ШИРАК. ДЛЯ ЧЕГО ЖИВЁТ ЧЕЛОВЕК.
Иранцы дрогнули и застыли, будто Ариман одним мановением десницы обратил их в камни. Ширак покосился на Дария и от души расхохотался.
- В него вселился дух пустыни! - воскликнул Дарий. - Он лишился разума!
- Вы сами все тут одержимы недобрым духом, - проворчал Ширак. Молодые глаза пастуха глядели мирно и спокойно. - Разве люди со здравым умом скитаются по чужим странам и гоняются за богатствами с мечом в руке? Они их у себя дома трудом своим добывают.
- Куда, ты завёл нас, пастух?
- Не видите?
Ширак злорадно усмехнулся и повёл рукой вокруг себя.
- Для чего ты это сделал, сын дикаря?
Ширак молча пожал плечами. Разве и так не ясно, для чего?
И персы поняли. Дыхание смерти лишило их дара речи. Наконец Гобрия сказал:
- Хорошо, ты спас массагетов. Но много ли тебе радости от этого, если ты сам сегодня умрёшь? Что тебе массагеты, когда ты сам на грани жизни и смерти? Не лучше ли спасти себя? Разве тебе не дорога своя голова?
В голосе мудреца слышалось глубокое удивление. Ширак посмотрел на Гобрию и ничего не ответил.
Он сидел неподвижно, точно идол, и персы глядели на него с изумлением, как на невиданное чудовище. Он был для них загадочен, как сфинкс. Никто не сказал бы, какие чувства он испытывает. Никто не знал, о чём он думает. Никто не понимал, какие побуждения заставили этого двадцатилетнего пастуха принести себя в жертву ради других...
Глаза Ширака потемнели.
- А! Вы заговорили о жалости? Почему же вы не помнили о ней там, на своей родине, когда собирались в поход на массагетов? Почему вы не помнили о ней, когда захватили городище Кунхаза и резали апасаков десятками и сотнями? Почему вы не помнили о ней, когда отсекали пленникам руки? Нет, вы не заслуживаете жалости! Отцы? Матери? Жены? Дети? Но где Кунхаз? Он был отцом. Где Фароат? Она была моей женой. Где тысячи других массагетов - отцов, матерей, жен и детей? Вы их убили, и они уже никогда не увидят солнца. Вы их убили, и они уже никогда не сядут у костра за пиршественным котлом. Вы их убили, и они уже никогда не услышат веселую песню. Их души скитаются в стране мрака и требуют возмездия! Их жизни - на вашей совести! Так почему же мне не взять на свою совесть ваши жизни? Разве я поступаю несправедливо? Кто виноват в том, что погибли тысячи персов? Я? Но разве я приказал вам идти походом на массагетов? Почему вы не сидели в своих домах? Почему вы оставили свою страну и пришли к нам? Э! Хватит разговоров! Вы сами накликали на себя беду. Вы заслуживаете смерти, и вы умрёте!
Полководец Датис схватил Ширака за плечо и взревел, как буйвол:
- Покажи, где вода, или я проломлю тебе череп!
Мудрец Гобрия вцепился в другое плечо пастуха и прогнусавил ему на ухо:
- Покажи, где вода, или я своими руками сдеру с тебя кожу!
Пастух одним движением сбросил с плеч ладони персов, покачал головой и сплюнул.
- Вы хуже шакалов, да поразит вас Митра! - сказал он брезгливо. - Уходите от меня, грязные твари!
Лицо Дария перекосилось от злобы. Не помня себя, он вырвал у ближайшего телохранителя секиру и занес её над пастухом.
- Уничтожу!
- Уничтожай! - Ширак усмехнулся. - Зато я победил тебя. Для чего рождается человек?..
Он поднялся во весь рост, протянул руки к востоку, захватил в лёгкие сразу три меха воздуха и закричал - громко, весело и протяжно, славя без слов, голосом души, восходящее солнце.
- В него вселился дух пустыни! - воскликнул Дарий. - Он лишился разума!
- Вы сами все тут одержимы недобрым духом, - проворчал Ширак. Молодые глаза пастуха глядели мирно и спокойно. - Разве люди со здравым умом скитаются по чужим странам и гоняются за богатствами с мечом в руке? Они их у себя дома трудом своим добывают.
- Куда, ты завёл нас, пастух?
- Не видите?
Ширак злорадно усмехнулся и повёл рукой вокруг себя.
- Для чего ты это сделал, сын дикаря?
Ширак молча пожал плечами. Разве и так не ясно, для чего?
И персы поняли. Дыхание смерти лишило их дара речи. Наконец Гобрия сказал:
- Хорошо, ты спас массагетов. Но много ли тебе радости от этого, если ты сам сегодня умрёшь? Что тебе массагеты, когда ты сам на грани жизни и смерти? Не лучше ли спасти себя? Разве тебе не дорога своя голова?
В голосе мудреца слышалось глубокое удивление. Ширак посмотрел на Гобрию и ничего не ответил.
Он сидел неподвижно, точно идол, и персы глядели на него с изумлением, как на невиданное чудовище. Он был для них загадочен, как сфинкс. Никто не сказал бы, какие чувства он испытывает. Никто не знал, о чём он думает. Никто не понимал, какие побуждения заставили этого двадцатилетнего пастуха принести себя в жертву ради других...
Глаза Ширака потемнели.
- А! Вы заговорили о жалости? Почему же вы не помнили о ней там, на своей родине, когда собирались в поход на массагетов? Почему вы не помнили о ней, когда захватили городище Кунхаза и резали апасаков десятками и сотнями? Почему вы не помнили о ней, когда отсекали пленникам руки? Нет, вы не заслуживаете жалости! Отцы? Матери? Жены? Дети? Но где Кунхаз? Он был отцом. Где Фароат? Она была моей женой. Где тысячи других массагетов - отцов, матерей, жен и детей? Вы их убили, и они уже никогда не увидят солнца. Вы их убили, и они уже никогда не сядут у костра за пиршественным котлом. Вы их убили, и они уже никогда не услышат веселую песню. Их души скитаются в стране мрака и требуют возмездия! Их жизни - на вашей совести! Так почему же мне не взять на свою совесть ваши жизни? Разве я поступаю несправедливо? Кто виноват в том, что погибли тысячи персов? Я? Но разве я приказал вам идти походом на массагетов? Почему вы не сидели в своих домах? Почему вы оставили свою страну и пришли к нам? Э! Хватит разговоров! Вы сами накликали на себя беду. Вы заслуживаете смерти, и вы умрёте!
Полководец Датис схватил Ширака за плечо и взревел, как буйвол:
- Покажи, где вода, или я проломлю тебе череп!
Мудрец Гобрия вцепился в другое плечо пастуха и прогнусавил ему на ухо:
- Покажи, где вода, или я своими руками сдеру с тебя кожу!
Пастух одним движением сбросил с плеч ладони персов, покачал головой и сплюнул.
- Вы хуже шакалов, да поразит вас Митра! - сказал он брезгливо. - Уходите от меня, грязные твари!
Лицо Дария перекосилось от злобы. Не помня себя, он вырвал у ближайшего телохранителя секиру и занес её над пастухом.
- Уничтожу!
- Уничтожай! - Ширак усмехнулся. - Зато я победил тебя. Для чего рождается человек?..
Он поднялся во весь рост, протянул руки к востоку, захватил в лёгкие сразу три меха воздуха и закричал - громко, весело и протяжно, славя без слов, голосом души, восходящее солнце.