится коллективизма и готова платить сколько угодно, чтобы он не формировался.
Обращалось ли государство за помощью к обществу?
Возможно, а может быть такая помощь была самоорганизацией.
Тогда проблемы были не только с сиротами, а и с детьми из бедных семей, вот здесь на помощь семье приходила общественность, комбеды, родительские комитеты.
Моя мать и бабушка столкнулись с беспросветной нуждой, когла в гражданскую их дом разорили белые казаки и они бежали в Саратов ни с чем.
И мать вспоминала, как пришла на уроки босиком, когда единственная обувь разорвалась.
Она не пошла к доске и молчала, кто-то сказал учительнице, что она не идёт, потому что босая...
Ей купили ботинки, собрав деньги, она помнила об этом всегда.
А когда я пошла в школу, она была, наверно, самым активным членом родительского комитета.
Они не только собирали деньги на одежду, но и организовывали занятия хорошо успевающих с отстающими.
Это была настоящая помощь семье в трудном положении, она была востребована недолго, поскольку государство общими усилиями крепло год от года, жить действительно становилось всё лучше и легче.
Но это было в совсем другом государстве, с которым наше не имеет ничего общего.
Это - будет продолжать делать бизнес на детях и Воспитывать их в нужном бизнесу формате.
Валентина Матвиенко (обожаю разбирать ее многоумные словоистечения) снова разрядила свой главный калибр. Теперь на прицеле - вопросы господдержки детей и семейных уз. Однако, как говорится, «есть ньюансы».
Давайте разберемся, что к чему.
...Труд работников детских домов, школ-интернатов, общественных организаций, заботящихся о детях, - труд необходимый и благородный. И все же жизнь убеждает, что для ребенка-сироты лучше, чтобы он обрел семью. Потому что только семья даст ему в полной мере душевное тепло, материнскую любовь, отцовскую заботу. Вот почему приоритетом государственной политики поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, стало формирование в обществе нравственной атмосферы, побуждающей людей брать в семью осиротевших детей, создание материальных стимулов.
Тут нужно определиться. Если речь идет о патронатных «семьях» (а речь идет о них, коль Матвиенко говорит о материальных стимулах, побуждающих людей брать осиротевших детей из детских домов), то речь идет не о семье в традиционном понимании. Это договор на профессиональное «сопровождение» ребенка, за зарплату. С непременной возможностью возврата ребенка в детский дом, как не подошедшей одежды или бытовой техники.
...Эта работа дает зримые результаты - существенно сокращается число детей-сирот...
Матвиенко забывает добавить - в детских домах сокращается. А сколько детей остаются фактически сиротами в фостерных «семьях», где профессиональные коммерсанты-"родители" банально зарабатывают на приемышах деньги? И ведь детки, которые постарше, все это прекрасно понимают, и к своим родителям-хозяевам относятся соответствующим образом. Любви в такой семье не будет. Такие детки очень чуткие, и в этих вопросах (патронатная семья или усыновление) очень компетентны. Поэтому стимулировать нужно не профессиональное «родительство», а настоящих усыновителей.
...На мой взгляд, есть все основания говорить о происходящем в нашем обществе повороте к добру, милосердию, материальной и моральной поддержке тех маленьких граждан, которые в этом нуждаются.
Но это не должно нас убаюкивать. Социальная политика тем и отличается, что в ней за большими цифрами стоят конкретные живые люди со своими проблемами, нуждами. Таких людей может быть несколько, может быть это даже всего один человек, но мы не имеем права оставлять его наедине со своей бедой. Социальное государство - а Россия относится к их числу, - потому и называется социальным, что одна из его важнейших функций заключается в защите человека, оказании ему помощи перед лицом невзгод, возникших не по его вине. Не говорю уже о нашей, исконно русской отзывчивости, которую столь ярко и глубоко выразил Федор Достоевский в ряде своих произведений. И особенно в «Братьях Карамазовых», когда один из них, Иван, заявляет, что в мире нет и не может быть ничего, что стоило бы слезинки хотя бы одного ребенка...
Ну так ведь нужно не вольно перефразировать героев Достоевского, вырывая фразы из контекста, а смотреть на целостную концепцию, которая разворачивается в диалоге между Иваном и Алешей Карамазовыми. В которой Иван начинает «слезинкой ребенка», а заканчивает тем, что «позволено все».
А в финале и вовсе сходит с ума, не в силах разобраться с экзистенциальными вопросами.
Наши чиновники очень любят защищать детей от гипотетических «слезинок», пуская кровь семьям в целом, как это было с одобренным Советом Федерации и Матвиенко Федеральным законом № 323, который теперь будут отменять.
Ведь нужно понять, что было сделано Советом Федераций, как позорно затыкали рот сенатору Мизулиной, предупреждавшей об антисемейном содержании данного закона. Разумеется, никаких извинений перед обществом от госпожи Матвиенко мы не услышим. Ясное дело, чего извиняться перед чернью?
Зато услышим еще сотни трескучих фраз о поддержке семей (фостерных, а не настоящих, родных), о слезинках ребенка (видимо, того, которого швырнули в до сих пор не запрещенный законом беби-бокс), и еще многое и многое.
Только реальные деяния уже не удастся скрыть этой сусальной болтовней от общественности. Так что меньше треска - больше дел, нацеленных на поддержку традиционной семьи, качественного образования и здравоохранения и так далее.
Тогда хоть Достоевского цитируйте, хоть Чехова с Толстым, хоть Ленина.
Послесловие
Разрушенный социум в стране не первый и скорее всего, не последний.
Два раза в 20-м веке СССР пришлось решать вопрос детей-сирот.
Но тогда это было следствием войн и государство оба раза решало эту проблему, не перекладывая её на общество.
Я только один раз видела детдомовских, мне было лет пять, гуляя по набережной мы встретили вереницу таких же, как я детишек, которые шли парами, держась за руки.
Точно также и мы в садике ходили на прогулку в сад.
Было только одно отличие - мы были одеты все по-разному, а эти детишки все были - девочки в пальтишках, а мальчики в курточках, сшитых одинаково из одинакового вишнёвого драпа и шапочках в виде беретиков.
Это так поразило меня, что картинка отпечаталась навсегда и навсегда связалась со словами - детский дом, так объяснила мать.
Детишки были весёлые, ничего не отличало их от детского сада на прогулке.
Я не задумывалась о причине их одинаковости, значит так положено.
Сейчас я конечно, понимаю, что в 45-46-м промышленность только начинала восстанавливаться...
Борьба не только с сиротством, но и беспризорностью после гражданской войны ярко представлена в литературе, почувствовать атмосферу послевоенного детдома можно в монологе Дорониной в Старшей сестре.
Кто сказал, что детский дом хуже коммерческой семьи?
Это говорит наша чётко ориентированная на воспитание в детях индивидуализма и личного эгоизма власть, поскольку дух коллективизма, который может явиться следствием воспитания в большой детдомовской семье при хорошем обеспечении, правильной воспитательной программе и квалифицированных воспитателях, для которых это любимая работа, а не коммерция.
Власть боится коллективизма и готова платить сколько угодно, чтобы он не формировался.
Обращалось ли государство за помощью к обществу?
Возможно, а может быть такая помощь была самоорганизацией.
Тогда проблемы были не только с сиротами, а и с детьми из бедных семей, вот здесь на помощь семье приходила общественность, комбеды, родительские комитеты.
Моя мать и бабушка столкнулись с беспросветной нуждой, когла в гражданскую их дом разорили белые казаки и они бежали в Саратов ни с чем.
И мать вспоминала, как пришла на уроки босиком, когда единственная обувь разорвалась.
Она не пошла к доске и молчала, кто-то сказал учительнице, что она не идёт, потому что босая...
Ей купили ботинки, собрав деньги, она помнила об этом всегда.
А когда я пошла в школу, она была, наверно, самым активным членом родительского комитета.
Они не только собирали деньги на одежду, но и организовывали занятия хорошо успевающих с отстающими.
Это была настоящая помощь семье в трудном положении, она была востребована недолго, поскольку государство общими усилиями крепло год от года, жить действительно становилось всё лучше и легче.
Но это было в совсем другом государстве, с которым наше не имеет ничего общего.
Это - будет продолжать делать бизнес на детях и Воспитывать их в нужном бизнесу формате.