Мертвые души (август 2006 г. 18000 знаков)
Аномальные явления порой имею вполне себе естественное объяснение. Этот мой рассказ был включен в НФ сборник короткого рассказа "Галилей". Хотя, я сам не считаю его настолько замечательным. Впрочем, кто я такой чтобы судить?)
Микроавтобус походил на духовой шкаф. Снаружи конечно эта рухлядь напоминала «ГАЗель», внутри которой парило так, что в самую пору было вытаскивать пассажиров, поливать собственным потом и переворачивать на другой бок. Машина неслась меж полей зерновых культур, шуршала покрышками о гладкий асфальт и раскалялась под зенитным солнцем все сильнее.
Валек раскрыл форточку и высунул наружу руку.
- Уф, - выдохнул он, - жарко, однако.
На кой лях его угораздило переться на деревню к теще именно сегодня? Впрочем, вопрос риторический - суббота, выходной день… Но ведь есть еще и день воскресный, на который, кстати, синоптики обещали облачность! Он пощупал подмышку (благо сидел на последнем месте и его никто не видел), брезгливо скривился и отер ладонь об шортину.
Согласно показаниям наручных часов путешествие в глухомань под названием Дандуковка длилось уже 1 час и 25 минут. Странно. Обычно на своей колымаге, безвременно почившей на СТО, он добирался минут за 40. Хотя если брать в расчет невеликую скорость микроавтобуса…
Остаток дороги Валек решил скоротать за сном. Закрыл форточку, чтоб ветер меньше докучал, откинулся на спинку и накрыл лицо панамой…
- Эй, парень, поднимайся, - разбудил Валька взмокший старичок.
- Что уже приехали?
- Ага. Приехали, - буркнул он и полез к выходу.
- Эй, а где моя панама? - не обнаружив головного убора, спросил Валек.
- Тебе лучше знать, где твоя панама, - обернулся на секунду пенсионер и выбрался наружу.
Солнце никуда не делось - висело себе в зените и радостно светилось. Никуда не делось и золотое море дозревающей пшеницы вместе с полосой гладенького асфальта. Сохранились в полном составе и немногочисленные пассажиры, что сейчас с трудом умещались в бедной тени микроавтобуса. Молодая парочка, не выпускающая друг друга из объятий даже в такую жару (парень, надо сказать, выглядел чертовски смазливо, а девушке не мешало бы еще раз обесцветиться), краснолицый, стриженый под «ноль» дядя лет сорока в застиранной тельняшке и шортах цвета хаки, пышная дама в соломенном сомбреро и с веером-опахалом, а так же знакомый дедушка, мило беседующий с водителем транспорта.
- Да говорю я вам, что не знаю где мы! - оправдывался сухонький водитель, да так, что его усы топорщились, будто одежная щетка. - По десять раз на день туда-сюда мотаюсь… Не мог я заблудиться, ну не мог!
- Тогда как так получилось? - напирал пенсионер.
- Не знаю я, ну! Не знаю! - махнул рукой шофер и, непристойно ругнувшись, удалился в кабину.
- А что, собственно, стряслось?
- Бензин у нас кончился, - со вздохом ответил Вальку старичок.
- Как? Мало залил что ли?
- Да нет, достаточно. Считай четыре часа ехали…
- Сколько?! Да вы на солнце взгляните! Сейчас половина второго, максимум два.
- Ага, - вздохнул дедушка, - а ты на часы взгляни.
Валек и взглянул. 4:30.
- Ничего не… - он приложил хронометр к уху. Тикает. - Странно…
- То-то и оно, - подытожил старче.
Вернулся водитель.
- Вот! - встряхнул он полтора литровую бутылку бензина, - больше ничем помочь не могу.
Старичок фыркнул:
- Мы выжгли целый бак, а так и не приехали. Толку от твоей полторашки?
- Больше ничем помочь не могу, - процедил водитель, попутно испепеляя взглядом капризных пассажиров. - Так вы едете или остаетесь?
Какое-то время ехали молча. Валек перебрался с последнего сиденья поближе к месту водителя и теперь откровенно разглядывал попутчиков. Может, улыбнется кто? Или в кулак прыснет? По любому это розыгрыш! Не только панаму спрятали, так еще и часы успели перевести. Но лица пассажиров все больше отражали угрюмую задумчивость. Дамочка в сомбреро разглядывала пустоту перед собой, дядя с каменным лицом изучал проплывающую за окном пшеницу, парень отрешенно хлопал ладонью по коленке подруги, а та - грызла накрашенный ноготок. Дедушка же, как и Валек, подозрительно сканировал попутчиков.
- Народ, может, познакомимся, наконец? - проявил немного инициативы Валек. - Я - Валентин.
- Василий - не отрываясь от окна, прогудел бритоголовый.
- Меня зовут Димой, а это моя невеста - Светлана, - протянул тенорком паренек. Нареченная молча кивнула.
- Лариса Геннадьевна я… то есть просто Лариса, - спохватилась барышня и от чего-то покраснела.
- Федор Поликарпович, - представился пенсионер и обернулся к водителю: - шеф, а тебя как звать?
- Вячеслав, - буркнул водитель и потянулся к магнитоле.
- Ну и как вы себе все это представляете? - развел руками Валек. - Половина пятого, а солнце в зените. Четыре часа в пути, а Дандуковки не видать. Может, соображения какие?..
- Тихо! Тихо! Слушайте! - перебил его водитель и добавил громкости:
«Агерес! Агерес! Тужамзар екнетс оп репет еж янем. Личатрапан ежу и яледен йявреп. Талед репет еж отч. Треч, треч, треч!» - сквозь шорох и треск бурлил, вибрировал из динамиков голос.
Неожиданно радио потухло, а вместе с ним заглох и мотор. Пока «ГАЗель» катилась по инерции, Вячеслав работал ключом зажигания, но, увы, машина сотрудничать отказывалась.
- Приехали… - грустно изрек водитель и полез проверять двигатель, едва микроавтобус остановился.
- Что, что, что случилось? Бензин кончился? - засуетилась Лариса.
- Не похоже, - усомнился Валек, - двигло так сразу не глохнет.
Через лобовое стекло было видно, как Вячеслав задрал капот, обозрел то, что под ним творилось и торопливо захлопнул. При этом выражение лица у него сделалось такое, будто он увидел труп невесты. Капот снова взмыл вверх и вновь захлопнулся. Когда он распахнулся в третий раз, Валек не выдержал и выбрался наружу.
Двигателя не было. Не было ни радиатора, ни вентилятора, ни аккумулятора. Ничего не было - пустой багажник.
- Это… это как? - заглянул в пустующее нутро автомобиля Василий, - как у «зáпора» что ли?
- Получатся так, - Валек оглянулся - остатки злополучного экипажа выбрались на солнцепек и перетаптывались за спиной. - Так, Славик?
Но Славик, бледный как больничная простыня беззвучно шевели губами, и на слова не реагировал.
- Эй, друг, ты в порядке? Где мотор спрятал-то? - на прикосновение к плечу водитель отреагировал, но как-то странно. Он посмотрел на Валька, дебильно хихикнул и полез под крышку капота.
- Все - теперь я буду мотором хи-хи, - забрался он внутрь, - закрывайте капот и можно ехать в Дандуковку! Хи-хи-хи, брр, хи-хи…
Светлана завизжала и еще плотнее прижалась к своему жениху. Остальные разинули рты и смотрели на Вячеслава, возившегося в моторном отсеке.
- Сынок, что ты?.. - потянулся было к обезумевшему водителю Федор Поликарпович.
- Закрой, закрой, закрой! - затараторил он в ответ, - я мотор, мотор. Брр, хи-хи, - и уже гневно, - закрой капот, мать твою! Закрой! Закрой!! Закрой!!!
Пенсионер отшатнулся, едва не свалив с ног столбенеющую Ларису. Конечно, исполнить просьбу спятившего никто особо не торопился, однако Вячеслав и сам отлично справился. Теперь он брыкался в жестяном карцере, бился о капот то ли головой, то ли коленями и безумно хихикал. Смеялся «мотор» не долго - минуты через три он разразился такими рыданиями, каких Валек еще никогда не слышал. Рев и стоны, всхлипы и завывания переплетались в единой ноте ужаса, безнадеги и невыносимой тоски.
Даже когда стенания оборвались, воздух какое-то время продолжал звенеть острой тональностью безумия, немой, но ощутимой.
- Боже, так ведь он задохнулся! - бросилась к машине Лариса.
Когда вскрыли моторный отсек, то обнаружили, что Вячеслав успел не только задохнуться, но и высохнуть. Вяленый сазан. Почему-то именно эту пивную закуску, напомнил Вальку засухаревший водитель. Коричневая кожа, разинутый зубастый рот, пучок волос вместо носа… Ужас.
Новое амплуа Вячеслава впечатлила Светлану до обморока: с тихим стоном она сползла по своему суженому на асфальт, где ее лицо и дождалась первых капель минералки. Остатки содержимого бутылки, принесенной из салона Василием, приговорили на месте. Капот прикрыли, чтоб лишний раз не травмировать психику девушки.
- Что ж такое творится-то, а? - Валек обхватил голову руками, - где это мы? Что ж теперь… Чертовщина какая-то!
- Так, давайте без этой, как ее… паники, - Федор Поликарпович отер рукавом потный лоб. - Что мы имеем?
- Не мы, а нас, - угрюмо хмыкнул Василий. - Выехали по расписанию и в верном направлении. До того как кончился бензин, ничего странного не происходило.
- Вот скажите, - перебил его Валек, - вы хоть раз задались вопросом, почему дорога из Холмов в Дандуковку такой длинной получилась? Или почему солнце не садится, а продолжает висеть в гребаном зените?
В ответ только растерянные взгляды.
- А говорите ничего странного. Встречные машины где? Где поселки? Почему пейзаж не меняется?! Заснул - пшеница, проснулся - та же петрушка, - он зарылся пятерней в горячие волосы, - и где моя панама в конце концов?!
- Тебе лучше знать где… - тут Федор Поликарпович чертыхнулся, - так ведь она, как и мотор исчезла!
- Почему тогда Славик не пропал, а высох? - удивилась Лара.
- Мне интереснее, отчего он спятил, - покосился на капот пенсионер. - И почему я не хочу есть. И пить.
Валек прислушался к себе. Действительно: ни жажды, ни голода… а ведь завтракал он ранехонько. И в туалет совсем не хочется.
- Лучше бы жары этой драной не ощущать, - буркнул Василий. - Ну что, пошли?
- Куда? - продолжала удивляться Лариса.
- Туда, - махнул он в сторону родных Холмов. - Может, хоть домой вернемся.
- Логично, - пожал плечами Валек. - Пошли.
Несчастная компания покрыла метров триста, прежде чем идущая последней Лариса окликнула остальных.
- Эй, посмотрите.
Валек оглянулся. От микроавтобуса остались только колеса, да верный водитель, почивающий на асфальте складным метром. Воздух над останками кипел оливково-черной миазмой, напоминающей бензиновое испарение, что под палящим солнцем стало на порядок гуще и интенсивнее. Клубилось это черное дело не долго - несколько секунд, и оно стало истончаться, пока не растворилось совсем. А вот колеса с Вячеславом и еще какой-то мелочью остались лежать на асфальте. На долго ли?
На небе по-прежнему ни облачка. Появись хоть одно, пускай самое затасканное ветром, Валек точно бы ударился в присядку. А так… Так они продолжали влачить судьбу вместе с тяжелеющими ногами в размытую маревом бесконечность. Разговаривать совсем не хотелось. Еще меньше хотелось верить в реальность. Вновь и вновь прокручивая в голове события, приключившиеся несколькими часами ранее, Валек подсознательно убеждал себя, что данный бред правдой быть ну никак не может. На анормальную статичность окружающей среды он предпочитал закрывать глаза.
Шляпка Ларисы улетучилась сравнительно недавно. Радости пропажа не принесла - барышне пришлось отказаться от дуновений берестяного веера и использовать его как козырек для темени. Когда же исчезла и эта защита, Лара села на асфальт и зарыдала:
- Я так больше не вынесу, - хныкала она, растирая по лицу слезы, - я устала и хочу домой.
- Тогда вставай и пошли, - пожал плечами Валек. Это детская простота его откровенно раздражала.
- Не могу я больше идти! - выкрикнула она и снова зарылась в пухлые ладони, - не могу и не желаю!
- Пойми, Лариса, - склонился над ней Федор Поликарпович, - если ты не сделаешь над собой усилие, то никогда не попадешь домой, понимаешь? Нам нужно идти, а идти еще долго. Хочешь, я тебе свою рубашку отдам? Обмотаешь вокруг головы и…
- Не нужно мне твое вонючее рванье, - от визга у Валька заломило в ухе. - Я хочу домой, немедленно. Быстро!
- Ну, так беги! - развел руками Василий, - беги! Чего же ты?
Говорить этого не стоило. По крайней мере - не таким тоном. Лара уперлась в Василия бараньим взглядом, потом торопливо поднялась и припустила прочь. Причем в обратную сторону.
- Ты понимаешь, что только что сделал? - Федор Поликарпович смотрел на виновника очередного сумасшествия, как Тузик на грелку.
- Угу, - вздохнул Василий и бросился следом. - Лариса, стой! Стой, кому говорю!
Несмотря на довольно высокую плотность цели, настигнуть ее удалось не скоро. А то, что безумие прибавляет сил, Валек убедился когда Лара оттолкнула подоспевшего преследователя, будто борец сумо рядового японца. Василий кувыркнулся на обочину, отдохнул несколько секунд и возобновил погоню.
Первое время Валек разрывался между желанием помочь остановить Ларису и желанием бежать вместе с ней. В итоге он опустился на асфальт, сплюнул под ноги и стал просто смотреть на гаснущие в мареве людские фигурки. Не прошло и пяти минут, как за спиной раздался душераздирающий крик.
Вопящим, истекающим кровью комком на земле корчилась Светлана. Над ней, с невесть откуда взявшейся «бабочкой» стоял суженый. Стоял и молча наблюдал за страданиями невесты. Затем он присел на корточки и элементарно перерезал ей горло.
- Она не сойдет с ума, - прошептал Дмитрий, - не позволю.
Он поднялся, вытер о штанину лезвие и медленно повернулся к остаткам компании.
- Я люблю ее. Люблю больше жизни. И за любовь готов убить. Мы будем… - он приложил острие к груди в области сердца и рухнул лицом вниз, - …вместе.
Тело убийцы вспыхнуло тошнотворной миазмой, и в следующее мгновение нож вонзился в уже иссохшую плоть. От удара череп отскочил и покатился прямо к ногам Федора Поликарповича. Пенсионер засопел.
- С-сученок! - хотя пинок вышел и не сильный, но пустая черепушка скакала по асфальту долго, - собственник, мать его! Здоровую девку… За что?!
Кровь на солнце запекалась быстро - по краям багровая лужа моментально начала покрываться тонкой корочкой. Валек не мигая смотрел в глаза убитой девушки. Два застывших стеклянных шарика… Еще минуту назад они заглядывали в душу любимому и видели там надежду. Теперь - тупо целятся в небо и все потому, что надежда оказалась бездушной.
Не особо заботясь о чистоте обуви Валек подошел к телу, наклонился и закрыл мертвые глаза.
- Слушай, Федор Поликарпович, а ведь Светлана-то не усохла.
- Я заметил, - буркнул в ответ старик. - Наверное, здесь мумифицируются только те, кто слетает с катушек.
- А кто слетает с катушек, тот и мумифицируется, - сквозь марево Валек разглядел вдали одинокую черную точку. - Василий вернется - тогда точно будем знать.
Вернувшись, Василий ухватился за расспросы первый. Получив ответы и поматюкавшись, он поделился результатами марафона.
- Упрашивал, ругался, умолял, матом крыл… Ничего не прошибало! Бежит, пыхтит как паровоз и молчит. Пару раз пробовал силой остановить… ну, в общем, вы видели, что из этого получается. Собрался уже послать эту полоумную куда подальше и вернуться, как вдруг она захрипела и начала падать. Дымок из нее какой-то черный брызнул и она за секунду в мешок костей превратилась. Вон, как тот ублюдок.
Все посмотрели на обезглавленные останки Дмитрия.
- Значит так, парни, - после некоторого молчания кашлянул Федор Поликарпович, - хладнокровие это наше все. Хотим жить - держим мозги на привязи. Вперед.
Последний раз Валек наблюдал собственные часы минут двадцать назад. А может сорок… В любом случае тогда они указывали на довольно поздний час - 22.10 по Москве. Жаль только спятившее солнце не знало, что пора бы уже и за горизонт - баиньки. С самого старта злоключений оно и на пядь не сдвинулось. Сволочное солнце. Исчезало все кроме его жарящих лучей.
- Ой. У меня трусы пропали… - оттянул резинку на шортах Василий.
- И у меня тоже…
- А ну и хрен с ними, - махнул рукой Федор Поликарпович. - Прохладней будет.
Немногим позднее по раскаленному асфальту брела голая троица. Со стороны могло показаться, что это бесстыжие нудисты ищут свой райский пляж. Однако мужикам было не до благопристойностей. Нагие тела жарило так, что хоть в чан со сметаной полезай.
Подул ветерок. Только странный какой-то: пшеницей он не баловался, да и смердел будто перегретый телик. И что хуже всего вместе с вонью он гнал клочья черного тумана. Ветер быстро крепчал и через некоторое время солнце превратилось в замызганную лампочку подъезда.
- Ох не нравится мне все это, - покачал головой старик, - укрыться бы где.
- Где?! - в голосе Василия угадывались первые ноты безумия. - Мы умрем! Мы все равно умрем!
- Скорее в пшеницу!
Предложенное Вальком укрытие показалось Василию надежным. Он ринулся к обочине, но споткнулся и… раскроил череп о колосья. Острые и прочные они торчали будто маленькие стальные копья. Теперь становилось ясно, отчего их ветер не беспокоил.
- Да уж, - вздохнул Федор Поликарпович, - давай лучше на дорогу.
Они упали на асфальт и накрыли головы рукам. В стороне, откуда дул ураган вспыхнула слепящая стена света. Сминая кипящий мрак, она неслась в их сторону. Валек зажмурился и скрипнул зубами:
- Ну вот, кажись, и все.
- Черт, черт, черт! Что же теперь делать? Первая неделя и уже напортачил. Меня же теперь по стенке размажут. Серега! Серега!
Вадим припустил по освещенному душами коридору в соседний кабинет.
Пойманные и заключенные в электромагнитных колбах они сияли лазурью новой жизни. Жизни в чертогах партийной корпорации «Светлое Зарево». Зачем нужны души, отлавливаемые в безвоздушном пространстве армией искусственных спутников, Вадим не знал. Эксперименты - универсальный ответ для посвященного советского общества. О том, что души коммунистов не улетают в космос, остальной мир не знал вовсе. Истинное значение корпорации оставалось тайной даже для старшего ночного администратора Сергея. Задачи же младшего администратора - следить за вверенным сегментом реальности, докладывать о замеченных багах и уж никак не пихать в дисковод принесенные из дома болванки.
- Ну что там у тебя? - голос у Сереги был заспанный.
- Вирус! - выпалил Вадим. - Вся реальность рассыпается, элементы рушатся, души покидают оболочки!
- Что ты несешь! - вспылил старшой, - откуда в системе вирус? Или ты что-то с собой приволок?!
- Ну…
- Кретин! - Сергей схватил со стола BR-диск и бросился к выходу.
Ворвавшись в кабинет он с ходу выдрал диск Вадима, разнес его в дребезги об стену и торопливо засунут тот, что принес с собой.
- Так, структура мира в порядке, - уселся за клавиатуру Сергей. - Значит успеем. BZZT-8? Где ты его откопал? 2/3 системы паскуда сожрать успел! Так. Ладно. Сейчас удалим и восстановим…
Минут 15 он не сводил взгляд с монитора и усердно стучал по клавишам.
- Все! - победоносно щелкнул Сергей вводом и покосился на безумно счастливого Вадима. - Еще раз отчебучишь - расскажу начальству.
- Спасибо!
- А, ну тебя. Как 100% набежит - позовешь. Я к себе.
Микроавтобус походил на духовой шкаф. Снаружи конечно эта рухлядь напоминала «ГАЗель», внутри которой парило так, что в самую пору было вытаскивать пассажиров, поливать собственным потом и переворачивать на другой бок. Машина неслась меж полей зерновых культур, шуршала покрышками о гладкий асфальт и раскалялась под зенитным солнцем все сильнее.
Валек раскрыл форточку и высунул наружу руку.
- Уф, - выдохнул он, - жарко, однако.
На кой лях его угораздило переться на деревню к теще именно сегодня? Впрочем, вопрос риторический - суббота, выходной день… Но ведь есть еще и день воскресный, на который, кстати, синоптики обещали облачность! Он пощупал подмышку (благо сидел на последнем месте и его никто не видел), брезгливо скривился и отер ладонь об шортину.
Согласно показаниям наручных часов путешествие в глухомань под названием Дандуковка длилось уже 1 час и 25 минут. Странно. Обычно на своей колымаге, безвременно почившей на СТО, он добирался минут за 40. Хотя если брать в расчет невеликую скорость микроавтобуса…
Остаток дороги Валек решил скоротать за сном. Закрыл форточку, чтоб ветер меньше докучал, откинулся на спинку и накрыл лицо панамой…
- Эй, парень, поднимайся, - разбудил Валька взмокший старичок.
- Что уже приехали?
- Ага. Приехали, - буркнул он и полез к выходу.
- Эй, а где моя панама? - не обнаружив головного убора, спросил Валек.
- Тебе лучше знать, где твоя панама, - обернулся на секунду пенсионер и выбрался наружу.
Солнце никуда не делось - висело себе в зените и радостно светилось. Никуда не делось и золотое море дозревающей пшеницы вместе с полосой гладенького асфальта. Сохранились в полном составе и немногочисленные пассажиры, что сейчас с трудом умещались в бедной тени микроавтобуса. Молодая парочка, не выпускающая друг друга из объятий даже в такую жару (парень, надо сказать, выглядел чертовски смазливо, а девушке не мешало бы еще раз обесцветиться), краснолицый, стриженый под «ноль» дядя лет сорока в застиранной тельняшке и шортах цвета хаки, пышная дама в соломенном сомбреро и с веером-опахалом, а так же знакомый дедушка, мило беседующий с водителем транспорта.
- Да говорю я вам, что не знаю где мы! - оправдывался сухонький водитель, да так, что его усы топорщились, будто одежная щетка. - По десять раз на день туда-сюда мотаюсь… Не мог я заблудиться, ну не мог!
- Тогда как так получилось? - напирал пенсионер.
- Не знаю я, ну! Не знаю! - махнул рукой шофер и, непристойно ругнувшись, удалился в кабину.
- А что, собственно, стряслось?
- Бензин у нас кончился, - со вздохом ответил Вальку старичок.
- Как? Мало залил что ли?
- Да нет, достаточно. Считай четыре часа ехали…
- Сколько?! Да вы на солнце взгляните! Сейчас половина второго, максимум два.
- Ага, - вздохнул дедушка, - а ты на часы взгляни.
Валек и взглянул. 4:30.
- Ничего не… - он приложил хронометр к уху. Тикает. - Странно…
- То-то и оно, - подытожил старче.
Вернулся водитель.
- Вот! - встряхнул он полтора литровую бутылку бензина, - больше ничем помочь не могу.
Старичок фыркнул:
- Мы выжгли целый бак, а так и не приехали. Толку от твоей полторашки?
- Больше ничем помочь не могу, - процедил водитель, попутно испепеляя взглядом капризных пассажиров. - Так вы едете или остаетесь?
Какое-то время ехали молча. Валек перебрался с последнего сиденья поближе к месту водителя и теперь откровенно разглядывал попутчиков. Может, улыбнется кто? Или в кулак прыснет? По любому это розыгрыш! Не только панаму спрятали, так еще и часы успели перевести. Но лица пассажиров все больше отражали угрюмую задумчивость. Дамочка в сомбреро разглядывала пустоту перед собой, дядя с каменным лицом изучал проплывающую за окном пшеницу, парень отрешенно хлопал ладонью по коленке подруги, а та - грызла накрашенный ноготок. Дедушка же, как и Валек, подозрительно сканировал попутчиков.
- Народ, может, познакомимся, наконец? - проявил немного инициативы Валек. - Я - Валентин.
- Василий - не отрываясь от окна, прогудел бритоголовый.
- Меня зовут Димой, а это моя невеста - Светлана, - протянул тенорком паренек. Нареченная молча кивнула.
- Лариса Геннадьевна я… то есть просто Лариса, - спохватилась барышня и от чего-то покраснела.
- Федор Поликарпович, - представился пенсионер и обернулся к водителю: - шеф, а тебя как звать?
- Вячеслав, - буркнул водитель и потянулся к магнитоле.
- Ну и как вы себе все это представляете? - развел руками Валек. - Половина пятого, а солнце в зените. Четыре часа в пути, а Дандуковки не видать. Может, соображения какие?..
- Тихо! Тихо! Слушайте! - перебил его водитель и добавил громкости:
«Агерес! Агерес! Тужамзар екнетс оп репет еж янем. Личатрапан ежу и яледен йявреп. Талед репет еж отч. Треч, треч, треч!» - сквозь шорох и треск бурлил, вибрировал из динамиков голос.
Неожиданно радио потухло, а вместе с ним заглох и мотор. Пока «ГАЗель» катилась по инерции, Вячеслав работал ключом зажигания, но, увы, машина сотрудничать отказывалась.
- Приехали… - грустно изрек водитель и полез проверять двигатель, едва микроавтобус остановился.
- Что, что, что случилось? Бензин кончился? - засуетилась Лариса.
- Не похоже, - усомнился Валек, - двигло так сразу не глохнет.
Через лобовое стекло было видно, как Вячеслав задрал капот, обозрел то, что под ним творилось и торопливо захлопнул. При этом выражение лица у него сделалось такое, будто он увидел труп невесты. Капот снова взмыл вверх и вновь захлопнулся. Когда он распахнулся в третий раз, Валек не выдержал и выбрался наружу.
Двигателя не было. Не было ни радиатора, ни вентилятора, ни аккумулятора. Ничего не было - пустой багажник.
- Это… это как? - заглянул в пустующее нутро автомобиля Василий, - как у «зáпора» что ли?
- Получатся так, - Валек оглянулся - остатки злополучного экипажа выбрались на солнцепек и перетаптывались за спиной. - Так, Славик?
Но Славик, бледный как больничная простыня беззвучно шевели губами, и на слова не реагировал.
- Эй, друг, ты в порядке? Где мотор спрятал-то? - на прикосновение к плечу водитель отреагировал, но как-то странно. Он посмотрел на Валька, дебильно хихикнул и полез под крышку капота.
- Все - теперь я буду мотором хи-хи, - забрался он внутрь, - закрывайте капот и можно ехать в Дандуковку! Хи-хи-хи, брр, хи-хи…
Светлана завизжала и еще плотнее прижалась к своему жениху. Остальные разинули рты и смотрели на Вячеслава, возившегося в моторном отсеке.
- Сынок, что ты?.. - потянулся было к обезумевшему водителю Федор Поликарпович.
- Закрой, закрой, закрой! - затараторил он в ответ, - я мотор, мотор. Брр, хи-хи, - и уже гневно, - закрой капот, мать твою! Закрой! Закрой!! Закрой!!!
Пенсионер отшатнулся, едва не свалив с ног столбенеющую Ларису. Конечно, исполнить просьбу спятившего никто особо не торопился, однако Вячеслав и сам отлично справился. Теперь он брыкался в жестяном карцере, бился о капот то ли головой, то ли коленями и безумно хихикал. Смеялся «мотор» не долго - минуты через три он разразился такими рыданиями, каких Валек еще никогда не слышал. Рев и стоны, всхлипы и завывания переплетались в единой ноте ужаса, безнадеги и невыносимой тоски.
Даже когда стенания оборвались, воздух какое-то время продолжал звенеть острой тональностью безумия, немой, но ощутимой.
- Боже, так ведь он задохнулся! - бросилась к машине Лариса.
Когда вскрыли моторный отсек, то обнаружили, что Вячеслав успел не только задохнуться, но и высохнуть. Вяленый сазан. Почему-то именно эту пивную закуску, напомнил Вальку засухаревший водитель. Коричневая кожа, разинутый зубастый рот, пучок волос вместо носа… Ужас.
Новое амплуа Вячеслава впечатлила Светлану до обморока: с тихим стоном она сползла по своему суженому на асфальт, где ее лицо и дождалась первых капель минералки. Остатки содержимого бутылки, принесенной из салона Василием, приговорили на месте. Капот прикрыли, чтоб лишний раз не травмировать психику девушки.
- Что ж такое творится-то, а? - Валек обхватил голову руками, - где это мы? Что ж теперь… Чертовщина какая-то!
- Так, давайте без этой, как ее… паники, - Федор Поликарпович отер рукавом потный лоб. - Что мы имеем?
- Не мы, а нас, - угрюмо хмыкнул Василий. - Выехали по расписанию и в верном направлении. До того как кончился бензин, ничего странного не происходило.
- Вот скажите, - перебил его Валек, - вы хоть раз задались вопросом, почему дорога из Холмов в Дандуковку такой длинной получилась? Или почему солнце не садится, а продолжает висеть в гребаном зените?
В ответ только растерянные взгляды.
- А говорите ничего странного. Встречные машины где? Где поселки? Почему пейзаж не меняется?! Заснул - пшеница, проснулся - та же петрушка, - он зарылся пятерней в горячие волосы, - и где моя панама в конце концов?!
- Тебе лучше знать где… - тут Федор Поликарпович чертыхнулся, - так ведь она, как и мотор исчезла!
- Почему тогда Славик не пропал, а высох? - удивилась Лара.
- Мне интереснее, отчего он спятил, - покосился на капот пенсионер. - И почему я не хочу есть. И пить.
Валек прислушался к себе. Действительно: ни жажды, ни голода… а ведь завтракал он ранехонько. И в туалет совсем не хочется.
- Лучше бы жары этой драной не ощущать, - буркнул Василий. - Ну что, пошли?
- Куда? - продолжала удивляться Лариса.
- Туда, - махнул он в сторону родных Холмов. - Может, хоть домой вернемся.
- Логично, - пожал плечами Валек. - Пошли.
Несчастная компания покрыла метров триста, прежде чем идущая последней Лариса окликнула остальных.
- Эй, посмотрите.
Валек оглянулся. От микроавтобуса остались только колеса, да верный водитель, почивающий на асфальте складным метром. Воздух над останками кипел оливково-черной миазмой, напоминающей бензиновое испарение, что под палящим солнцем стало на порядок гуще и интенсивнее. Клубилось это черное дело не долго - несколько секунд, и оно стало истончаться, пока не растворилось совсем. А вот колеса с Вячеславом и еще какой-то мелочью остались лежать на асфальте. На долго ли?
На небе по-прежнему ни облачка. Появись хоть одно, пускай самое затасканное ветром, Валек точно бы ударился в присядку. А так… Так они продолжали влачить судьбу вместе с тяжелеющими ногами в размытую маревом бесконечность. Разговаривать совсем не хотелось. Еще меньше хотелось верить в реальность. Вновь и вновь прокручивая в голове события, приключившиеся несколькими часами ранее, Валек подсознательно убеждал себя, что данный бред правдой быть ну никак не может. На анормальную статичность окружающей среды он предпочитал закрывать глаза.
Шляпка Ларисы улетучилась сравнительно недавно. Радости пропажа не принесла - барышне пришлось отказаться от дуновений берестяного веера и использовать его как козырек для темени. Когда же исчезла и эта защита, Лара села на асфальт и зарыдала:
- Я так больше не вынесу, - хныкала она, растирая по лицу слезы, - я устала и хочу домой.
- Тогда вставай и пошли, - пожал плечами Валек. Это детская простота его откровенно раздражала.
- Не могу я больше идти! - выкрикнула она и снова зарылась в пухлые ладони, - не могу и не желаю!
- Пойми, Лариса, - склонился над ней Федор Поликарпович, - если ты не сделаешь над собой усилие, то никогда не попадешь домой, понимаешь? Нам нужно идти, а идти еще долго. Хочешь, я тебе свою рубашку отдам? Обмотаешь вокруг головы и…
- Не нужно мне твое вонючее рванье, - от визга у Валька заломило в ухе. - Я хочу домой, немедленно. Быстро!
- Ну, так беги! - развел руками Василий, - беги! Чего же ты?
Говорить этого не стоило. По крайней мере - не таким тоном. Лара уперлась в Василия бараньим взглядом, потом торопливо поднялась и припустила прочь. Причем в обратную сторону.
- Ты понимаешь, что только что сделал? - Федор Поликарпович смотрел на виновника очередного сумасшествия, как Тузик на грелку.
- Угу, - вздохнул Василий и бросился следом. - Лариса, стой! Стой, кому говорю!
Несмотря на довольно высокую плотность цели, настигнуть ее удалось не скоро. А то, что безумие прибавляет сил, Валек убедился когда Лара оттолкнула подоспевшего преследователя, будто борец сумо рядового японца. Василий кувыркнулся на обочину, отдохнул несколько секунд и возобновил погоню.
Первое время Валек разрывался между желанием помочь остановить Ларису и желанием бежать вместе с ней. В итоге он опустился на асфальт, сплюнул под ноги и стал просто смотреть на гаснущие в мареве людские фигурки. Не прошло и пяти минут, как за спиной раздался душераздирающий крик.
Вопящим, истекающим кровью комком на земле корчилась Светлана. Над ней, с невесть откуда взявшейся «бабочкой» стоял суженый. Стоял и молча наблюдал за страданиями невесты. Затем он присел на корточки и элементарно перерезал ей горло.
- Она не сойдет с ума, - прошептал Дмитрий, - не позволю.
Он поднялся, вытер о штанину лезвие и медленно повернулся к остаткам компании.
- Я люблю ее. Люблю больше жизни. И за любовь готов убить. Мы будем… - он приложил острие к груди в области сердца и рухнул лицом вниз, - …вместе.
Тело убийцы вспыхнуло тошнотворной миазмой, и в следующее мгновение нож вонзился в уже иссохшую плоть. От удара череп отскочил и покатился прямо к ногам Федора Поликарповича. Пенсионер засопел.
- С-сученок! - хотя пинок вышел и не сильный, но пустая черепушка скакала по асфальту долго, - собственник, мать его! Здоровую девку… За что?!
Кровь на солнце запекалась быстро - по краям багровая лужа моментально начала покрываться тонкой корочкой. Валек не мигая смотрел в глаза убитой девушки. Два застывших стеклянных шарика… Еще минуту назад они заглядывали в душу любимому и видели там надежду. Теперь - тупо целятся в небо и все потому, что надежда оказалась бездушной.
Не особо заботясь о чистоте обуви Валек подошел к телу, наклонился и закрыл мертвые глаза.
- Слушай, Федор Поликарпович, а ведь Светлана-то не усохла.
- Я заметил, - буркнул в ответ старик. - Наверное, здесь мумифицируются только те, кто слетает с катушек.
- А кто слетает с катушек, тот и мумифицируется, - сквозь марево Валек разглядел вдали одинокую черную точку. - Василий вернется - тогда точно будем знать.
Вернувшись, Василий ухватился за расспросы первый. Получив ответы и поматюкавшись, он поделился результатами марафона.
- Упрашивал, ругался, умолял, матом крыл… Ничего не прошибало! Бежит, пыхтит как паровоз и молчит. Пару раз пробовал силой остановить… ну, в общем, вы видели, что из этого получается. Собрался уже послать эту полоумную куда подальше и вернуться, как вдруг она захрипела и начала падать. Дымок из нее какой-то черный брызнул и она за секунду в мешок костей превратилась. Вон, как тот ублюдок.
Все посмотрели на обезглавленные останки Дмитрия.
- Значит так, парни, - после некоторого молчания кашлянул Федор Поликарпович, - хладнокровие это наше все. Хотим жить - держим мозги на привязи. Вперед.
Последний раз Валек наблюдал собственные часы минут двадцать назад. А может сорок… В любом случае тогда они указывали на довольно поздний час - 22.10 по Москве. Жаль только спятившее солнце не знало, что пора бы уже и за горизонт - баиньки. С самого старта злоключений оно и на пядь не сдвинулось. Сволочное солнце. Исчезало все кроме его жарящих лучей.
- Ой. У меня трусы пропали… - оттянул резинку на шортах Василий.
- И у меня тоже…
- А ну и хрен с ними, - махнул рукой Федор Поликарпович. - Прохладней будет.
Немногим позднее по раскаленному асфальту брела голая троица. Со стороны могло показаться, что это бесстыжие нудисты ищут свой райский пляж. Однако мужикам было не до благопристойностей. Нагие тела жарило так, что хоть в чан со сметаной полезай.
Подул ветерок. Только странный какой-то: пшеницей он не баловался, да и смердел будто перегретый телик. И что хуже всего вместе с вонью он гнал клочья черного тумана. Ветер быстро крепчал и через некоторое время солнце превратилось в замызганную лампочку подъезда.
- Ох не нравится мне все это, - покачал головой старик, - укрыться бы где.
- Где?! - в голосе Василия угадывались первые ноты безумия. - Мы умрем! Мы все равно умрем!
- Скорее в пшеницу!
Предложенное Вальком укрытие показалось Василию надежным. Он ринулся к обочине, но споткнулся и… раскроил череп о колосья. Острые и прочные они торчали будто маленькие стальные копья. Теперь становилось ясно, отчего их ветер не беспокоил.
- Да уж, - вздохнул Федор Поликарпович, - давай лучше на дорогу.
Они упали на асфальт и накрыли головы рукам. В стороне, откуда дул ураган вспыхнула слепящая стена света. Сминая кипящий мрак, она неслась в их сторону. Валек зажмурился и скрипнул зубами:
- Ну вот, кажись, и все.
- Черт, черт, черт! Что же теперь делать? Первая неделя и уже напортачил. Меня же теперь по стенке размажут. Серега! Серега!
Вадим припустил по освещенному душами коридору в соседний кабинет.
Пойманные и заключенные в электромагнитных колбах они сияли лазурью новой жизни. Жизни в чертогах партийной корпорации «Светлое Зарево». Зачем нужны души, отлавливаемые в безвоздушном пространстве армией искусственных спутников, Вадим не знал. Эксперименты - универсальный ответ для посвященного советского общества. О том, что души коммунистов не улетают в космос, остальной мир не знал вовсе. Истинное значение корпорации оставалось тайной даже для старшего ночного администратора Сергея. Задачи же младшего администратора - следить за вверенным сегментом реальности, докладывать о замеченных багах и уж никак не пихать в дисковод принесенные из дома болванки.
- Ну что там у тебя? - голос у Сереги был заспанный.
- Вирус! - выпалил Вадим. - Вся реальность рассыпается, элементы рушатся, души покидают оболочки!
- Что ты несешь! - вспылил старшой, - откуда в системе вирус? Или ты что-то с собой приволок?!
- Ну…
- Кретин! - Сергей схватил со стола BR-диск и бросился к выходу.
Ворвавшись в кабинет он с ходу выдрал диск Вадима, разнес его в дребезги об стену и торопливо засунут тот, что принес с собой.
- Так, структура мира в порядке, - уселся за клавиатуру Сергей. - Значит успеем. BZZT-8? Где ты его откопал? 2/3 системы паскуда сожрать успел! Так. Ладно. Сейчас удалим и восстановим…
Минут 15 он не сводил взгляд с монитора и усердно стучал по клавишам.
- Все! - победоносно щелкнул Сергей вводом и покосился на безумно счастливого Вадима. - Еще раз отчебучишь - расскажу начальству.
- Спасибо!
- А, ну тебя. Как 100% набежит - позовешь. Я к себе.