Как я участвовала в телепередаче.
Этот текст я написала 4 дня назад, и хотя за эти дни он, возможно, устарел, я его, всё-таки, публикую.
Дорогие френды! Это просто счастье говорить с вами о гениальном писателе, великом романе и его экранизации. Я ведь думала, что это интересно только для меня, и радостью было убедиться, что это не так. И разговор идет на хорошем уровне, и мы его, конечно, продолжим. Но сейчас я хочу сделать маленький перерыв, чтобы рассказать вам о происшествии в моей жизни.
В пятницу, 19 апреля, раздался телефонный звонок, и женщина на том конце провода представилась, сказала, что она Людмила Телень и у нее ко мне вопрос и просьба. Я была так обрадована и польщена тем, что мне звонит сама Людмила Телень, что я тут же мысленно решила, что выполню любую ее просьбу. Может быть, не все помнят, что в 90-е годы мы все относились к Людмиле Телень с большим уважением, она работала в газете «Московские новости», была соратницей Егора Яковлева, которого мы еще больше уважали и любили, а газета «Московские новости» была рупором самых передовых идей, свободы и демократии. Людмила Телень попросила меня участвовать в передаче, посвященной Алексею Навальному. В студии будет она, четверо участников передачи, она назвала мне их, но я не запомнила имен, поскольку они мне ничего не говорили, а я, так как я из дома не выезжаю, могу участвовать в передаче по телефону, будет звучать мой голос и будет стоять моя фотография. И я спросила, какая фотография, и где они ее взяли. Она сказала, что взяли в Интернете, и что, конечно, они должны были согласовать со мной, какую я хочу фотографию, но осталось уже мало времени, и сейчас уже сложно что-то менять. Я сказала, что уж ладно, какую выбрали, такую выбрали, не так уж это и важно. Она сказала, что каждому участнику передачи будет задан один вопрос: «Как вы считаете, суд и приговор увеличат популярность Навального или поставят крест на его политической карьере?».
Я согласилась принять участие в передаче, потом мне позвонила редактор, сказала, что передача будет идти с 9 до 10 вечера, что меня включат в прямой эфир, примерно, в середине передачи, и сказала, что многие теряются, их пугает прямой эфир, но, вероятно, это не мой случай. Я согласилась, что это, действительно, не мой случай. Я человек бывалый, давала интервью многие телевизионным каналам, включая итальянское телевидение, и многим печатным изданиям, включая газету, которую издает китайская оппозиция за рубежом (представляете, какие храбрецы), эта газета брала у меня интервью дважды, так что я за себя была спокойна. Правда, был у меня однажды зажим. Снимался социальный ролик. Цель - убедить молодежь внимательнее относится к старикам и родителям. Я изображала такого родителя, говорила с дочерью по телефону, текст разговора придумала сама. Снимали у меня дома, и снимал мой друг Юра, директора проекта «Интеллигентская штучка». Словом, лучших условий съемки придумать невозможно. И тут на меня напал этот самый зажим. Не могу слова сказать, голос не мой, не могу пошевельнуться, голову повернуть. В общем, сняли кое как. Я потом сообразила, что можно было снять несколько дублей, но мы сняли только один раз. Я была этим роликом очень недовольна, хотя он получил первое место на конкурсе, и после этого ролика Бекмамбетов предложил Юре снимать микробюджетные фильмы, но развития эта история не получила. Мы выкладывали этот ролик в нашем ЖЖ. Словом, с передачей и Людмилой Телень получилось то же. Меня включили в прямой эфир, сказали, что у меня есть две-три минуты, и я растерялась оттого, что прямой эфир, и, значит, ничего нельзя будет исправить, и оттого, что нужно уложиться в две-три минуты. В тот же день Юра нашел отклик на эту передачу. Какой-то человек написал, что он смотрел передачу, к сожалению, не с начала, а со второй половины, с выступления Энгелины Тареевой. Энгелина Тареева, рассказал он, которая работала в «Яблоке» вместе с Навальным, много писала о нем в своем блоге, и все это записки разнообразно разочарованной соратницы. То же он услышал и в передаче. Но это еще не самый страшный отзыв. Он мог написать, и что в передаче была не разнообразно разочарованная соратница, а бездарная дура, и был бы прав, и мне нечего было бы возразить.
Я хочу здесь написать то, что я сказала в передаче, но просто более отчетливо. На вопрос, как повлияет суд на популярность Навального, я ответила, что он не просто повысит популярность Навального, а вызовет скачок этой популярности, и высоту этого скачка мы пока не можем себе представить. Мученики во все времени и у всех народов вызывали сочувствие и почитались, а уж Россия здесь стоит особняком. Если западная формула жизни - принять любой вызов и победить, то русская формула жизни - вынести любое страдание и остаться человеком. Страдание на русской шкале нравственных ценностей занимает высокое место. У меня есть свое мнение о Навальном. Оно сложилось в процессе нескольких лет совместной работы, и я твердо убеждена в его правильности. Но перспектива тюрьмы мгновенно все меняет. Я не хочу, чтобы он сидел. Не хочу! Мне его жалко. Мне страшно представить себе его, такого красивенького и чистенького, в тюремной камере среди уголовников, возле параши. Они непременно поместят его возле параши, на них его обаяние не подействует. И если я, при моем критическом отношении к Навальному, при моих сомнениях относительно мотивов его поступков, не хочу, чтобы он страдал, то можно себе представить, как это примут другие.
Еще я сказала в передаче, что не верю в красивую картинку: борец-одиночка, герой, выходит не трапу войны, чтобы один на один сразиться с могущественными силами, как Давид с Голиафом, вот не верю я в этого Давида. Я думаю, что за Навальным стоят влиятельные люди, умные и расчетливые, что Навальный - это их проект, они делают на него ставку. И, конечно, эти люди не американцы, как нас пытаются убедить, а очень даже россияне. И кандидатуру они выбрали очень умно, лучше и не найдешь, и расчет их может оправдаться. Если бы эти люди не хотели, чтобы был суд, то суда бы не было. А если суд есть, то, значит, они рассчитывают, что суд сработает на их проект.
И ещё, когда меня подключили к прямому эфиру, я услышала конец выступления предыдущего оратора. Он говорил, что Навальный не пользуется широкой поддержкой и доверием. И, прежде чем ответить на основной вопрос, я сказала, что не согласна с предыдущим оратором, что популярность Навального не стоит недооценивать. Когда я в своём блоге высказывала сомнения относительно намерений и целей Навального, на меня обрушивался, мне казалось, весь Интернет - с бранью вплоть до ненормативной лексики, и с угрозами вплоть до «кишки на мостовую». И, судя по лексике, брань и угрозы были не от интеллигенции. А что касается либерально-демократической интеллигенции, Навальный там всех соблазнит - Бориса Акунина, Виктора Шендеровича, Юлию Латынину, Евгению Альбац, Артемия Троицкого и пр. Артемий Троицкий сказал, что если Навального посадят, то вскоре ликующий народ на руках вынесет его из тюрьмы. Прекрасная перспектива. Но для того, чтобы человека на руках вынесли из тюрьмы, ему нужно прежде в неё сесть, нужно создать некий эффект Манделы. И, возможно, это и происходит на наших глазах.
Вот, собственно, и все, что я хотела рассказать вам об этой передаче. Я хотела вам сказать, что сыграть себя в предлагаемых обстоятельствах - это вовсе не простая задача, и в случае с роликом, о котором мы вспомнили, и в случае с передачей, у меня это не получилось, я не сумела быть собой, меня там не было, и голос был противный.
Дорогие френды! Это просто счастье говорить с вами о гениальном писателе, великом романе и его экранизации. Я ведь думала, что это интересно только для меня, и радостью было убедиться, что это не так. И разговор идет на хорошем уровне, и мы его, конечно, продолжим. Но сейчас я хочу сделать маленький перерыв, чтобы рассказать вам о происшествии в моей жизни.
В пятницу, 19 апреля, раздался телефонный звонок, и женщина на том конце провода представилась, сказала, что она Людмила Телень и у нее ко мне вопрос и просьба. Я была так обрадована и польщена тем, что мне звонит сама Людмила Телень, что я тут же мысленно решила, что выполню любую ее просьбу. Может быть, не все помнят, что в 90-е годы мы все относились к Людмиле Телень с большим уважением, она работала в газете «Московские новости», была соратницей Егора Яковлева, которого мы еще больше уважали и любили, а газета «Московские новости» была рупором самых передовых идей, свободы и демократии. Людмила Телень попросила меня участвовать в передаче, посвященной Алексею Навальному. В студии будет она, четверо участников передачи, она назвала мне их, но я не запомнила имен, поскольку они мне ничего не говорили, а я, так как я из дома не выезжаю, могу участвовать в передаче по телефону, будет звучать мой голос и будет стоять моя фотография. И я спросила, какая фотография, и где они ее взяли. Она сказала, что взяли в Интернете, и что, конечно, они должны были согласовать со мной, какую я хочу фотографию, но осталось уже мало времени, и сейчас уже сложно что-то менять. Я сказала, что уж ладно, какую выбрали, такую выбрали, не так уж это и важно. Она сказала, что каждому участнику передачи будет задан один вопрос: «Как вы считаете, суд и приговор увеличат популярность Навального или поставят крест на его политической карьере?».
Я согласилась принять участие в передаче, потом мне позвонила редактор, сказала, что передача будет идти с 9 до 10 вечера, что меня включат в прямой эфир, примерно, в середине передачи, и сказала, что многие теряются, их пугает прямой эфир, но, вероятно, это не мой случай. Я согласилась, что это, действительно, не мой случай. Я человек бывалый, давала интервью многие телевизионным каналам, включая итальянское телевидение, и многим печатным изданиям, включая газету, которую издает китайская оппозиция за рубежом (представляете, какие храбрецы), эта газета брала у меня интервью дважды, так что я за себя была спокойна. Правда, был у меня однажды зажим. Снимался социальный ролик. Цель - убедить молодежь внимательнее относится к старикам и родителям. Я изображала такого родителя, говорила с дочерью по телефону, текст разговора придумала сама. Снимали у меня дома, и снимал мой друг Юра, директора проекта «Интеллигентская штучка». Словом, лучших условий съемки придумать невозможно. И тут на меня напал этот самый зажим. Не могу слова сказать, голос не мой, не могу пошевельнуться, голову повернуть. В общем, сняли кое как. Я потом сообразила, что можно было снять несколько дублей, но мы сняли только один раз. Я была этим роликом очень недовольна, хотя он получил первое место на конкурсе, и после этого ролика Бекмамбетов предложил Юре снимать микробюджетные фильмы, но развития эта история не получила. Мы выкладывали этот ролик в нашем ЖЖ. Словом, с передачей и Людмилой Телень получилось то же. Меня включили в прямой эфир, сказали, что у меня есть две-три минуты, и я растерялась оттого, что прямой эфир, и, значит, ничего нельзя будет исправить, и оттого, что нужно уложиться в две-три минуты. В тот же день Юра нашел отклик на эту передачу. Какой-то человек написал, что он смотрел передачу, к сожалению, не с начала, а со второй половины, с выступления Энгелины Тареевой. Энгелина Тареева, рассказал он, которая работала в «Яблоке» вместе с Навальным, много писала о нем в своем блоге, и все это записки разнообразно разочарованной соратницы. То же он услышал и в передаче. Но это еще не самый страшный отзыв. Он мог написать, и что в передаче была не разнообразно разочарованная соратница, а бездарная дура, и был бы прав, и мне нечего было бы возразить.
Я хочу здесь написать то, что я сказала в передаче, но просто более отчетливо. На вопрос, как повлияет суд на популярность Навального, я ответила, что он не просто повысит популярность Навального, а вызовет скачок этой популярности, и высоту этого скачка мы пока не можем себе представить. Мученики во все времени и у всех народов вызывали сочувствие и почитались, а уж Россия здесь стоит особняком. Если западная формула жизни - принять любой вызов и победить, то русская формула жизни - вынести любое страдание и остаться человеком. Страдание на русской шкале нравственных ценностей занимает высокое место. У меня есть свое мнение о Навальном. Оно сложилось в процессе нескольких лет совместной работы, и я твердо убеждена в его правильности. Но перспектива тюрьмы мгновенно все меняет. Я не хочу, чтобы он сидел. Не хочу! Мне его жалко. Мне страшно представить себе его, такого красивенького и чистенького, в тюремной камере среди уголовников, возле параши. Они непременно поместят его возле параши, на них его обаяние не подействует. И если я, при моем критическом отношении к Навальному, при моих сомнениях относительно мотивов его поступков, не хочу, чтобы он страдал, то можно себе представить, как это примут другие.
Еще я сказала в передаче, что не верю в красивую картинку: борец-одиночка, герой, выходит не трапу войны, чтобы один на один сразиться с могущественными силами, как Давид с Голиафом, вот не верю я в этого Давида. Я думаю, что за Навальным стоят влиятельные люди, умные и расчетливые, что Навальный - это их проект, они делают на него ставку. И, конечно, эти люди не американцы, как нас пытаются убедить, а очень даже россияне. И кандидатуру они выбрали очень умно, лучше и не найдешь, и расчет их может оправдаться. Если бы эти люди не хотели, чтобы был суд, то суда бы не было. А если суд есть, то, значит, они рассчитывают, что суд сработает на их проект.
И ещё, когда меня подключили к прямому эфиру, я услышала конец выступления предыдущего оратора. Он говорил, что Навальный не пользуется широкой поддержкой и доверием. И, прежде чем ответить на основной вопрос, я сказала, что не согласна с предыдущим оратором, что популярность Навального не стоит недооценивать. Когда я в своём блоге высказывала сомнения относительно намерений и целей Навального, на меня обрушивался, мне казалось, весь Интернет - с бранью вплоть до ненормативной лексики, и с угрозами вплоть до «кишки на мостовую». И, судя по лексике, брань и угрозы были не от интеллигенции. А что касается либерально-демократической интеллигенции, Навальный там всех соблазнит - Бориса Акунина, Виктора Шендеровича, Юлию Латынину, Евгению Альбац, Артемия Троицкого и пр. Артемий Троицкий сказал, что если Навального посадят, то вскоре ликующий народ на руках вынесет его из тюрьмы. Прекрасная перспектива. Но для того, чтобы человека на руках вынесли из тюрьмы, ему нужно прежде в неё сесть, нужно создать некий эффект Манделы. И, возможно, это и происходит на наших глазах.
Вот, собственно, и все, что я хотела рассказать вам об этой передаче. Я хотела вам сказать, что сыграть себя в предлагаемых обстоятельствах - это вовсе не простая задача, и в случае с роликом, о котором мы вспомнили, и в случае с передачей, у меня это не получилось, я не сумела быть собой, меня там не было, и голос был противный.