ЕЩЁ РАЗ С ДНЕМ ПОБЕДЫ
Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить,
В танковой бригаде не приходится служить.
А на утро вызвали в Особый отдел:
- Почему ты с танком вместе не сгорел?
- Подождите, братцы, - я им говорю, -
В следующей атаке обязательно сгорю….
Песня.
Только бы не было войны...
Тост.
Я решила разделить текст, который я написала ко дню победы, на две части. Первую часть (прошлый пост) решила закончить на чистой лирической ноте, не хотелось чистоту этой ноты нарушать дальнейшими рассуждениями. А теперь я все-таки продолжу.
Наши людские потери в Великой Отечественной войне были огромны. Они были так велики, что вот уже 70 с лишним лет их все считают, считают и сосчитать не могут. Каждые несколько лет появляются новые цифры. Я думаю, сосчитать их невозможно. Потери в армии еще можно сосчитать и тоже неточно, а потери среди мирного населения сосчитать нельзя. В одном Сталинграде погибло несколько десятков тысяч мирных жителей, а сколько - никто не знает. И в первые два-три года после войны люди продолжали погибать от последствий войны, главным образом - от голода. Этого могло бы и не быть, если бы Сталин за всех нас не отказался гордо от зарубежной помощи, которая предлагалась. Хлебные продуктовые карточки отменили только в конце декабря 1947 года, и только после этого мы вдоволь наелись хлеба и каши. В нашей семье от голода больше всего страдал мой младший брат Феликс, от голода он часто плакал. Мы с мамой беспокоились за него - молодой мужской растущий организм - по нему было видно, что он недоедает. Когда я получала по карточкам кирпичик хлеба на нас троих, то не клала его в буфет, чтобы каждый, когда проголодается, мог отрезать кусок, а сразу делила на три пайки. Почти половину кирпичика я отрезала для Феликса, остальную часть делила ровно на две половины, но разрезала её не поперёк, а вдоль, чтобы Феликс не заметил разницу в размере наших паек. Сахар, полученный на месяц, я сразу же высыпала в сахарницу, и мы с мамой к этому сахару не притрагивались. Когда отменили карточки, мы стали все есть с сахаром. Посыпали сахаром хлеб, все каши варили сладкими. Стали брать у молочницы литр молока, и это молоко кипятили с сахаром. На ужин пили сладкое молоко с хлебом - это было пиршество. Мы ели молча, и улыбаясь смотрели друг на друга.
Потери войны были чрезмерно велики. Велики они были потому, что мировая война, потому что фашисты и Гитлер. А чрезмерны - потому что Сталин. Если бы во главе страны был другой человек, потери могли бы быть меньше вдвое, а может и в разы. Сталин сделал все, чтобы погибло как можно больше его верных подданных. Я не хочу сказать, что он к этому специально стремился, но так у него получилось. Незадолго до войны в ходе массовых репрессий была обезглавлена армия, был уничтожен почти весь командный состав, кадровые военные - профессионалы. Это не могло не отразиться на военных действиях. Когда положение на фронте стало критическим, Сталин попытался вернуть из лагеря репрессированных военачальников, в частности вернул Рокоссовского, но большинство вернуть было невозможно, потому что они были расстреляны или замучены. Сам Сталин был бездарным полководцем, что показала еще гражданская война. И рядом с собой держал такого же бездарного полководца и своего раба Клима Ворошилова. И еще позволял ему чем-то командовать, руководить.
Первый период войны - это позорное отступление. Прямо-таки бегство. Армия бежала, «драпала» и остановилась только на Волге. Была, правда, победа под Москвой, но общей картины это не меняет. Мы отдали врагу территорию, равную территории нескольких больших европейских государств. И если бы у нас не было такой большой территории, и если бы не русская зима, то вообще неизвестно, чем бы кончилась война. Красная Армия отступала перед армией Германии - страны, которая была в разы меньше нашей и по территории, и по численности населения, и к тому же воевала на два фронта. Немцам приходилось держать войска во всех оккупированных европейских странах и на оккупированной советской территории.
Чем же объяснить такое неслыханное отступление? Его обычно связывают с фактором внезапности, но такого фактора не было. Он существовал только для самого Сталина. Все, даже школьники, знали, что скоро будет война с фашистами, с нацистской Германией, и получается, что только Сталин этого не знал. У него с Гитлером был договор, и он верил в то, что Гитлер этот договор будет свято выполнять. И почему бы ему не выполнять, Сталин выполнял этот договор истово - помогал Гитлеру изо всех сил, чем только мог. Из Советского Союза в Германию непрерывно шли эшелоны с продовольствием и прочим сырьем, необходимым Рейху. Немецкие суда базировались в бухтах Кольского полуострова. Мы провели немецкие подлодки Северным морским путем в Тихий океан, куда они шли на помощь японскому флоту. До сих пор на побережье Северного Ледовитого океана находят остатки немецких баз. Вот Сталин и думал, что Гитлер будет соблюдать договор, который ему так выгоден. А потом, когда Гитлер завоюет всю Европу, они со Сталиным разделят мир. Но Гитлер оказался еще большим безумцем, чем Сталин, и начал войну на два фронта.
Сталин получил более десяти сообщений, содержавших информацию о дне и даже часе начала войны. Эту информацию сообщил ему Рихард Зорге, немецкие коммунисты, Красная капелла и наша разведка. Но Сталин не хотел верить этим сообщениям. Считал тех, кто эту информацию отправлял, провокаторами, которые специально хотят столкнуть Сталина с его союзником Гитлером. Тех, кто доставлял эту информацию, расстреливали. Рихарда Зорге Сталин не мог расстрелять, но зато близких ему людей, которые были в стране, изрубил в капусту. Так что первый период войны, период отступления, связан не с фактором внезапности, а с особенностями психологии Сталина.
Но народ бессмертен и бесконечно талантлив и выдвинул из своих рядов талантливых полководцев, имена которых до войны были неизвестны или мало известны, и под их командованием Красная Армия победила. После войны эти новые военачальники стали неугодны вождю. Все, что хоть сколько-нибудь возвышалось над уровнем посредственности, вызывало у него страх и ненависть. Прямо так ни с того, ни с сего репрессировать Жукова Сталин все же не решился, но происходило то, что позже назвали «охотой на Жукова». Были репрессированы близкие Жукову люди, в частности генерал Владимир Крюков, из него выбивали показания на Жукова. Жена Крюкова, знаменитая и любимая всем народом певица Лидия Русланова также была репрессирована.
Народ принес в этой войне огромные жертвы и победил. Победил несмотря на Сталина, вопреки ему, но Сталин стал символом этой победы. В бой шли с именем Сталина и с верой в него, и эта вера помогала. Но Сталин, которого советские люди несли в своем сердце, не имел ничего общего с реальным человеком Сталиным, о котором, в сущности, никто ничего не знал. Народ создал миф о Сталине и вложил в этот мифический образ все свои лучшие черты, и победить помог именно этот миф, созданный самим же народом. Миф оказался живучим, как все мифы, и существует до сегодняшнего дня. И сегодня многие верят в этот миф и любят Сталина.
После войны в отступлении и потерях Сталин обвинил военачальников, которые командовали фронтами в первый период войны. Их обвинили в сознательном предательстве, были судебные процессы над ними. Военнопленных также обвинили в предательстве, и сослали в лагеря. И там с ними обращались хуже, чем с пленными немцами. Волна послевоенных репрессий в армии была очень широкой.
Я в ЦНТБ по архитектуре работала с жертвой этих репрессий, Николаем Б. Во время войны он был разведчиком, но шпионил не за немцами, а за нашими союзниками американцами. (об истории Николая я уже рассказывала). После войны его обвинили в том, что американцы его, якобы, перевербовали. В 1947 году его арестовали, и просидел он почти 10 лет. После 1956 года он вышел по реабилитации. Николай в своих несчастьях обвинял всех нас. Он говорил : «Как вы могли спокойно жить, есть, спать, веселиться, жениться, когда вы знали, что мы сидим в лагере без всякой вины». Я ни разу ему не напомнила, что ведь он сам спокойно жил и учился в конце 30-х, когда вовсю шли репрессии.
В войне погибли многие миллионы молодых мужчин. Они не успели жениться и родить детей, не построили дом, не посадили сад. Ничего не успели сделать своими сильными руками и быстрым умом. Не написали своих книг, картин и симфоний, не сделали своих научных открытий. Не открыли и не использовали свои таланты и душевные силы, никак себя не реализовали. Если бы они не погибли, и все это сделали, мы сейчас жили бы в другой стране, нас было бы больше, и мы были бы лучше.
Сегодня День победы празднуется широко и пышно, это наш главный праздник, наши скрепы. Власть тратит большие деньги на праздничные мероприятия, и, похоже, хочет примазаться к победе, вроде бы это они победили. Но к той великой победе теперяшняя власть не имеет решительно никакого отношения. С этой властью связаны только поражения. После второй мировой войны Россию уважали и любили, были ей благодарны за спасение мира от коричневой чумы. Сейчас Россию считают страной - агрессором, против неё объявлены экономические санкции. У нас нет практически ни одного союзника, мы - страна изгой.
Экономика не развивается, системы образования и здравоохранения деградируют. Наука не финансируется. Ученые, образованные люди уезжают из страны, происходит утечка мозгов. Правда, нашей власти удалось расчленить Грузию и расчленить Украину, но назвать это победами как-то язык не поворачивается. Коррупция и воровство, криминал, бездарности и непрофессионалы на всех руководящих постах - вот наш сегодняшний день. А чтобы запудрить мозги и всех запутать, раздувается патриотическая истерия, и празднование дня победы используется в этих целях. Имеет место некоторое опасное заигрывание с войной. Возникают какие-то сомнительные лозунги, типа «можем повторить». Из телевизора, в частности, из уст Дмитрия Киселева звучат непонятные и непонятно кому угрозы, слова о «ядерном пепле» и т. п. Но я верю в народ, он все поймет, во всем разберется и опять победит. И давайте сегодня выпьем за то, чтобы агрессоров, оккупантов всех мастей и прочих супостатов народ победил как можно скорее.