Интервью с Владимиром Матийченко, художественным руководителем СМДТ
Владимир Владимирович Матийченко - фигура в нашем городе очень спорная. Впрочем, как и все, кто относится (или когда-либо относился) к Сургутскому музыкально-драматическому театру.
О театре так вообще ходит столько разных историй, что пора бы уже кому-то начинать их записывать, публиковать и ожидать народную премию. Одна другой краше. То ли анекдоты, то ли страшилки - сразу и не поймешь.
Но мы (когда я говорю "мы", то имею ввиду себя, el_gonysheva и молодых ребят, которые только-только прикоснулись к миру Журналистики) все же не побоялись отправиться в СМДТ одним прекрасным вечером, чтобы разузнать все тайны закулисного мира, которые горячо обещали раскрыть. Встретили нас радушно, на встречу с актерами пришел даже художественный руководитель. О том, в какую ловушку мы попали, поняли запаздало...
Возвращались после встречи в глубоком молчании. Никто - не организаторы "пресс-тура", ни мы не ожидали такого поворота событий.
Искренне старались держаться и всячески подбадривали друг друга. И все же "переварить" услышанное было не просто.
Потом уже, когда ночью сидела над расшифровкой интервью, пришло понимание того, что с нами вытворяли. Нас учили думать. В принципе, дело это хорошее и благодатное. Другой вопрос - какими методами к этому подходить.
1 "А почему мы о сумасшедших разговариваем?" - если честно, не с этого вопроса я бы хотела запомнить интервью с человеком, который поставил ни один спектакль на сцене СМДТ. Хотелось начать его с разговора о творчестве, но, творчества мы коснулись лишь мимолетно, будто эта тема была какой-то ненужной для всех.
Владимир Матийченко (далее М): Быть сумасшедшим - это всегда плохо. Творческие люди, актеры или художники - это те люди, которые обязаны быть на грани, возвращаться и рассказывать, что там видели. Если они там остаются, то они сумасшедшие. Логика сумасшедшего всегда сильнее обычного человека, потому что если бы она была слабее, то ее просто не было бы. А почему мы о сумасшедших разговариваем? Любой художник - всегда с крепкой психикой, по одной простой причине: и я всегда говорил и актерам, и блогерам, и завлитам, что сумасшедшие - это грань. У вас нет планов посетить дурдом?
Екатерина Тайлакова (ЕТ): Я была.
М: Ну и как, интересно смотреть?
Т: Необычно
М: Но интересно?
Т: Занятно.
М: На сумасшедшего всегда интереснее смотреть, потому что он другой. Актер обязан входить в образ и выходить из него.
Т: Я диссертацию писала просто по …
М: Сумасшедшим и актерам?
Сцена из спектакля "Лиса загрызает кролика".
2 "А разве это не то, чем вы занимаетесь?" - когда ты задаешь такой вопрос, нужно быть отчаянно смелым человеком, который уверенно разбирается не только в своем предмете, но и в чужом, однако, разговор о том, что имеет лишь нечеткие очертания с намеком на уверенность, что "мы про вас все знаем" выстроить не легко.
М: Не путайте - сегодня есть современный театр, который говорит про тренинги, про воспитание шестого чувства. Это контролируемый процесс. И человек, которого несет - это уже сумасшедший. Человек, который способен всю жизнь играть одну роль - он такой. У ребят другая профессия, они должны каждый раз входить в образ. И выходить из него. А что у вас была за диссертация?
Т: У меня был Валерий Яковлевич Брюсов, символизм начала 20 века. Его романы, посвященные Средневековью, рассказы, повести.
М: Очень интересно. А как они связаны с психопаталогией?
Т: Он очень любил изображать женщин с нестандартной психикой, поэтому я решила сделать такой срез.
М: А это можно где-нибудь прочитать? Вы защитились?
Т: Нет.
М: Почему?
Т: Потому что я ушла работать в коммерцию и мне было больше не интересно.
М: А материалы остались? Давайте как-нибудь почитаем?
Т: Давайте. Может быть поставить «Алтарь победы»?
М: А вы сразу поставить хотите?
Т: А зачем я вам дам читать, просто так?
М: Да.
Т: Я люблю эффективность и перспективность.
М: Понятно. Что тогда не довели до конца?
Т: Потому что это было не эффективно.
М: А вы хотите, чтобы я довел до конца?
Т: Мою диссертацию? Если вы на ночь хотите почитать про нервных людей начала 20 века, то я с удовольствием дам вам почитать, может быть, у вас будет крепче сон.
М: Я не уверен.
Т: Вот, тогда зачем травмировать вашу психику? Давайте мы просто после экскурсии лично с вами поговорим, а то придется давать всем уже читать ее. Все заинтересуются.
М: А разве это не то, чем вы занимаетесь? Вы мне лучше расскажите, что такое блогер.
3 "Вы блогеры?" - "Нет, мы журналисты". - Когда ты принимаешь у себя в гостях, ты должен четко понимать, кого ты зовешь в свой дом. Если гостями оказываются люди пишущие или снимающие, то с ними нужно быть, как минимум, осторожными в выражениях. Один журналист способен погубить репутацию, а один блогер - "подмочить" авторитет. В тот вечер нас постоянно старались тыкнуть в носом в то, к чему мы до этого дня имели только, скорее, косвенное отношение.
Т: Приходите ко мне на двухдневные курсы в конце мая, расскажу.
М: А вкратце можете?
Т: Блогеры бывают разные - близкие к журналистике, близкие к пиарщикам, близкие к организаторам мероприятий.
М: А вы к кому близкая?
Т: А я заведующая медиацентром, который работает и с пиарщиками, и журналистами, и блогерами.
М: Это у вас уже профессия? Блогер.
Т: Блогер - это не профессия, это стиль жизни.
М: А вы учите вести блог?
Т: Я рассказываю о том, что разного бывает в нашей жизни. Что бывают люди, скрывающиеся под никами, под двойными именами, про фейковые страницы, про то, как можно бывать на мероприятиях и рассказывать о них доступным языком определяя свою целевую аудиторию. Кто-то пишет в блог, кто-то размещается в официальных СМИ, кто-то для мамы с папой, кто-то для себя самого. Если говорить о блоге первоначальном, то это тот же самый дневник личный, который, может быть, большая часть вела и прятала его под подушку только опубликованный для большой аудитории, для интернет-пространства.
М: Вы блогеры?
Дмитриев Сергей, ученик МОУ СОШ №7: Нет, мы журналисты.
4 "А вы ждете от нас гадостей?" - "Ну, в общем, да". - На этом моменте, не знаю как у других, у меня впервые появилось желание встать и выйти. Или хотя бы пойти минут на ...дцать поговорить по телефону, чтобы "остыть".
Гонышева Елена: Я блогер.
М: Вы одна?
Г: По профессии я геолог и работаю я геологом, в качестве хобби у меня блогерство...
М: То есть это некая часть журналистики…
Т: Это не журналистика. В журналистике есть четкие правила, есть этика. На журналистов можно попасть в суд за искажение информации. Блогер в этом отношении
М: Опаснее.
Т: И опаснее, в том числе.
М: Можете гадости какие-то писать под каким-то ником? Вы этому учите за два дня?
Т: То, о чем вы говорите - это называется «троллинг». Тролли обычно пишут гадости и вызывают на негативные эмоции. Это не блогеры.
М: Но вы ведь можете действительно думать, что то, что вы видели, это правда?
Г: Вполне, да.
М: Так как вы геолог, то к вам нет никаких претензий по закону, верно?
Т: Лена у нас не только геолог, она еще и человек, работающий в официальном СМИ, имеющий хобби блогинг.
Г: Кстати, первый мой пост был как раз посвящен пресс-туру СМДТ. Самые мои терпеливые читатели долистывают до материала, как в сентябре мы приходили сюда, общались с актерами, проходили по кабинетам, были на сцене.
Т: Притом никто из присутствующих тогда у нас не написал гадостей. У нас нет троллей.
М: А почему?
Г: А вы ждете от нас гадостей?
М: Ну, в общем, да. Да нет, я шучу, конечно.
Т: По вашему заказу мы, конечно, можем и гадости.
Владимир Матийченко несколько лет назад.
5 "У блогеров еще обратная связь есть", "Иногда ее даже больше, чем у журналистов".
Г: В СМИ я работала официально внештатным корреспондентом, но я сейчас уже понимаю, что вести блог мне нравится больше, потому что в блоге я могу размещать нескончаемое количество фотографий и иметь свое мнение.
М: То есть это какая-то форма, связанная с техническими вопросами? То есть я если написал статью, то это все. А если напечатал блог, то это все может длиться?
Г: Если я написала статью, то ее посмотрит редактор, корректор, может добавить какую-то маленькую фотографию, не важно - нравится она мне или нет. Ради интереса зайдите на страницу вашего театра в ВКонтакте, там есть репост с моего блога, почитайте.
Т: Это общемировая тенденция - сближение журналистики и блогосферы. Есть такое западное и американское понятие как «лонгрид». Это когда, например, в мире произошел где-то пожар, журналист написал об этом три абзаца, а потом по мере развития событий журналисты дописывают эти абзацы, понятно, что с разрешения администраторов сайта. В конечном итоге, тот материал, который занимал три абзаца, может разрастаться и разрастаться. Блогосфера работает приблизительно точно так же, только сфера ответственности у них другая.
Д: У блогеров еще обратная связь есть.
Т: Иногда ее даже больше, чем у журналистов.
Г: В блоге ты можешь написать эмоционально, что тебе вау-как понравилось, а вот в журналистике невозможно показать собственное я. «Яканье» не допускается.
6 "А вы будете тогда играть эти игры смыслов".
Т: Есть еще понятие «редакционная политика». Допустим, есть в нашем городе сайт сиа-пресс, позиция редакционной коллегии - искать такие камушки, на которые можно обратить внимание, чтобы потом появился конфликт или привлечение большего количества людей.
М: Но раньше это называлось «желтая пресса».
Т: Нет, желтая пресса занимается перевиранием фактов, а здесь материал преподается под другим острым взглядом.
М: А чем отличается «другой острый взгляд» от перевирания фактов?
Т: Допустим, есть бюджет 50 000. Можно написать, что бюджет один миллион. Это будет желтая пресса. Можно написать, что бюджет меньше на 50 000 прошлогоднего.
М: То есть это такая игра. Но во что?
Т: Игра в смыслы.
М: А мы тогда чем будем заниматься?
Т: А вы будете тогда играть эти игры смыслов.
7 "С момента вашего пожелания многомиллионного и до момента..." - конечно, очень хочется верить в то, что театр первичен. Но не думаю, что это на самом деле так. Если есть слово синергия, объясняющая собой то, что раньше называлось "витало в воздухе", то к чему перетягивать друг у друга одеяло?
М: Нет. Мы будем играть смыслы. Смыслы и образы - это наша работа. Это у вас, получается, рефлекс на то, что мы производим?
Т: Я думаю, что тут все двояко.
М: Почему же?
Т: Вы взяли ставить Фонвизина, хотя по всей стране у нас сейчас мало театров, которые ставят Фонвизина. На мой взгляд, вы с этим, конечно, можете не согласиться. Но если бы блогеры вовремя вспомнили про юбилей Фонвизина и начали писать свой миллион текстов, то, наверное, отечественные театры решили бы пойти «от масс» и поставили бы того, кого хочет видеть на сцене зритель.
М: Да вы нет, ребят, вы не успеете. Если вам кажется, что замысел рождается в тот момент, когда я выхожу к актерам или когда замысел раскрывается, когда он раскрывается на зрителя, то, мне кажется, вы тут базово ошибаетесь. С момента вашего пожелания многомиллионного и до момента… Фонвизин был бы уже поставлен. Замысел вынашивается не одним годом.
8 "Нам еще никто не диктует" - это вопрос меня на самом деле заинтересовал, ведь все, кто работают в бюджетной сфере прекрасно понимают значение фразы "государственное задание".
Т: Это хорошо, когда спектакли, посвященные70-летию победы в Великой Отечественной Войне ставятся в срок и не по чьей-то указке.
М: А в срок - это не есть указка? Что это для вас означает?
Т: Для меня - нет. Вы ведь окружное бюджетное учреждение, вам же могут говорить, какие мероприятия, что нужно ставить, что не нужно, намечать политику театра.
М: Нет, нам еще никто не диктует.
Т: Вам тогда очень повезло.
М: Нет, нам не повезло, мы сражаемся.
Т: В таком случае, вы только что подтвердили, что это все-таки есть.
М: Конечно, желание диктовать всем существовало всегда не понятно зачем. Но тогда как вы относиться к власти, в принципе?
Т: Лично я?
9 "В течение первых семи минут важно со всеми договориться о терминах" - напомню, чт опервым термином у нас было слово "сумасшествие". Именно оно, видимо, и задало тон всему дальнейшему нашему разговору.
М: Да, лично вы все. У меня, читая Фонвизина, возникает всегда один вопрос - должен ли гражданин служить государству? Как вы считаете?
Т: У нас неделю назад как раз был «Большой Лекторий» по гражданскому обществу и все пришли ко мнению, что само понимание «гражданское общество» и «гражданин» на столько размыто, что сначала стоило бы разобраться с терминологией, а только потом задавать такие вопросы: как гражданин относится к обществу? Кто такой гражданин, что включает в себя его гражданская позиция и какое общество?
М: И все же - должен или нет?
Д: А как вы считаете? Мне вот очень интересно ваше мнение.
М: А мне вот - ваше.
Д: Я считаю, что должен.
М: А вам не кажется, что государство должно служить гражданину?
Д: Государство служит гражданину и гражданин должен давать обратную связь. Оно нас содержит, мы помогаем ему.
М: Каким же образом оно нас содержит?
Т: А давайте все же вернемся к теме театра.
М: К театру в отдельности от общества и государства? Или как?
Мурат Шихшабеков, актер: У нас тема сегодня так-то «Тайны закулисья».
М: Ну и что там у нас за тайны? Задача в театре все же не реализовать свое желание самовыразиться, а заставить работать воображение. И, желательно, у зрителя. Каждый спектакль - это отдельная игра и, вот вы правильно говорите, в течение первых семи минут важно со всеми договориться о терминах. Тайна такая.
10 "Я не знаю, я девушек не бью" - утверждение спорное. По крайней мере, если исходить из самого диалога. Рекке, не присутствовавшей на нашей встрече, но нечаянно будучи затронувшая, думаю, узнала из слов художественного руководителя о себе много нового. "Бить" - не значит кулаками.
Г: Когда возникают посты какие-то негативные… в частности, я читала «Новый Город» Анну Рекке. И это был первый отзыв, который я читала о «Фонвизине»…
М: Извините, что я вас перебиваю, но у нее не могло быть отзыва на Фонвизина, у нее мог быть отзыв на Матийченко. А Фонвизин умер.
Г: Хорошо, на «Недоросль».
М: И тогда тоже на «Чудо в перьях».
Г: Хорошо, на «Чудо в перьях» и на Матийченко…
М: Вы извините, что я снова вас перебиваю, но о терминах немножечко договариваемся? Русский режиссерский театр - это всегда там, где спектакль становится самостоятельным произведением. Не иллюстрацией, ни в коем случае не презентацией автора. Я просто не знаю, что вы говорите…
Т: Так вы и не дослушали.
Г: Я вопрос так и не закончила.
М: Сейчас закончите. Я что хочу сказать - не может быть на «Матийченко» и на Фонвизина, может быть только на Матийченко и «Чудо в перьях».
Г: Хорошо. Написала она не очень хороший отзыв. Вот скажите, существует ли у театра в таких случаях обратная связь?
М: Я не знаю, я девушек не бью.
Г: Можете как-то прокомментировать, ответить на вопросы, которые автор ставит в материалах.
М: Человек имеет право иметь собственное мнение или вы хотите, чтобы я ей что-то отвечал?
Г: У меня другой вопрос - может быть, актеры как-то комментируют или включаются в беседу…
Т: Есть просто в журналистике, в информационном пространстве две политики - политика замалчивания и политика диалога. Вот вы какую сторону занимаете? О вас, к примеру, плохо написали - и вы молчите?
М: Я вам больше скажу - обо мне хорошо написали и я молчу.
Сцена из спектакля "Чудо в перьях".
11 "Вы ей привет передавайте, может, позвонит? Приедет, поговорим?". В качестве справки: Анна Рекке брала у Владимира Матийченко личное интервью два раза. Сложно не запомнить суть ли не единственного журналиста в нашем городе, пишущего на культурные темы.
Т: Я задала вопрос. Понимаю, что вы уходите от вопроса, но ответьте на него.
М: Я ухожу от вопроса? Как вы это себе представляете? Мне важен журналист, который что-то там пишет? Или зритель, который приходит на мои спектакли? Я даже не понимаю. А что надо делать?
Г: Задала ведь вопрос про обратную связь. Поддерживаете ли вы ее вообще со зрителем?
М: Вот мы с вами общаемся. Я стараюсь свой телефон не раздавать особо. Вот мы уже поговорили на тему актеры и сумасшедшие, а есть другая тема - режиссеры и сумасшедшие. Вот режиссер вменяемый начинает делать следующий спектакль, а сумасшедший - переписываться. Как там ту женщину зовут? Анна Рекке? Нет, я не сумасшедший. Я изо всех сил стараюсь.Моя обратная связь - мой следующий спектакль. Если я буду увлекаться чтением отрицательного чего-то там, тогда, возможно, это и выльется в следующий спектакль, который будут называться «Анна Рекке». Я довольно хороший институт закончил и там была на всех факультетах живет присказка «Настоящий режиссер может поставить и телефонную книгу». Вот ждите и телефонную книгу тогда. Но мне и не хочется думать о том, чтобы сделать спектакль по отрицательным отзывам. Пока нет. Вступать в какую-то перепалку у меня нет желания, может быть, у меня литературного желания даже нет. Я, так понимаю, это ведь женщина мощная? Ну она же меня раздавит? Профессиональный же человек? Она же деньги за это получает? Она закончила ведь что-то даже? Она обученная специально? Будет забавно, если она начнет спектакли ставить, а я…
Т: Она режиссер по образованию.
М: Так она что же, профан? А вы ее знаете? Вы ей привет передавайте, может, позвонит? Приедет, поговорим? Там что, совсем все плохо написано?
12 "Тогда вы сами разбирайтесь". - В интервью важно дать интервьюеру ответы на все загадки, с которыми он пришел к интервьюируемому. Иначе загадка может разгадаться неверным образом. Страха за последствия нет только у того, кому, действительно, нет за других дела.
Г: Вам, как режиссеру, неужели совсем не интересно, что пишут?
М: У меня есть профессиональные журналы.
Г: А то, что пишут рядовые зрители? Я вот всегда, когда побываю на спектакле, пишу о нем. Вам не интересно?
М: С профессиональной точки зрения, вы, как журналист или стремящийся к этому, понимаете, что нравится-не нравится - это вообще не критерий. Сегодня к вам подружка приехала, вам все нравится, завтра у вас собака сдохла - вам ничего не понравится. Это все субъективно. Нравится-не нравится это как маячок «свой-чужой», если кто-то придет и скажет «Здравствуйте, я из театра, мне понравился ваш спектакль, то это будет означать, что он не наш».
Т: А тогда для кого вы работаете, если вы не верите тем, кто говорит, что ему понравился ваш спектакль?
М: Нет, подождите. Те, которые говорят, что им не нравится - это да, у них субъективно, а те, кто за такие отзывы зарплату получают, то эти люди мне не интересны.
Г: А если эти люди зарплату не получают?
М: Тогда вы сами разбирайтесь. Со своими подружками и собаками. Все дело в том, что спектакль нужно смотреть по 5-8 раз и у вас может получиться, что вам пять раз нравится и пять не нравится. Я работаю для зрителя.
13 "Нет конструктивных вопросов. Искушенных зрителей... у нас в городе нет" - актеры в тот вечер давали четкие и понятные ответы. Жаль только, что говорили они не много.
Г: А периодически в вашей группе в ВКонтакте возникают репосты от ваших зрителей. Вам, актерам, интересно знать, что думают зрители? Как они там делают селфи, пишут отзывы - вы читаете? Вы отвечаете им?
Анна Махрина, актриса: Если это кого-то лично касается, то отвечаем. Тут еще такая сторона вопроса - если кто-то обращается с конкретным вопросом, например, как пройти в театр без билета и я знаю, что сегодня вход свободный на спектакль, то я отвечу. А если человек рецензию отправил, не важно положительную или отрицательную, то я читаю. И у меня, к примеру, другое мнение, я не думаю, что я должна отвечать.
Мурад: Если люди пишут «спасибо, все понравилось», то на это ничего нельзя ответить. А если вот они пишут конкретно по моей актерской работе, то ответить еще можно. Нет конструктивных вопросов. Искушенных зрителей, которые бы интересовались, например, какая песня прозвучала в действии, таких у нас в городе нет.
Сцена из спектакля "Женитьба".
14 "Если вы от нас обратной связи ждете, то зря. Мы в театре". - после этой фразы уйти из зала захотелось в десять раз сильнее, чем до этого, потому что сам факт никому ненужного пребывания нашей группы в зале был более, чем очевиден.
М: Я вам так скажу. Меня не интересуют актеры, которые что-то там репостят, попостят и момостят, а которые много репетируют. Если мне нравится репетировать, значит, я человек театра. Если мне нравятся отзывы, нравятся аплодисменты, то … очень много людей и даже те, кто приходят в театр, базово путают, что есть актер, а что не актер. Если вы пришли в театр за деньгами и славой, то это не ваша профессия, вам будет мучительно трудно. Людей, которые «вот вы красивая, вот вы талантливая, вы самовыражаетесь, поэтому я вам накидаю в сопла, ведь я немного не красивая, но умная». А на позитивные вещи - отвечаем. Аплодисменты - это огромный заряд. Мстить троллю, написать троллю - а когда делом заниматься? Досада на то, что тебя не читают или не ценят, что я тружусь.. вы же делаете это для того, чтобы общаться друг с другом? Или вы пишите, чтобы кого-то должно «пробить»? Я так подозреваю, что вы пишете посты от недостатка общения? Это разве не графоманство, ведь вы же не хотите облекать свой отзыв в рамки и правила? Разве это не психотерапия? Как когда-то под картошечку-водочку сидели и разговаривали? Как в Соединенных Штатах за 100 долларов в час тебя выслушивают? Мне вот повезло я режиссер, у меня не возникает в жизни эмоционального и творческого, чтобы я камушки дробил. Вот вы - геолог. Профессия ваша ведь прекрасна?
Г: Вот зачем я завела блог? Я люблю ходить на культурные мероприятия нашего города и меня коробит, что наши люди ходят в торговые центры, в которых они спускают массу денег, когда у нас есть масса мероприятий, на которые стоит сходить. И я пишу о том, что будет происходить, чтобы люди захотели в воскресенье вечером не пойти в торговый центр, а пошли в театр. А не для того, чтобы мы общались между блогерами.
М: Если вы от нас обратной связи ждете, то зря. Мы - в театре.
Т: Это как показатель того, как вы рады людям.
Сцена из спектакля "Личное дело №1889. Анна Ахматова"
15 "Вы сами для себя должны решить, кто понял, а кто нет". - Мы решили. Притом не сговариваясь. Все 13 человек.
М: А готовы ли вы к обратной связи? Я читаю, что пишут о моих спектаклях профессиональные критики. Вы как геолог понимаете же, что произойдет, если я заведу блог? И начну писать, что мне эти камушки не нравятся, я не помню, как они называются и я не знаю, кто вы, но, мне кажется, что вы не тем занимаетесь. И не тем концом молотком тюкаете, потому что топором удобнее. А, знаете, почему топором удобнее, потому что так красивше? И зачем вы долбите эти некрасивые камни, когда можно кремушком стучать? Я не знаю толком, что такое кремушек, но я, в принципе, «В мире животных» я смотрел… вы бы не могли сейчас в виде разминки интеллектуальной ответить на мой вопрос?
Т: Давайте мне пресс-тур устроим для вас. Сходите к Елене и посмотрите, чем она стучит. Мы, чтобы разобраться, что здесь происходит, пришли к вам, чтобы задать вам вопросы. а вы нам не рады.
М: Если вы не понимаете, о чем я вам говорю, то давайте тогда стебаться и анекдоты рассказывать. Вы сами для себя должны решить, кто понял, а кто нет. Мне - не нужен репост. Давайте, я в вас верю!
16 "Вы можете сделать все, что угодно - и с театром, и с актерами, и со мной" - хочется оставить эту фразу без комментариев. Замечу только, что расшифровка аудиозаписи дословная - не было вставлено слов, которые могли бы исказить как-то смысл сказанного.
М: Театр, в принципе, должен быть бесплатным. Эти смешные деньги. Какие-то чьи-то попытки что-то сосчитать… Но я не занимаюсь финансами, это не ко мне. И я не хочу ими заниматься. Я не понимаю, почему господа чиновники взымают с вас какие-то суммы за вход в общедоступное место.
Ольга Ручкина: Но актерам же должны из чего-то зарплату платить, ремонт театру делать?
М: Ремонт - это бюджет. И то, с чего начинается в университете экономика театра - это с понимания, что ни один театр не может быть самоокупаем. А иначе нужно делать в подвале публичный мир, а на крыше - вертолетную площадку. Это очень интересно - переругиваться, перекрикиваться и плевать через забор, но это столько энергии отнимает. Увлекаться этим не надо. Эти люди мне были бы не приятны, а, значит, мы бы не смогли бы с ними работать. И сейчас, в мире неконтролируемой, или контролируемой, информации вы можете сделать все, что угодно - и с театром, и с актерами, и со мной, помните просто, что мне бояться нечего. Но я верю, что у вас все в порядке - и с умом, и с честью. Если нет, ну что ж.
Актер из спектакля "Герой нашего времени".
О театре так вообще ходит столько разных историй, что пора бы уже кому-то начинать их записывать, публиковать и ожидать народную премию. Одна другой краше. То ли анекдоты, то ли страшилки - сразу и не поймешь.
Но мы (когда я говорю "мы", то имею ввиду себя, el_gonysheva и молодых ребят, которые только-только прикоснулись к миру Журналистики) все же не побоялись отправиться в СМДТ одним прекрасным вечером, чтобы разузнать все тайны закулисного мира, которые горячо обещали раскрыть. Встретили нас радушно, на встречу с актерами пришел даже художественный руководитель. О том, в какую ловушку мы попали, поняли запаздало...
Возвращались после встречи в глубоком молчании. Никто - не организаторы "пресс-тура", ни мы не ожидали такого поворота событий.
Искренне старались держаться и всячески подбадривали друг друга. И все же "переварить" услышанное было не просто.
Потом уже, когда ночью сидела над расшифровкой интервью, пришло понимание того, что с нами вытворяли. Нас учили думать. В принципе, дело это хорошее и благодатное. Другой вопрос - какими методами к этому подходить.
1 "А почему мы о сумасшедших разговариваем?" - если честно, не с этого вопроса я бы хотела запомнить интервью с человеком, который поставил ни один спектакль на сцене СМДТ. Хотелось начать его с разговора о творчестве, но, творчества мы коснулись лишь мимолетно, будто эта тема была какой-то ненужной для всех.
Владимир Матийченко (далее М): Быть сумасшедшим - это всегда плохо. Творческие люди, актеры или художники - это те люди, которые обязаны быть на грани, возвращаться и рассказывать, что там видели. Если они там остаются, то они сумасшедшие. Логика сумасшедшего всегда сильнее обычного человека, потому что если бы она была слабее, то ее просто не было бы. А почему мы о сумасшедших разговариваем? Любой художник - всегда с крепкой психикой, по одной простой причине: и я всегда говорил и актерам, и блогерам, и завлитам, что сумасшедшие - это грань. У вас нет планов посетить дурдом?
Екатерина Тайлакова (ЕТ): Я была.
М: Ну и как, интересно смотреть?
Т: Необычно
М: Но интересно?
Т: Занятно.
М: На сумасшедшего всегда интереснее смотреть, потому что он другой. Актер обязан входить в образ и выходить из него.
Т: Я диссертацию писала просто по …
М: Сумасшедшим и актерам?
Сцена из спектакля "Лиса загрызает кролика".
2 "А разве это не то, чем вы занимаетесь?" - когда ты задаешь такой вопрос, нужно быть отчаянно смелым человеком, который уверенно разбирается не только в своем предмете, но и в чужом, однако, разговор о том, что имеет лишь нечеткие очертания с намеком на уверенность, что "мы про вас все знаем" выстроить не легко.
М: Не путайте - сегодня есть современный театр, который говорит про тренинги, про воспитание шестого чувства. Это контролируемый процесс. И человек, которого несет - это уже сумасшедший. Человек, который способен всю жизнь играть одну роль - он такой. У ребят другая профессия, они должны каждый раз входить в образ. И выходить из него. А что у вас была за диссертация?
Т: У меня был Валерий Яковлевич Брюсов, символизм начала 20 века. Его романы, посвященные Средневековью, рассказы, повести.
М: Очень интересно. А как они связаны с психопаталогией?
Т: Он очень любил изображать женщин с нестандартной психикой, поэтому я решила сделать такой срез.
М: А это можно где-нибудь прочитать? Вы защитились?
Т: Нет.
М: Почему?
Т: Потому что я ушла работать в коммерцию и мне было больше не интересно.
М: А материалы остались? Давайте как-нибудь почитаем?
Т: Давайте. Может быть поставить «Алтарь победы»?
М: А вы сразу поставить хотите?
Т: А зачем я вам дам читать, просто так?
М: Да.
Т: Я люблю эффективность и перспективность.
М: Понятно. Что тогда не довели до конца?
Т: Потому что это было не эффективно.
М: А вы хотите, чтобы я довел до конца?
Т: Мою диссертацию? Если вы на ночь хотите почитать про нервных людей начала 20 века, то я с удовольствием дам вам почитать, может быть, у вас будет крепче сон.
М: Я не уверен.
Т: Вот, тогда зачем травмировать вашу психику? Давайте мы просто после экскурсии лично с вами поговорим, а то придется давать всем уже читать ее. Все заинтересуются.
М: А разве это не то, чем вы занимаетесь? Вы мне лучше расскажите, что такое блогер.
3 "Вы блогеры?" - "Нет, мы журналисты". - Когда ты принимаешь у себя в гостях, ты должен четко понимать, кого ты зовешь в свой дом. Если гостями оказываются люди пишущие или снимающие, то с ними нужно быть, как минимум, осторожными в выражениях. Один журналист способен погубить репутацию, а один блогер - "подмочить" авторитет. В тот вечер нас постоянно старались тыкнуть в носом в то, к чему мы до этого дня имели только, скорее, косвенное отношение.
Т: Приходите ко мне на двухдневные курсы в конце мая, расскажу.
М: А вкратце можете?
Т: Блогеры бывают разные - близкие к журналистике, близкие к пиарщикам, близкие к организаторам мероприятий.
М: А вы к кому близкая?
Т: А я заведующая медиацентром, который работает и с пиарщиками, и журналистами, и блогерами.
М: Это у вас уже профессия? Блогер.
Т: Блогер - это не профессия, это стиль жизни.
М: А вы учите вести блог?
Т: Я рассказываю о том, что разного бывает в нашей жизни. Что бывают люди, скрывающиеся под никами, под двойными именами, про фейковые страницы, про то, как можно бывать на мероприятиях и рассказывать о них доступным языком определяя свою целевую аудиторию. Кто-то пишет в блог, кто-то размещается в официальных СМИ, кто-то для мамы с папой, кто-то для себя самого. Если говорить о блоге первоначальном, то это тот же самый дневник личный, который, может быть, большая часть вела и прятала его под подушку только опубликованный для большой аудитории, для интернет-пространства.
М: Вы блогеры?
Дмитриев Сергей, ученик МОУ СОШ №7: Нет, мы журналисты.
4 "А вы ждете от нас гадостей?" - "Ну, в общем, да". - На этом моменте, не знаю как у других, у меня впервые появилось желание встать и выйти. Или хотя бы пойти минут на ...дцать поговорить по телефону, чтобы "остыть".
Гонышева Елена: Я блогер.
М: Вы одна?
Г: По профессии я геолог и работаю я геологом, в качестве хобби у меня блогерство...
М: То есть это некая часть журналистики…
Т: Это не журналистика. В журналистике есть четкие правила, есть этика. На журналистов можно попасть в суд за искажение информации. Блогер в этом отношении
М: Опаснее.
Т: И опаснее, в том числе.
М: Можете гадости какие-то писать под каким-то ником? Вы этому учите за два дня?
Т: То, о чем вы говорите - это называется «троллинг». Тролли обычно пишут гадости и вызывают на негативные эмоции. Это не блогеры.
М: Но вы ведь можете действительно думать, что то, что вы видели, это правда?
Г: Вполне, да.
М: Так как вы геолог, то к вам нет никаких претензий по закону, верно?
Т: Лена у нас не только геолог, она еще и человек, работающий в официальном СМИ, имеющий хобби блогинг.
Г: Кстати, первый мой пост был как раз посвящен пресс-туру СМДТ. Самые мои терпеливые читатели долистывают до материала, как в сентябре мы приходили сюда, общались с актерами, проходили по кабинетам, были на сцене.
Т: Притом никто из присутствующих тогда у нас не написал гадостей. У нас нет троллей.
М: А почему?
Г: А вы ждете от нас гадостей?
М: Ну, в общем, да. Да нет, я шучу, конечно.
Т: По вашему заказу мы, конечно, можем и гадости.
Владимир Матийченко несколько лет назад.
5 "У блогеров еще обратная связь есть", "Иногда ее даже больше, чем у журналистов".
Г: В СМИ я работала официально внештатным корреспондентом, но я сейчас уже понимаю, что вести блог мне нравится больше, потому что в блоге я могу размещать нескончаемое количество фотографий и иметь свое мнение.
М: То есть это какая-то форма, связанная с техническими вопросами? То есть я если написал статью, то это все. А если напечатал блог, то это все может длиться?
Г: Если я написала статью, то ее посмотрит редактор, корректор, может добавить какую-то маленькую фотографию, не важно - нравится она мне или нет. Ради интереса зайдите на страницу вашего театра в ВКонтакте, там есть репост с моего блога, почитайте.
Т: Это общемировая тенденция - сближение журналистики и блогосферы. Есть такое западное и американское понятие как «лонгрид». Это когда, например, в мире произошел где-то пожар, журналист написал об этом три абзаца, а потом по мере развития событий журналисты дописывают эти абзацы, понятно, что с разрешения администраторов сайта. В конечном итоге, тот материал, который занимал три абзаца, может разрастаться и разрастаться. Блогосфера работает приблизительно точно так же, только сфера ответственности у них другая.
Д: У блогеров еще обратная связь есть.
Т: Иногда ее даже больше, чем у журналистов.
Г: В блоге ты можешь написать эмоционально, что тебе вау-как понравилось, а вот в журналистике невозможно показать собственное я. «Яканье» не допускается.
6 "А вы будете тогда играть эти игры смыслов".
Т: Есть еще понятие «редакционная политика». Допустим, есть в нашем городе сайт сиа-пресс, позиция редакционной коллегии - искать такие камушки, на которые можно обратить внимание, чтобы потом появился конфликт или привлечение большего количества людей.
М: Но раньше это называлось «желтая пресса».
Т: Нет, желтая пресса занимается перевиранием фактов, а здесь материал преподается под другим острым взглядом.
М: А чем отличается «другой острый взгляд» от перевирания фактов?
Т: Допустим, есть бюджет 50 000. Можно написать, что бюджет один миллион. Это будет желтая пресса. Можно написать, что бюджет меньше на 50 000 прошлогоднего.
М: То есть это такая игра. Но во что?
Т: Игра в смыслы.
М: А мы тогда чем будем заниматься?
Т: А вы будете тогда играть эти игры смыслов.
7 "С момента вашего пожелания многомиллионного и до момента..." - конечно, очень хочется верить в то, что театр первичен. Но не думаю, что это на самом деле так. Если есть слово синергия, объясняющая собой то, что раньше называлось "витало в воздухе", то к чему перетягивать друг у друга одеяло?
М: Нет. Мы будем играть смыслы. Смыслы и образы - это наша работа. Это у вас, получается, рефлекс на то, что мы производим?
Т: Я думаю, что тут все двояко.
М: Почему же?
Т: Вы взяли ставить Фонвизина, хотя по всей стране у нас сейчас мало театров, которые ставят Фонвизина. На мой взгляд, вы с этим, конечно, можете не согласиться. Но если бы блогеры вовремя вспомнили про юбилей Фонвизина и начали писать свой миллион текстов, то, наверное, отечественные театры решили бы пойти «от масс» и поставили бы того, кого хочет видеть на сцене зритель.
М: Да вы нет, ребят, вы не успеете. Если вам кажется, что замысел рождается в тот момент, когда я выхожу к актерам или когда замысел раскрывается, когда он раскрывается на зрителя, то, мне кажется, вы тут базово ошибаетесь. С момента вашего пожелания многомиллионного и до момента… Фонвизин был бы уже поставлен. Замысел вынашивается не одним годом.
8 "Нам еще никто не диктует" - это вопрос меня на самом деле заинтересовал, ведь все, кто работают в бюджетной сфере прекрасно понимают значение фразы "государственное задание".
Т: Это хорошо, когда спектакли, посвященные70-летию победы в Великой Отечественной Войне ставятся в срок и не по чьей-то указке.
М: А в срок - это не есть указка? Что это для вас означает?
Т: Для меня - нет. Вы ведь окружное бюджетное учреждение, вам же могут говорить, какие мероприятия, что нужно ставить, что не нужно, намечать политику театра.
М: Нет, нам еще никто не диктует.
Т: Вам тогда очень повезло.
М: Нет, нам не повезло, мы сражаемся.
Т: В таком случае, вы только что подтвердили, что это все-таки есть.
М: Конечно, желание диктовать всем существовало всегда не понятно зачем. Но тогда как вы относиться к власти, в принципе?
Т: Лично я?
9 "В течение первых семи минут важно со всеми договориться о терминах" - напомню, чт опервым термином у нас было слово "сумасшествие". Именно оно, видимо, и задало тон всему дальнейшему нашему разговору.
М: Да, лично вы все. У меня, читая Фонвизина, возникает всегда один вопрос - должен ли гражданин служить государству? Как вы считаете?
Т: У нас неделю назад как раз был «Большой Лекторий» по гражданскому обществу и все пришли ко мнению, что само понимание «гражданское общество» и «гражданин» на столько размыто, что сначала стоило бы разобраться с терминологией, а только потом задавать такие вопросы: как гражданин относится к обществу? Кто такой гражданин, что включает в себя его гражданская позиция и какое общество?
М: И все же - должен или нет?
Д: А как вы считаете? Мне вот очень интересно ваше мнение.
М: А мне вот - ваше.
Д: Я считаю, что должен.
М: А вам не кажется, что государство должно служить гражданину?
Д: Государство служит гражданину и гражданин должен давать обратную связь. Оно нас содержит, мы помогаем ему.
М: Каким же образом оно нас содержит?
Т: А давайте все же вернемся к теме театра.
М: К театру в отдельности от общества и государства? Или как?
Мурат Шихшабеков, актер: У нас тема сегодня так-то «Тайны закулисья».
М: Ну и что там у нас за тайны? Задача в театре все же не реализовать свое желание самовыразиться, а заставить работать воображение. И, желательно, у зрителя. Каждый спектакль - это отдельная игра и, вот вы правильно говорите, в течение первых семи минут важно со всеми договориться о терминах. Тайна такая.
10 "Я не знаю, я девушек не бью" - утверждение спорное. По крайней мере, если исходить из самого диалога. Рекке, не присутствовавшей на нашей встрече, но нечаянно будучи затронувшая, думаю, узнала из слов художественного руководителя о себе много нового. "Бить" - не значит кулаками.
Г: Когда возникают посты какие-то негативные… в частности, я читала «Новый Город» Анну Рекке. И это был первый отзыв, который я читала о «Фонвизине»…
М: Извините, что я вас перебиваю, но у нее не могло быть отзыва на Фонвизина, у нее мог быть отзыв на Матийченко. А Фонвизин умер.
Г: Хорошо, на «Недоросль».
М: И тогда тоже на «Чудо в перьях».
Г: Хорошо, на «Чудо в перьях» и на Матийченко…
М: Вы извините, что я снова вас перебиваю, но о терминах немножечко договариваемся? Русский режиссерский театр - это всегда там, где спектакль становится самостоятельным произведением. Не иллюстрацией, ни в коем случае не презентацией автора. Я просто не знаю, что вы говорите…
Т: Так вы и не дослушали.
Г: Я вопрос так и не закончила.
М: Сейчас закончите. Я что хочу сказать - не может быть на «Матийченко» и на Фонвизина, может быть только на Матийченко и «Чудо в перьях».
Г: Хорошо. Написала она не очень хороший отзыв. Вот скажите, существует ли у театра в таких случаях обратная связь?
М: Я не знаю, я девушек не бью.
Г: Можете как-то прокомментировать, ответить на вопросы, которые автор ставит в материалах.
М: Человек имеет право иметь собственное мнение или вы хотите, чтобы я ей что-то отвечал?
Г: У меня другой вопрос - может быть, актеры как-то комментируют или включаются в беседу…
Т: Есть просто в журналистике, в информационном пространстве две политики - политика замалчивания и политика диалога. Вот вы какую сторону занимаете? О вас, к примеру, плохо написали - и вы молчите?
М: Я вам больше скажу - обо мне хорошо написали и я молчу.
Сцена из спектакля "Чудо в перьях".
11 "Вы ей привет передавайте, может, позвонит? Приедет, поговорим?". В качестве справки: Анна Рекке брала у Владимира Матийченко личное интервью два раза. Сложно не запомнить суть ли не единственного журналиста в нашем городе, пишущего на культурные темы.
Т: Я задала вопрос. Понимаю, что вы уходите от вопроса, но ответьте на него.
М: Я ухожу от вопроса? Как вы это себе представляете? Мне важен журналист, который что-то там пишет? Или зритель, который приходит на мои спектакли? Я даже не понимаю. А что надо делать?
Г: Задала ведь вопрос про обратную связь. Поддерживаете ли вы ее вообще со зрителем?
М: Вот мы с вами общаемся. Я стараюсь свой телефон не раздавать особо. Вот мы уже поговорили на тему актеры и сумасшедшие, а есть другая тема - режиссеры и сумасшедшие. Вот режиссер вменяемый начинает делать следующий спектакль, а сумасшедший - переписываться. Как там ту женщину зовут? Анна Рекке? Нет, я не сумасшедший. Я изо всех сил стараюсь.Моя обратная связь - мой следующий спектакль. Если я буду увлекаться чтением отрицательного чего-то там, тогда, возможно, это и выльется в следующий спектакль, который будут называться «Анна Рекке». Я довольно хороший институт закончил и там была на всех факультетах живет присказка «Настоящий режиссер может поставить и телефонную книгу». Вот ждите и телефонную книгу тогда. Но мне и не хочется думать о том, чтобы сделать спектакль по отрицательным отзывам. Пока нет. Вступать в какую-то перепалку у меня нет желания, может быть, у меня литературного желания даже нет. Я, так понимаю, это ведь женщина мощная? Ну она же меня раздавит? Профессиональный же человек? Она же деньги за это получает? Она закончила ведь что-то даже? Она обученная специально? Будет забавно, если она начнет спектакли ставить, а я…
Т: Она режиссер по образованию.
М: Так она что же, профан? А вы ее знаете? Вы ей привет передавайте, может, позвонит? Приедет, поговорим? Там что, совсем все плохо написано?
12 "Тогда вы сами разбирайтесь". - В интервью важно дать интервьюеру ответы на все загадки, с которыми он пришел к интервьюируемому. Иначе загадка может разгадаться неверным образом. Страха за последствия нет только у того, кому, действительно, нет за других дела.
Г: Вам, как режиссеру, неужели совсем не интересно, что пишут?
М: У меня есть профессиональные журналы.
Г: А то, что пишут рядовые зрители? Я вот всегда, когда побываю на спектакле, пишу о нем. Вам не интересно?
М: С профессиональной точки зрения, вы, как журналист или стремящийся к этому, понимаете, что нравится-не нравится - это вообще не критерий. Сегодня к вам подружка приехала, вам все нравится, завтра у вас собака сдохла - вам ничего не понравится. Это все субъективно. Нравится-не нравится это как маячок «свой-чужой», если кто-то придет и скажет «Здравствуйте, я из театра, мне понравился ваш спектакль, то это будет означать, что он не наш».
Т: А тогда для кого вы работаете, если вы не верите тем, кто говорит, что ему понравился ваш спектакль?
М: Нет, подождите. Те, которые говорят, что им не нравится - это да, у них субъективно, а те, кто за такие отзывы зарплату получают, то эти люди мне не интересны.
Г: А если эти люди зарплату не получают?
М: Тогда вы сами разбирайтесь. Со своими подружками и собаками. Все дело в том, что спектакль нужно смотреть по 5-8 раз и у вас может получиться, что вам пять раз нравится и пять не нравится. Я работаю для зрителя.
13 "Нет конструктивных вопросов. Искушенных зрителей... у нас в городе нет" - актеры в тот вечер давали четкие и понятные ответы. Жаль только, что говорили они не много.
Г: А периодически в вашей группе в ВКонтакте возникают репосты от ваших зрителей. Вам, актерам, интересно знать, что думают зрители? Как они там делают селфи, пишут отзывы - вы читаете? Вы отвечаете им?
Анна Махрина, актриса: Если это кого-то лично касается, то отвечаем. Тут еще такая сторона вопроса - если кто-то обращается с конкретным вопросом, например, как пройти в театр без билета и я знаю, что сегодня вход свободный на спектакль, то я отвечу. А если человек рецензию отправил, не важно положительную или отрицательную, то я читаю. И у меня, к примеру, другое мнение, я не думаю, что я должна отвечать.
Мурад: Если люди пишут «спасибо, все понравилось», то на это ничего нельзя ответить. А если вот они пишут конкретно по моей актерской работе, то ответить еще можно. Нет конструктивных вопросов. Искушенных зрителей, которые бы интересовались, например, какая песня прозвучала в действии, таких у нас в городе нет.
Сцена из спектакля "Женитьба".
14 "Если вы от нас обратной связи ждете, то зря. Мы в театре". - после этой фразы уйти из зала захотелось в десять раз сильнее, чем до этого, потому что сам факт никому ненужного пребывания нашей группы в зале был более, чем очевиден.
М: Я вам так скажу. Меня не интересуют актеры, которые что-то там репостят, попостят и момостят, а которые много репетируют. Если мне нравится репетировать, значит, я человек театра. Если мне нравятся отзывы, нравятся аплодисменты, то … очень много людей и даже те, кто приходят в театр, базово путают, что есть актер, а что не актер. Если вы пришли в театр за деньгами и славой, то это не ваша профессия, вам будет мучительно трудно. Людей, которые «вот вы красивая, вот вы талантливая, вы самовыражаетесь, поэтому я вам накидаю в сопла, ведь я немного не красивая, но умная». А на позитивные вещи - отвечаем. Аплодисменты - это огромный заряд. Мстить троллю, написать троллю - а когда делом заниматься? Досада на то, что тебя не читают или не ценят, что я тружусь.. вы же делаете это для того, чтобы общаться друг с другом? Или вы пишите, чтобы кого-то должно «пробить»? Я так подозреваю, что вы пишете посты от недостатка общения? Это разве не графоманство, ведь вы же не хотите облекать свой отзыв в рамки и правила? Разве это не психотерапия? Как когда-то под картошечку-водочку сидели и разговаривали? Как в Соединенных Штатах за 100 долларов в час тебя выслушивают? Мне вот повезло я режиссер, у меня не возникает в жизни эмоционального и творческого, чтобы я камушки дробил. Вот вы - геолог. Профессия ваша ведь прекрасна?
Г: Вот зачем я завела блог? Я люблю ходить на культурные мероприятия нашего города и меня коробит, что наши люди ходят в торговые центры, в которых они спускают массу денег, когда у нас есть масса мероприятий, на которые стоит сходить. И я пишу о том, что будет происходить, чтобы люди захотели в воскресенье вечером не пойти в торговый центр, а пошли в театр. А не для того, чтобы мы общались между блогерами.
М: Если вы от нас обратной связи ждете, то зря. Мы - в театре.
Т: Это как показатель того, как вы рады людям.
Сцена из спектакля "Личное дело №1889. Анна Ахматова"
15 "Вы сами для себя должны решить, кто понял, а кто нет". - Мы решили. Притом не сговариваясь. Все 13 человек.
М: А готовы ли вы к обратной связи? Я читаю, что пишут о моих спектаклях профессиональные критики. Вы как геолог понимаете же, что произойдет, если я заведу блог? И начну писать, что мне эти камушки не нравятся, я не помню, как они называются и я не знаю, кто вы, но, мне кажется, что вы не тем занимаетесь. И не тем концом молотком тюкаете, потому что топором удобнее. А, знаете, почему топором удобнее, потому что так красивше? И зачем вы долбите эти некрасивые камни, когда можно кремушком стучать? Я не знаю толком, что такое кремушек, но я, в принципе, «В мире животных» я смотрел… вы бы не могли сейчас в виде разминки интеллектуальной ответить на мой вопрос?
Т: Давайте мне пресс-тур устроим для вас. Сходите к Елене и посмотрите, чем она стучит. Мы, чтобы разобраться, что здесь происходит, пришли к вам, чтобы задать вам вопросы. а вы нам не рады.
М: Если вы не понимаете, о чем я вам говорю, то давайте тогда стебаться и анекдоты рассказывать. Вы сами для себя должны решить, кто понял, а кто нет. Мне - не нужен репост. Давайте, я в вас верю!
16 "Вы можете сделать все, что угодно - и с театром, и с актерами, и со мной" - хочется оставить эту фразу без комментариев. Замечу только, что расшифровка аудиозаписи дословная - не было вставлено слов, которые могли бы исказить как-то смысл сказанного.
М: Театр, в принципе, должен быть бесплатным. Эти смешные деньги. Какие-то чьи-то попытки что-то сосчитать… Но я не занимаюсь финансами, это не ко мне. И я не хочу ими заниматься. Я не понимаю, почему господа чиновники взымают с вас какие-то суммы за вход в общедоступное место.
Ольга Ручкина: Но актерам же должны из чего-то зарплату платить, ремонт театру делать?
М: Ремонт - это бюджет. И то, с чего начинается в университете экономика театра - это с понимания, что ни один театр не может быть самоокупаем. А иначе нужно делать в подвале публичный мир, а на крыше - вертолетную площадку. Это очень интересно - переругиваться, перекрикиваться и плевать через забор, но это столько энергии отнимает. Увлекаться этим не надо. Эти люди мне были бы не приятны, а, значит, мы бы не смогли бы с ними работать. И сейчас, в мире неконтролируемой, или контролируемой, информации вы можете сделать все, что угодно - и с театром, и с актерами, и со мной, помните просто, что мне бояться нечего. Но я верю, что у вас все в порядке - и с умом, и с честью. Если нет, ну что ж.
Актер из спектакля "Герой нашего времени".