Моя книга года - "Дегустатор" Мастера Чэня
Уже давно znaymeru дала мне наводку на книгу моего любимого автора Мастера Чэня - "Дегустатор", но только неделю назад я ее открыла. С первых же строк я начала буквально балдеть, как кот от валерьянки. Слова, фразы, вина.... боже, как это красиво и интересно написано!!!! Всем-все-всем любителям вин рекомендую к прочтению: во главе детективного произведения стоит его величество ВИНО, виноделы, окутанные ароматами тонких напитков и сигар.
Я смаковала книгу понемногу, чтобы продлить удовольствие. И как только закончила чтение, тут же начала читать сначала...
Позволю себе лишь несколько восхитительных выдержек из книги.
UPD. Книга более атмосферная, чем детективная, но именно это в ней мне так сильно и нравится.
Ни один человек не выливает это вино. Монти снисходит до того, чтобы сделать второй глоток, Мойра с Седовым попросту его пьют под разговор. Чтобы дегустатор, который пробует до сорока образцов в день по капле, пил вино для удовольствия?
Успех, это успех.
Под конец визита происходит сцена не менее чем эпическая.
Пока прочие, переговариваясь, тянутся цепочкой к автобусу, я подхожу к Юргену и с застенчивой улыбкой произношу несколько слов. В руке у меня кошелек, из которого я вытягиваю пару евровых бумажек.
Мануэла делает большие глаза и шепотом говорит что-то Юргену на немецком, вне всякого сомнения объясняет, кто я такой. Слово «Россия» в немецких, да и всех прочих винных кругах воспринимается почти так же, как «Гонконг» или «Сингапур». Это - рынок. Это потрясающий рынок.
А тут - дегустатор, который возжелал приобрести бутылку вина в одном из пяти-шести-семи хозяйств, которые обычно объезжает за день (а в каждом - от пяти до десяти образцов)? Да это событие. О нем местные жители - а они все так или иначе делают вино - потом будут рассказывать друг другу. О нем, возможно, упомянут в местных газетах.
Во многих винодельнях какие-то образцы продукции буквально навязывают в подарок, и проблема затем состоит в том, как незаметно избавиться от этой тяжести, подарив накопившееся уборщицам очередной гостиницы. Мы каждую неделю, дома и в поездках, прикасаемся губами к знаменитым работам и не считаем это за событие. И чтобы дегустатор с именем купил у кого-то вино? За деньги? Свои деньги? Да немалая часть виноделов - только намекни - еще бежала бы за автобусом, чтобы вручить нам что-то бесплатно, только упомяните название. Другое дело, что существует профессиональный кодекс, согласно которому клянчить вино нам недопустимо и немыслимо. Не будут пускать в приличные места.
В общем, любой на месте этого человека умер бы от счастья. Но это - Юрген. Он удовлетворенно кивает, говорит: «восемь евро», дает мне две монетки сдачи и вручает неоткрытое вино с раздаточного столика.
А у меня - своя радость. Восемь евро за такое вино!
Оба мы, пряча счастливые улыбки, желаем друг другу всего наилучшего.
- Я где-то это уже слышал, - медленно добавил я. - Никотином опрыскивают сады от всяких там кузек. Но не виноградники же? Да подождите, это вообще бред. Яд был только в бокале у этого английского парня. Это не отравленное вино, в смысле - не бутылка, тогда отравились бы все, это убийство одного человека, а не… Где-то я об этом читал… Но тут и вообще все невероятно. Потому-то мы все и спокойны, что знаем точно…
И я задумался.
- Ну, понимаете, - обратился я к Алине и Грише голосом профессора виноделия. - Никотин - вещество с сильным запахом, как я слышал. Как цианистый калий, если не сильнее. Допустим, вы можете отравить цианидом в коктейле человека, не знающего, какой у этого коктейля должен быть вкус. Но невозможно отравить винного дегустатора! Вы поймите, это не с друзьями пить под разговор. Во время дегустации невероятно обострены все чувства, нюх, вкусовые пупырышки языка работают на полную мощность, тотальная концентрация. От которой потом тянет в сон.
- Да у меня просто голова болит, - отрешенным голосом сказала Алина.
- И чтобы профессиональный дегустатор не уловил за метр от бокала, что там - постороннее вещество? Этого просто не могло быть. Англичанина укололи из шприца или ему дали таблетку.
Это было так: подвал «Галереи актера», юный мастер из Доминиканской республики крутит сигары, синеватый дым все гуще поднимается к потолку, делая магазин похожим на языческий храм. Наш клуб.
- Я стоял и спокойно курил свою сигару, - рассказывает у стойки бара человек в плетеной шляпе, - и тут вижу: буквально в двух шагах от меня из машины выходит мой хороший знакомый - губернатор Пуэрто-Рико, и с ним - Джордж Буш. Старший, конечно, уже на покое, без прежней охраны. Буш смотрит на меня и говорит: эй, как приятно, вы курите «Аво» - мои сигары! Нет, отвечаю я ему, все наоборот, это вы курите мои сигары, потому что я и есть Аво, Аво Увезян.
Увезян в нашем сигарном клубе. Создатель великих «Avo», в том числе трепетно уважаемой мной Notturno, формата «корона», которую предполагается курить перед сном. Чуть не лучшее, что можно найти на Доминике. Дедушка с мягкой седой бородкой, упорно не снимающий плетеной мексиканской шляпы: «Эй, у меня есть волосы, - сообщает он собравшимся. - Но без шляпы я никто. Её сделали для меня в пятидесятом году в Акапулько, и именно такую там уже больше не найдешь».
Тут нам поднесли коньяк к сигарам - а великому Аво персонально преподнесли флягу темной, с оттенками красного дерева, жидкости; фляга была украшена большими буквами «XO». Но Аво прочитал на ней и буквы поменьше - «Казумян» - и очень обрадовался. Тем временем знакомиться с маэстро подходили все новые люди с бокалами и сигарами; приблизился и высокий, стройный, смуглый мужчина. «Вы очень похожи на армянина», - сказал ему Аво. «А я и есть армянин», - с плохо скрываемой гордостью ответил подошедший. «И как же ваша фамилия?» - заулыбался наш великий гость. «Казумян», - ответил тот. Мастер сигар посмотрел на свой бокал с коньяком и сделал большой глоток. Наверное, в его голове начала рождаться очередная история, заканчивающаяся чем-то вроде «вы курите мои сигары, я пью ваш коньяк».
Я смаковала книгу понемногу, чтобы продлить удовольствие. И как только закончила чтение, тут же начала читать сначала...
Позволю себе лишь несколько восхитительных выдержек из книги.
UPD. Книга более атмосферная, чем детективная, но именно это в ней мне так сильно и нравится.
Ни один человек не выливает это вино. Монти снисходит до того, чтобы сделать второй глоток, Мойра с Седовым попросту его пьют под разговор. Чтобы дегустатор, который пробует до сорока образцов в день по капле, пил вино для удовольствия?
Успех, это успех.
Под конец визита происходит сцена не менее чем эпическая.
Пока прочие, переговариваясь, тянутся цепочкой к автобусу, я подхожу к Юргену и с застенчивой улыбкой произношу несколько слов. В руке у меня кошелек, из которого я вытягиваю пару евровых бумажек.
Мануэла делает большие глаза и шепотом говорит что-то Юргену на немецком, вне всякого сомнения объясняет, кто я такой. Слово «Россия» в немецких, да и всех прочих винных кругах воспринимается почти так же, как «Гонконг» или «Сингапур». Это - рынок. Это потрясающий рынок.
А тут - дегустатор, который возжелал приобрести бутылку вина в одном из пяти-шести-семи хозяйств, которые обычно объезжает за день (а в каждом - от пяти до десяти образцов)? Да это событие. О нем местные жители - а они все так или иначе делают вино - потом будут рассказывать друг другу. О нем, возможно, упомянут в местных газетах.
Во многих винодельнях какие-то образцы продукции буквально навязывают в подарок, и проблема затем состоит в том, как незаметно избавиться от этой тяжести, подарив накопившееся уборщицам очередной гостиницы. Мы каждую неделю, дома и в поездках, прикасаемся губами к знаменитым работам и не считаем это за событие. И чтобы дегустатор с именем купил у кого-то вино? За деньги? Свои деньги? Да немалая часть виноделов - только намекни - еще бежала бы за автобусом, чтобы вручить нам что-то бесплатно, только упомяните название. Другое дело, что существует профессиональный кодекс, согласно которому клянчить вино нам недопустимо и немыслимо. Не будут пускать в приличные места.
В общем, любой на месте этого человека умер бы от счастья. Но это - Юрген. Он удовлетворенно кивает, говорит: «восемь евро», дает мне две монетки сдачи и вручает неоткрытое вино с раздаточного столика.
А у меня - своя радость. Восемь евро за такое вино!
Оба мы, пряча счастливые улыбки, желаем друг другу всего наилучшего.
- Я где-то это уже слышал, - медленно добавил я. - Никотином опрыскивают сады от всяких там кузек. Но не виноградники же? Да подождите, это вообще бред. Яд был только в бокале у этого английского парня. Это не отравленное вино, в смысле - не бутылка, тогда отравились бы все, это убийство одного человека, а не… Где-то я об этом читал… Но тут и вообще все невероятно. Потому-то мы все и спокойны, что знаем точно…
И я задумался.
- Ну, понимаете, - обратился я к Алине и Грише голосом профессора виноделия. - Никотин - вещество с сильным запахом, как я слышал. Как цианистый калий, если не сильнее. Допустим, вы можете отравить цианидом в коктейле человека, не знающего, какой у этого коктейля должен быть вкус. Но невозможно отравить винного дегустатора! Вы поймите, это не с друзьями пить под разговор. Во время дегустации невероятно обострены все чувства, нюх, вкусовые пупырышки языка работают на полную мощность, тотальная концентрация. От которой потом тянет в сон.
- Да у меня просто голова болит, - отрешенным голосом сказала Алина.
- И чтобы профессиональный дегустатор не уловил за метр от бокала, что там - постороннее вещество? Этого просто не могло быть. Англичанина укололи из шприца или ему дали таблетку.
Это было так: подвал «Галереи актера», юный мастер из Доминиканской республики крутит сигары, синеватый дым все гуще поднимается к потолку, делая магазин похожим на языческий храм. Наш клуб.
- Я стоял и спокойно курил свою сигару, - рассказывает у стойки бара человек в плетеной шляпе, - и тут вижу: буквально в двух шагах от меня из машины выходит мой хороший знакомый - губернатор Пуэрто-Рико, и с ним - Джордж Буш. Старший, конечно, уже на покое, без прежней охраны. Буш смотрит на меня и говорит: эй, как приятно, вы курите «Аво» - мои сигары! Нет, отвечаю я ему, все наоборот, это вы курите мои сигары, потому что я и есть Аво, Аво Увезян.
Увезян в нашем сигарном клубе. Создатель великих «Avo», в том числе трепетно уважаемой мной Notturno, формата «корона», которую предполагается курить перед сном. Чуть не лучшее, что можно найти на Доминике. Дедушка с мягкой седой бородкой, упорно не снимающий плетеной мексиканской шляпы: «Эй, у меня есть волосы, - сообщает он собравшимся. - Но без шляпы я никто. Её сделали для меня в пятидесятом году в Акапулько, и именно такую там уже больше не найдешь».
Тут нам поднесли коньяк к сигарам - а великому Аво персонально преподнесли флягу темной, с оттенками красного дерева, жидкости; фляга была украшена большими буквами «XO». Но Аво прочитал на ней и буквы поменьше - «Казумян» - и очень обрадовался. Тем временем знакомиться с маэстро подходили все новые люди с бокалами и сигарами; приблизился и высокий, стройный, смуглый мужчина. «Вы очень похожи на армянина», - сказал ему Аво. «А я и есть армянин», - с плохо скрываемой гордостью ответил подошедший. «И как же ваша фамилия?» - заулыбался наш великий гость. «Казумян», - ответил тот. Мастер сигар посмотрел на свой бокал с коньяком и сделал большой глоток. Наверное, в его голове начала рождаться очередная история, заканчивающаяся чем-то вроде «вы курите мои сигары, я пью ваш коньяк».