Линор Горалик, из старого

[tatireti]

Белочка скачет, скачет да и сорвется - раскричится, швырнет тарелкой, уйдет в ванную плакать. Зайчик берет ружье и выходит по льду на снег, петляя, добирается до вокзала, находит ближайшую электричку на Бородино, берет билет, кладет в урну, идет обратно, след в след; собаки лают, больше ничего не слышно. Зайчик расстреливает терновый куст, грохот поднимает галок, собаки заходятся визгом, они далеко, их не видно. Зайчик медленно ложится в снег, не умея выть, катается по нему молча, дома садится в кухне на табуретку, в натекшей луже плавают галочьи перья. Белочка промокает ему уши вафельным полотенцем, вечер длится, он капает ей валидол на сахар, себе кладет под язык таблетку. В стены ледяной избушки аккуратно вморожены фотографии, Лизочка, Петенька, Дина еще здорова, на заднем плане - лубяная избушка, пальмы, белая машина, двое прохожих в дурацких шортах по колено. Белочка моет микроволновку, зайчик отказывается от чая, идет в спальню, его познабливает, на серебряную свадьбу слетать в Париж, Лизочка, Петенька, Дина сильно хромает, но, слава богу, жива, хотя не выходит из дому, все подружки в армии, она целыми днями пялится в телевизор, сидела в вертолете ближе всех к хвосту, упала на другую девочку, единственная выжила, полгода в гипсе. На ледяном подоконнике две герани, по стеклу галочками идет иней, за мостом свистит электричка на Бородино, белочка печет в микроволновке яблоки, ну и что ж, сорвалась, климакс, бывает и не такое. Ближе к ночи звонят собаки, говорят, что у них три часа назад заглохла машина, уж они звали-звали, но, видно, никто не слышал, слава богу, завелась, поехала, к темноте были дома.

http://snorapp.livejournal.com/295617.html