Об эфемерности всего
В шестидесятых годах мои родители купили кооперативную квартиру в городе Горьком на улице Малой Ямской. Тогда это дело было новое, многие опасались, да и вообще - как это "покупать"? Может, дождаться бесплатного по очереди - как-то оно надежнее? Но дед сказал "ша" и выложил на стол все нажитое непосильным трудом. Нажитого хватило, чтобы сделать первый взнос за двушку. Эта квартира была моим первым домом, и там я прожила 13 лет.
На моей памяти родители дважды делали там ремонт, и каждый раз это было Приключение. Я ложилась спать не на тахте, а на раскладушке. Вокруг меня громоздились ящики, стеллажи и перевернутые стулья, и это было заколдованным лесом, или пиратской пещерой, или кабиной звездолета. Очень интересно было возвращаться из школы - каждый день что-то новое: то паркет отлакирован и сияет как в бальной зале, то обои в серебристых игольчатых листочках, то вдруг стены в туалете ярко-оранжевого цвета. Иногда ремонтная стихия погребала под собой пианино, и уж это был просто праздник.
В 1980-м мы сложили эту двушку с бабушкиной и в итоге получили трешку. В центре города на тихой улице. С высоченными потолками, гигантской - целых девять квадратных метров! - кухней и ванной комнатой, в которой даже было настоящее окно, хотя и маленькое. У этого дворца был только один существенный недостаток: его, похоже, не ремонтировали с самого того момента, как построили в 1938 году. По засаленности обоев в комнатах можно было точно понять, где раньше стояли кровати. По ярким квадратам и прямоугольникам на стенах - где висели картины. По наличию замков на каждой внутренней двери - о теплоте отношений между бывшими жильцами, кстати членами одной семьи. А пол в кухне был такой щелястый, что страшно было уронить чайную ложку.
Следующие два года мы жили в буквальном смысле на чемоданах. Мебель перетаскивалась из комнаты в комнату и складывалась штабелями в свободных углах. Коробки с книгами громоздились посреди гостиной, и я, когда хотела что-нибудь почитать, штурмовала эту гору, расковыривала крышку верхней коробки, вытаскивала то, до чего могла дотянуться, да так и погружалась в чтиво там наверху, забыв обо всем остальном. Родители тем временем оформляли перенос газовой колонки из ванной в кухню, заделывали дверные проемы между комнатами, клали кафель, стелили и циклевали паркет - каждый день после работы и все выходные напролет. Вечно слегка поддатый мастер Коля Пушкин (не по фамилии, просто похож) стал почти что членом семьи. Однажды он оставил на верхней ступени стремянки перфоратор, а малолетний братец мой Мишаня подошел, дернул за свисающий шнур и... в общем, все отделались легким испугом, кроме Мишани, который ничего не понял. Когда ремонт наконец-то прекратился, даже я очень радовалась, потому что за два года любое Приключение надоест. В той квартире я прожила суммарно лет примерно восемь, да и сейчас еще регулярно там бываю.
В 2006 году мы с Филиппычем купили нашу нынешнюю квартиру - не потому что она нам уж очень нравилась, а просто надо было быстро-быстро хватать первый же адекватный вариант, пока ипотеку дают и рынок недвижимости не рванул. Фактически я прожила в этой квартире почти столько же времени, сколько в той двушке на Малой Ямской. Мы ее не ремонтировали ни разу. НИ РАЗУ ЗА ВСЕ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ. Вот только оконные рамы заменили стеклопакетами, чтобы зимой не мерзнуть, и - все. Как-то не складывалось. Сначала собирались с силами, мыслями и финансами. Потом случился кризис, и стало, мягко говоря, не до того, на ипотеку хватило бы. Потом еще много всякого было, даже слишком много, и наконец мы поняли, что никогда по-настоящему этот свой дом не любили. Он так и остался для нас перевалочной базой. Одной из точек в середине пути. И все это - "надо сначала спланировать", "нет денег", "давай сперва съездим в Исландию", "да легче новых наделать, чем этих помыть" - было просто отговорками. Не любили. А ремонт без любви - деньги на ветер.
И вот сейчас, когда не только ипотека кончилась, но и квартира эта того и гляди кончится в нашей жизни, а начнется что-то пока непонятное, новое и непредсказуемое, очень почему-то хочется ЗАДЕРЖАТЬСЯ. Да, я не люблю эту квартиру, я черт подери ее терпеть не могу уже, глаза бы не глядели на линолеум этот покоцанный, на стены обшарпанные, но можно я еще немножко здесь побуду? Можно я не буду думать о том, что открытая сегодня бутылка масла закончится уже в другом месте, причем неизвестно где именно? Можно мы еще не в эти выходные притащим из супермаркета упаковочную тару? Можно? Не то чтобы ты было прекрасно, мгновенье, но все-таки пока остановись.
И я зачем-то прилепляю на кухонный шкафчик очередную наклейку от лимона, как делала все тринадцать лет до сего дня.
